Осколки жизни [2.0]

Оставшись одна, Лера принялась за уборку. Обычно это занятие всегда отвлекало от беспокойных мыслей — стоило сделать музыку погромче и начать с усердием разбирать очередной шкаф. В детстве она часто спасалась этим от тошнотворного чувства одиночества, поэтому после каждой командировки родители возвращались в сияющую чистотой квартиру.

Сегодня это тоже почти сработало — и ей удалось хоть ненадолго перестать думать о Косте и том, что произошло вчера, пока она раскладывала по местам вещи, скопившиеся на письменном столе. Почти — потому что то и дело ловила себя на мысли, что вспоминает о нем и глупо улыбается, рассеянно переставляя рамку с фотографией с места на место. Опомнилась она ближе к полудню, когда поняла, что меньше, чем через час родители будут дома, а ей даже нечем их накормить. Поэтому, бросив уборку, заторопилась на кухню — готовить обед.

Звонок в дверь раздался неожиданно, и Лера удивленно вскинула голову, чтобы посмотреть на часы. Время бежало слишком быстро, а она никак не могла собрать себя в кучу и вернуться в свою привычную жизнь, которая была до появления Кости. А, главное, не хотела.

— Привет! — воскликнула Лера, распахнув дверь.

— Привет, Лерка! — Папа крепко зажал ее в объятиях, а мама быстро чмокнула в щеку. — Как ты тут? 

— Всё отлично, как и всегда.

— Я и не сомневался, — папа подмигнул ей, — ты же у нас умница. Накормишь нас? А то лично я голодный, как зверь!

Лера засмеялась и пошла накрывать на стол, пока родители умывались и переодевались. Разливая по тарелкам суп, она размышляла, удастся ли им хотя бы спокойно поесть, или допрос начнётся прямо во время обеда. Зная свою маму, девушка была  удивлена, что та не завалила ее вопросами прямо с порога. Выжидательная тактика — совсем не ее конек, она говорила сразу все, что крутилось у нее в голове, обычно не задумываясь, стоит ли вообще открывать рот. 

— Лера, как у тебя дела? — начала мама, едва взяв в руки ложку.

Ну вот, началось. Плакал их спокойный обед, сейчас будет скандал.

— Я же сказала, всё отлично, — Лера выдавила неискреннюю улыбку. За неделю, что их не было, она успела начать дышать полной грудью, но, едва вернувшись, мама с лёгкостью перекрыла ей кислород.

— А с Ваней? — В ее голосе появились требовательные нотки.

— И с Ваней всё тоже отлично, — уверенно ответила девушка и поджала губы. 

— Хочешь сказать, вы помирились? — мама вздернула бровь.

— Нет, конечно. Почему мы вообще должны были помириться? Мы расстались, и точка. — Лера старалась отвечать, как можно спокойнее, хотя мамино желание контролировать ее жизнь начинало напрягать все больше.

— Это очень глупо, Лера. — Мама неодобрительно покачала головой.

— Глупо — это навязывать мне того, с кем я должна, по твоему мнению, встречаться! — резко выпалила девушка. — Это моя жизнь, мама.

Елена разгневанно сверкнула  глазами, а папа, поняв, что назревает серьезный конфликт, примирительно поднял руки:

— Ну же, девочки, не ссорьтесь. Лен, мы с тобой уже тысячу раз обсуждали, что это совсем не наше дело.

Мама недовольно замолчала. На пару минут в комнате повисла напряженная тишина, прерываемая только стуком ложек о тарелки. Неужели пронесло? Но молчание продлилось совсем недолго.

— Хорошо, — не вытерпев, мама решила зайти с другой стороны. — Оля мне рассказала, что видела с тобой какого-то парня. Не хочешь рассказать, кто это?

— Нет, — категорично ответила Лера, а затем, немного подумав, уже мягче добавила: — По крайней мере, пока.

— Почему? Что за секреты? 

— Да потому, что ты даже не дашь ему шанса тебе понравиться. Ты его еще не знаешь, а уже настроена против него, ведь так?

— Мне просто хочется знать, с кем моя дочь проводит время. 

— Для чего? Чтобы сделать что? Запретить общаться, если компания покажется недостойной? Мам, мне не десять лет, я в состоянии сама понять, с кем мне проводить время и как.

— Не десять, конечно, но ты еще так молода и неопытна. Вот в Ване я уверена — он тебя не обидит и не предаст, а можешь ты сказать такое про этого парня?

Лера истерически рассмеялась. Да уж, если подумать, мама довольно плохо знает свой объект обожания. Сказала бы она то же самое, окажись свидетельницей его последнего визита? На долю секунды мелькнула мысль рассказать все: и про темный двор, где она оказалась по Ваниной вине, и про его пьяные оскорбления и агрессию. Но не стала. Их отношения должны остаться только между ними, даже если бы таким образом удалось утереть маме нос.

— Во-первых, как ты можешь быть в этом так уверена? Ты умеешь предсказывать будущее? Откуда тебе знать, что будет между нами через несколько лет? А во-вторых, если так рассуждать, то получается вообще нельзя доверять людям, которых ты знаешь чуть менее, чем всю свою жизнь. Ты же сама вон как-то с папой познакомилась, и ничего.

— Это другое, — категорично ответила мама.

— Мам…

— Стоп! — прервал их папа. Этот разговор ему порядком надоел, и голос его звучал раздраженно. — Лен, ну что ты к ней пристала? Она же не замуж за этого парня собралась! Да хоть бы и замуж. Захочет — расскажет, нет — значит, так надо. Неужели ты про всех своих парней родителям докладывала, а?

— Непременно! — воскликнула мама и укоризненно посмотрела на дочь. — Дабы они не волновались, что я связалась с непорядочным человеком.

Лера глубоко вздохнула. Этот разговор зашёл в тупик. Мама живёт в каком-то своем мире, выбраться из которого, равно, как и попасть туда — та еще задача под звёздочкой.

— Ага, конечно! — громко засмеялся папа. — Да мы с тобой три месяца по подъездам встречались, чтобы твой папа нас не засек.

Лера не удержалась от смеха и бросила благодарный взгляд на папу. На лице мамы, наконец, тоже стала расползаться улыбка, и они все втроем рассмеялись над папиной историей. Девушка облегченно выдохнула, надеясь, что буря миновала. Нужно как-то пережить обед, а потом можно спрятаться в комнате до вечера.

Но смех Елены быстро оборвался. Она снова нахмурилась и повернулась к мужу.

— Сереж, ты что, не думаешь о будущем дочери? Ладно, ей двадцать, у нее ветер в голове. Но ты-то должен думать на несколько шагов вперёд! — Она разгневанно всплеснула руками. — Лера оступилась, какой-то парень заморочил ей голову, и твоя дочь в шаге от того, чтобы разрушить свою жизнь. Сейчас ее влюблённая эйфория пройдёт, и с чем она останется? Потом будет локти кусать, а уже поздно! Мы должны указать ей верный путь.

Лера прикрыла глаза, чувствуя, что закипает. Забавно, но в глазах собственной матери она была лишь безвольной и глупой куклой. “Лера оступилась”, “ей заморочили голову” — мама никак не хотела видеть в ней человека, который может принимать собственные решения. Она настолько привыкла контролировать свою дочь, что была уверена: точно также делают и все остальные.

Лера задыхалась. Ее душила злость, а еще цепь, на которой она так долго сидела.

— Мам, ты себя слышишь?

— Слышу. А ещё слышу тебя! И вижу, как ты изменилась. Это наверняка все влияние этого парня. Ты раньше никогда так со мной не говорила. — И мама почти незаметно всхлипнула. Лера сжала руки в кулаки — начинается второй акт трагедии. Когда не помогают убеждения, в ход идут манипуляции.

— Да, я изменилась, но только в том, что впервые решила поступить против твоей воли. Но дело не в нем, а только во мне. Во мне, понимаешь? Я больше не хочу жить по твоей указке, и это не потому, что кто-то на меня плохо повлиял. А потому, что я решила выбраться из той жизни, которую ты для меня придумала.

Мама демонстративно бросила ложку и на стол и вышла из кухни. Лера слышала, как она громко хлопает дверцами в шкафу, где лежала аптечка, долго шуршит бластерами с лекарствами — слишком долго — чтобы девушка в полной мере прочувствовала всю свою вину. Потом включает воду в ванной, умываясь, и через несколько минут — характерный тихий гул автоматического тонометра. Спектакль, который она играла лишь с одной целью — заставить дочь одуматься и почувствовать вину.

Лера отложила свою ложку. Аппетит пропал. Она подняла глаза на папу, который тоже вяло копался в тарелке.

— Пап, я разве не права? — тихо спросила она. — Я просто хочу жить так, как хочу, а не так, как заставляет она.

— Права, дочь. Конечно, права. Не переживай, все будет хорошо. Она обязательно поймет и смирится, что ты уже давно взрослый человек, который не нуждается в ее опеке.

***

После обеда Лера отправилась к себе в комнату и засела за учебники. Спряталась ото всех, но все равно слышала негромкие разговоры за стенкой и голоса: мамин с ноткой истерики и папин — раздраженный и злой. Это резало по живому, родители очень редко ругались, и осознание, что сейчас именно она — причина их ссоры, только больше разжигало чувство вины. Не успела она слезть с одного маминого поводка, как тут же угодила на другой, и непонятно какой еще держал крепче.

Через пару часов в дверь ее комнаты тихонько постучались, и мама, приоткрыв дверь, заглянула внутрь. Подозрительно мило улыбнулась, словно совсем недавно они не разругались в пух и прах и проворковала:

— Лерочка, к тебе гости.

— Кто? — Лера напряглась. Неужели Костя? 

— Я думаю, ты будешь рада, — мама торжествующе улыбнулась, будто, как минимум, только что открыла новый химический элемент, и открыла дверь пошире.

На пороге стоял Ваня. Рада? Лера в недоумении глядела на счастливое, нет, даже светящееся, лицо мамы и не могла понять, в какой момент эта женщина окончательно сошла с ума. Похоже, после неудачного разговора, она решила перейти к активным действиям. Неужели она думает, что они с Ваней сейчас поговорят, помирятся и будут снова вместе? В том, что это именно мама позвала сюда парня, сомнений у девушки не было. Лера прикрыла глаза и глубоко вздохнула, собирая все силы, чтобы не разорался и не послать их обоих к черту.

Ваня неуверенно переминался с ноги на ногу, чувствуя себя не в своей тарелке. Смотреть Лере в глаза он не решался, и поэтому внимательно разглядывал свои руки, сцепленные в замок. Мама подтолкнула его внутрь и закрыла дверь с выражением истинного блаженства на лице. 

— Привет, — наконец, неуверенно произнес Иван и осторожно опустился на стул. Точно опасался, что даже мебель в Лериной комнате будет против его появления и развалится прямо под ним.

Выглядел он довольно жалко: взгляд растерянный и виноватый,  а на щеке красовался фиолетовый синяк — след от его столкновения с Костей.

— Привет.

Неловкое молчание. Лера поудобнее устроилась на кровати. Разговора уже не избежать, а, значит, самое время все обсудить.

— Зачем ты пришел? 

— Нам нужно поговорить.

— А если бы моя сумасшедшая мать тебя не притащила, ты бы так и не решился?

— Когда-нибудь, наверное, решился. Но не сейчас. Сейчас мне сложно даже в глаза тебе смотреть. Лер, прости меня. Я полный дурак, — Ваня неуверенно поднял на нее взгляд. — И за тот вечер, когда подвел тебя. И за все, что было до этого. И, особенно, за то, что завалился к тебе пьяным выяснять отношения, не стоило этого делать. Сам не знаю, что на меня нашло, как будто стоп-кран сорвало. И за все, что наговорил. Я так не думаю, правда. Просто увидел тебя с другим и даже не ожидал, что это так зацепит.

— Я на тебя не обижаюсь, — вздохнула Лера.

—Ты ничего не рассказала родителям о том, как я себя вел, да? Иначе твоя мама вряд ли стала бы звонить мне и уговаривать прийти поговорить с тобой. А я просто не знал, как это сделать после всего, что натворил. Но с твоей мамой сложно спорить, верно? – он усмехнулся.

Лера невольно рассмеялась. Да уж, Ваня не хуже нее знал, каково это — пытаться доказать обезумевшей родительнице, что тебе лучше знать, как жить свою жизнь. 

— Я и не собиралась. Вань, я на тебя не в обиде, правда. Несмотря ни на что, ты навсегда останешься моим хорошим другом. Но, надо признать, это все, что может между нами быть. Мы и так слишком долго разыгрывали этот спектакль.

Ваня задумчиво посмотрел на нее. Сейчас злость куда-то исчезла, и Лера чувствовала к нему только жалость и искреннюю симпатию, как к другу и человеку.

— Лер, я совсем запутался, — признался он. — Я никогда не задумывался, что чувствую к тебе. Все происходило само собой, и я даже сам не понял, когда мы из друзей вдруг превратились в пару. Но все вокруг твердили, как это чудесно, замечательно и правильно, что стало казаться — так оно и есть. И это было очень удобно: ты рядом, с тобой все знакомо и понятно. Вроде бы и девушка есть, а вроде и делать совсем ничего не надо… Я и не задумывался раньше, что может быть как-то иначе, что нужно чувствовать что-то большее, чем, чувствовал я. Поэтому, когда ты меня бросила, я даже не понял, а изменилось ли что-то? Да, мне по-своему не хватало тебя, но я не перестал есть, спать… И что там еще происходит с людьми, когда им разбивают сердце? Все шло своим чередом, мир не рухнул. А потом, когда увидел тебя с тем парнем, меня как током ударило! Это, что, и есть любовь?

 — Думаю, что нет, — Лера покачала головой. — Скорее, банальная ревность. Когда ты встретишь настоящую любовь, ты не будешь сомневаться. Но поверь мне, то, что между нами было, точно не имеет к ней никакого отношения. Как бы твоя или моя мама не пытались нас убедить в обратном.

— Ты его любишь? — задумчиво спросил Ваня.

— Кажется, да. А почему ты спрашиваешь?

— Ты достойна лучшего. Достойна любить по-настоящему и того, чтобы тебя любили в ответ. Прости, что не смог тебе этого дать.

— Также, как и ты. Ты очень классный, просто нереально крутой! И любой девушке, которая окажется рядом с тобой очень повезет. Но, к сожалению, не мне.

— Лер, помни, что ты всегда можешь на меня положиться, я буду рядом. Нашу дружбу никто не отменял.

Лера подскочила с кровати и крепко обняла Ваню. Тот тоже сжал ее в объятиях и ласково потрепал по голове. Лера вдохнула поглубже его такой знакомый аромат и на мгновение зажмурилась. Картинка сложилась: он оказался именно на том месте, на котором и должен был. Кусочек головоломки, который много лет пытались поставить не туда. На долю секунды Лера даже испытала острую благодарность к маме за то, что та заставила Ваню прийти и поговорить. Вот только вряд ли её устроит такой результат их разговора, а, значит, новой порции упреков и скандалов не избежать.