Capítulo 6
Матеу Хорге
Когда я зашёл внутрь старого дома, сразу услышал басовитый голос Арманду и направился к нему. Пройдя мимо комнаты, в которой заметил Отавиу, тяжело вздохнул. Друг лежал на кровати перевязанный бинтами поперёк туловища. Осознание, что на его месте мог быть я, и всё могло закончиться плачевно для семьи Хорге, тяжёлым ядом отравило сердце, заставив болезненно сжаться, пытаясь спрятаться от меня самого.
-Матеу! Где ты был, чёрт подери, мы тебя потеряли вчера?! – прокричал Бенту, молодой амбициозный бандит, не имеющий ни капли милосердия.
Когда в наших сделках случались конфликтные моменты и начиналась поножовщина или перестрелка, он, не раздумывая, хладнокровно убивал всех на своём пути, включая невинных мужчин, женщин и детей.
-Ты пришёл, - неодобрительный голос Арманду прошёлся лезвием вдоль позвоночника. – Почему ты не привёз сюда американскую сучку?
Арманду всегда был лидером, не дающим спуску себе и другим. Я удивился, когда он провозгласил меня возможным преемником на его место главаря преступной группировки Алемау. Смуглый, широкоплечий, с миндалевидными серыми глазами и зачёсанными назад, приглаженными гелем кудрями, цвета горького шоколада. Совсем недавно отпраздновал своё тридцати семилетие. Он вальяжно сидел, закинув ногу на ногу и ковыряя между зубов зубочисткой.
-Я привёз её. Она ждёт снаружи.
Мне было сложно держать себя в руках, когда Арманду включал режим «я управляю этим миром».
-Ты должен был привезти её ещё вчера, - почерневшие глаза пытались расплавить мои глазницы, но я был не из робкого десятка и не моргая отвечал на брошенный с вызовом взгляд.
-Разве я должен делить с тобой тех, с кем сплю?!
Глаза Арманду вспыхнули гневом, который ещё ни разу в жизни не был праведным.
-Ты же спишь с моей сестрой! – выплюнул он.
-Так же, как и Жозе, Элиас... Мне перечислить всех?
-Хватит! Я разберусь с ней, — это была угроза.
Я не хотел навлечь на Джулиану гнев брата, зная, что он не погнушается избить девушку, поэтому добавил:
— Это наши дела, Арманду, и мы с ней сами с этим разберёмся.
Гонсалес согласно кивнул, не желая продолжать разговор, унижающий его перед Бенту. Не могу с уверенностью заявлять, что он не знал, что отношения между мной и его сестрой исключительно сексуального плана. Но мне было жаль Джулиану, она всю жизнь росла в тирании Арманду. Забитая девочка с разбитыми из-за брата губами.
Помню однажды мы напились с ней и, после страстного секса, поговорили по душам. Джули рассказала, как друг Арманду изнасиловал её, когда ей было пятнадцать. Она рассказала об этом брату, а он не поверил ей. Сказал, что она дешёвая потаскуха, которая раздвигает ноги перед каждым, и что ему стыдно, что она его сестра.
Если бы такое, не приведи господь, случилось с моей Микаэлой, я бы выпотрошил этого ублюдка и заставил жрать собственные кишки.
После этого она решила, что грубость, это единственное, чего она заслуживает. И однажды, когда Джулс трахалась с очередным парнем и он вмазал ей по лицу, она решила, что ей это нравится. Её мозг сделал выбор за неё, защищая таким образом, ломая нормальный мир и воздвигая на его руинах новый, извращённый мужской грубостью.
Мне было жаль её. Мне было жаль каждую женщину, прошедшую через насилие, унижение, сломленную и потерянную. Но я не мог излечить её раны, осушить её слёзы. Мне стало горько, что отчасти, я был одним из них. Я выполнял её просьбы, когда она просила хлестать её задницу, когда я был сзади, или пышные сиськи, когда она в роли наездницы прыгала на мне. Я делал ей приятно, не зная, через какую боль она пришла к этому.
-Бенту, сходи проверь Отавиу. Мне кажется ему нужна помощь. – Сказал я, не отводя глаз от Гонсалеса.
Когда парень скрылся, прикрыв за собой дверь, я снова продолжил разговор.
-Я уже знаю, что ты решил оставить доктора Брикмана себе, в качестве раба. Но девчонку я тебе не отдам.
-Это почему же? – потемневшие угольные глаза вцепились в мою броню, пытаясь прогрызться сквозь кожу и сожрать во мне всё живое.
-Я правда должен объяснять своё решение? Что-то я не помню, чтобы ты объяснялся перед моим братом, когда пытался увести Луану.
-Не смей сравнивать жалкую американскую шлюху с моей женой! – рявкнул Арманду, показывая, что мои слова достигли цели. – Она сама выбрала меня!
Я сдержал гнев, хоть это с каждым разом давалось мне всё сложнее. Но я выдержал и, лишь сжав пальцы в кулаки, добавил:
-Я не верну девчонку сюда. Я оставлю её себе.
-Не хочешь делиться?
Я отрицательно покачал головой, зная, что и пальцем её не коснусь, если она этого не захочет, и не позволю коснуться другим. Но я бы хотел, чтобы она захотела именно меня.
-Ладно, - слишком быстро согласился Гонсалес. – Будь по-твоему.
Мне стало не по себе. Я готовился к долгим дебатам, но он слишком быстро сдался, признав победу за мной.
-Только если кто-то вдруг решит посягнуть на твою шлюшку или ты наживёшь из-за неё проблем, от меня поддержки не жди.
Я кивнул и скрылся за дверью, ощущая гнев, волнами разносящийся по напряжённому телу. Пройдя мимо Отавиу, возле которого сидел Бенту и что-то ему говорил, я зашёл в комнату, где предположительно должны были быть родители Харли.
Две пары испуганных и утомлённых глаз уставились на меня.
-Это же вы! С вами уехала наша дочь, - подскочила ко мне миссис Брикман, только что не цепляясь за руку. Вслед за ней поднялся и отец девушки. – Что с ней? Где она? – слёзно вопрошала женщина, чьё лицо сейчас было серого цвета с ярко очерченными мешками под глазами. Я предположил, что она не сомкнула глаз всю ночь. -Господи, прошу Вас, скажите, что она жива и с ней всё в порядке!
Мужчина вовремя поймал жену, которая чуть не упала, задыхаясь от слёз.
-С ней всё хорошо, - холодно сказал я. – Она была со мной, и никто её пальцем не тронул. Вы можете быть спокойны насчёт этого.
-Но где она? – взгляд голубых, как у Харли, глаз, брошенный мне за спину, кольнул сердце.
-Она внизу. Я обещал ей, что сегодня вы увидитесь. Но я пришёл к вам с плохими новостями.
Мать девчонки схватилась за сердце, и муж помог ей сесть на кровать, на которой они провели эту ужасную ночь.
-Моё предложение действует всего тридцать минут, которые она проведёт в вашей комнате, если вы согласитесь, то я буду ждать её внизу, а если откажетесь, она останется с вами, но её участь будет предрешена. Выбор за вами.
Харли Брикман
Наслушавшись историй и насилу плотно позавтракав в компании Кайо, я всё поглядывала в сторону неизвестного дома, возле которого помимо прочего стоял припаркованный мотоцикл. Когда в дверях появился знакомый силуэт Матеу, я буквально подпрыгнула на месте.
Подкурив самокрутку, мужчина начал обхаживать своего железного коня, нажимая ногой на колёса, по всей видимости, проверяя насколько они накачаны.
-Твой друг вышел, наверное, нам лучше вернуться.
-Не переживай, куколка, - продолжал тараторить с набитым ртом Кайо, - он без тебя никуда не уедет.
Уверенность в словах этого мужчины меня слегка смутила. Не понимаю причин, почему Матеу не сможет просто сесть на свой мотоцикл и уехать куда ему вздумается. Но меня волновал не он и уж тем более не присутствие его в моей жизни. Меня выворачивало наизнанку ожидание встречи с родителями. Для меня жизненно важно было убедиться, что с ними всё в порядке.
-Всё, я так больше не могу, - не выдержала я и вскочив из-за стола бросилась к брюнету, не обращая внимания на возгласы блондина за моей спиной.
-Где они? – дёрнула я сильную руку, пытаясь развернуть мужчину к себе. – Ты обещал, что я увижу их! Ты обещал, что с ними всё будет хорошо!
Моё самообладание дало здоровенную трещину и слёзы предательски подступили к глазам, собрав в горле удушающий сухой ком, перекрывающий кислород и способность здраво мыслить. Я поджала губы и отвернулась, не желая показывать свою слабость.
Папа всегда говорил, что девочки не должны стесняться показаться слабыми. Говорил, что только не уважающий себя мужчина может причинить боль хрупкой женщине. Но вопреки словам отца я не любила распускать сопли и считала себя никчёмной нюней, когда от острой боли слёзы бесконтрольно подступали к глазам. Сейчас был один из тех моментов.
-Эй! – бросив окурок в сторону и спешно выдыхая дым, мужчина попытался повернуть меня к себе, но я слишком разозлилась на себя и постаралась оттолкнуть его.
Как два не слишком адекватных человека мы не отступали каждый от своего. Матеу пытался развернуть меня к себе, а я всячески отбрыкивалась от его попыток. Этот дикий танец продолжался до тех пор, пока посторонний голос не прервал нашу перипетию.
-Как дети малые, честное слово! Теу, ты не слишком стар для этой малышки? Ты же видишь, она не желает с тобой тискаться! Может со мной пообнимаешься, куколка? – Блондин, наделённый не только чувством юмора, но и красивейшей из улыбок, расправил руки в стороны.
Он всерьёз ожидет, что я кинусь в его объятия?!
Одного он добился точно, наши странные «танцы» прекратились.
-До чего же ты упрямая! – гневно выдавил Хорге, опаляя меня лукавым взглядом.
Я не дурочка и сразу поняла, что он просто хотел увидеть мои слёзы и использовать это против меня, посмеяться и пристыдить. Но со мной это не сработает.
Мне было восемь, когда я играла с мальчишками в футбол. Моё место было в полузащите, и я была ценным игроком нашей команды, пока однажды один из игроков противника, девятилетний Сэмуэль Берклиф со всей силы не ударил мне по сухой кости и не толкнул на траву. Мне было так больно, что искры сыпались из глаз. Конечно же я заплакала. Каталась по траве, схватившись за ногу, и скулила от боли, обливаясь слезами, пока вокруг меня обсмеивали дружки Сэма из его команды.
-Слабачка! – кричали они, указывая на меня пальцем.
-Девчонкам не место на поле!
-Плакса!
Именно в тот момент я поняла, что не один мужчина больше не увидит моих слёз. Да, я была ребёнком, как, впрочем, и они. Дети порой бывают очень жестокими и мне не нужно было запирать в себе эту женскую черту, из-за которой моя душа порой просто разрывалась на части, обещая рано или поздно отправить меня в больницу с сердечным приступом в машине реанимации.
Но в тот момент я ни с кем не поделилась, замолчала в себе эту боль и была горда собой, что становлюсь сильнее. А сейчас всё происходит на автомате. И когда только что самообладание чуть не предало меня, я очень растерялась и даже напугалась, не желая показаться слабой.
-А ты, - Матеу указал на друга, - чтобы это было в последний раз!
Я не поняла ни слова, но Кайо довольно улыбнулся и поднял раскрытые ладони, демонстрируя, что ни в чём не виноват.
Сжав мою ладонь в своей, Хорге потянул меня внутрь, но перед лестницей на второй этаж остановился и развернув к себе, сказал:
-Послушай меня! У тебя будет лишь один шанс, воспользуйся им! Спрячь своё упрямство куда подальше, сейчас оно причинит тебе больше вреда, чем пользы, и просто прими правильное решение. Ты поняла меня?
Я бегала взглядом по его потемневшим зрачкам, желая понимать хоть что-то, о чём он говорит, но суть его слов была спрятана под огромной горой недосказанности. Он заправил одну из прядей мне за ухо и добавил:
-Просто кивни, в знак согласия.
Не отдавая отчёт своим действиям, я кивнула. Мне было плевать, какой смысл несли в себе его слова, я лишь хотела скорее увидеть родные лица и обнять их, осознавая, что с ними всё хорошо.
Матеу проводил меня до комнаты, не отпуская моей ладони и лишь у порога, подтолкнул вперёд, сказав, что будет ждать внизу.
Нетерпеливо открыв дверь, я увидела заплаканное лицо мамы и сердце тяжёлым камнем упало на дно отчаяния и скорби.
-Мама! Папа!
Я бросилась к ним, а они ко мне, сминая друг друга в объятиях. Я не знала с чего начать, стоит ли им рассказывать о том, что со мной произошло и самое главное я хотела узнать ответ на главный вопрос, не дающий мне покоя, смогу ли я остаться с ними.
-Харли, девочка моя, - обливаясь слезами причитала мама, гладя меня по волосам, лицу, плечам. – С тобой всё хорошо! Как я счастлива! Где ты была? Тебя никто не обижал?
Я решила рассказать родителям в общих чертах, что произошло, когда нас разлучили. Мама периодически горько всхлипывала и бросалась меня обнимать, прижимая к своей тёплой груди, пропитанной родным запахом.
-Харли, детка, послушай, – сказал отец, – С нами всё будет хорошо, поверь мне. Но тебе нельзя оставаться здесь.
Его серебристые глаза виновато блуждали по моему лицу, в поисках понимания. Но я не могла понять. Я не хотела понимать.
-Что это значит? Где же мне ещё быть, как не с вами?!
Я готова была разреветься. Родители, мои самые близкие на свете люди говорят о том, что я не могу остаться с ними. Непролитые слёзы снова начали душить, но я стойко сдерживала их внутри.
-Харли, не сердись на отца, прошу, милая! Поверь, так будет лучше для тебя, для всех нас. – У меня были мамины глаза, которые не умели врать. И сейчас я увидела, с какой мольбой во взгляде она смотрит на отца, будто бы прося поддержки. – Ты должна поехать с этим мужчиной.
-Но почему?
-Так надо дочка. Он пообещал... Он пообещал, и я поверила ему. Моё материнское сердце поверило ему после того, как ты рассказала сейчас, что он не обижал тебя, познакомил со своей семьёй, привёз к нам, сдержав слово.
-Но почему ты веришь ему? Как ты можешь доверить ему меня, свою единственную дочь?! – я срывалась на крик, отчего отец обнял меня и начал гладить по волосам, успокаивая.
-Милая, нам с мамой очень тяжело далось это решение, но оставаться здесь тебе ещё опаснее, чем уехать с ним. Ты права, мы доверяем ему самое дорогое, что есть в нашей жизни. Но если мы не отпустим тебя с ним, то здесь сломают твою волю и замарают честь, понимаешь?!
-Пап, но...
-Харли, прости нас, милая. Вы обе меня простите, что я не могу защитить вас.
Голос отца дрогнул и его глаза покраснели, от подступающих слёз.
-Хорошо, - сдалась я. – Я сделаю, как вы просите. Но взамен вы мне пообещаете, что с вами всё будет хорошо, ладно?! И во что бы то ни стало мы постараемся вернуться домой!
Папа безнадёжно взглянул на плачущую маму, а она в свою очередь перевела взгляд на меня.
-Обещаю, мы сделаем всё, что в наших силах.
Оставшееся время пролетело словно миг, оседая в душе мерзким сожалением от предстоящего разочарования. Я боялась разжать ладонь, которая сжимала нежные мамины пальцы. Впитывала в себя запахи, тепло и их светлую любовь, сподвигнувшую родителей отпустить меня с неизвестным мужчиной. Мне не были ясны подробности их разговора с Матеу, но я знала, что без весомой причины они никогда бы не согласились на подобный шаг.
-Матеу ждёт тебя внизу. Он дал нам полчаса, давай не будем пренебрегать его терпением, - вытирая слёзы сказала мама, обнимая меня за плечи и крепко прижимая к своей трепещущей груди.
Папа обнял нас обеих, целуя меня в макушку.
-Я ведь увижу вас ещё, правда?! Попрошу его привозить меня к вам почаще. Вы точно будете в порядке?
Было ощущение, что родители снова переглянулись, будто чего-то не договаривая.
-Харли, это не школьный лагерь, сюда нельзя соваться дело не в дело. Здесь не безопасно для тебя. Мы нужны им, чтобы латать раненых ребят, но ты для них, как кусок мясо для голодных гиен. Мы будем очень сильно по тебе скучать, но пообещай не пытаться заявиться сюда. Прошу тебя, милая, просто поверь мне! – папа говорил серьёзно и сдержанно, гладя шершавой ладонью мою щёку.
-Матеу обещал, что будет рассказывать тебе, как обстоят наши дела. Но прошу тебя, Харли, сделай всё возможное, чтобы не выводить его из себя и сохранить свою жизнь. Если с тобой что-нибудь случится, - мама всхлипнула, прикрывая нос тыльной стороной ладони, - то и нам не за чем будет жить.
-Я люблю вас! – снова крепкие объятия и мамины всхлипы остались в памяти, разъедая её серной кислотой.
Сердце бешено металось в груди, пытаясь найти выход. Но единственный выход, который видела я, был осязаемым. Толкнув дверь, я оказалась на улице. Яркие солнечные лучи опаляли кожу ультрафиолетом, даря тепло и лёгкий бронзовый загар.
Матеу стоял, оперевшись на мотоцикл, и жадно втягивал в лёгкие серый дым. Рядом с мужчиной стоял друг и о чём-то весело рассказывал, активно жестикулируя руками.
Кайо заметил моё приближение и что-то тихо сказал Матеу, за что тот ткнул друга в ребро локтем, уставившись на меня.
-Что ты сказал моим родителям?
У меня не было желания быть милой и сдержанной. Равно, как не было желания возвращаться в его дом.
-Поехали, поговорим в другом месте.
Как он умудряется быть таким спокойным и хладнокровным. Наверняка он запугал моих родителей, обещая убить меня, если я не поеду с ним. Не могу понять для чего я ему вообще сдалась, учитывая, что он и пальцем меня не трогает лишний раз, но по доброй воле они точно бы не согласились со мной расстаться.
-Теу, - окликнул брюнета друг, когда мы уже сели на байк, - Не забудь, сегодня мы играем с ребятами.
-Чёрт, точно же... А без меня никак нельзя?
Матеу, то отпускал тормоз, и мы медленно начинали двигаться, так как дорога уходит под откос, то вновь резко нажимал на него, и я впечатывалась лицом в его спину.
-Не глупи, ты же знаешь, что ты лучший нападающий. Лучше тебя только Роналдо, Рональдиньо, Пеле и...
-И все остальные известные бразильские футболисты, я понял.
-Прекрати! – не выдержала я, вновь ударившись носом о его спину.
-Ты сама целуешь мои лопатки, я в этом совершенно не виноват. Но могу предложить тебе кое-что поинтереснее спины, что доставит куда больше удовольствия нам обоим.
Снова эта белоснежная улыбка на его лице, вполоборота. Я фыркнула и вонзила ногти в его пресс.
-Подожди до дома, красотка. Твой пыл ещё пригодится, когда я посажу тебя на письменный стол и встану между твоих разведённых ножек.
Я снова густо покраснела и была рада, что сижу сзади и он не видит моего возмущённого красного лица. По дороге к дому я всё так же с интересом рассматривала всё вокруг. Никто особо не обращал на меня внимания, потому что я пряталась за спиной коренного бразильца. Крошечные кафешки, дешёвые вывески магазинов, даже что-то наподобие салона красоты для бедных.
Люди жили свои жизни, не мечтая оказаться на чужом месте. Они не видели другой реальности, ну разве что по телевидению. Но при всём при этом, они не выглядели несчастными или озлобленными. Они выглядели так же, как и те, кто окружал меня в Хьюстоне – поглощённые своими делами.
Когда мы, наконец приехали, я увидела знакомый фасад.
-Зачем мы приехали в дом твоих родителей?
-Вот сейчас и узнаешь.
Не имея возможности контролировать ситуацию мне становилось дурно. Ступив на порог дома Хорге, я отчаянно не желала видеть Микаэлу после вчерашнего позора. К счастью, её не было. Лёгкая приглушённая бразильская музыка разливалась по дому, вызывая желание танцевать. Немного тучная смуглая женщина с зеленоватыми молниями в глазах вышла нам навстречу и радостно растянула губы в приветливой улыбке.
-Матеу, Харли, как я рада вас видеть! – она расцеловала сперва сына, а затем меня, и пригласила нас на кухню, где что-то старательно замешивала в старенькой глубокой миске. – Какими судьбами? – взгляд, брошенный на сына, был подозрительным.
-Привёл тебе помощницу.
-В смысле? – воскликнули мы обе.
-Теперь Харли будет помогать тебе по хозяйству.
-Нам нужно поговорить! – снова одновременно сказали мы и нервно переглянулись.
-Я первая, - сказала я и утянула Матеу вон из дома. – Что за цирк?
-Ты о чём?
-Хочешь прикинуться дурачком? Хотя тебе и прикидываться не надо!
-Так, дорогуша, прикуси язычок! Я пообещал твоим родителям, что ты не закончишь в канаве, изнасилованная, с передозом и перерезанным горлом, так что умерь пыл и будь благодарна!
-С какой стати я должна верить тебе?!
Скрестив руки на груди, уставилась в посветлевшие, цвета молочного шоколада глаза, которые непременно должны были расплавиться на солнце. По крайней мере в моём воображении.
-А у тебя есть выбор?!
Хотелось врезать ему. Размахнуться и отвесить звонкую пощёчину, чтоб аж в ушах зазвенело. Но вместо этого я сделала глубокий вдох и пронзила его убийственным взглядом.
-Я так и думал! А теперь зайди в дом, там безопаснее, и подожди, пока я объяснюсь с мамой.