С Раннего Детства

Я рассталась с Робертом сразу, как вернулась домой.

И весь год, как пугливая овца, сторонилась Лиама, когда тот подходил ко мне слишком уж близко. Я хорошо помнила свои ощущения, когда он поцеловал меня, и соблазн повторить это чудо был слишком велик. А я боялась испортить нашу дружбу. Лиам не делал попыток вывести наши отношения на новый уровень, поэтому я считала, что и мне не стоит делать тоже самое.

Но в этом году нам было определённо проще, потому что исчез балласт в виде Лины и Роберта.

Но я знала, что Лиам иногда гуляет с другими девочками. Мальчик он симпатичный, при этом спортивный, веселый и достаточно популярный в своей школе. У него была своя армия поклонниц, и он был бы дураком, если бы избегал их. Но всегда, когда он брал меня с собой, Лиам все делал для того, чтобы нам с ним никто не мешал. Он не отходил от меня и не обращал внимания на других девчонок, что, несомненно, мне льстило и успокаивало.

Мой отец Лиаму до­верял и всегда от­пускал ме­ня со спо­кой­ной ду­шой. Кэсси то­же бы­ла всег­да ра­да, ког­да мы с ее сыном ку­да-то ухо­дили вдво­ем.

Но в этом году был один важный перелом в нашей устоявшейся жизни. К нам переехал Дэвид.

У не­го бы­ла нас­толь­ко рас­ка­лен­ная об­ста­нов­ка в ста­рой шко­ле, что пар­ня ед­ва не унич­то­жили там. Дэвид па­рень слож­ный, ус­ту­пать не был го­тов, про­мол­чать — то­же, но пос­то­ян­ные дра­ки и ссо­ры с ру­ководс­твом шко­лы та­ки сло­мили его. И так как его ро­дите­ли все рав­но со­бира­лись пе­ре­ез­жать в наш го­род че­рез год — два, они прос­то боль­ше не мог­ли там ос­та­вать­ся и пе­ре­еха­ли уже в этом го­ду. Дэвид стал жить в соседнем доме. И он все еще не воспринимал меня в серьез.

Дэвид, конечно, изменился за то долгое время, что мы не виделись. Парень возмужал и вырос, он стал очень привлекательным, несмотря на свою мрачность и колкость. Было в нем что-то, что притягивало внимание. По большей части молчаливый, погруженный в какой-то собственный мир, он был загадкой и проблемой одновременно.

Дэвида пе­реве­ли в мою шко­лу, и ко­неч­но, пер­вое вре­мя это не ра­дова­ло ни ме­ня, ни его. Дэвид все еще смот­рел на ме­ня с иро­ни­ей, и на каж­дое мое сло­во от­ве­чал тол­сто­кожим сар­казмом, что вы­води­ло ме­ня из се­бя. Мне при­ходи­лось дер­жать се­бя в ру­ках и мол­чать, поп­росту иг­но­рируя его от­вра­титель­ное по­веде­ние, что­бы не раз­ру­гать­ся с ним, ведь ему и так бы­ло слож­но. По­это­му, я прос­то ве­ла се­бя так, как дол­жна бы­ла: нап­ле­вав на его рав­но­душие, я каж­дый день жда­ла его на сто­ян­ке, ведь он пред­по­читал вы­ходить из до­ма поз­же, что­бы не стол­кнуть­ся со мной, и, встре­тив его там, шла с ним в класс, не об­ра­щая вни­мания на его ру­гань.

Дэвида при­няли не сра­зу, но­вень­ких в этом воз­расте всег­да под­да­ют боль­шо­му дав­ле­нию, а мне не хо­телось, что­бы пар­ня заг­но­били и здесь. Но ник­то не смел на­падать на не­го, ког­да уви­дели, что он под мо­им кры­лом. Как бы Дэвида ме­ня не недолюбливал, он на­конец-то уви­дел, что я не ту­пая и не по­вер­хностная. Ме­ня ува­жали в шко­ле, и пусть я не бы­ла по­пуляр­ной, как та же Эшли, у ме­ня со все­ми бы­ли хо­рошие от­но­шения. Тем бо­лее, что с то­го го­да я бы­ла пре­зиден­том сту­ден­ческо­го со­вета. И я вы­иг­ра­ла эти вы­боры прак­ти­чес­ки бе­зого­вороч­но, так как все го­лоса от­да­ли за ме­ня. А это что-то да зна­чит, вер­но?

Мне не раз приходилось договариваться с учителями за Дэвида, таскаться за ним по всей школе, и садиться в столовой рядом с ним. Парня все это раздражало и бесило, он был как оголенный нерв и, в принципе, я понимала причины. Просто ему нужен был кто-то, на ком он мог срываться.

Па­ру раз нер­вы сда­вали и у ме­ня, тог­да уже при­ходи­лось вме­шивать­ся Лиаму. Ему хо­рошо уда­валось от­влечь ме­ня от проб­лем с Дэвидом и, во­об­ще, при­вес­ти в чувс­тво. Сам Лиам не мог ни­как по­мочь Дэвиду, по­тому что тот и вов­се аг­рессив­но от­талки­вал его «друж­бу» и вел се­бя еще ху­же, чем со мной. Как пра­вило, здесь вме­шива­лась я, и уво­дила зло­го Лиама в сто­рону, вто­ря ему что так он точ­но не по­может этому парню.

Но в итоге, когда к Дэвиду все привыкли, он спустя какое-то время перестал вести себя со мной таким образом. Дэвид стал молчаливей, спокойней и много наблюдал за мной, ведь мы не общались вне школы. Парень видел, как я ему помогаю, но, в отличие от своих родителей, ни разу не сказал мне даже короткое «Спасибо».

Но в какой-то момент у нас в отношениях произошел перелом. Дэвид впервые дождался меня после уроков, и, увидев в моих глазах шок, лишь закатил глаза.

- Мы же рядом живем. Глупо ходить по отдельности.

И с тех пор парень постепенно сближался со мной и Лиамом. Пар­ни сразу сбли­зились, Дэвид на­шел в Лиаме ка­кую-то опо­ру и нег­ласно­го ли­дера, а сам Лиам — хо­роше­го слу­шате­ля и вер­но­го со­рат­ни­ка. Мне с Дэвидом тоже стало комфортно, ведь парень перестал меня дразнить и принижать, наконец-то признавшись, что ошибался во мне.

- Я был дураком, Эмма, правда. Прости.

И я простила. Мы стали ходить в школу вместе, и он уже не отмалчивался в классе, а спокойно общался со мной, при том, что с другими держал дистанцию. И факт того, что мы знаем с ним друг друга с детства, сейчас играл нам на руку, потому что мы понимали какие-то наиболее важные вещи друг о друге.

Дэвид стал мягче, чаще улыбался. пусть и своей кривоватой улыбкой, но он отошел от того, что случилось, и словно начал все сначала.

И я была рада ему в этом помочь.

С Эшли мы созванивались каждые выходные. Иногда я консультировалась с ней, прежде чем оправиться в магазин, иногда она просто хотела, чтобы ее кто-то выслушал, ведь настоящих подруг у нее никогда не было. И постепенно наша связь, укрепившаяся этим летом, стала еще крепче.

Эшли закончила этот школьный год почти на отлично. Никто не мог поверить в то, что она взялась за учебу и что так рьяно грызет гранит науки. Да, Эшли занималась с репетиторами по ряду точных наук, и да, я помогла ей с некоторыми проектами по электронной почте. Потому что мне было не трудно, а Эшли, и правда, не понимала некоторые предметы. Но совместными усилиями мы добились того, что Эшли ввела в шок всех учителей и родителей, получив за итоговый срез твердое «В», которого у нее не было никогда.

И да, Эшли записалась в клуб журналистики, который курировала их школа. Наплевав на то, что это непопулярно, и ей придется быть среди заучек и неудачников.

Она ста­ла от­ста­ивать се­бя еще «гром­че».

Сэм за это время сдружилась с Теа, которая тоже часто мне писала. Мы не говорили с ней о Чарли и Лиаме, но, кажется, обе понимали, что эта проблема все еще не пропала.

С Шарлоттой мы общались, как прежде. Я тиранила ее своими звонками с того момента, как мы приехали, и спустя месяц Шарли сдалась, и мы забыли старые обиды. Теперь мы часто созванивались по скайпу, когда Лиам и Дэвид были у меня в гостях.

Шарлотта забирала все награды и призовые места на своих чемпионатах. Ее отец неимоверно гордился успехами дочери, как и остальные наши родители. Тони, который жил недалеко от Чикаго, стал поддерживать ее и несколько раз сопровождал ее на чемпионаты.

Под конец года мы с Лиамом и Дэвидом специально прилетели в Санта-Монику, чтобы поддержать Шарли. И я впервые видела на ее глазах слезы, говорившие о том, что наш поступок растрогал ее до глубины души. Это был первый раз за все семнадцать лет, когда я видела ее такой мягкой и человечной по отношению к нам.

И да, она с тех пор – мастер спорта.

Этот год принёс нам и другой сюрприз.

Проект наших родителей подошел к своему логическому завершению, и мы больше не обязаны были ездить в Майами.

Когда-то давняя детская мечта наконец-то сбылась, только вот мы уже не были так счастливы, как планировали.

Потому что поняли, что уже не можем друг без друга.

Пусть мы все разные, каждый со своим характером и мнением, с кучей проблем и недостатков, мы уже привыкли друг к другу.

Поэтому мы попросили родителей забронировать нам на все лето этот же гостевой дом.

А после узнали, что они выкупили его много лет назад, в надежде, что когда придет этот момент, мы именно так и поступим. Родители же все видели и все понимали: снося все наши ссоры и крики, они знали, что это уже навсегда. И просто дали нам время самим это понять. Не мешая.

И в этот раз в самолете я уже летела, сев между Лиамом, спавшим у меня на плече, и Дэвидом, цитировавшим мне очередной культовый кинофильм.

Но мы летели уже не в «ссылку».

Мы просто летели к своей семье.

Добровольно.