Глава 6
Аня
Сдаются только слабаки,
квартиры и проститутки
Планы на сегодня:
1. Отвести Славу в детский сад;
2. Сходить на пару по Основам реаниматологии;
Которую почему-то поставили одну на сегодня. Ладно, может это и к лучшему. Так, продолжим.
3. После колледжа заскочить на маникюр;
4. Забрать Славу с сада и отвести на сеанс к психологу
Думаю, что все успею, если потороплюсь. С такими мыслями замешиваю тесто на оладушки, чтобы приготовить завтрак, пока Слава радуется новому набору конструктора. С улыбкой наблюдаю за тем, как он изучает инструкцию и, по картинкам, собирает первую машинку.
Как только последний оладушек ложится на тарелку, готовлю себе кофе, а брату какао и зову его завтракать. Быстро перекусываем и, на спор кто быстрее, бежим собираться. Специально тяну время, чтобы Слава выиграл, тратя его на то, чтобы вызвать такси и приготовить себе сумку и брату рюкзачок. Когда выхожу с комнату, Слава стоит с видом победителя, уперев руки в бока и задрав подбородок. А потом улыбается и бежит обниматься.
— Ого! Ты выиграл. — Обнимаю его и целую в щеку.
Телефон пиликает. Приходит уведомление из приложения вызова такси. Поторапливаю братишку. Держась за руки, выбегаем из подъезда и запрыгиваем на заднее сидение машины.
Смотрю время на телефоне, как приходит сообщение.
Леша: Доброе утро. Как ты?
Анюта: Привет. Нормально. Ты как?
Леша: Больше не видела тех мужиков?
Как всегда, пропускает мои вопросы. Тьфу.
Анюта: Нет.
Записываю видеосообщение, показывая себя, Славку и вид из окна. В конце корчу рожицу и говорю, что сегодня много дел.
Леша: Ахахах. На маникюр-то придешь?
Анюта: Естественно. *подмигивающий смайлик*
Лешка недавно прошел курсы на мастера ногтевого сервиса и стабильно раз в месяц использует мои ногти для отработки дизайнов. Но на самом деле, мне кажется, что с большей вероятностью он зовет меня для того, чтобы больше времени проводить вместе. С тех пор, как мы со Славой остались одни, я погрузилась в воспитание, учебу, работу и поиск дополнительного заработка, так как денег иногда не хватало, мы мало видимся.
Иногда в голове появляются мысли о том, как замечательно бы было построить семью. Настоящую семью. Чтобы у брата был пример, каким должен быть мужчина. Все же я всего лишь молодая девушка, год как совершеннолетняя. Мне страшно, что я не смогу правильно воспитать брата, дать ему то, что необходимо и поднять на ноги. А самое главное, помочь ему заговорить и влиться в общество. Воспитательницы жалуются, что он сам по себе...
— Девушка, приехали. — Окликает водитель, смотря на меня в зеркало заднего вида.
— А, — машу головой, отгоняя плохие мысли. — Спасибо большое.
Выбираемся с братом из машины и бежим наперегонки в детский сад. Помогаю снять куртку, но на этом все. Слава отталкивает, делая все сам. С момента наступления «периода самостоятельности», как я его называю, он не дает ему помогать. Отталкивает, не подпускает. Все сам! А я же вижу, что ему тяжело стянуть колготки, но не лезу. Сам, так сам. Не хочу его торопить, но мне уже очень хочется уйти отсюда.
— Анна, здравствуйте. — Причина, почему мне так хотелось сбежать. Воспитатель. Сейчас снова будут песни про потребность в новых шторах или стульях. Или еще в чем-то. Может детский коврик деткам уже не нравится и нужен новый?
Натягиваю вежливую улыбку и спрашиваю в лоб:
— Здравствуйте, Тамара Ивановна. Снова на что-то скидываемся?
— Нет, что вы, — женщина поднимает руки в примирительном жесте. — Я хотела поговорить с вами на счет Станислава.
Очень щепетильную тему вы затрагиваете, Тамара Ивановна.
— Понимаете... — Аккуратно начинает она, а потом шепчет: — Ему уже шесть лет, а он ни слова не говорит! С этим нужно что-то делать. Надо к логопеду, к психологу. К психиатру, в конце концов! Он же совсем ни с кем из ребятишек не общается. Ладно, детский сад, а что в школе будет? Страшно представить!
Вдох. Выдох. Спокойно. А спокойно не получается.
— Тамара Ивановна, я ценю ваше внимание и заботу, но давайте мы сами разберемся, что нам с этим делать.
Женщина делает шаг назад, забормотав извинения, а потом и вовсе уходит. Наверное, у меня очень грозный вид. Да и слова прозвучали грубо. Но терпеть ненавижу все темы, касающиеся отсутствия речи у брата. Особенно мне не нравится, что посторонние люди пытаются дать совет, который никто не просит. Они правда считают, что мы не стараемся что-то с этим сделать?
Я, накрутив себя еще больше, злая, как цепная собака и красная, как помидор, уже хотела сказать еще парочку ласковых слов этой невоспитанной воспитательнице, как Слава наконец полностью переоделся и даже смог сам застегнуть сандалии. И уже стоял, ждал, чтобы обнять на прощание. Зацеловываю его и отправляю в группу, а сама убегаю на пару. Повезло, что садик находится недалеко от колледжа.
У гардероба сталкиваюсь с девчонкой, с которой вместе подавали документы на поступление. Женя держит в руках серую шубку и усердно строчит кому-то сообщение. Поднимает взгляд и замечает меня. Пробирается через толпу, расталкивая всех локтями, ворча про стадо баранов в халатах.
Посмеиваюсь, наблюдая за этим спектаклем, а потом попадаю в крепкие девичьи объятия.
— Анька, ты как всегда красотка, — Женя без комплиментов – это не Женя. — Мне нужен твой совет, как стороннего наблюдателя. — Хватает меня под локоток и отводит в сторону от потока студентов.
— По поводу?
— Я вчера ходила на свидание с парнем из Интернета, — начинает она, но я перебиваю.
— С советами в отношениях я не сильна.
— Да нет, я про другое. — Женя заправляет прядь блондинистых волос на ухо и сводит брови на переносице. — Мне бы избавиться от него. Представляешь, потребовал счет пополам разделить! А сначала показался милым парнем.
— А ты что?
— А я согласилась и сбежала. А сейчас этот парацетамол написывает и просит снова встретиться. — Девушка недовольно поджимает губы. — Зачем мне парень-жлоб? — И сама отвечает на свой вопрос: — Незачем. Вот и я так считаю.
— Скажи ему, что у тебя ВИЧ, думаю точно отстанет. — В голову ничего хлеще не приходит.
— О, реально. — Глаза Женьки загораются таким нехорошим огоньком, а губы растягиваются в гаденькой улыбке. — Спасибо на офигенный совет. Ты щас куда?
— Основы реаниматологии. — Вздыхаю, представляя, как буду подниматься по трем пролетам ступенек. — А ты?
— Анатомия. — Лицо девушки кривится как от лимона. — Эта старая грымза не дает пересдать семинар по анатомии головы и шеи. Я уже все на зубок выучила, дайте только рассказать! А она даже слушать не хочет.
Звенит первый звонок, предупреждая о начале пятиминутной перемены. Переглядываемся с Женей и спешим сдать верхнюю одежду.
Залетаю в самый неудобный кабинет, какой только можно было придумать, за минуту до звонка на пару и приземляюсь на первую парту, так как остальные заняты. Маленький, зато преподавательский стол огромный и занимает четверть всего пространства.
Следом за мной вплывает девушка, волосы которой отливали голубым, фиолетовым, а местами и розовым цветами. На ней неизменный белый халат, как и у всех. Только вот это не одногруппница, а, кажется новый преподаватель. Еще раз окидываю ее взглядом и вспоминаю недавних посетителей кафе-бара, в котором работаю. Точно! Та самая девушка.
— Здравствуйте, студенты, — поднимаемся со своих мест, чтобы приветствовать преподавателя, — меня зовут Исмайлова Наталья Михайловна и я буду вести вам курс по основам реаниматологии. — Улыбка едва касается ее губ, но что-то мне подсказывает, что с ней лучше не шутить. А то отвесит подзатыльник, как тому парню. — Присаживайтесь. — Отворачивается к доске, чтобы вывести красивым почерком тему. — Сегодня разберем острую сердечно-сосудистую недостаточность. — Стряхивая мел с рук, поворачивается обратно, окидывая группу внимательным взглядом. — Кто может сказать, как проявляется «острая сердечная недостаточность»?
Тишина.
— Ну?
Поднимаю руку. Дожидаясь кивка, отвечаю:
— Острая сердечная недостаточность протекает чаще в виде острой левожелудочковой недостаточности, реже – в виде острой правожелудочковой недостаточности и смешанной недостаточности.
— Совершенно верно. Фамилия? — Подходя к своему столу, открывает журнал со списком студентов.
— Кайль. — Испуганно опускаю глаза в тетрадь. Она собралась мне за один ответ оценку ставить? Боковым зрением вижу, что и правда чиркает в журнале. А потом спокойно продолжает лекцию, не задавая больше вопросов.