Всё исправить

Два месяца спустя. Сентябрь.

В Россию я вернулась несколько дней назад. Прощаться с друзьями и увольняться с работы, которую я полюбила, было грустно, но учёба не ждёт. Сегодня первый учебный день в этом семестре, и я не хочу опоздать или пропустить его.

Не верится, что я уже на втором курсе. Кажется, только недавно закончила школу, а уже второкурсница. Так и не успею оглянуться, как закончу последний курс и стану выпускницей. Всё-таки время бежит очень быстро.

Взглянув на часы, я поняла, что мне надо поторопиться. Пары начнутся через пол часы, а мне ещё нужно успеть доехать до университета.

Вообще, университет находился в двадцати минутах ходьбы от моего дома. Я бы в принципе успела дойти пешком, но сегодня решила доехать на такси. На каблуках мне бы пришлось идти дольше, чем двадцать минут, и ноги бы очень устали.

Машина остановилась возле моего университета. Я вышла, разгладила невидимые складки на блузке и направилась к воротам. Мои университетские подружки Рита и Алёна уже ждали меня там.

— Мира! Наконец-то мы увиделись, — обняли меня девочки, когда я подошла к ним.

Я обняла их в ответ.

— Три месяца не виделись, с ума сойти, — сказала Алёна, отстраняясь первой. — Ты похорошела за это время, похудела, загорела.

— Вы тоже отлично выглядите, — улыбнулась я.

— Давайте после пар соберёмся где-нибудь в кафе и поговорим обо всём, что у кого было за эти каникулы? — предложила Рита.

— Отличная идея! — согласилась Алёна. — Так и сделаем!

— Как же я по вам скучала, — улыбнулась я и, взяв их под руки, повела в университет.

Первой парой было право, и его вёл старый и вредный профессор. У него обычно не забалуешь. Глеб Денисович отрицал все "новомодные технологии", как он выражался, и запрещал студентам на парах пользоваться интернетом или приносить какие-то доклады напечатанными. Всё должно было быть написано от руки, да ещё и красивым, разборчивым почерком. Только такие работы он принимал и ставил наивысший бал. Во всех других случаях он просто рвал доклады и выбрасывал в мусорку. Почему он до сих пор работает, а не отдыхает на пенсии, было никому не известно. Но группы, у которых он вёл пары, всегда выражались не самыми лучшими словечками в его адрес. А те, кто попадали писать у него дипломы или курсовые, вообще выли каждый вечер на луну от горя.

— Тишина в аудитории! — прогремел громкий голос Глеба Денисовича. — Кто будет шуметь, выгоню за дверь в туже секунду!

Голоса студентов затихли. Потому что все прекрасно знали, что он не шутит, а отрабатывать прогул никому потом не хотелось.

Началась пара. Я старалась внимательно слушать, что говорит преподаватель, и делала конспект в тетрадь. Но где-то к середине пары Глеб Денисович увлёкся рассказыванием истории из своей молодости, которая, как ему казалось, была отличным примером для нашей сегодняшней темы лекции. Пока он рассказывал свою увлекательную историю, я рисовала на полях тетради цветочки и различные закорючки, полностью погрузившись в свои мысли.

Когда я прилетела из Лос-Анджелеса, в аэропорту меня никто не встретил. Родители были всё ещё в своей командировке, поэтому дома меня тоже никто не ждал. Мне нравилась Россия, здесь я чувствовала себя дома, в отличии от Лос-Анджелеса. Я не привыкла к этому городу за все два месяца, что там провела, и он не станет для меня родным. Поэтому я и приняла решение вернуться в свой родной город и закончить университет, в котором училась.

Но сейчас я чувствовала себя здесь очень одинока. Мои подруги остались в Америке, родители, как обычно работают, им нет дела, что у меня в жизни происходит. С девочками из университета мы не настолько близки, как с Миланой и Элей. Мы редко встречаемся с ними вне учёбы и особо не делимся своими личными проблемами. Миша... его тоже нет. Мы не виделись с тех пор, как последний раз обо всем поговорили. Он сдержал своё обещание и больше не появлялся передо мной, и я ничего о нём не слышала ни от девочек, ни от Матвея. Словно в одночасье он перестал существовать. Но это даже и к лучшему.

В новом учебном году я намерена ещё больше повзрослеть, не заводить отношение большее вообще, стать более самостоятельной и перестать зависеть от родителей как эмоционально, так и материально. Мне нужно перестать бояться одиночества, потому что отныне оно будем огромной частью моей жизни.

Пока я была в Америке, я о многом успела подумать за эти два месяца. Перебрала кучу вариантов, как мне стоит дальше жить и что делать. И остановилась на одном, как мне кажется, более подходящем.

Когда родители вернуться из командировки в конце октября, я сообщу им, что хочу жить отдельно и сниму квартиру. Денег, которые я заработала в Америке, хватит, чтобы заплатить за квартиру на полгода вперёд. Так как я отлично учусь, думаю, что меня возьмут на стажировку в какую-либо фирму. Резюме я уже подготовила и готова отправить. Совмещать работу с учёбой будет немного сложно, но я думаю, что справлюсь. К тому же у меня не будет никаких отвлекающих факторов по типу отношений или встреч с друзьями. В этом году я сосредоточена только на учёбе и работе.

Ну, а если на стажировку меня не примут, всегда есть работа в общепите. В тому же опыт работы официанткой у меня уже есть. Жаль только, что в России так мало платят за эту работу.

Пока прокручивала все эти мысли в голове, не заметила, как закончилась пара. Студенты стали вставать со своим мест и заспешили к выходу. Сегодня у меня была ещё одна пара. Преподавательница, которая её вела, была молоденькой девушкой, недавно закончившей аспирантуру. На её лекции всегда было приятно ходить, и время на них пролетело незаметно.

После занятий мы с девочками пошли в кафе, которое находилось недалеко от нашего университета. На первом курсе мы часто там пропадали, и весь персонал "Короны" нас знал.

Мы сели за наш любимый столик у окна и сделали заказ.

— Ну что, как вы провели каникулы? — спросила я у девочек, когда официантка ушла.

— У меня всё как обычно, — ответила Рита. — Мы с родителями ездили на море в середине июля, а остальные каникулы я провела в городе.

— У меня тоже ничего интересного, — сказала Алёна, откинувшись на спинку дивана. — Большую часть каникул я провела в деревне у бабушки. А там из развлечений только гусей гонять, да от комаров убегать по вечерам. Интернета нет, да и связи тоже. Поговорить можно было только с соседским парнем, но он страшно меня раздражал. Вообщем, скука смертная там была.

— А ты где была? — спросила Рита.

— Надеюсь, у тебя каникулы были намного интереснее, чем у нас, — сказала Алёна и взяла свой сок, который принесла официантка.

— Да вообщем-то не особо они были весёлыми, как хотелось бы, — сказала я и поболтала ложкой свой кофе.

— Было хуже, чем у меня, что-ли? — удивлённо подняла одну бровь Алёна.

— В какой-то степени да, — уклончиво ответила я.

— Давай, рассказывай, нам интересно послушать, — жуя чизкейк, проговорила Рита.

— Я рассталась с парнем, потому что он мне изменил с бывшей, и улетела в Америку к подруге, чтобы отдалиться от него и от этого города, — рассказала я, не вдаваясь в подробности.

Девочки раскрыли рты от удивления. Рита даже жевать перестала.

— Как это он тебе изменил? — не поняла Алёна.

— У вас же так всё было хорошо, — опешила Рита. — Мы даже на свадьбу вашу уже с Алёной собирались, а тут такое.

— Ну, свадьбы с ним точно не будет. И я вообще сомневаюсь, что когда-либо выйду замуж. Мне на мужчин сейчас смотреть даже противно, не то что заводить отношения.

— Ты, главное, сильно не расстраивайся, — стала подбадривать меня Рита. — Значит, не твой это человек был. Ещё встретишь нужного человека, не переживай.

— Лучше не встречать. Не хочу. От мужиков одни проблемы, — вымученно произнесла я. Разговаривать про отношения было для меня как ножом по сердцу.

— А я вот согласна с Мирой, — поддержала меня Алёна. — От мужиков и правда одни проблемы, одной проще жить. А отношения и замужество это вообще мрак и верная дорога к депрессии.

— Эх, девочки, — вздохнула Рита и покачала головой. — Отношения с любимым человеком это прекрасно, и никакой депрессии там быть не может. Просто вы ещё не встретили нужного человека, вот и всё.

— Может быть, мы сменим тему? — предложила я. Про всю эту любовь и ванильные сопли я не могла слушать.

— Поддерживаю, — сказала Алёна. — Предлагаю поговорить про наших одногруппников. Вы вообще видели, в чём некоторые сегодня пришли?

— Это просто ужас! — воскликнула Рита. — Соловьёва вообще на себя мешок какой-то одела.

— Да, да, — закивала Алёна в знак согласия. — А Птицына вообще пришла с гнездом на голове. Кошмар просто!

Девочки стали обсуждать одногруппников, а я слушала их лишь в пол уха и иногда кивала. Обсуждать причёски и наряды было не совсем мне интересно, потому что я и сама приходила иногда в универ как пугало, и мне было всё равно, что скажут другие. Да и на одежду людей я редко обращала внимания. А вот Рита и Алёна были ещё теми модница и всегда одевались по последнему слову моды. В институте они всегда выглядели безупречно, даже если опаздывали. И меня ругали иногда, когда я выглядела неопрятно. Не знаю, как мы с ними сдружились, ведь общего у нас практически ничего не было. Но как там говорят? Противоположности притягиваются, да? Вот и мы с девочками притянули друг друга.

Посидев в кафе примерно час, я пошла домой. Возвращаться в пустой дом не очень-то и хотелось, но если я решила кардинально изменить жизнь, то придётся привыкать к одиночеству.

Дом встретил меня звенящей тишиной, и чтобы это изменить, я включила музыку. Она всегда поднимала мне настроение.

В холодильнике было много продуктов, потому что я вчера ходила в магазин и заполнила его продуктами на пару недель вперёд. Но сырые овощи это не лучший ужин, поэтому я приступила к готовке.

Пока готовила запечённые овощи и картофельную запеканку, не заметила, как пролетело два часа.

Ужин был готов. Я выложила все красиво на тарелку, налила себе зелёного чая и включив смешную комедию по телевизору. Это лучшее завершение дня, какое только может быть.

***********

Я сидел в офисе и пересматривал отчёты за последний месяц. После расставания с Мирой я полностью погрузился в работу и спорт. Время, когда меня не было в офисе или в ресторане, я проводил в спортзале, вымещая всю злость на тренажёрах и с тренером по боксу.

Иногда я писал Матвею и спрашивал, как там Мира, только потому, что хотел удостовериться, что с ней всё хорошо. Он говорил, что даже если ей и больно, то она не показывает этого. С девочками на эту тему она не разговаривала и вообще старалась избегать таких разговоров. Я, как и обещал, больше не появлялся перед ней и не прилетал в Лос-Анджелес. Но это не означало того, что я забыл её. Так просто выкинуть любимого человека из сердца и мыслей невозможно. Я думал о ней каждый день и корил себя, что так с ней поступил. Я хотел всё изменить, но не мог. Это было не в моих силах.

Сегодня было второе сентября и это означало, что Мира пойдёт на учёбу. С самого утра я пытался побороть в себе желание поехать к университету и увидеть её хотя бы издалека и удостовериться, что она в порядке. В конце-концов голос в голове победил здравый смысл и я поехал в университет.

Я припарковался напротив университета и стал ждать. Мира вышла через пол часа с двумя своими подружками и они о чём то разговаривая, пошли вдоль тротуара и скрылись за зданиями.

— Похоже, у неё всё хорошо, — тихо проговорил я в пустоту. — Она улыбается и очевидно счастлива, и совсем не вспоминает обо мне.

Я завёл машину и поехал прочь. Всё таки плохая была идея ехать сюда. Мира счастлива без меня и я, как и обещал, не должен появляться перед ней. Наша история закончилась и мы должны жить дальше. Только я не могу продолжать нормально жить без неё. Сейчас я не живу, а существую. Мира давала мне жизнь. Рядом с ней я чувствовал себя живым. Сейчас же мне хотелось только умереть. Хотя, наверное, я умер в тот момент, после нашего последнего разговора.

Город уже закончился и за окном мелькали деревья. Я не знал, куда еду. Просто ехал прямо. Километров через двадцать должен быть дачный посёлок, где у меня есть дом. В прошлом году мы с Мирой наряжать там ёлку и украшали всё к новому году. Эти тёплые воспоминания отразились у меня в груди тупой ноющей болью.

Через пару минут боль стала настолько невыносимой, что я не мог дышать. Остановив машину на обочине, я вышел из неё и стал глубоко и часто дышать.

Эти счастливые воспоминания душили меня. Я не мог нормально соображать. Хотелось кричать во всё горло и бить кулаками о стены от безысходности. Я хотел вернуть её. Она была нужна мне. Без неё я не представляю своей жизни. Она мой Мир.

Минут через десять мне полегчало. Я сел в машину и поехал домой. В город я решил не возвращаться, а отдохнуть сегодня вечером на природе, но сначала мне нужно было снять напряжение.

Приехав домой, я бросил ключи с телефоном на стол и сразу спустился в спортзал. Там я бил грушу до тех пор, пока не заболели костяшки на руках.

Приняв холодный душ, я налил себе коньяка в стакан и сел в кресло на веранде. На улице уже было темно и тихо. Слышны были только звуки сверчков. Я открыл галерею на телефоне и стал в сотый раз пересматривать наши с Мирой фотографии.

— Если она больше никогда не вернётся ко мне, то я сопьюсь и умру от горя, — проговорил я в пустоту и откинулся на спинку кресла.

А она никогда не вернётся...