Часть 11.
24 мая
1999 год
Квартира Такемичи
Вечерняя кухня. Теплый свет ламп мягко освещает комнату. Такемичи стоит у плиты, аккуратно нарезая овощи. Она пообещала младшим, что сейчас были в соседней комнате, приготовить курицу с овощами и рисом. Вечер обещал быть тёплым и приятным, в компании братьев и самой Ханагаки. День выдался тяжёлым, так как в баре была проверка инспектора из пожарного отдела, а после ещё и саниспекция заскочила. Благо документы и помещение были в порядке. Но нервов ребята ей знатно помотали, а потому сейчас девушка была в раздумьях о том, как уладить вопрос о предупреждении о подобных «клиентах».
От мыслей её отвлекет странный шум — будто кто-то пытается пролезть через окно. Такемичи настороженно поворачивается и смотрит на подоконник. Там появляется силуэт — темная фигура, которая осторожно забирается по водосточной трубе. Сердце у Ханагаки забилось быстрее. Грабители? Или ребята Мацудо? С учётом двухмесячных событий назад, врагов у девушки стало больше, чем во всех её прошлых жизнях. Мичи не находит под рукой ничего более жестокого чем курица, так как с ножом она обращается очень плохо, не учитывая готовки, и начинает идти в сторону окна. Однако, случайно, по закону подлости, задевает ручку от сковороды и та падает на пол. Фигура на подоконнике останавливается. Какое время наступает тишина, а через мгновение появляется человек. Лица не видно, так как оно закрыто капюшоном. Он держит в руках яркий букет цветов и выглядит немного неловко, совсем не аккуратно держась за подоконник. Ханагаки немного страшно. Кто, и почему с цветами? Шиничиро говорил, что он в гараже. Такеоми? Вряд ли бы полез по трубе — слишком для этого гордый. В целом мысли начинают давить и Мичи не придумывает ничего лучше, чем запустить курицу в незванного гостя. Птица выскальзывает из рук и летит прямо в сторону человека на подоконнике. Он пытается увернуться, но не успевает — курица с глухим звуком приземляется прямо ему на голову.
— Ой! — он отшатнулся назад, от чего потерял равновесие и упал на пол вместе с курицей. В момент падения капюшон съехал назад, открывая лицо с удивленным выражением.
Курятина лежит на его голове как шлем: крылья чуть торчат по бокам, а куски льда блестят на поверхности. И все-таки, это оказывается Шиничиро. Улыбка слегка смущенная, а выражение лица немного напуганное. На пару минут снова воцаряется тишина, а после парень начинает смеяться.
— Ну вот… я решил сделать тебе сюрприз… И чуть не стал частью твоего ужина, — Такемичи стоит ошарашенная: её лицо выражает эмоции удивления и легкого смущения одновременно.
— Ты… ты решил залезть через окно? — спрашивает она со смешанным недоумением и улыбкой.
— Ну да! Я думал, что так будет романтичнее… А еще я хотел подарить тебе цветы лично… Но что-то пошло не так, — Шиничиро поднимается на локти, протирая лицо рукой.
— А я думала, тут кто-то пытается проникнуть или ограбить дом… А оказалось — ты просто решил меня напугать так… необычно, — она вздыхает и присаживается рядом.
— Ну вот! Теперь я точно знаю: ты не ожидала такого подарка!
— Честно говоря… я даже не ожидала увидеть тебя так… «красиво» упавшим на пол с курицей на голове.
— А я думал: если уж делать сюрприз — то по-настоящему запоминающийся!
В какой то момент дверь кухни тихо открывается и входит Риндо, перед которым предстает сцена: Шиничиро сидит на полу с курицей на голове, которая теперь выглядит совсем не страшной, чтобы убрать шишку, которую получил этой же самой курицей, а Такемичи держит еще одну замороженную птицу, так как прошлую не успела разморозить для готовки.
— Я услышал шум. Значит… это был не грабитель? А то я уже думал: кто-то решил ограбить кухню.
— Нет-нет! Это наш герой решил сделать мне сюрприз…
— Ну что ж… теперь у нас есть отличная история для вечернего рассказа: как я чуть не стал героем-спасателем от злой замороженной птицы! — Шиничиро медленно поднимается с пола и протирает лицо от льда рукавом.
— Ну, пойду расскажу Рану о твоём «героическом» подвиге.
— А ты уверен, что это был романтичный вариант сделать мне сюрприз? Или просто способ попасть в историю семейных анекдотов? — Такемичи обнимает Шиничиро за пояс, когда Риндо уходит, и встает на цыпочки, чтобы поцеловать в щеку.
— А что? Я думал сделать тебе незабываемое впечатление! И честно скажу — получилось!
— Спасибо тебе… За неожиданный вечер, — Ханагаки улыбается, а Сано целует её в ответ.
— Ну что скажешь? В следующий раз попробуем залезть через крышу?
— Давай лучше все-таки через дверь, — девушка смеётся, отходя к плите. Теперь не только курицу новую размораживать, но и овощи заново резать. Сковороду то она перевернула…
Вскоре Такемичи заканчивает готовить ужин и кухню наполняет аромат свежеприготовленных блюд. Легкий пар, поднимающийся над кастрюлями, обволакивает пространство, создавая атмосферу уюта и домашнего тепла. На столе, покрытом аккуратной скатертью, красуются различные угощения: от аппетитных жареных овощей до золотистой, сочной курицы, которая становится центральным блюдом вечера. Домочадцы собираются вокруг стола, который кажется источником света и тепла в комнате. Каждый занимает свое место, и в воздухе витает ожидание. Риндо, с легкой улыбкой на лице, первым начинает разговор, подшучивая над тем, как Сано не может устоять перед курицей, вспоминая недавнюю ситуацию. Все дружно смеются, и этот смех словно пульсирует в воздухе, наполняя дом жизнью. Разговоры текут свободно, словно река. Хайтани, в своей привычной манере, с энтузиазмом рассказывают о событиях дня. Их глаза светятся, когда они описывают, как справились с новой задачей или встретили интересного человека. Особенно младшие оживляются, когда разговор заходит о боксерском кружке. Они наперебой делятся своими успехами, рассказывая о том, какие удары им удалось отточить и как тренер отметил их прогресс. В их голосах слышна гордость, а глаза светятся от радости и удовлетворения. Каждый из них ощущает поддержку со стороны Мичи, что придает им уверенности в своих силах. Они уже давно не стесняются и довольно осознанно называют Такемичи мамой, что Сано отмечает с легкой улыбкой. Он наблюдает за тем, как Ханагаки умело находит подход к каждому ребенку. Она умеет слушать, поддерживать и вдохновлять, и это делает её в глазах парня невероятно особенной. Шиничиро размышляет о том, как ей удается создать такую атмосферу, в которой дети чувствуют себя в безопасности. Такимичи в его глазах была слишком доброй для этого мира и он считал, что именно поэтому дети тянутся к ней — чувствуют, что найдут в ней защиту и опору даже от родных.
После ужина, когда тарелки убраны, а кухня вновь сияет чистотой, Ран и Риндо отправляются спать. Их шаги затихают в коридоре, и вскоре в доме воцаряется спокойная тишина, нарушаемая лишь легким шорохом листьев за окном. Такемичи и Шиничиро остаются на кухне, наслаждаясь моментом тишины и покоя.
— Знаешь, ты настоящая волшебница. Как тебе удается так легко находить общий язык с детьми? — Шиничиро, слегка оперевшись на стол, смотрит на Такемичи с улыбкой.
— Я просто стараюсь быть с ними честной и открытой. Дети это чувствуют. Они очень чуткие и сразу видят, когда к ним искренни, — Ханагаки думает, что если она скажет ему о том, что почти всю свою жизнь провела среди подростков, которых вытаскивала из передряг, с которыми сражались рука об руку, получала ранения или видела смерть некоторых из них, то он посчитает её сумасшедшей. Ему не стоит знать о её прыжках во времени и о том, что это не первая её жизнь и временная линия.
— Действительно, — Шиничиро кивает, задумчиво глядя куда то позади самой девушки, — Ты создаешь вокруг себя атмосферу, в которой хочется быть. Они действительно тебя любят.
— Я тоже их очень люблю. Все они такие разные, но каждый по-своему удивителен. Для меня настоящее счастье быть частью их жизни, — Шиничиро в ответ смотрит на нее с легким восхищением.
— Я это все к чему, — Сано подходит ближе к девушке, обнимая её за талию, и наклоняется, чтобы положить голову ей на плечо, — Я недавно узнал, что у меня есть ещё один младший брат. Я хочу съездить к нему в приют.
— Шиничиро, — Такемичи поднимает его голову, чтобы посмотреть в глаза, — Если ты хочешь к нему съездить, то будь готов взять ответственность. Он долгое время находился там один, без семьи, что могла бы дать ему поддержку. И если ты действительно туда поедешь, то дашь ему надежду на то, что возможно заберёшь его. Ты должен быть готов к тому, чтобы рассказать ему о себе, о Манджиро и Эмме, о дедушке. Должен быть готов к тому, чтобы правда забрать его и воспитывать. Нельзя вот так взять и приехать к нему, чтобы просто сказать: «я твой брат». Он ведь ребёнок.
— Ты права, — парень тяжело вздыхает, садясь рядом с девушкой, — И я тоже это понимаю. Но я не знаю смогут ли мне одобрить опеку над ним, потому что мне всего восемнадцать и пока нет никаких перспектив. А ещё надо как-то подготовить к этому всему Майки. С Эммой Изана, так зовут мальчика, знаком, так как они родные брат и сестра.
Такемичи находится в затруднении. С одной стороны она прекрасно помнит, что Изана на самом деле не является кровным братом ни Эмме, ни, тем более, Шиничиро. Но она так же помнит, что Майки это не остановило. В битве с Поднебесьем он чётко выразил свою позицию — он хотел его спасти, даже не смотря на то, что погибла Эмма. Манджиро до последнего бился и пытался вразумить Изану. И даже после его смерти сожалел о том, что не смог повернуть все по-другому. Он говорил, что был рад иметь ещё одного старшего брата.
— Раз он знаком с Эммой, то проблем возникнуть не должно. А с Манджиро я могу поговорить, если ты хочешь и позволишь мне.
— Ты правда можешь? — Сано смотрит с надеждой.
— Могу, — Мичи кивает, беря Шиничиро за руку.
— Для меня это тяжело. Но, если это будешь ты, думаю Майки отреагирует легче.
— Тогда я беру на себя Майки, а ты пока подумай о том, действительно ли ты готов к этой ответственности. И если тебя ничего не пугает и ты не передумаешь, то Кунайо-сан или Такада-сан могут помочь с опекой, как мне тогда с Хайтани. Тем более, что Кунайо-сан торчит мне должок за Мацудо.
— Спасибо тебе, Звездочка, — Шиничиро улыбается, обнимая девушку и притягивая к себе так, чтобы она села к нему на колени.
— Звездочка?
— Ты такая красивая, добрая, хорошая и родная, словно освещаешь мой путь, как самая яркая звезда во тьме.
На ночь Шиничиро остаётся у Такемичи. Они обустраиваются в её комнате, где царит атмосфера уюта и спокойствия. Комната наполнена мягким светом настольной лампы, создавая теплый полумрак, в котором они чувствуют себя защищенными от внешнего мира. На стенах висят фотографии и картины, каждая из которых хранит свою историю, а легкий ветерок шевелит занавески, принося с собой свежесть ночи. Они устраиваются на кровати, окруженные мягкими подушками и теплыми пледами.
Сначала они просто сидели рядом, наслаждаясь присутствием друг друга. Их разговоры текли плавно и непринужденно, словно они давно не виделись и теперь стремятся наверстать упущенное. Они обсуждали Изану и младших, друзей и работу. Шиничиро, глядя в глаза Такемичи, делился своими переживаниями и надеждами, а она, внимательно слушая, поддерживала его, добавляя свои идеи и предложения. Они обсуждали планы на будущее, мечтая о том, что их ждет впереди, и в каждом слове звучала уверенность в том, что вместе они смогут преодолеть любые трудности.
Когда разговоры затихли, наступил момент, когда слова стали излишними. Их взгляды встретились, и в этих взглядах было больше, чем просто любовь. Это была глубокая связь, которая объединяла их сердца и души. Шиничиро мягко провел рукой по её щеке, и Такемичи ответила легкой улыбкой, полной нежности и тепла. Их губы встретились в поцелуе, который был полон нежности и страсти, словно заключая в себе все те чувства, которые они не могли выразить словами. Этот поцелуй был обещанием быть рядом, поддерживать и защищать друг друга. Он был глубоким и искренним, передавая всю ту любовь, которая накопилась в их сердцах. Их объятия становились крепче, и они словно растворялись друг в друге, чувствуя, как их сердца бьются в унисон. Каждое прикосновение, каждое движение было наполнено теплом. Они тянулись друг к другу, стараясь стать единым целым, и в эти моменты чувствовали, что время остановилось, оставив их наедине с их счастьем. Время теряло своё значение, когда они погружались в этот мир, созданный только для них двоих. Они тонули в объятиях, стараясь запомнить каждое мгновение, каждую эмоцию. В их поцелуях была нежность и страсть, желание и понимание. В этой ночной тишине, наполненной шепотом ветра и запахом свежести, они находили покой и уверенность. Каждое мгновение этой ночи было наполнено чувствами и эмоциями, которые оставались в их сердцах и становились основой их крепкой связи. Это была ночь, которая останется в их памяти как символ их любви и единства, источник вдохновения и надежды на будущее, которое они будут строить вместе.
***
С момента их разговора о Изане прошло несколько дней, насыщенных событиями и эмоциями. В квартире Такемичи царила оживленная атмосфера, когда друзья собрались отметить день рождения Рана. Он настоял на праздновании дома, объяснив, что именно здесь он чувствует себя наиболее комфортно и счастливо. Комнаты были наполнены смехом, шутками и теплыми воспоминаниями, которые, как невидимые нити, связывали их всех еще крепче. Шиничиро же за эти дни не переставал обдумывать свое решение об Изане. Он хотел, чтобы мальчик рос в окружении семьи, а не в приюте. Мысль о том, что у мальчика есть родные, готовые окружить его заботой, не покидала его. Единственное, что его тревожило, — это реакция Манджиро. Ханагаки обещала поговорить с ним, как только Шиничиро вынесет окончательное решение, завершающим этапом в принятии которого стал разговор с дедушкой Мансаку. Старший Сано, с мудрой уверенностью, поддержал внука, сказав: «Забирай!» Его слова придали Шиничиро уверенность в том, что он поступает правильно. Теперь оставалось лишь обсудить всё с Манджиро.
И именно поэтому Такемичи решила забрать его сама, после окончания занятий. Когда она приехала к школе, в воздухе витал аромат весны, наполняя всё вокруг жизнью и новыми надеждами. Ученики постепенно расходились по домам, и среди них Такемичи заметила светлую макушку Манджиро, идущего вдоль дорожки с рюкзаком за спиной. Как только он увидел её, его лицо озарилось радостью, и он бросился к ней, словно маленький вихрь.
— Ми~ичи! — воскликнул он, прыгая в её объятия с такой силой, что они оба едва удержались на ногах.
— И тебе привет, мой хороший, — Такемичи, обняла его с такой же теплотой, пытаясь передать всю свою радость от встречи.
— А почему забираешь ты, а не Шиничиро? — после короткого обмена приветствиями, Манджиро, чуть отстранившись, посмотрел на неё с любопытством в глазах.
— Мне нужно с тобой кое о чем поговорить. Но сначала поехали покушаем.
Они направились в уютное кафе неподалеку, где пахло свежей выпечкой и горячим чаем. Они устроились поудобнее за небольшим столиком у окна. Уличный свет проникал сквозь стекло, мягко освещая лица. Манджиро с увлечением рассказывал о том, как прошел его школьный день, о друзьях и новых открытиях. Когда официантка принесла их заказы, Такемичи решила, что пришло время для серьезного разговора. Она глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, и, встретившись с Манджиро взглядом, начала.
— Шинни узнал про Изану.
— Уже? — взгляд Майки вновь стал серьёзным. В последнее время мальчик вёл себя действительно как ребёнок, в теле которого находился, и в полной мере наслаждался жизнью. Но сейчас, выражение его глаз было как тогда, когда они оба были подростками — немного потухшим и тяжёлым, — Я думал это произошло позже.
— Нет, — Такемичи качнула головой, отпивая чай из кружки, — Узнал он как раз именно в этот период. Просто навестил его позже. И тебе тоже сказал об этом позже.
— И что он говорит сейчас?
— Важнее то, что думаешь ты. Он очень переживает за твою реакцию.
— Ты ведь и сама знаешь, — Манджиро, в несвойственной для себя манере, слишком по-взрослому смотрит на Такемичи, — Я хотел его спасти тогда. Когда была та драка с Поднебесьем. Я впервые принимал удары, которые мог бы с лёгкостью отбить, но продолжал их получать, лишь бы ему стало легче, — Сано младший отпивает молочный коктейль из своего стакана, а после продолжает, уведя взгляд в сторону, — Когда я думаю об Изане, в душе у меня возникает целая буря чувств. Он не просто человек из моего прошлого или конкурент. Он тот, кого я всегда хотел видеть частью нашей семьи. С самого начала я знал, что у него тяжелая судьба, и, возможно, поэтому я пытался достучаться до его сердца. Изана — это не просто имя или лицо из далекого детства. Он — часть той семьи, о которой я всегда мечтал. Да, между нами было много конфликтов и недопонимания. Я знал, что он амбициозен и упрям, и эти качества вели его по трудному пути. Но, несмотря на это, я не мог не видеть в нем своего брата. Даже после того, как он рассказал о том, что не является нам кровным родственником, я продолжал считать его братом, ведь так мне сказал Шиничиро. Каждый раз, когда мы сталкивались, я чувствовал себя разрывающимся на части. С одной стороны, я не мог одобрять его действия, но с другой — понимал, откуда они берутся. В его сердце была боль, и я хотел помочь ему освободиться от нее. Все, чего я желал — это чтобы он нашел свое место в этом мире, чтобы ему не пришлось сражаться в одиночку. Я знал, что не всегда был для него тем братом, каким хотел бы быть. Но я пытался. Пытался показать ему, что есть и другой путь, что у него есть семья, которая готова принять его таким, какой он есть. Я хотел, чтобы он знал, что для меня он всегда будет частью нашей семьи, несмотря на все ошибки и недопонимания. В конце концов, я просто хочу, чтобы он был счастлив. Я хочу, чтобы он оставил позади весь этот мрак и нашел свет. Потому что, несмотря на все наши различия, он всегда будет моим братом. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы это стало реальностью. Поэтому, если сейчас Шиничиро готов забрать его в семью, я с большим удовольствием приму его и помогу влиться. Буду брать его на наши прогулки, познакомлю с ребятами. Сделаю все, чтобы он не прошёл по тому пути, что тогда.
— Манджиро… — Такемичи смотрит на него с удивлением, а после пересаживается к нему ближе и обнимает его, — Ты большой молодец, Манджиро. Честно признаться, я даже и представить не могла что ты настолько глубоко это принимаешь.
— Я ведь… — Майки начинает говорить тихо, утыкаясь носом в плечо девушки, — Я правда хотел… — слышатся тихие всхлипы, и Мичи чувствует, как футболка начинает намокать, — Правда хотел его спасти.
— Я знаю, — Такемичи гладит мальчика по голове, поворачиваясь и обнимая его так, чтобы закрыть ото всех. Не нужно другим видеть, как плачет этот ребёнок. Это только его боль, и он вправе выбирать сам, с кем ему ей делиться.
После долгого разговора в кафе, когда солнце начало клониться к закату, они направились к машине. Внутри уютного салона, отделенные от суеты внешнего мира, Такемичи и Манджиро продолжили делиться своими мыслями и переживаниями. В машине царила тишина, нарушаемая лишь легким гулом проезжающих мимо машин. Мягкое свечение приборной панели создавало атмосферу уюта и безопасности, словно они находились в собственном маленьком мире, где ничто не могло их потревожить. Майки, уставший от эмоциональных размышлений, вскоре задремал, положив голову на плечо Такемичи. Она обняла его, чувствуя, как его дыхание становится размеренным и спокойным. Это был момент редкого покоя для него, когда все страхи и волнения временно отступили на второй план.
Когда он проснулся, они снова погрузились в воспоминания о прошлом-будущем, вспоминая моменты, проведенные с ребятами из Тосвы. Эти воспоминания были полны ностальгии, и каждый из них вызывал бурю эмоций. Они смеялись, вспоминая веселые и беззаботные моменты, и плакали, когда на поверхность всплывали более болезненные воспоминания. В этих разговорах они находили утешение, видя, что не одни в своих переживаниях. Сано младший, глядя в окно, начал говорить о своем страхе перед встречей с кем-то из Свастонов. Он знал, что как минимум через год ему предстоит познакомиться с Кеном Рюгуджи, а затем и с остальными. Это предвкушение вызывало в нём некоторый страх — время летит слишком быстро, и он не уверен, как справиться с этим.
— Мне страшно от того, как быстро приближается время встречи, — признался Манджиро, его голос был тихим и немного дрожащим, — Я не знаю, как вести себя с теми, кто когда-то был мне настолько близок, что я считал их второй семьёй, кому я безгранично доверял, — он вздохнул, его взгляд устремился в пространство, словно ища ответы в темноте за окном, — Они все будут для меня такими же родными и близкими, как когда-то были в прошлом-будущем, а вот я для них стану чужим человеком. Я знаю их как самого себя, а им придётся узнавать меня заново. Мне страшно, что я могу не справиться, сказать что-то, о чём я не должен знать. Меня охватывает чувство тревожности, когда я думаю о том, что придётся рассказывать о себе все с самого начала, вновь выстраивать доверительные отношения и проходить тот путь, что уже преодолел, — Такемичи слушала его, ощущая всю глубину его тревог и желания быть понятым. Она знала, что для Манджиро это не просто воссоединение с друзьями.
— Это естественно, что ты переживаешь, — она старалась говорить мягко, её голос был полон поддержки и понимания, — Но ты не обязан делать всё сразу. Дай себе время и позволь им узнать тебя таким, какой ты есть сейчас. Я уверена, что они смогут принять и полюбить тебя так же сильно, как и тогда. В любом времени и линии ты в любом случае остаёшься собой. Как бы сильно не менялось твоё мировоззрение, твои цели и мечты всегда будут такими же, как и раньше. И именно это делает тебя тем, кто ты есть на самом деле, — девушка понимала, что пришло время раскрыть Майки всю правду. Это был риск, но она чувствовала, что он заслуживает знать, через что она прошла, и как это может помочь ему в его собственных испытаниях, — Я не всегда была только в той временной линии, — продолжила она, собравшись с мыслями, — У меня была возможность путешествовать во времени, возвращаться в прошлое и пытаться изменить будущее. Я видела множество версий того, как могли развиваться события, и каждый раз старалась сделать так, чтобы вы все были в безопасности. Это был невероятно трудный путь. Каждое путешествие приносило с собой новые испытания и страхи. Были моменты, когда я видела, как вы страдаете или даже умираете, и это ломало меня изнутри. Я чувствовала, что подвожу вас, что мои усилия недостаточны, но я не могла позволить себе сдаться, — Такемичи сделала паузу, чтобы собрать силы, и её глаза наполнились слезами, — Каждый раз, когда что-то шло не так, я возвращалась назад, чтобы попытаться всё исправить. Это было мучительно — видеть, как история повторяется, и знать, что я должна начать всё сначала. Но я делала это, потому что верила, что могу изменить будущее, что могу спасти вас, — она посмотрела ему в глаза, её взгляд был полон решимости и силы, — Я рассказываю тебе это не для того, чтобы тебя напугать, а чтобы ты знал, что я понимаю, через что ты проходишь. Ты не один в своих страхах и сомнениях. Я видела, как ты борешься, и я верю в тебя. Ты сильнее, чем ты думаешь, и ты не один в этом пути, — Мичи взяла его за руку, чтобы он чувствовал её поддержку, — Мы справимся со всем, что будет впереди. Я здесь, и я не уйду. Вместе мы можем изменить будущее, и я не позволю тебе пройти через это в одиночку. Ты мой друг, и я всегда буду рядом.
После того как Ханагаки закончила говорить, в машине воцарилась тишина. Но это была не просто пауза — это было пространство, наполненное глубокой привязанностью и доверием, где каждый звук, каждый вздох были пропитаны пониманием. Манджиро кивнул, его глаза были полны благодарности и надежды. Он знал, что путь будет непростым, но рядом с ним была Такемичи, готовая поддержать его в любой момент. Её слова были как бальзам на душу, успокаивая его тревожные мысли и наполняя сердце теплом. Рядом с Мичи он почувствовал, как его страхи начинают отступать, уступая место уверенности в том, что вместе они смогут преодолеть любую трудность. Это осознание приносило ему покой и уверенность в том, что всё получится.
— Спасибо, — тихо произнёс он, и в его голосе звучала искренняя признательность, — Не знаю, что бы я делал без тебя. Ты всегда находишь нужные слова, чтобы успокоить меня, — девушка улыбнулась в ответ, её глаза светились теплом и нежностью, которые могли растопить любое сомнение. Она знала, как важно для него чувствовать эту поддержку, особенно сейчас, когда они стояли на пороге больших перемен.
— Мы справимся со всем, что будет впереди, — сказала она, слегка сжав его руку, — И ты знаешь, что всегда можешь на меня рассчитывать.
Снаружи ночь окутывала город своим мягким покрывалом, и в свете уличных фонарей мерцали тысячи огоньков, словно звезды, опустившиеся на землю. Это было напоминанием о том, что даже в самые тёмные времена всегда найдётся свет, к которому можно стремиться. Майки глубоко вздохнул, почувствовав, как его тревога постепенно рассеивается, уступая место спокойствию и решимости. Он знал, что впереди их ждут испытания, но теперь был уверен, что сможет их преодолеть. Рядом с ним была Такемичи, и это осознание придавало ему сил.
— Знаешь, — начал он, задумчиво глядя в окно, — я думаю, что всё будет хорошо. Я хочу, чтобы эти встречи стали новым началом, а не продолжением прошлого, — Ханагаки на это одобрительно кивнула, её улыбка была полна поддержки и уверенности.
— Да, и это будет так, — подтвердила она, — Ты уже прошёл через многое, и это только сделало тебя сильнее. Ты справишься, и эти встречи станут началом чего-то замечательного.
В этот момент между ними установилась связь, которая была глубже любых слов. Они понимали, что вместе способны изменить многое в этой временной линии, и что их дружба будет тем якорем, который не позволит им сбиться с пути. Они знали, что впереди — долгий путь, полный перемен и возможностей, и что только вместе они смогут справиться с тем, что приготовила судьба. Их дружба, проверенная временем и испытаниями, была сильнее любых преград. В этой машине они чувствовали, как их сердца бьются в унисон, как каждое слово и каждый взгляд становятся обещанием быть рядом, несмотря ни на что. Это осознание укрепляло их дух, наполняло решимостью и верой в то, что вместе они смогут преодолеть любые трудности.
Они ещё немного посидели в машине, наслаждаясь моментом тишины и близости, осознавая, что впереди их ждёт много работы, но также и многое, что принесёт им счастье и гордость за пройденный путь. Эта редкая минута, когда не нужно было спешить, когда можно было просто быть рядом, стала для них источником сил и уверенности. Они вместе направились в сторону дома, зная, что впереди их ждёт много испытаний, но также и много радости. Шаг за шагом, рука об руку, они были готовы встретить всё, что принесёт им этот новый день. Манджиро шёл рядом с Такемичи, чувствуя, как её присутствие наполняет его уверенностью и надеждой. Для него это была не просто поддержка, а глубокое осознание того, что он не одинок в своём пути. Он знал, что каждый шаг, который они сделают вместе, будет шагом к лучшему будущему, к миру, который они смогут изменить своими усилиями и верой друг в друга. Эта ночь стала для них не только символом нового начала, но и напоминанием о том, что истинная сила заключается в единстве и доверии. Впереди их ждало много неизвестного, но теперь они знали, что вместе им под силу справиться с чем угодно. И это знание было для них самым ценным.