Соннасарнова [Том 2]

Глава 5 (23). Обоюдоострые доводы Argumenta ambigua

Тейн... Тейн смотрел на него, широко улыбаясь. Его глаза излучали тепло, его взгляд согревал получше глинтвейна. Тейн... Фира тянулся к нему, но образ исчезал, а его руки окутывали липкие щупальца тьмы. Они врезались в кожу, не давали двигаться. И вот уже другой лик перед ним. Тейн Алкайдэ, из клана повелителей теней. Тейн Алкайдэ, ледяной взгляд которого обжигает получше любой плетки. Тейн Алкайдэ, для которого он бесполезен. Высокомерный Тейн Алкайдэ. Не тот, кого он знал. Не «его» Тейн. Что же? Что же с ним произошло?

Фиру била крупная дрожь, то ли от холода, от ли от нервов. Сердце столь бешено стучало, что становилось трудно дышать.

- Фира! – голос Атума.

Он присел рядом с ним на корточках, и теребил его за плечо, пытаясь разбудить. Кэйн открыл глаза.

- Я тут... позагорать прилег, - виновато улыбаясь, произнес он.

- Позагорать? – вздохнув, переспросил Атум, красноречиво кидая взор на каменный потолок над их головами.

- Это детали...

Старик положил ладошку ему на лоб, нахмурился.

- Идем, - произнес он, помогая Кэйну подняться, - приготовлю тебе жаропонижающий чай.

Фира покорно пошел за ним, хотя входить в дом, где скрылось это существо, совсем не хотелось.

- С Тейном все в порядке? – спросил Атум, словно читая его мысли.

Фира вздрогнул и посмотрел на него.

- Вчера он говорил о каких-то побочных эффектах, - пояснил старик. – Так, мимолетно. Как обычно и говорят о чем-то важном. Вот я и спрашиваю: с ним все в порядке?

- Не все... - выдавил Фира, чувствуя, что сейчас расплачется. Словно ребенок, жалующийся воспитателю, что его обижают.

- Ты помнишь, в каком он был состоянии еще вчера. А потом налил себе кубок тьмы, выпил – и заскакал, будто кузнечик! Но ведь сразу почему-то этим средством не воспользовался, тянул до последнего. Вероятно, из-за этих побочных эффектов. Так что случилось?

- Он... - Фира глубоко вздохнул. – Просто чересчур высокомерен, - усмехнулся он.

- О, - протянул Предсказатель. – Но в этом ничего страшного, да?

- Конечно, - улыбнувшись, подтвердил Кэйн. – Главное – что он жив и здоров.

- Тогда все хорошо, - облегченно вздохнул Атум. – Чай скоро будет готов, ты пока присядь.

Оставшись один в комнате, Тейн взмахнул рукой. Явившаяся тень мгновенно накрыла изящный круглый столик на изогнутой ножке. На нем появился из ниоткуда высокий черный бокал из обсидиана и бутылка лучшего навского вина. Закуской служили ягоды, напоминавшие внешне маслины. Вот только внутри них была кроваво-красная мякоть, сладковато-кислая на вкус. Алкайдэ небрежно расположился на софе и налил бокал до краев. Медленно поднес его к губам. Странное чувство шевельнулось в нем. Словно осколок воспоминания, полустертого, позабытого, выпал на яркий свет, засверкав всеми красками.

...Они с этим человеком, словно старинные друзья, сидят на кровати, в их руках бокалы, где плещется лучшее вино тьмы.

«За то, чтобы эта осень никогда не заканчивалась!» - произносит человек, поднимая бокал.

Неужели он мог так запросто пить... с человеком? Со смертным? Немыслимо!

«Я видел снег. Наша осень закончилась», - сказал он ему несколькими минутами ранее.

Повелитель теней нахмурился. Да и вообще, если задуматься, этот Фира вел себя очень странно... «Да что с тобой такое?!» - воспоминание хлестнуло так, словно имело для него значение.

Ерунда. Он, повелитель теней, Тейн Алкайдэ, не мог сблизиться с каким-то человеком. Упрямо тряхнув головой, дитя Нави не избавилось от назойливых мыслей.

«Я больше не самое полезное существо для тебя?»

Но если это невозможно... Если этот человек слишком много мнит о себе... Почему тогда ему так неуютно? Почему что-то гнетет его? Нечто неведомое? Неужели он забыл что-то очень важное? И зачем ему сдался смертный?!

Повелитель теней угрюмо осушил бокал одним глотком.

Когда бутылка опустела, Тейн подумал, не начать ли еще одну. И решил пойти на кухню. Все же чай у Предсказателя восхитительный.

Когда Тейн появился на кухне, там сидел Фира и пил чай. Проходя мимо к чайнику, повелитель теней особенно внимательно всмотрелся в этого человека. Ничего особенного не увидел. Разве что волосы... К ним так и хотелось прикоснуться, пропустить длинные пряди сквозь пальцы... Алкайдэ отогнал странную мысль.

Налив чаю, Тейн опустился за стол. Теперь он был напротив Фиры. И снова – изучающий взгляд. Они были на кухне вдвоем. За исключением легкого храпа Предсказателя, доносящегося из соседней комнаты, это была идиллия.

Фира смотрел на него, как-то печально-снисходительно улыбаясь.

- Что с тобой не так? - задумчиво спросил Тейн.

- Я просто безумец, - констатировал Кэйн.

- Должно быть что-то еще.

Фира смотрел на него ярко-небесными глазами.

- Ты полностью вылечился? Больше ничего не болит?

Тейн снисходительно посмотрел на него.

- Я в порядке. - И снова – изучающий взгляд аметистовых глаз.

Кэйн продолжил молча греть руки чашкой свежего чая. Он вновь поднял на него взгляд. Перед ним сидел «другой» Тейн. И он бы слукавил, сказав, что больше не чувствует боли от тех слов, вонзившихся прямо в сердце. «Ты совершенно бесполезен». Логика бессильна. К тому же... Сколько времени потребовалось ему, чтобы просто поверить, что Тейн искренне беспокоится о нем? А теперь... Какой это был побочный эффект? Что он вызывал? Возможно, другую сторону души? Где человеку вроде Кэйна не было места.

Все это не важно. Он просто здоров и сидит перед ним. Как жаль, что всему суждено закончиться вот так. Но может, так будет безопасней. Он больше не кинется закрывать его своей грудью. Он никогда не пожертвует бессмертием в глупой попытке спасти смертного. Этого не случится. И это знание придавало спокойствия.

Тем временем Тейн, сидящий напротив, старался понять, что же такого исключительного связывает его с этим смертным. И не находил ответа. От этого ему было неприятно. Словно из него вынули какую-то очень важную часть. И освободившееся место просто необходимо было заполнить. Жизненно необходимо. Но чем? Что было той бездной, пустота которой теперь там отчетливо ощущалась? Чем... нет... кем был для него Фира? И почему он волнуется о нем. Смертный, беспокоящийся о бессмертном. Что за чушь? Малейшим усилием Тейн мог стереть его с лица земли. Мог превратить в ад его посмертие. Но он... вместо того, чтобы бояться, он беспокоится за него. И Тейн решил, что убьет Фиру сам. Если понадобится. Но никому другому и пальцем тронуть "его человека" не позволит. По крайней мере, до тех пор, пока не выяснит, что их связывало. Пока не увидит воочию ту осень, которой они оба желали вечности.

- Кто ты для меня, человек? - нарушил Алкайдэ затянувшееся молчание.

Кэйн, вздрогнув, посмотрел на него.

- Ты сам сказал, что я никто. Я совершенно бесполезен.

- Ты говорил что-то про самое полезное существо. Про "нашу осень". Что это значит?

- Ничего, раз ты не помнишь. Ты бы не забыл, если бы это что-то значило для тебя, не так ли?

- Не уверен, - признал повелитель теней. - Я смутно помню.

- Тогда вспоминай.

- Что ты для меня сделал? Я был тебе за что-то благодарен?

Кэйн лишь передернул плечами.

- Какая содержательная беседа, - прокомментировал Алкайдэ.

- Так может заставишь меня говорить своими тенями? – колко предложил Фира.

Тейн очень хотел последовать его совету. Но все же сдержался. Сам не понимая толком, почему. Ограничился только тем, что материализовал над нахальным смертным внушительную бочку с водой. Естественно, вся вода душем окатила Кэйна. На душе Алкайдэ потеплело.

Фира молча сидел на том же месте, опустив голову и обтекая.

- Значит, ты мне не поможешь вспомнить?

- Что именно ты хочешь вспомнить? – спросил Кэйн, поднимая голову и с вызовом смотря на Алкайдэ. – Как я прицепился к тебе, словно назойливое насекомое? Как ты рискнул подняться в Элит по моей идее? Или как таскался за мной все это время, потому что тебе было скучно?

- Хочу вспомнить, зачем я затратил на тебя столько усилий.

- Из-за своей скуки? – предположил Фира, пожимая плечами.

- Я бы и не подумал рисковать и уж тем более – так подставляться, - оборвал его повелитель теней.

- Так что ты думаешь? – полюбопытствовал Фира. – Из-за чего? Что способно было подвигнуть тебя на такие поступки?

- Вот я и пытаюсь понять – что.

Тейн не отрывал от лица Фиры пристального взгляда. Потом его взгляд скользнул к его волосам. Тейн задумчиво смотрел на киноварные волосы, с которых все еще капала вода.

- Твои волосы... Я когда-нибудь касался их?

- Касался, - подтвердил Кэйн, удивляясь такому вопросу. «При чем здесь мои волосы?»

Словно тошнотворны комком возникло воспоминание вчерашней встречи с Найком.

Алкайдэ кивнул. Он все еще упорно не понимал, что мог найти в этом человеке такого, чего недоставало бы бессмертному. Он сошел с ума? Это было бы вполне логичным объяснением его поведения.

«Наша осень... закончилась...»

Почему же эта мысль так невыносима? Неужели он, Тейн Алкайдэ, все еще безумен?

Фира с интересом смотрел на него. Тейн так мучительно пытался... что-то понять. Понять, как угодил в ту ловушку, в которой сейчас находится. Как же, и впрямь, это вышло? Найдется ли ответ на этот вопрос?

Неожиданно громко раздался храп Атума. «Мы стесняем его уже который день, а ведь даже не спросили, согласен ли он участвовать во всем этом», - задумчиво осознал Фира. Он вновь посмотрел на Тейна.

- А теперь высуши меня, и идем, - скомандовал он. – Нам пора.

Тейн удивленно поднял брови. Он так удивился, что даже не подумал – а не дерзость ли это. На Фиру упало огромное черное полотенце, закутало его, исчезло, разлохматив волосы. Зато Кэйн был совершенно сух.

- Отлично, - похвалил его Кэйн, поднимаясь из-за стола. – А теперь идем. Автомотриса ждет за углом.

- И куда нам? - по пути полюбопытствовал Тейн.

- Я как-то хотел показать тебе мою художественную коллекцию. Ну вот, настало время.

Глаза повелителя теней азартно сверкнули, он повеселел. Что-что, а человеческое искусство его влекло, как и раньше.

- А почему бы нам просто не телепортироваться? - спросил Алкайдэ уже из автомотрисы.

- Ты там ни разу не был, - улыбнулся Кэйн, как будто повелитель теней сморозил какую-то глупость.

Тейн только пожал плечами. В любом случае, наблюдать за этим человеком было интересно.

- Тейн... - через некоторое время нарушил молчание Фира. – Как ты относишься к мертвым богам?

Тейн удивленно поглядел на Кэйна.

- Я их ненавижу, - наконец, сказал он. - Но не могу убить.

- А почему ты их ненавидишь?

- Давняя история, - Тейн неприязненно дернул щекой. Еще не хватало посвящать человека в свое прошлое. О том, что он уже давно это сделал, повелитель теней не помнил.

- Ты говоришь о Ферсаат? – продолжал допытываться Кэйн.

- Да, я говорю о... Что?! - Тейн посмотрел на Фиру несколько безумным взглядом. - Откуда ты... откуда ты знаешь?

Он задохнулся, не в силах говорить.

- Кем была для тебя Ферсаат? – игнорируя вопрос, таким же вкрадчивым голосом допытывался Фира.

Надо же... он настолько сошел с ума, что позволил человеку заглянуть в свое прошлое! Уклоняться от ответов дальше было бессмысленно.

- Всем. Она была для меня всем, - просто ответил он.

- Но почему? Она ведь была просто человеком.

- Нет. Она никогда не была просто человеком.

- Не простой? Особенной?

- Она меня не боялась. Никогда. Даже когда увидела впервые... - Тейн невольно содрогнулся, вспоминая давнюю встречу. - К тому же у нее был дар...

Фира долго смотрел на него.

- Я тебя не боюсь! – вдруг весело рассмеялся он.

- Совсем?

Тейн выглядел несколько... обескураженным?

- Ни капли. И никогда не боялся.

- Но ты же осознаешь, кто я, - на всякий случай уточнил Алкайдэ.

- Тейн Алкайдэ, из клана повелителей теней, - передразнил его Кэйн.

Тейн вперил острый взгляд в задорное лицо Фиры. Кажется, он начинал понимать, чем ему мог понравиться человек. И еще, возможно самую малость, понимать, чего недоставало в бессмертных.

Фира смотрел на него, слегка склонив голову на бок.

- Да... наверное поэтому, - пробормотал повелитель теней. Казалось, он был смущен.

- О чем ты? – заинтересовался Фира.

- Все еще пытаюсь понять... или вспомнить? Я уже во всем сомневаюсь.

- Пообещай мне кое-что. Тебе будет легко это исполнить, - стал серьезным Фира.

- И чего ты хочешь?

- Пообещай, что никогда не будешь спасать меня ценой своей жизни.

Тейн снисходительно посмотрел на него.

- Уж не беспокойся, - улыбнулся он.

- Скажи, что обещаешь, - настаивал Кэйн.

- Я же сказал тебе не беспокоиться, - пожал плечами Алкайдэ, - я не буду спасать тебя ценой своей жизни.

- Это обещание? – на всякий случай уточнил Фира. – Я понимаю, что сейчас тебе это кажется глупым. Как у меня, глупого человечишки, вообще хватило наглости такое предполагать. И все же пообещай.

Тейн рассмеялся.

- Обещаю.

- Спасибо, - благодарно произнес Фира.

Он отвернулся от повелителя теней, следя за дорогой перед автомотрисой.

- А зачем тебе это?

- Для моего спокойствия, - отозвался Фира, не оборачиваясь.

Повелитель теней только пожал плечами.

- А нам еще далеко?

- А что? У тебя еще какие-то дела?

- Да нет.

Всю дорогу Тейн пребывал в задумчивости. Что же все-таки связывало его с этим человеком? Ферсаат... Если даже об этом ему известно... Что еще знает смертный? Раздумывая над этим, Алкайдэ поймал себя на том, что ему приятно знание Фиры. Как будто груз воспоминаний стал от этого вдвое легче. Ферсаат... Как удар тока. Только больнее. Он увидел ее в своих объятиях. Увидел голубые глаза, из которых по капле уходит жизнь. И... Фира был там. Ведь Ферсаат мертва! Как он мог забыть? Тейн повернулся к Фире. Но сказать ничего не успел. Они приехали.

И все же, прежде чем выйти из вагончика, он спросил.

- Ферсаат мертва. Ведь ты был там. Почему?

Фира удивленно повернулся к нему.

- Хотел узнать у нее про цилиндр, - холодно бросил он. – Я уговорил тебя встретиться с ней, потому что мне нужна была информация. От нее. Поэтому мы были там вместе.

Тейн кивнул и ничего не ответил. Фира скомандовал повелителю теней следовать за ним. Поднявшись по ржавым скобам в стене, они выбрались на свет божий через толстую дверь подземного бункера.

- Та-дам, - пропел Фира, махая рукой вперед.

Они стояли на опушке леса. Впереди, левее от них, находился изящный особняк, словно сошедший с журнала про английских аристократов. Перед домом – круглый фонтан, сейчас не работающий. Пейзаж заливало солнце, прячущееся за верхушками деревьев. Оно яркими лучами отражалось от стеклянной крыши оранжереи и наполняло теплом аккуратно подстриженный газон.

- Внушительно, - оценил Алкайдэ.

- Всегда питал слабость к аристократическим поместьям, - признался Кэйн.

- Они того стоят, - улыбнулся Тейн.

Фира пригласил его внутрь. В холле было свежо и пустынно. Тейн рассматривал внутреннее убранство, когда Фира попросил его слегка подождать.

Он поднялся наверх, а повелитель теней заинтересованно последовал за ним. Зайдя в залу, они увидели старика, он тихо насвистывал какую-то мелодию, щеточкой стрясая пыль со старинной вазы. Завидев нежданных гостей, старик пораженно выронил щетку.

- Ты... - прошептал он, глядя на Фиру, застывшего в дверях. – Ты – тот парень...

- Это я, - подтвердил тот, медленно подходя к старику.

- Тот парень, что подошел ко мне на улице и спросил, какое у меня желание...

- Да, это я, - согласился Фира, приближаясь.

- Это ты – миллионер-коллекционер всего этого? – старик рассеяно обвел взглядом помещение.

- Нет, - Фира нежно взял морщинистое лицо старика в свои руки и, приблизив лицо, вкрадчиво прошептал:

- Это мы. Мы с тобой – миллионер-коллекционер всего это.

Мойзес непонимающе смотрел на него, а потом в уголках его глаз возникли слезинки. Благодарности.

Тейн, не совсем понимая, следил за этими двумя.

Впрочем, его не слишком интересовал какой-то старик. Изысканная роскошь дома приятно ласкала взгляд. Однако, несмотря на дорогую отделку, лепнину и вычурность потолков и стен, помещение выглядело так, будто изделия скорее хотели спрятать, чем выставить на показ. Более походило на хранилище, чем на галерею. Тут было полно картин, но все они, за исключением одной, были составлены так, что изображений не было видно. Но Тейну хватило и той одной, выставленной на обозрение. Кровавая река текла между высокими черными берегами каньона. Зловещее спокойствие исходило от нее. И лишь одна деталь нарушала его – человеческая рука среди кровавых вод, в последнем отчаянном порыве взметнувшаяся вверх. Тейн невольно залюбовался. И снова – как удар током. Красная молния в сознании. Ванна крови и Фира, еще совсем мальчишка, отчаянно пытавшийся выбраться. Какой-то человек, удерживающий его, не дающий вздохнуть. Его отец – вспомнил Тейн. Картина больше не занимала его. Он пытался вспомнить, где видел свое воспоминание. Подсмотренное воспоминание... Теперь рука на картине словно принадлежала самому Фире. Словно он так и не смог выбраться когда-то, навеки оставшись в плену кровавых волн. В глубине темной души повелителя теней шевельнулось слабое желание удержать эту руку, вытащить из кровавого кошмара. Но он подавил его. Усилием воли. Что же с ним происходит? Тейн отвел взгляд от картины.

Фира стоял рядом с ним.

- Я сам ее нарисовал, - поведал он. – Рукой известного художника. Я вложил в его разум идею, а потом купил ее, когда он закончил.

Это признание не удивило Тейна.

- Автопортрет, - кивнул он.

Кэйн пожал плечами.

- Могу посмотреть остальную коллекцию?

- Конечно, - Кэйн приглашающе махнул рукой, охватывая полкомнаты. – Ходи, где хочешь, - добавил он, а сам вернулся к Мойзесу. Ему предстояло объяснить старику важность его предстоящей миссии.

Тейн с увлечением закопошился в картинах. Затем внимание его привлекла изящная тонкая статуэтка, изображающая юную обнаженную девушку, сладострастно изогнувшуюся в неистовом танце. Ей стройный стан обвивала огромная змея. Ее голова свешивалась через плечо и покоилась на правой груди танцовщицы.

Пока Тейн рассматривал произведения искусства, старик успел договорить с Фирой, заварить чай и вернуться с подносом. Кэйн же замер возле окна и все это время задумчиво следил за повелителем теней.

- Угощайтесь, - услужливо произнес Мойзес и поставил на стол поднос с ароматным эрл греем, наслаждаясь своей ролью дворецкого. – Сегодня к полуденному чаю лимонный мармелад.

- Спасибо, Мойзес, - поблагодарил Кэйн, широко улыбнувшись.

Он жестом предложил Тейну присоединиться к чаепитию.

Тот подошел и осторожно взял кружку двумя пальцами. Пригубил. Он не ожидал, но чай ему понравился.

Когда Мойзес удалился, Тейн обратился к Фире:

- Амат уже ликвидирована?

- Еще нет. Мойзес сейчас отправится в Кетер, проверить, как там ситуация, - протянул Фира, попивая эрл грей.

- Когда будут результаты?

Фира пожал плечами.

- Ты ждешь от меня точных сроков? Их нет. Да и вообще странно, что тебя волнует Амат.

- Чем быстрее от нее избавятся, тем лучше, - заметил Тейн.

- Согласен, - кивнул Фира.

- Как ты собираешься нейтрализовать цилиндр Кетер?

Кэйн тоскливо вздохнул.

- Не знаю.

- У тебя есть хоть один конкретный план, человек?

- Конкретно сейчас я планирую допить этот чай.

- Никакого проку, - пробормотал Тейн.

- От меня? – уточнил Фира.

- А от кого еще? - демонстративно оглянулся по сторонам Алкайдэ.

- А сам ты что делаешь? – прищурился Кэйн. – Кроме того, что ноешь, что я ничего не делаю?

Тень метнулась хищным зверьком, выбивая кружку из рук Фиры. Тейн сверкнул на него глазами и растворился в воздухе.

- Вот черт, - пораженно протянул Кэйн, потянувшись за чайничком и попивая дальше прямо из носика.

Наглость этого человека просто зашкаливала. Тейн возмущенно шел по одной из многочисленных улиц Суюди. Но негодование недолго занимало его мысли. Он оказался как раз в той части города, что была разрушена Амат. Тейн взирал на разрушенные до основания дома, руины бывших небоскребов, кое-где еще полыхавшие. Воспоминания последних дней были словно в тумане. Фира. Амат, Элит, Навь. Фира. Воспоминания, смерть. Фира. Боль, отчаяние. Фира. Кетер, Мальхут, Сфирос. Фира. Столько всего переплелось между собой, что невозможно было различить ни одного изображения. Но красной нитью сквозь все проходил Фира. Он был везде. Почему? Этот навязчивый человек. Который утверждает, что не боится его. Тейн вспомнил, с каким страхом смотрел на него Кэйн тогда, когда он применил тени, чтобы заставить его войти в цилиндр. Но... было в том взгляде что-то еще. Непонятное для повелителя теней. Словно детская обида обманутого в своей самой чистой вере ребенка. Сейчас... Сейчас Тейн вспомнил, что Кэйн вошел в цилиндр не потому, что испугался. "Это ведь важно для тебя? Я буду хоть немного полезен для тебя, если войду?" - сказал он. Тейн споткнулся о камень, валяющийся на дороге. Это вернуло его к действительности, к разрушенному городу. Амат... В памяти всплыли картины горящего озера, возле которого чудовище пожирало душу. А потом – Фира, беззащитный перед неведомым монстром. И Тейн, тенями сбросивший чудовище в Явь. Это ведь из-за него. Все из-за этого человека. Что же он такое? И сколь много должен был для него значить, если он не раздумывая нарушил мировой порядок вещей?

Фира, увлеченный процессом чаепития, не сразу обратил внимание на то, что тени в комнате потемнели. Стали гуще. Свет же, наоборот, померк, став серым, безжизненным. Когда же Кэйн обратил на это внимание, было поздно. Перед ним возвышалась рослая фигура. Это был один из них, мертвых богов – его внешность не оставляла сомнений. Он был облачен в тяжелую броню, в лучших традициях средневековья. На плечах, словно эполеты, торчали длинные и острые шипы. Кисти рук были обнажены. Голубые вены отчетливо проступали под бледной, с зеленоватым оттенком, кожей. На голову был накинут капюшон, под которым угадывался массивный череп с развитыми челюстями и горящими изумрудным пламенем глазами.

Фира чуть не подавился чаем, стукнув носиком чайника о зубы.

- Тебе выпала великая честь, человек, - голос говорившего был подобен раскатам грома, наполнившим собой всю комнату. Воздух и был голосом.

- Я так рад... - совсем безрадостно пробормотал Фира, оглядывая пути к отходу.

Но путей не было. Гость же продолжил:

- Ты послужишь самому Владыке!

- Кормом? – уточнил Фира.

Бог не оценил шутки.

- Ты вернешь ему эврара.

- Зачем он ему сдался? – удивился Кэйн.

- Он раб, забывший свое место. Он должен быть в Агонии.

- Да уже прошли все сроки давности поиска беглых рабов! Оставьте вы его в покое!

- Для бессмертных нет срока давности. Эврар должен умереть! Но сначала его ждет несколько тысяч лет в Агонии.

- Это не ко мне, - флегматично произнес Кэйн. – Я понятия не имею, где его носит.

- У нас много времени. Однажды он придет к тебе. - В руке бога возник браслет ярко-зеленого цвета с оранжевыми вкраплениями. Он протянул его Фире. - И когда он придет - ты оденешь это ему на руку.

- А если не надену?

- Это не был вопрос, человек.

- Конечно-конечно, - заявил Фира, крутя в руке браслет. – Так это все, что ты хотел? Теперь ты уходишь?

На мгновение бог опешил. Но лишь на одно мгновение.

- Ты должен дать обещание. Я же буду здесь, чтобы проследить, что ты исполнишь его.

- Я не даю обещания мертвым богам. Вот такой у меня принцип. Не бери на свой счет.

Изумруды мертвых глаз вспыхнули с новой силой. Фире показалось, что этот свет проникает ему в душу, выжигая ее. Но боль длилась недолго. Она сменилась новым ощущением. И лучше бы это была боль. Словно плесень обволакивала его. Ему показалось, что он разлагается изнутри, растворяясь в зеленом свете, как в кислоте.

- Ты сделаешшшь это!

- Все возможно, - прошептал Фира, не споря.

- Да или нет? - глаза стали ближе.

- Или.

Фире показалось, что вся комната полыхнула изумрудным огнем. Его тело пронзила жуткая боль. Но он не смог даже закричать. Через несколько секунд она притихла, затаившись в глубине его тела.

- Ты самоуверен для того, кто не владеет своим посмертием.

- Мне... часто об этом говорят, - слабо прошептал Фира.

В следующий момент его приподняло и с силой вжало в стену. Перед глазами стояли только изумрудные огни. Они словно размножились, теперь их было не два. Повсюду на него смотрели изумрудные огни. Они парализовали. Фира не мог пошевелиться, будучи словно распятым на стене.

Та же сила, что прижала его к стене, продолжала давить. Кости его затрещали. Но в самый последний момент, когда Кэйн решил, что сейчас его ребра сломаются, давление прекратилось и он тяжелым кулем рухнул на пол.

- Так что скажешь? Ты отдашь нам эврара?

- Можно одно уточнение, прежде чем ответить? – кашляя кровью, спросил Фира.

Бог неожиданно великодушно кивнул.

- Он у вас один такой? Эврар?

Бог мертвых выглядел удивленным.

- Один ли он такой? Он, поправший все традиции? Он, нарушивший иерархию? Он, предавший наши законы? О, да. Он единственный, предавший и опозоривший свой род. Эврар, осужденный на смерть и Агонию!

- Ясно, - усмехнулся Кэйн. – Он исключительный.

- И твой ответ?

Вместо ответа Фира надел полученный от бога браслет на свою руку.

- Мой ответ, надеюсь, понятен? – уточнил он.

Мертвый бог посмотрел на Фиру, как на умалишенного суицидника. И несколько секунд спустя Кэйн понял, почему. Словно тысячи игл впились ему в запястье. Кровь закапала на пол. То, что он испытал после... Это была не просто боль. Он не знал слов, чтобы описать это. Словно его душа, сама его суть начала распадаться на атомы, и это сопровождалось невыносимой болью. Словно его ткани разрывались в клочья от нечеловеческого напряжения на молекулярном уровне. И в то же время он знал, что никогда не разлетится в клочья. Эта пытка могла бы тянуться вечно – и вечно он бы жаждал превратиться в кровавые лохмотья, лишь бы закончить это. Фира подумал, что сейчас умрет.

Но этого не случилось. Откуда-то сбоку его накрыли на миг и пронеслись прочь тени, словно цунами, сметая и смывая остатки зеленой плесени, унимая боль, прекращая агонию. При соприкосновении с ними браслет на руке Фиры разлетелся на куски, возвращая ему свободу. Когда тени пронеслись мимо, Фира увидел Тейна, вошедшего в комнату. Его глаза пылали ярким фиолетовым пламенем. И в них был гнев. Безмерный гнев. Тени заплясали по комнате в неистовом хороводе.

Увидев повелителя теней, зеленоглазый бог издал звук, больше всего похожий на синтез рычания и воя.

- Эврар! - разобрал Кэйн.

Словно молнии, сверкнули глаза Алкайдэ при этом слове. Изумрудный свет полыхнул ему навстречу, от псевдобога волной по направлению к Тейну хлынула зеленая гниль, выжигая пол и все, к чему прикасалась. Но достичь повелителя теней не смогла. Черные языки пламени, пронизанные фиолетовыми искрами, волной прокатились от Алкайдэ. Они смели, смыли, вынесли всю грязь разложения. И прежде, чем бог мертвых успел предпринять следующий шаг, гибкие лианы теней обвили его. Фира услышал скрежет раздавливаемых доспехов. Хруст костей.

Бог взвыл. Но теперь это походило на жалостный стон, наполненный болью и ненавистью. Тени продолжали сжимать его, повинуясь молчаливому повелению своего собственного владыки. На пол, вместо крови, хлынула темно-зеленая слизь. Последнее движение теней - и на пол посыпалось крошево железа и костей. Все, что оставалось от мертвого бога в мире людей, вспыхнуло изумрудным пламенем и исчезло, не оставив следов. Тени прекратили свой пляс. Огонь аметистовых глаз потух.

Тейн высокомерно посмотрел на Фиру.

Тот приподнялся с пола. Его сильно трясло, а из поврежденного браслетом запястья все еще текла ярко-алая кровь.

- Это снова моя вина? – прошептал он.

- Ты всегда будешь доставлять хлопоты?

Тени укрыли их. А когда исчезли, они были перед домиком Солнца. Тейн подхватил Фиру под руку, грубо поднимая с земли. Он почти потащил его за собой. Протащив по дому, втащил в «свою» комнату и, небрежно опустив на софу, направился к выходу.

- От тебя никакой пользы, - бросил он, выходя прочь.

Хлопнула дверь.

- Но и вреда не особо много, - заметил Кэйн, пытаясь улыбнуться сквозь подступающие слезы.

Он огляделся по сторонам в поисках того, чем можно перевязать запястье.

Ему под руку сама собой нырнула тень. Она была тоньше и нежнее лучших бинтов. Словно ручная змейка, она обвилась вокруг поврежденного запястья и застыла. Это подействовало как моментальное обезболивающее. По крайней мере, для запястья. Один кончик тени приподнялся и ласково прикоснулся к фириной руке, словно успокаивая.

- Меня подбадривает тень? – Фира слабо улыбнулся.

Тень словно кивнула ему и прижалась к руке.

Кэйн сел на софу с ногами, опершись спиной о подлокотник. Его все еще сильно трясло.

- Тейн снова на меня злится, - тоскливо поведал он тени. – Я решил сегодня, что больше не позволю ему обижать меня... Или себе обижаться на него. Но... Чертов псевдобог во всем виноват!

Внутри все горело, будто каждая истерзанная молекулаего тела пыталась восстановить себя после этих пыток, наливаясь жаром.