Страх быть открытым
Бал закончился. Тыквенный пунш — на губах, огни — в глазах, музыка — всё ещё звенит где-то в висках. Народ расходится лениво, парами и поодиночке, болтая и хохоча. Я уже сняла туфли и иду босиком по коридору, держась за стену. Это странно — как будто между мной и этим вечером что-то произошло, что нельзя назвать словами. Ни спором, ни шуткой, ни даже танцем. Что-то... другое.
Рядом идёт Тео. Молчит. Его шаги тихие, ровные. Мы уже минуту не произнесли ни слова, и я почему-то не хочу нарушать эту тишину.
— Ты совсем не обязан был меня провожать, — наконец говорю я, почти шёпотом. Голос предательски мягкий.
— Не провожаю. Просто иду в ту же сторону. Совпадение, — отвечает он. Тоже тихо.
— До башни Гриффиндора?
— Шпионаж, — пожимает плечами. — Хочу узнать, как вы там обходите комендантский час.
Я усмехаюсь.
— Признайся, ты просто не хотел, чтобы я шлёпнулась по дороге.
Он молчит. А потом говорит:
— Я не хотел, чтобы ты ушла одна.
Слова падают между нами, как камень в воду. Я не знаю, что ответить. И он будто понимает — не требует реакции, просто продолжает идти рядом. Никаких насмешек. Никаких «слизняков» и «рыжих бестий». Только ночь, и он, и тёплая тишина.
— Ты удивил меня сегодня, — говорю, не глядя на него.
— Это был план, — отвечает он.
— Ах, ты заранее всё продумал? Соблазнить меня танцем, ослепить обаянием?
— Возможно. Работает?
Я бросаю на него взгляд. Он снова почти улыбается. Этот его «почти» — хуже любого заклинания. Он как будто всё время на полпути. И я не знаю, тянусь ли я к тому, чтобы дойти вместе с ним до конца… или боюсь этого больше всего.
Мы останавливаемся у входа в башню. Пароль я уже почти забыла — голова забита совсем другим.
Он стоит напротив меня, руки в карманах. Глаза серые, но в лунном свете кажутся мягче, чем обычно. Он смотрит на меня долго. Слишком.
— Агния, — говорит он. Впервые за долгое время — по имени. Я замираю.
— Да?
Он делает полшага ближе. И вдруг… останавливается. Губы приоткрываются, будто он вот-вот скажет что-то важное. Что-то, чего я не готова услышать. Или наоборот — давно жду.
— Я хотел сказать…
Пауза. Его взгляд мечется. Что-то в нём дрожит — неуверенность, которую я не думала когда-либо увидеть в Теодоре Нотте.
— Что? — шепчу я. Сердце бешено стучит.
Он смотрит на меня, долго, пристально, и наконец выдыхает:
— Просто... будь осторожна. На дуэли. Я знаю, ты... иногда слишком бросаешься в огонь.
Я моргаю. И понимаю, что это не то, что он хотел сказать. Но и не ложь.
— Хорошо, — киваю я. — Буду.
— Ладно, — кивает он тоже. Уже холоднее. Уже дальше.
Я поворачиваюсь к портрету. Название пароля срывается с губ. Картина открывается. Но перед тем, как войти, я оборачиваюсь.
Он всё ещё стоит там, в полутьме.
— Тео?
Он поднимает голову.
— Спасибо за вечер.
— Это была дуэль, помнишь?
— И всё же, — говорю я. И ухожу, не дожидаясь ответа.
Потому что если он сейчас всё-таки скажет это — я не уверена, что уйду.