Бригада: Предубеждение

Прежде, чем с тобой случится великое, всё вокруг начнёт рушится.

Не пугайся.

Тяжелое полотно дерева подается легко и я раскрываю двери, смотря в упор на только что поднявшегося по ступенькам крыльца мужчину.

Владимир почти строго смотрит, через силу натягивая дрожащие губы, которые явно не привыкли улыбаться, пока в его руках пестрят ароматные цветы.

Слегка, но с натиском, он протягивает букет полевых ромашек и продолжает играть в молчанку, считая, что я умею читать мысли:

–Не спорю, мужчина вы симпатичный и явно очень хороший... – задумчиво начинаю, мягко кивая своим же словам, оглядывая его с ног до головы – Но боюсь, что мои родители были бы против нашего союза.

Сама же ухмыляюсь своей шутке, пока его рука слегка дергает букет, не ожидая такого вывода.

–Это от Виктора Павловича. – прокашлявшись, поясняет свой презент.

–«Ну а от кого же еще, раз вы здесь?» – хочется выпалить в ответ водителю.

–Он передаёт свои извинения.

–Прекрасно! – выпрямляюсь и лыблюсь во все тридцать два, почти хлопая в ладоши от радости, пока Владимир заметно расслабляется, ближе протягивая букет – И я передаю ему извинения за то, что не принимаю извинения. Хорошего дня! – вновь хвастаюсь за дверь и закрываю её, но Владимир слишком быстро реагирует, не давая мне этого сделать.

–Екатерина! – кряхтит, пытаясь мягко открыть препятствие обратно – Я же всё равно оставлю их тут! – выставляет плечо, толкая поверхность с противоположной стороны, не давая мне захлопнуть до конца.

–Ну так оставьте, мне то что! – мычу, всем телом наваливаясь по свою сторону – Всё равно завянут его извинения!

–Я ведь пр-росто выполняю свою р-работу! – выставляет носок черных туфель в проём, напрочь перекрывая возможность к моей победе.

Водитель Пчёлкина явно не во всю силу противостоит мне, когда я уже ощущаю пульсацию венки на лбу от напряжения.

Пошёл нахрен этот садовод со своими ромашками!

Уже во второй раз пытается применить приём со своими цветами.

Только вчера, когда я проснулась с опухшими глазами от эмоциональной ночи, – это были астры, едко воняющими на всю спальню.

Стоило мне уловить их неожиданное появление после пробуждения, я вышла на веранду спальни и со всей силы швырнула их за ограждения, что не ускользнуло от чёрной машины, которая не успела даже отъехать.

После нескольких попыток закрыть дверь, я всё же уступаю и упираю руки в бока, тяжело дыша и зло смотря на этот шкаф в проёме, сжимающего щёки и расслабляя брови, вновь протягивая цветы.

–Ладно, Владимир, мы сделаем так... – выставляю указательный палец вперёд, как будто даю нравоучения, словно это поможет придать мне более угрожающий вид – Я приму эти цветы, но при одном условии...

Хоть он снова не угадал с букетом, но я буду самым ужасным человеком в глазах своей экономки, если поступлю с её любимыми цветами так же, как со вчерашними.

Владимир ждёт, а я думаю над тем, что же я собираюсь передать его и своему условному начальнику и в голову не приходит ничего лучше как...

–Скажите, чтоб он шёл нахрен. – в самой мягкой форме французского выдаю я.

Его брови слегка дёргаются, но после нескольких секунд замешательства он кивает в согласие и в очередной раз тянет цветы, которые я, наконец-то, принимаю.

–Я бы ещё с вами поболтала о погоде, но прошу простить, меня уже ждут. – натягиваю уголки губ – Всего доброго вам, Владимир!

Пожелав того же, он отстраняется от порога и твёрдой походкой спускается в сторону ворот, пока я закрываю проклятую дверь и несусь в сторону кухни, кидая ромашки на стол, за которым Любовь Андреевна перебирала крупу:

–Тебе. – ловлю её удивленные брови – От тайного поклонника.

Не успев получить ответного слова, быстро разворачиваюсь обратно в коридор и снова волочу ноги в кабинет, где меня ожидают:

–Так на чём мы там остановились? – плюхаюсь на кожаный диван напротив стола отца, за которым сидит Сергей Валерьевич, и хватаю чашку со столика, пряча за ней покрасневшие щёки.

–Мы с вами начали про квартиру на Москворечье.

–Квартира на Москворечье... – ставлю кофе обратно и устало откидываюсь – И что там с ней?

Мужчина поправляет тоненькие очки и вновь шелушит бумагами, ища нужную недвижимость в документах.

Крёстный прислал мне своего нотариуса, чтобы тот помог мне оформить наследство сегодняшним днём, что оказалось довольно просто сделать раньше положенного срока.

Мы уже прошлись по всем оставленным родителями квартирам, машинам и домам, а теперь очередь дошла до Нины Павловны, которая нажила своим честным путём целую трёшку на юге Москвы.

–Она так же переходит в ваши права и становится личной собственностью, как и сказано в завещании ушедшей Нины Немцовой...

Завещание.

Странно и даже местами смешно, что она решила оставить мне эту квартиру по собственному желанию, а не по обстоятельствам наследственной процедуры.

Будто была вероятность получить её кому-то другому.

–...шестой этаж, шестьдесят восемь квадратных метров... – продолжает кучерявый мужчина, когда я потираю виски от многочисленной информации – И небольшой гараж вагонного типа во дворе того же дома.

Хлопаю глазами и вновь тянусь к столику, желая отпить драгоценный напиток, думая над тем, что всё равно придётся перечитывать копии всего разговора.

–Это всё? – поднимаю голову, смотря на то, как он соединяет бумаги воедино, постукивая ими об стол.

–Так же в завещании сказано про сейф вашего покойного отца, но про это лишь прописано пару слов. – подтягивает очки к переносице – Место нахождение его, я так понимаю, вы знаете?

–Знаю. – устало бросаю.

Я и совсем забыла о нём, но после его упоминания за спиной начинает печь...

Закончив последние манипуляции с подписями и подсчетом правильного оставления копий Сергеем Валерьевичем, мы распрощались на пороге, но я вновь направилась в кабинет.

Зайдя внутрь, тихо закрываю дверь, облокачиваясь на неё.

Пальцы за спиной нервно постукивают по основанию и я думаю над тем, стоит ли мне вообще его открывать.

Ворошить то, что может там находиться не сильно хочется, но интерес быстро берёт своё и я поддаюсь вперёд, проходя к диванчику, над которым висит последнее препятствие.

–Фиг с ним! – бурчу себе по нос – Всё равно его придётся когда-то открыть.

Опускаю руки и скидываю туфли, забираясь на кожаную обшивку ногами, и тут же хватаю небольшую картину пейзажа Невы, спуская её вниз.

–«Спрятан прям как в банальных фильмах...» – проносится в голове.

Перед глазами сразу появляется небольшая дверца с замком, открыв который можно после набора определенной комбинации.

–«Ладно, если это отец, то цифры предсказуемы.» – подношу палец, клацая по пластику – «...0...1...4...5...»

Время моего рождения.

Такой же пароль он установил на всех моих ячейках в банках.

На моё восемнадцатилетие родители поздравили меня ровно в это время, а я, которая посреди ночи чуть не поймала инфаркт от неожиданности, запулила подушку прямо в торт, который держала мама. Но даже помятый и знатно съехавший с тарелки он был невероятно вкусный, ведь приготовлен был именно её руками...

–«Прекращай вспоминать.» – скрежет внутри и я возвращаю помутневший взгляд обратно.

Протяженный писк и ручка дёргается, слегка приоткрываясь с хлопком.

Рука, которая так и нависла над циферблатом, помогает раскрыть твёрдый метал, а из лёгких резким потоком выходит воздух, осматривая содержимое внутри.

Несколько упаковок цветастой зарубежной валюты, немного советских купюр, которые теперь будут ценить только лет через двадцать, не меньше, и пару папок каких-то документов заполняли пространство железных стен.

«У страха глаза велики» – говорят в такие моменты.

Перевернув бумаги замечаю поблескивающую ручку, которая напоминает довольно знакомую вещь и сразу откидываю папку, открывая спрятанное.

Пистолет, подобный тому, что мне вручал Витя на полигоне, блестел своим холодом и я невольно пробегаюсь кончиками подушечек пальцев, ощущая те же эмоции телом.

–Руки в локтях должны быть прямыми, а ноги слегка расставлены. – корректируя мои движения, он встаёт позади, слегка прижимая меня к себе.

–Пчёлкин, держи дистанцию. – говорю ровно, ища глазами прицел.

–Держи руки и не болтай. – обжигает дыханием щёки, которые слегка смущаются – При выстреле весь удар идет на плечи, поэтому жди отдачи именно туда...

Улыбка касается лица и я невольно начинаю думать о его руках, которые так умело управляли пистолетом и мной.

«Если тебе придётся наставить дуло на кого-то, то делай это уверенно.» – бьётся его голос в голове.

Так, всё. Хватит!

Прекращай вообще думать об этом мудаке!

Он в очередной раз сделал свой ход конём, и в этот раз понёс потерю в свою сторону, разбив моё хрупкое равновесие.

Каждый раз в мыслях проносятся редкие, но при этом такие уже родные мгновения наших с ним перепалок и глупого, за рамки вон выходящего, флирта.

Он мне под кожу влез, а я всё не перестаю идти у эмоций на поводу.

Сильно закатываю глаза и захлопываю дверцу, яростно вешая картину обратно.

Ноги подкашиваются и я скатываюсь вниз, поджимая ноги к себе.

Меня уже не так сильно раздражало, хотя нет, ещё пипец как сильно раздражало, его выступление в кабинке того злосчастного заведения, куда меня затащил Макар под предлогом выгодной сделки, но ещё больше меня воротило от осознания, что в любую свободную секунду в потоке своих мыслей, появляется его персона в голове.

Да даже сейчас, когда я проводила нотариуса после прочтения завещания!

Завещание.

Секунда на размышление и я лечу с дивана в сторону стола, на котором так и лежат копии, среди которых я откидываю лишнее и с третьей попытки нахожу его.

Глаза бегают по тексту и я сразу понимаю, что определенных указаний именно на этот сейф нету, а в голове бегают картинки возможных мест, где может находится похожий на этот.

И такой есть.

Разворачиваюсь корпусом и вылетаю из кабинета, направляясь в сторону лестницы на второй этаж.

–Катенька, – останавливает меня Люба, когда я уже вступила на первые ступеньки – Как прошла ваша встреча?

Замираю, и медленно поворачиваюсь к ней, натягивая губы в доброжелательности.

Домработница стоит в арке столовой, натирая какую-то посуду и смотрит на меня с привычным интересом.

–Всё в порядке. – сильнее лыблюсь, пытаясь расслабить плечи – Документы подписали, так что можно пользоваться этим всем... – обвожу рукой пространство вокруг, думая над словами – ...как и прежде...в принципе.

–Что-то случилось? – опускает полотенце вниз и делает уверенный шаг ко мне, пока я стою, как вкопанная.

–С чего ты это взяла? – моя улыбка падает, а глаза слегка расширяются.

–У вас лицо, словно призрака увидели.

Конечно у меня будет такое лицо, ведь сейчас я собираюсь вновь попробовать то, на что каждый раз не хватает духа.

–Может чаю? – продолжает.

–Да! – резко и слишком громко перебиваю её, нервно кивая – Я хочу чай с твоими блинами! Сделаешь?

Любовь Андреевна слегка опешила от такой просьбы, но всё же согласилась выполнить моё желание и спряталась обратно на кухне, пока я, переводя дыхание, быстро поднялась наверх.

Аккуратно, почти на цыпочках, словно кто-то может увидеть, я подхожу к двери спальни, куда я не заходила до сих пор.

Рука ложится на ручку и медленно её раскрывает, заполняя тишину этажа протяжённым скрипом.

Внутри всё также: кровать заправлена, ковры чисты, духи на полках, а шторы раскрыты.

Всё на своих местах.

Хватаюсь за косяк прохода и уже намереваюсь зайти, но ноги меня не слушаются, напрочь не давая этого сделать.

Комок встаёт в горле, дыхание срывается на несколько хриплых частот и руки дрожат.

Босые стопы вмиг становятся ледяные и промерзают к тёмному ламинату, не позволяя переступить порог.

Глаза находят картину над новой кроватью и я уже представляю образ железной дверцы, подобной той, что внизу в кабинете, но это единственное, на что я способна сейчас.

–«Слабачка.» – обзывает подсознание.

Резко отрываюсь с места и почти отбегаю на несколько шагов назад, всё также не сводя глаз с прохода.

Да, я слабая.

Внутри меня такие пустоты и сомнения, что я иногда даже путаю прошлое с настоящим, зря надеясь на лучший исход моего существования.

Вряд ли я когда-то смогу туда зайти, потому и пытаться не хочу.

Попытки тщетны и я только больше расстраиваюсь, каждый раз поджимая губы от бессилия.

Иногда бывает слишком трудно.

Трудно подобрать слова, трудно прикоснуться или трудно даже посмотреть.

Я никогда и не знала, что буду так сильно скучать по ним, что каждый день без их голосов будет как испытание, а каждый взгляд на пустые комнаты дома будут напоминать о том, как мне не хватает их присутствия.

–Не сегодня... – шепчу трясущимися губами.

Солёная капля стекает по подбородку, оставляя мокрые следы и я подхожу обратно, тихо закрывая дверь, так и не зайдя внутрь...