Часть 2.
На протяжении недели я сидела с Финном, и мы невзначай обменивались колкими фразами. Если посмотреть со стороны, казалось, будто он общается абсолютно со всеми в школе. За эту неделю он стал популярнее даже тех, кто годами выстраивал свою репутацию или кого в свет вывели богатые родители.
Финн умел расположить к себе людей. Он знал, как и с кем говорить, как подстраивать свое поведение под собеседника. Его любили. Но не я.
Единственное, что изменилось за неделю — мы начали здороваться. Я не знала, хорошо это или плохо, но не больше, чем короткое «привет» между нами не возникало. Будь у нас возможность рассесться, думаю, мы давно бы сделали вид, что никогда не встречались. Но, увы.
Хотя иногда я сама выбирала сесть к Кларе.
— Привет.
Монотонный голос раздался у меня за спиной.
— Привет? — развернувшись, я увидела Финна.
— Мне сказали, у тебя неплохо с математикой... Кхм... Поможешь? — спросил он, будто с огромным грузом на плечах.
— А я разве обязана? — подняла бровь я. На моем лице ясно читалось «мальчик, иди отсюда», будто я какая-то мировая звезда.
— Ну, вообще-то теперь да. Меня к тебе направили, мол, все равно в одном классе, — Финн скрестил руки на груди. — Говорят, ты чуть ли не «лучшая» ученица в школе.
Последнюю фразу он сопроводил саркастическими кавычками, нарисованными в воздухе.
— Ок, — равнодушно бросила я и снова повернулась к Кларе, которая явно пребывала в шоке от того, как мы с Финном ненавидим друг друга на ровном месте.
Финн молча развернулся и ушел.
А Клара явно не собиралась оставить это без внимания.
— И как долго ты собиралась молчать? — спросила она.
— О чем ты? — озадаченно посмотрела я на нее.
— Ну о том, что у вас с Финном что-то есть!
— Ничего у нас с ним нет! И не будет! — выпалила я, стараясь, чтобы в голосе не было ни тени сомнения.
Я хотела, чтобы последнее слово осталось за мной, но Клара не отставала. Она забросала меня вопросами о Финне и не унималась до самого моего дома. Только когда я резко остановилась, она поняла, что еще на прошлом перекрестке должна была свернуть.
Мы попрощались, и Клара ушла.
Подходя к дому, я заметила, что в соседний дом заселяется новая семья — мужчина и женщина, на вид лет 45, но выглядевшие довольно молодо.
Я уже собиралась зайти в дом, когда услышала то, что меньше всего хотела бы услышать.
— Финн! Помоги маме с коробкой! Я пока... — раздался мужской голос.
Остальную фразу я не расслышала.
Но вот это одно слово.
«Финн».
ЧЕРТОВ Финн Вулфард! Когда-нибудь он отвяжется?! Откуда он вообще свалился мне на голову?!
Я ворвалась в дом, поздоровалась с мамой, чмокнула ее в щеку и мигом поднялась в свою комнату.
К моему несчастью, мои окна выходили на новый дом Финна. Все дома в этом квартале были идентичны, так что ничего удивительного.
Я выглянула в окно, чтобы посмотреть, как долго они еще будут выгружать вещи.
Видимость была отличной: лужайка за домом, крыльцо и вся правая часть здания. Родителей Финна не было видно, но судя по движению теней, они находились внизу, возможно, на кухне.
И тут я почувствовала взгляд.
Резко подняла глаза и замерла.
Финн.
МАТЬ ЕГО, ВУЛФАРД.
Он стоял у окна, глядя на меня с каким-то призрением, словно смотрел сверху вниз. Хотя наши окна были на одинаковой высоте, ощущение было таким, будто он — надзиратель, а я — преступник.
Причем даже в самой строгой колонии за тобой так не следят.
Я простояла так минуту, ошарашенная, а потом резко шагнула назад, задернула штору и сползла на пол, обхватив голову руками.