Спорим?

Моё нынешнее состояние напоминает мне старый добрый фильм "Лучший друг". Который мы, кстати, смотрели именно с Фором. Очень давно. И тогда мы просто смеялись над главными героями. А сейчас что-то совсем не до смеха...
И как же так получилось-то с нами? В какой момент мы переступили черту? Анализируя события нашего поцелуя и тех чувств, которые проснулись во время него, я поняла, что запутываюсь всё больше и больше. Сказать, что я сожалею - соврать самой себе. Сказать, что не жалею - как-то нагло и не по-дружески. Что тогда? Я запуталась. И что делать дальше, я не знаю. Сделать вид, что между нами ничего не было? Трудно. Но можно рискнуть... Хотя, теперь я не смогу смотреть на Тобиаса, как раньше. Раньше меня не волновали его губы, руки, глаза, его тело... Сейчас всё чаще меня раздирает интерес к его персоне. Он ушёл вчера, а я всю ночь просидела у окна, выкурила пачку сигарет и думала, думала, думала...
Уснуть удалось лишь под утро. И то, когда выпила лошадиную дозу снотворного. Где-то над ухом зазвонил телефон. Я, еле разлепив глаза и увидев его на подушке, потянулась ватной рукой к нему и, не смотря на экран, поднесла к уху.
- Привет, детка, - услышала я радостный и весёлый голос Питера.
Вот чёрт! С ним я вообще не готова увидеться. Только не сейчас...
- Привет, - мычу я.
- Я приехал и стою возле твоего подъезда, - сообщает он мне, а сердце падает камнем на дно души, - сейчас буду.
Я не успеваю ничего ответить, как слышу в трубке зловещие гудки. Теперь и они мне кажутся врагами народа номер один. Как и я сама... Но делать нечего... Я встаю с кровати и плетусь к зеркалу. Причесав свои волосы, я поправляю на себе помятый шёлковый халат и иду к двери. Не успеваю дойти, как в дверь настойчиво звонят. Я открываю её, и в квартиру вваливается радостный Питер. Он заключает меня в объятия, начинает тискать, целовать, куда попадёт, тяжело дышать от возбуждения. Но самое страшное, что мне не хочется его... Вообще не хочется... Ни его поцелуев, ни ласк, ни рук, ни глаз... И прикасаться к нему я не хочу... Но, видя то, как он рад меня видеть, я стискиваю зубы посильнее и обнимаю его. Но никаких эмоций я не испытываю. И это пугает меня ещё больше...
- Детка, я так соскучился по тебе, - шепчет он мне в ухо.
- И я, - вру я.
- Покажи мне, как ты скучала по мне, - просит он игриво, развязывая пояс на моём халате.
Я лишь молчу, так как тело парализует охватившее меня отчаяние. Я не хочу его, как раньше! И я понимаю это. Моё тело не реагирует на его прикосновения. И вместо этого сердце рвётся из грудной клетки наружу, призывно постукивая. Я вымученно улыбаюсь, глядя на то, как Питер улыбается мне: он соскучился, я вижу... Вот только я... И перед глазами предательски всплывают глаза Фора и его губы. Такие горячие и властные... Пока я вспоминаю и страшусь своих мыслей, Питер успевает стянуть с меня халат, оголяя одно плечо. Он призывно толкает меня к дивану, закрывая ногой дверь. А я не могу сказать ни слова... Мысли вереницей возвращаются к Тобиасу. Где он? Что делает? И где был ночью?
Питер уже стягивает с меня халат и бросает его на пол, как дверь бесшумно открывается и на пороге замирает Тобиас. Я бросаю на него испуганный и щенячий взгляд. На его же лице проступают следы злости и ненависти. Желваки проступают под кожей, свидетельствуя о крайней злости и ярости моего друга... И друга ли вообще? Я каменею под взглядом Фора. Питер чувствует это и замирает, нависнув надо мной. Он поворачивает голову и вздыхает, обречённо качая головой:
- Вот куда ни плюнь, везде ты! - говорит раздражённо Питер.
Фор игнорирует его слова и смотрит лишь на меня. Я прикрываю глаза и понимаю, что это явна не та картина, которую хотел увидеть Фор... И сердце замолкает, понимая это. Я открываю глаза и вижу всё того же Фора: злого, усталого и сутулого. Я вспоминаю, что лежу под Питером в одном нижнем белье и глазами начинаю искать халат. Когда нахожу его, с досадой отмечаю, что он слишком далеко валяется. Чёртов Питер! Я пытаюсь столкнуть Питера с себя. Но это оказывается не так-то просто! Я опять перевожу взгляд на Фора. Он также молча смотрит на меня.
- Ты не мог бы уйти? Ты не видишь, что мы заняты? - зло цедит Питер сквозь зубы.
Фор ещё несколько секунд смотрит на меня, потом вздыхает и говорит:
- Извините... - и выходит из квартиры.
И именно в этот момент я понимаю, что он ушёл. Ушёл окончательно. И как друг, и как мужчина, который так страстно и пылко меня целовал вчера... И забрал часть меня с собой. Большую часть меня...
Как только Фор покинул мою квартиру, Питер продолжил свои поцелуи. И ко мне вернулся дар речи. Я нахожу в себе силы и отталкиваю его от себя. Ошарашенный Питер падает на пол между диваном и журнальным столиком. Я подхватываю свой халат, накидываю его на ходу и с босыми ногами мчусь вслед за Фором. Выбежав в коридор, я пулей спускаюсь вниз, но нигде не нахожу своего друга. Как будто испарился... Тоска, негодование и ужас сковывают сердце, а в мозгу стучит лишь одно: "Только не он! Я не хочу, чтобы он ушёл из моей жизни и унёс частичку меня с собой навсегда!" Слезы подкатывают к горлу, душат похлеще самой сильной удавки на шее и сковывают сердце, погружая мозг в пучину паники и безысходности.