Глава 9: Не совершает ли она ошибку
Пытаясь ровно нарисовать вторую стрелку и недоумевая, почему с пистолетом она обращается лучше, чем с подводкой, Люмин всё ещё думает о том, не совершает ли она ошибку
Из управления в середине дня приходит сообщение о том, что Скарамучча до сих пор отказывается говорить, но Люмин это уже не успокаивает. Она плохо представляет себе голубиную почту в подполье: в курсе ли все остальные криминальные авторитеты, что они взяли одного из верхушки? И что важнее, в курсе ли Тарталья? Потому что если в курсе — отправляясь к нему домой, Люмин загоняет себя прямиком в ловушку. С тем же успехом можно было бы просто застегнуть на себе наручники и выбросить ключ.
Она всё утро пытается представить себе жилище Тартальи. У управления есть его адрес — точнее, адрес десятка потенциальных домов, оформленных на него, и за каждым из них не наблюдает круглосуточный наряд по одной простой причине: для того, чтобы так распылиться по всему городу, им элементарно не хватит людей. Люмин видела эти дома на спутниковых фотках. В каком из них она назначает свидание? И как внутри выглядит квартира преступника с парой миллионов в кошельке? На ум ей лезут только хай-тековские интерьеры с окнами от пола до потолка, светлыми стенами и неоновой подсветкой над каждой поверхностью. Тарталья в такой квартире смотрелся бы странно.
Агент управления в такой квартире — вот что будет смотреться действительно странно. А Люмин собирается войти с парадного входа.
На этот раз такси Тарталья вызывает ей сам — если это лишняя предосторожность, чтобы до последнего не давать Люмин адрес, то она его разочарует. Сейчас она как никогда радуется, что приступы галантности Тартальи дают свои плоды и ей не нужно тратить на эти свидания всю свою зарплату. Только бо́льшую её часть.
«Не боишься встречаться на моей территории?»
В такси Люмин смотрит на светящееся поперёк экрана сообщение. Боится ли она? Чёрт, ещё как. С собой у неё ни прослушки, ни пистолета — их Тарталья раскроет на раз-два, и то, чему положено быть свиданием, превратится в очередное валяние по полу и обмен далеко не дружескими попытками наставить другому синяков. Сегодня Люмин не планирует с ним драться. Но если придётся… как минимум, перцовый баллончик и пара острых шпилек в закрученных локонах уж точно при ней.
«Не слишком радуйся, следующее свидание назначу прямо в рабочей столовой».
Такси заворачивает в частный квартал. Люмин не сверяется с навигатором, просто гадает, какой из этих огромных богатых коттеджей может принадлежать маленькому придурку.
«Но я же знаю, что у вас на меня ничего нет. Я могу постучаться прямо в офис к твоему начальнику, и ничего мне не будет. Так что вперёд, конечно, но слухов потом не оберёшься».
«А нам же не нужно лишнее пятно на твоей репутации. Я о тебе просто забочусь».
Даже сквозь строки текста угадывается его задорный тон. Люмин гневно выдыхает: прав, как всегда прав. Появись Тарталья у неё на работе с букетом цветов — и всему отделу придётся смотреть на него, как выдрессированным собакам на запретный кусок говядины. Сравнение, конечно, так себе, но… взгляд Дилюка при этом представляется очень и очень хорошо.
Сдерживая кипящие через край чувства, Люмин отпечатывает: «Каждое свидание с тобой — это лишнее пятно на моей репутации».
«И тем не менее ты сейчас в двух минутах от моего дома», — о, да кому-то тут очень весело.
Люмин не отвечает. Ровно через две минуты такси и правда, шурша шинами, останавливается на подъездной дорожке к очередному коттеджу. Люмин смотрит на него с подозрением: дом как дом, простой, одноэтажный, чистый и аккуратный. У входа два горшка с кипарисами, за углом в вечерних сумерках вырисовывается разбитый на заднем дворе сад с маленьким прудом, в котором плавают кувшинки. Выглядит даже скромнее, чем дворцы по соседству. Выглядит… не как то, что она успела нафантазировать о жилищных условиях Тартальи. Не как злодейское логово.
Не дожидаясь звонка в дверь, Тарталья сам выходит ей навстречу. Улыбается так, будто выиграл в лотерею очередной миллион, не меньше, хотя в обычной белой футболке и джинсах выглядит ни разу не на столько. За исключением того случая, когда они ходили в театр и Люмин пришлось надеть платье и каблуки, чтобы составить пару богатенькому придурку в костюме-двойке, он одевается как обычный парень с обычным гардеробом.
И сейчас Люмин ведёт себя как обычная девушка — шагает навстречу, мило улыбается и обнимает человека, который вполне может засадить ей нож в спину. Вместо холодного металла открытую спину в летнем платьице поглаживают чужие пальцы, и Тарталья улыбается ей на ухо:
— Ну что ж, добро пожаловать, маленькая шпионка. Подслушивающие устройства в левую корзину, холодное и огнестрельное оружие — в правую. А ещё мне придётся тебя досмотреть. Очень тщательно.
— Оставь заигрывания при себе, — фыркает Люмин, отстраняясь. — Нужен повод облапать — так и скажи.
— Почему же? Я помню, что должен сначала спросить разрешения.
В дом её Тарталья всё же проводит без досмотра — но когда Люмин галантно отдаёт ему сумку, краем глаза, выбираясь из обуви, видит, как он взвешивает её на ладони, будто прикидывая, есть ли там пистолет. Люмин прячет ухмылку за волосами: ничего там нет, пусть подозревает, сколько хочет.
Они оба знают, что у неё нет права его даже пальцем тронуть.
Дом и правда небольшой: чистый холл с вешалкой для одежды и маленьким комодом, аккуратная кухня, совмещённая с гостиной, и прикрытая дверь в спальню, куда Люмин не заглядывает из чистой вежливости. Окна из гостиной выходят в вечерний сад, где уже зажигаются первые уличные фонарики, из стереосистемы тихо играет какой-то типичный плейлист из кофеен, а в самом углу…
— Ого, — хмыкает Люмин, — играешь?
Тарталья кладёт ладонь на закрытую крышку фортепиано и мягко смеётся:
— На самом деле нет. Я купил его, просто потому что могу, — и улыбается ещё шире в ответ на очевидную растерянность на лице Люмин. — Шучу. Конечно, играю. Хочешь послушать?
— Потом, — неоднозначно открещивается Люмин. Делает пару шагов босыми ногами по ковру и падает на диван. Дом обставлен так чисто и минималистично, что связать его с живущим в нём Тартальей не получается до сих пор. Наверное, перед её приходом он вызывал клининговую службу, иначе санитарную чистоту в холостяцком жилище она объяснить никак не может. Упираясь взглядом в одну из абстрактных картин на стенах, Люмин усмехается: — Ну и за какой из них скрывается сейф?
— За каждой, — серьёзно отвечает Тарталья. — За этой мои многомиллионные сбережения, за той пистолеты и патроны, а вон за той я храню нижнее бельё девушек, которые оставляли его мне на память. А, ну и разумеется, за «Чёрным квадратом» я прячу всю подноготную на мои жутко преступные деяния.
Пока Люмин отсмеивается, Тарталья достаёт из мини-бара ледяное ведро с шампанским. Приглашающе подвигает ей один бокал и с её кивка наливает ровно до середины.
Люмин не планировала пить с порога — потому что глупо рассчитывать, что сегодня она не выпьет вообще. Но первая неловкость в чужом доме обычно проходит после бокала-двух, поэтому она только склоняет свой в сторону Тартальи и одновременно с ним отпивает глоток. Медлит, только убедившись, что у Тартальи дёргается кадык, и только после этого глотает.
— Не такое роскошное, как на нашей первой встрече у Чжун Ли, но разочаровать не должно, — выносит вердикт Тарталья. — Итак. Тот факт, что ты у меня дома, стоит рассматривать как переход к более серьёзным отношениям?
Люмин с улыбкой кивает:
— Ещё бы. На следующей неделе я планирую познакомить тебя с моими родителями.
— Хм. А они знают, что мне светит пожизненное?
— Не разочаруй их этой новостью за ужином, ладно?
После первого бокала Люмин перестаёт ловить слухом посторонние движения за дверьми и постоянно коситься на сад за окном. Они совершенно одни — и либо Тарталья планирует взять её в одиночку, либо его друзья хорошо прячутся, либо… либо он просто ничего не знает и ведётся на её заброшенную удочку. Люмин позволяет себе немного расслабиться.
Хочешь соблазнить парня так, чтобы он забыл обо всём остальном, — поморозь его пару долгих недель, а потом дай мизерный намёк. И этот дом — это один большой намёк Люмин на то, что она может дать Тарталье шанс. И она будет плохим психологом, если Тарталья этим шансом не воспользуется.
— По правде говоря, — откровенничает Люмин на втором бокале, — я ожидала чего-то другого. Сначала мрачных подвалов, замученных людей, которых ты продаёшь на органы, и подпольную фабрику по изготовлению оружия. Потом решила, что романтики в тебе всё-таки побольше, и подвал ты заменишь на столик со свечами и разбросанными лепестками роз. А в итоге… — она пожимает плечами. — Ты снова меня удивил. Поразительно.
Тарталья прячет острую улыбку за своим бокалом.
— Я собирался — со свечами, а не с подвалами. Но потом решил, что тебя такой банальщиной не купишь.
— Ты прав. Я бы посчитала тебя занудой и с порога уехала домой.
— Тогда я даже рад, что моя попытка приготовить мусаку закончилась пожаром, — смеётся Тарталья. — Я заказал китайскую еду. Обещали привезти через час, но пока не торопятся.
Люмин поднимает бровь:
— Ты пытался приготовить мусаку?
— Надо же было хоть как-то доказать тебе, что я грек, — Тарталья со смешком кивает куда-то на кухню, где в мусорном ведре, наверное, покоятся кремированные останки его кулинарного шедевра. — На самом деле я неплохо готовлю. Но мусака меня победила.
— Запишу в счёт твоих унизительных поражений кроме девчонки на каблуках ещё и баклажаны.
Люмин отпивает ещё шампанского. За бокалами и Тартальей она следить не перестаёт, так что незаметное отравление из списка можно вычёркивать. Что там ещё есть в запланированных угрозах — лёгкий БДСМ, переходящий в настоящее похищение, пистолет в кармане джинсов, нервно-паралитический газ в кондиционере, утопление в пруду с кувшинками?
Словно услышав её мысли, Тарталья выбрасывает ноги на диван и лениво улыбается:
— У тебя всё напряжение на лбу написано. Расслабься. Если бы ты интересовала меня только как шпионка… у меня была тысяча возможностей тебя убрать, не думаешь?
Люмин не думает. Люмин знает, что так и есть.
— Профдеформацию не уберёшь, — будто извиняясь, она разводит руками. — Ты всё ещё на первом месте у управления в списке приоритетов. А я всё ещё у тебя дома.
— Ты сама назначила встречу, — напоминает Тарталья. — Если это такой знак доверия — я полностью его оправдаю. И начну…
В дверь раздаётся звонок.
— …с китайской еды, — улыбается он, соскальзывая с дивана. — Я сейчас.
Тарталья скрывается в коридоре, Люмин слышит, как он с ругательствами сквозь зубы возится с дверным замком. Вертя в руке бокал с шампанским, она упирается взглядом в оставленный на кофейном столике телефон. Телефон Тартальи.
Люмин бросает быстрый взгляд на дверь: из коридора гостиную не видно. Запустив пальцы в бюстгальтер, Люмин выуживает из чашечки маленькую, размером с ноготь, чип-карту.
Этот жучок он точно не найдёт. И даже не подумает искать.