Часть 4
***
Шика делился с отцом полученными результатами. Шикаку задумчиво сопоставлял факты с имеющейся у него информацией и размышлял над тем, как им вычислить, в каком направлении увезли девушку и куда им копать дальше.
— Ордер на обыск этого магазина мы не сможем получить, а времени заниматься такой ерундой у нас просто нет, — сказал Шикамару.
— Верно мыслишь, — кивнул Шикаку.
— Опять все шишки достанутся мне... — проворчал гений.
— Ничего, если тебя задержат за незаконное проникновение, я тут же тебя вытащу под залог, — заверил отец. — Пойми, судьба девушки сейчас намного важнее.
— Кому ты объясняешь...
— Нам сейчас главное установить причастность владельца магазина к похищению, в противном случае будет сложно за что-либо зацепиться. Даже если не обнаружится следов того, что жертву там, хоть и недолго, но держали, а, скорее всего, так и будет, у нас еще остается прослушка. Кстати, надо поблагодарить Сая: переодеться девушкой была отличная идея.
— Вообще-то она была моя, — проворчал Шика.
— Вот держи, — Шикаку протянул файл с бумагами сыну, я уже пробил все, что смог, по этой лавочке.
Этот магазин нижнего белья, как и еще несколько подобных лавочек по всему городу, принадлежал некой Теруми Мэй. За ней числились также модный салон и два фитнесс-центра, а также антикварная лавка и ювелирный бутик.
«Небедная мадам», — подумал Шика.
***
Небольшой особняк семьи Абураме стоял далеко от центра, почти на самой городской окраине. Здесь был самый «зеленый» район города. Дальше начинался пригород и дачные коттеджи. Глава семьи — Абураме Шиби — он был человеком довольно замкнутым, со своими странностями. Еще до рождения единственного сына он получил ученую степень в области энтомологии, много путешествовал, собирал коллекцию редких насекомых. Сейчас же занимался мелким предпринимательством в области фармакологии, распространяя продукцию нескольких фирм. Его сын Шино был пареньком семнадцати лет, довольно взрослым и серьезным для своего возраста. Он активно принимал участие в делах отца и готовился поступать в колледж, чтобы учиться на... биолога или юриста? Тензо последнее что-то запамятовал.
Следователь позвонил в звонок на красивых резных воротах. Вскоре его впустил садовник, сказав, что хозяин сейчас находится в теплице. Последняя оказалась большущей оранжереей, оборудованной в целом стеклянном доме. Там Шиби любил проводить свободное от работы время и разводил редкие растения, среди которых были и те, что росли только в определенных уголках земного шара и нигде более не приживались.
Наш садовод-любитель как раз настраивал систему климат-контроля у огромного горшка с пестрым тропическим кустарником, когда до него добрался Тензо. В оранжерее было душно и влажно, так что бедняга порядком вспотел. Абураме же это было привычно и он, казалось, чувствовал себя здесь превосходно.
— Чем могу помочь? — поинтересовался хозяин.
Тензо представился и предъявил удостоверение.
— Я знаю, что вас уже опрашивали (следователь тактично сменил слово «допрашивали»), но мне надо уточнить кое-какие детали.
— Хорошо, — кивнул насекомовед, — я полностью в вашем распоряжении.
Выяснив все, что собирался, у Шиби Абураме, Тензо хотел попросить того позвать сына, но тот его опередил:
— Вы, наверное, желаете теперь переговорить с моим сыном?
***
— Вы занимаетесь делом Хинаты Хьюга? — спросил парень.
— Да. Могу я задать тебе пару вопросов? (Шино кивнул.)
— Задавайте сколько угодно. Можете задействовать меня в следствии, если необходимо, — серьезно сказал он. — Я готов на любой риск.
— В этом нет необходимости, — Тензо невольно заулыбался.
— Я готов помочь, — парень поправил на носу очки с затемненными стеклами. — Такая девушка, как Хината... Таких больше не бывает. Понимаете?
— Понимаю.
— Так что же?
— Давай, ты сперва подробно расскажешь мне о вашем знакомстве, — предложил следователь.
— Вы ведь подозреваете, что это мы с отцом похитили девушку? — прямо спросил молодой человек.
— Не будем делать поспешные выводы, — уклончиво заметил тот.
История была ничем не примечательная: Хьюга заинтересовался бизнесом Шиби и предложил провернуть вместе пару сделок, а также часть фармакологической продукции, распространяемой Абураме, которую приобретал Хьюга, должна была пойти для помощи детским приютам и домам престарелых. На встречу с Хиаши, проходившую у того в особняке, Шиби брал с собой сына, там он и познакомился с Хинатой. Шино, не долго сомневаясь, пригласил девушку в гости. Ее отец был не против, так что молодые люди замечательно провели вместе день. Шино показывал ей сад, оранжерею с экзотическими растениями и отцовскую коллекцию редких насекомых (глядя на которую, девушка чуть не расплакалась: так ей было жалко бедных букашек, пришпиленных булавками к бархатной подкладке).
В оранжерее Хинату особенно позабавил красный цветок, похожий на накрашенные женские губы и поразил еще один, огромный, запах которого напомнил ей протухший сыр. Он назывался Amorphophallus Titanum. Шино перевел, что это буквально означает «гигантский странный фаллос» и рассказал историю открытия цветка и то, как долгое время женщинам считалось неприличным им любоваться. Хьюга была смущена.
Если у Хинаты было не так много друзей, то у Шино их не было вовсе. Девушка с радостью согласилась стать его подругой. Они встречались еще несколько раз. Ей нравилось то, что он такой серьезный и немного загадочный, к тому же, он был очень интересным собеседником и рассказывал потрясающие истории про путешествия и всевозможные научные открытия, особенно он увлекался изучением насекомых, как и его отец, и тоже собирался пойти по его стопам (отец, кстати, был не против, хоть и понимал крайнюю непрактичность такого начинания при современной жизни). Хината, общаясь с Шино, узнала много такого, чем раньше бы никогда даже не заинтересовалась, например, особенностями спаривания некоторых разновидностей кузнечиков.
И все бы у молодых людей складывалось чудесно, но в один прекрасный, то есть ужасный, день Шино осмелился признаться девушке в своих чувствах, которые, практически с первого дня их знакомства, были несколько больше, чем дружеские. Хината сильно огорчилась и сказала, что Шино — очень хороший, милый, умный (и далее по списку) парень, но она, увы, давно уже любит другого. Она очень извинялась и просила ее простить. Шино, разумеется, все понял и сказал, что ей не за что просить прощения, ведь сердцу не прикажешь.
После этого они какое-то время не виделись. Шино впал в депрессию. Его отец, узнав, в чем дело, предложил один смелый вариант: они официально посватаются к дочери Хьюга, испросив согласия ее отца. Шиби предварительно выяснил, что это за парень, который девице так нравится, и навел о нем справки, узнав, что парень из бедных, к тому же круглый сирота. Так что старший Абураме справедливо полагал, что у его сына все шансы составить хорошую партию девушке. Было только одно «но»: у Хьюги отца на этот счет могли быть свои, более великие планы.
Опасения Шиби подтвердились. Когда они с сыном нанесли визит вежливости в дом Хьюг, а Шиби заикнулся насчет помолвки, отец Хинаты ответил ему категоричным отказом, сказав, что уже выбрал Хинате подходящего жениха. Правда дружеские встречи с Шино он дочери открыто не запретил, но Абураме поняли, что они здесь более не желанные гости. Вот такая вот история.
— С тех пор прошло больше недели, не так много, но словно бы целая вечность минула, — закончил Шино. — А пару дней назад Хината исчезла. Я просто места себе не нахожу! Неужели я ничем не могу помочь? — спросил он умоляюще.
— Не волнуйся, парень, — Тензо потрепал его по плечу, — мы делаем все возможное. Ты и так нам помог.
***
Хината куковала в комнате одна. Артемида была занята с каким-то очень важным клиентом, который всегда запрашивал именно ее. С тех пор, как она стала Жемчужиной, ее никто не запирал в комнате, но, только лишь она решилась выйти, чтобы немного пройтись и осмотреться, как тут же наткнулась на того самого верзилу, который притащил ее сюда в тот день. Страшный, синемордый человек по кличке Громила работал здесь охранником и вышибалой (и так еще, по мелочи). Он рыкнул на нее страшным голосом, спросив, чего она хотела. Хината быстро помотала головой и убежала обратно в свою комнату, решив дождаться Артемиду и попросить ту все ей здесь показать.
Хьюга, не зная, чем бы ей пока заняться, собиралась по своему обыкновению предаться грустным мыслям о своей несчастной судьбе и о том, что ее здесь непременно скоро изнасилуют. Только она начала в красках представлять сию ужасную картину, как дверь отворилась и на пороге возникла весьма импозантного вида рыжая женщина. Хината смутно припомнила, что это именно она подносила ей на церемонии ошейник.
— Приветик! К вам можно? — поинтересовалась та, вплывая в хинатины апартаменты, изящно виляя на ходу бедрами.
— Здравствуйте, — ответила удивленная девушка, которую только что оторвали от мыслей.
— Я Мэй, — представилась та, — но все зовут меня здесь Русалочкой.
Хьюга наблюдала, как она завораживающим жестом откидывает каскад красивых пышных волос, причудливо уложенных ступенями, так, что ее прическа напоминала елочку.
— Вот зашла посплетничать-посекретничать, — сообщила Мэй. — Элитные девочки, вроде нас, должны держаться вместе, — она подошла совсем близко и провела пальчиком по ошейнику Хинаты.
— Элитные? — не поняла та.
— Угу, — рыжая оттопырила свой ошейник, украшенный мелкими изумрудами, которыми был выложен волнообразный орнамент.
— А эти украшения на ошейниках, они у всех разные, это знаки отличия? — догадалась Хьюга.
— Что-то вроде. Правда четкого разделения нет, но если присмотреться, то те, у кого ошейники с вышивкой — это основной состав нашего борделя. Как ни крути, бордель он и есть, — она усмехнулась. — Те, что с драгоценностями, как у нас, это элита, а все прочие — простые служащие. Мастер, конечно, не считает это чем-то важным, но на мой взгляд, весьма напрасно.
— Вот как.
— Ты у нас совсем недавно, насколько я знаю... — женщина хитро поглядывала на нее из-под челки. — А ты на чем специализируешься?
— Не знаю, — смутилась Хината. (Она даже подумать не могла, что здесь надо на чем-то специализироваться.)
— Я вот на групповухе, — начала беззастенчиво откровенничать Мэй. — Меня постоянно дерут сразу и сзади, и спереди. (На лице Хинаты застыл ужас.)
— А раз-зве т-так мож-жно? — заикаясь, пролепетала Хьюга.
— А тебя что, ни разу еще?
Хината помотала головой.
— Бедняжка, — констатировала Мэй. (При этом было совершенно не понятно жалеет ли та бедную девушку оттого, что ей это еще предстоит, или, наоборот, оттого, что ее еще ни разу...)
Хьюга недоуменно на нее таращилась. Рыжая, очевидно, решила, что надо как-то девицу подбодрить.
— Первое время будет не ахти, но потом передок разработаешь и самый кайф! — просветила та. — О, у Мастера есть такие штучки, — она, пошло улыбаясь, подмигнула, — даже фригидная обкончается! — Она мечтательно закатила глазки, потом посмотрела на девушку: та растянулась на покрывале, хлопнувшись в обморок.
«Малахольная какая...» — подумала про себя Мэй.
Она растолкала несчастную, велела ей умыться и обрадовала тем, что вообще-то зашла проводить ее к доктору, а по дороге она может устроить Жемчужине небольшую экскурсию.
Хината совершенно не понимала, зачем ей доктор, если она совершенно здорова.
— У нас правило, — пояснила Мэй, — больных, а также тех, кто злоупотребляет алкоголем и балуется наркотиками, не держат.
— Но я не балуюсь и я не больна, — настаивала Хината.
— Доктору виднее, — пожала плечами Мэй. — Да не волнуйся ты так, наш док просто душка! Хотя, по-моему, бабы его не интересуют, — она капризно выпятила губки. — Какая потеря!
— А что...
— Да ничего особенного. Обследует тебя от макушки до пят, сделает анализы, составит историю болезни, — она скучающе зевнула. — Рутина часа на два, не меньше. Так что запасись терпением.
***
«Кабинет» доктора занимал почти пол-этажа, ниже того, на котором обитала Хината. Там были и смотровая, и лаборатория, и несколько комнат, уставленных различным оборудованием, и склад медицинских припасов.
Мэй, сообщив о том, что привела девушку, втолкнула ее в кабинет, сделала ручкой и упорхнула по своим делам. Доктором оказался еще не старый мужчина, спокойный и довольно молчаливый. Выглядел он, как большинство типичных докторов, за исключением длинных темных волос и серьги в ухе, напоминающей перевернутую девятку. Он указал Хинате на стул у своего письменного стола, заваленного склянками и бумагами, достал чистую карту и начал заполнять, задавая ей бесконечные вопросы о том, чем она болела в детстве, какие ей делали прививки и прочее. При этом, к огромному облегчению Хьюги, он совершенно не обращал внимания на нее саму.
Закончив с писаниной, док проводил ее в соседнюю комнату, где стояли ширма и новомодная кушетка-трансформер, универсальная для любых видов медицинских процедур, с которой соседствовали передвижные столики с инструментами, препаратами и прочей мелочью (на одном из них Хината узнала аппарат для измерения сердечного ритма). Чуть поодаль стоял стол со специальными лампами и приборами, рядом красовались измеритель роста и весы.
После того, как ее взвесили, измерили рост и давление, осмотрели уши, нос, горло и прощупали щитовидную железу, ей было велено полностью раздеться и лечь на кушетку. Видя, что девушка сильно стесняется, доктор принес ей простынку и вышел, пока та раздевалась.
Хината легла и залезла под маленькую простынку чуть ли не с головой. Доктор откинул сперва верх и принялся ощупывать грудь. Девушка зажмурилась, однако ничего плохого не произошло: ее щупали очень осторожно, едва дотрагиваясь. Затем, спустив простынь почти до лобка, он принялся за живот, просив говорить, если где-то при нажатии будет больно. После Хинате было разрешено снова накрыться и та наивно надеялась, что на этом все, но тут док нажал какой-то рычажок, приведя подпорки для ног в вертикальное положение.
— Кладите сюда ваши ножки, — сказал он.
С одной ногой Хината худо-бедно справилась, но вот вторая подпорка отстояла далековато, так что бедняжке пришлось сильно раскорячиться, чтобы до нее достать. «Хорошо, что я в детстве занималась гимнастикой, а то вряд ли бы получилось», — подумала она.
— Извините, забыл спросить, вы живете половой жизнью? (Девушка зажмурилась и помотала головой.)
Доктор включил подсветку и потянулся за стерильными перчатками. Хината с ужасом думала о том, что ему сейчас там все видно. Он растянул пальцами половые губки и попробовал ввести один. Убедившись в хорошей сохранности экземпляра, сменил тактику и ловко ввел его в задний проход, попутно надавливая внизу живота другой рукой.
— Расслабьтесь, — велел он. — И скажите если будет где-то больно.
Он еще попутно спрашивал что-то про месячные, но Хината была так напугана, что вряд ли могла бы вспомнить, что отвечала.
— Навскидку все нормально, — наконец сказал док, — но это не самый надежный способ диагностики. Ничего, вскоре вы приобретете бесценный половой опыт и мы сможем обследовать вас как следует.
Хината не помнила, как оделась. В полной прострации та проследовала за доктором в лабораторию. Там она успешно хлопнулась пару раз в обморок, пока у нее брали кровь. Затем ей выдали пару специальных пластиковых баночек под другие анализы и сказали, что их можно будет занести позже, в любое удобное время.
У кабинета Хинату уже ждала Артемида.
— Ты там не замучил мою бедную девочку? — сердито спросила она, обращаясь к доктору.
— Не волнуйся, с ней все в порядке, если не считать устойчивой тенденции к обморокам на нервной почве.
Он открыл один из своих многочисленных шкафчиков и достал оттуда лекарства. Он вручал коробочки одну за другой Артемиде, попутно комментируя, что, как и сколько раз в день принимать.
— Это витамины и биодобавки, будешь давать ей два раза в день, это для желудка, а это от нервов, перед сном, в виде отвара.
Он на всякий случай все подписал. Артемида сложила это все и баночки для анализов, которые отняла у Хинаты, в пакет и потащила напереживавшуюся девушку в ее комнату. Напоследок они с доктором еще о чем-то пошушукались и Артемида, сделав недовольное лицо, молча шла всю дорогу, пока провожала подопечную.
Как оказалось, Хинату вечером ждала еще одна, не самая приятная медицинская процедура, вот только по какой-то причине доктору было велено проводить ее не у себя в кабинете, как это делали обычно. Артемида, которая уже догадывалась, что задумал Мастер, видя Жемчужину в полном раздрае, решила ей пока об этом не говорить.