Лунная Соната (¹)
Прошла неделя после инцидента с танцующей королевой, о чем Среда с нежностью вспоминает. The Stalker тоже были относительно тихими, за исключением случайных сообщений, в которых они различными способами признавались в любви. На этой неделе также было полнолуние, и Энид была довольно беспокойной в течение недели, предшествовавшей событию.
Когда Среда сидела за своей пишущей машинкой, она чувствовала присутствие белокурой волчицы позади себя, расхаживающей взад-вперед. Она обеспокоенно заламывала руки, это было ощутимо, и она могла чувствовать, как это, казалось, пульсирует и перемещается в воздухе.
После того, как Энид сделала сорок второй круг по их комнате, и да, она считала, Среда фыркнула и развернулась на стуле, чтобы посмотреть на волка на ее сорок третьем круге,
"Энид", - сказала Среда, волчица остановилась как вкопанная, повернув голову, чтобы рассмотреть старейших потомков Аддамс. "Ты расхаживаешь по комнате уже двадцать минут, мешая мне писать, что тебя беспокоит?"
Энид повернулась всем телом лицом к Среде: "Прости, Вендс, но это моя первая смена с тех пор, как я вернулась в Nevermore ... и я чувствую луну, она словно светит на меня", - сказала Энид, которой не терпелось снова начать двигаться.
Понятно, что в среду луна действовала как магический катализатор превращения в волка, отраженный солнечный свет от луны действовал как проводник магической энергии, прямо или косвенно поглощаясь клетками оборотня, и когда луна достигала своего расцвета, увеличение магической энергии позволяло оборотню меняться.
Она развернулась, вынула бумагу из пишущей машинки и снова накрыла ее суперобложкой, а Инид зачарованно наблюдала за происходящим. Среда встает и поворачивается, чтобы взглянуть на Энид, прежде чем пройти в центр комнаты, где невидимая линия разделяла их от ярко-неоновой к монохромной.
"Но ... у тебя есть время писать?" Инид тихо выдохнула, НИЧТО никогда не мешало Среде стучать по клавишам своей пишущей машинки.
"Есть вещи поважнее, чем писать, Энид". Небрежно сказала Среда, как будто то, что она только что сказала, не повергло сердце Энид в штопор. Она хотела упасть в обморок, она хотела смеяться, танцевать и плакать. Для Среды даже ее собственные действия шокировали ее, если бы ее роман был живым и мог выражать эмоции, она была почти уверена, что это было бы выражением предательства из-за того, что ее бросили ради неонового радужного оборотня.
"Среда..." Тихо сказала Инид, ее глаза были полны невысказанных слов, слов, которые никогда не осмелились бы покинуть ее душу непрошеными, но такой простой поступок, такое простое решение Среды предпочесть ее чему-то другому, чему-то, что, как знала Инид, по сути, было священным ритуалом ... для нее. Это повлияло на ее душу.
"Что тебе нужно?" Мягко спросил ворон. И вот оно, тревожная энергия вернулась, волнами отражаясь от нее. Она снова начала нервно заламывать руки, а ноги чесались, пытаясь ускорить шаг, но она упорно стояла на своем.
"Может быть, музыка, которая обычно меня успокаивает", - тихо сказала Инид. Среда просто кивнула и вернулась на свою половину комнаты. Инид с любопытством наблюдала за ней, ее глаза были острыми.
"Это, безусловно, можно устроить", - сказала Среда, снимая чехлы с виолончели. И снова Энид почувствовала, как ее сердце оживает, когда она сказала, что музыка больше напоминает ей К-ПОП и, возможно, немного S Club Seven, даже Йоко, бессмертная Вампирша, высмеяла Энид за этот конкретный музыкальный выбор, сказав, что он более древний, чем она сама, но Энид всегда любила классику поп-музыки. Но вот Среда предложила сыграть для нее музыку, желая пройти лишнюю милю, и она солгала бы, сказав, что даже такая простая мелочь, как эта, не заставила ее влюбиться в своего соседа по комнате чуть сильнее.
Итак, Энид смотрела и ждала, похоже, в последнее время она часто так делала, поскольку Среда тщательно настраивала инструмент. Коричневые глаза замерцали у Инид, у которой перехватило дыхание.
"Есть ли что-нибудь конкретное, что ты хотел бы, чтобы я сыграл?" Спросил Среда, поднимая смычок.
"Нет... Я не возражаю, все, что ты играешь, хорошо", - сказала Энид, комплимент слетел с ее губ прежде, чем она смогла запихнуть слова обратно в свое бесполезное веселое сердце. Но при словах Энид Среда, казалось, села немного прямее, как будто она прихорашивалась при словах о блондинках.
"Тогда очень хорошо", - тихо сказала Среда, смычок на секунду задержался в воздухе, пока Среда рылась в мозгу в поисках подходящего музыкального фрагмента, а затем начала играть. Энид сидела и с благоговейным трепетом наблюдала, как Среда, казалось, скользила по каждому музыкальному произведению, она не заметила, что перестала нервно заламывать руки или ходить взад-вперед. Единственное, что существовало в ее мире в эту самую минуту, была девушка на виолончели.
Каждую ноту, каждое крещендо, каждое изменение высоты тона, каждую сыгранную пьесу Энид ловила себя на том, что одновременно загипнотизирована и запоминает, то, как Среда, казалось, вкладывала частичку себя в каждую сыгранную ноту, это было похоже на то, что она обнажала свою душу миру, за исключением того, что единственной в этом мире прямо сейчас была Энид, которая принимала каждую частичку, каждый кусочек с благоговением.
Душа гота, выставленная напоказ только для нее, вложенная в сами ноты, лишь немногие могли удостоиться такой чести, но время шло, ноты убаюкивали ее, веки становились все тяжелее и тяжелее, пока она не решила лечь, ее голубые глаза не отрывались от Среды, хотя глаза вороны были закрыты, когда она извлекала каждую отдельную ноту по памяти.
Но Среда обнаружила, что ее глаза открылись, их взгляды встретились. Понимание вселенских масштабов, казалось, промелькнуло между ними на самый краткий миг, на самые мимолетные секунды, ушло так же быстро, как и пришло.
Их глаза рассказали друг другу историю, которую они просто не могли выразить словами, принятие, под резкостью холодной внешности Среды была нежность, которую Энид отчаянно хотела протянуть и притянуть к себе, отчаянно хотела удержать руками, ее глаза заблестели, и она закрыла глаза, чтобы сморгнуть выступившие слезы, но это оказалось ошибкой, поскольку Среда продолжала играть, музыка, звуки ее души убаюкали ее до мирного, умиротворяющего состояния. , полноценный сон.
Среда извлекла последние ноты своей музыки, позволив их звукам задержаться в воздухе, это было очищение, она сыграла для Энид несколько самых романтичных произведений для виолончели, самых романтичных за последние несколько столетий, она вложила свое сердце в каждое произведение. Их взгляды встретились, и Среда почувствовала, как ее сердце разбилось вдребезги, закаленная броня, на создание которой она потратила годы, рухнула под странным взглядом девушки, к которой она пришла... Среда вздохнула. Энид никогда бы не почувствовала того же.
Как и многие Аддамс до нее, она позволила проклятию свести ее с ума из-за невзаимных чувств.
Она случайно взглянула на оборотня, но обнаружила, что она спит там, где лежала, с подергивающимся ртом, когда она одновременно слегка рычала и похрапывала через нерегулярные промежутки времени, в какой-то момент Гот сочла это невероятно раздражающим и достойным убийства, но, увы, она удержала свою руку и нож, и теперь она находила это тошнотворно милым. Она прижимала телефон к груди.
Она поставила виолончель на подставку, решив убрать ее завтра, чтобы шум не разбудил волка. Она оглянулась на другой конец комнаты, ее лицо смягчилось, когда она смотрела, как Энид спит, она никогда бы не полюбила другого так, как любила Энид, на самом деле она никогда бы не полюбила другого никогда, Энид была для нее всем. Она осторожно подошла к Инид и неуверенно протянула руку, запустив пальцы в мягкие светлые волосы. Энид во сне потянулась навстречу прикосновению, издав довольный скулеж, прелесть которого чуть не разбила вдребезги то, что осталось от сердца Среды.
Она тихо вздохнула, убирая руку, Энид заскулила из-за потери контакта, Среда потянулась к изножью кровати, натянула вязаное одеяло, которое связала Энид, и укутала Энид в его тепло. Блондинка сразу же прижалась к нему. Она нежно прижала его к подбородку Энид. Прежде чем осторожно отойти от кровати, она почти с облегчением вздохнула и потянулась за телефоном.
У нее были планы и изрядная часть ее кредитной карты, которую она могла потратить на легкомысленную ерунду, хотя это было ради Энид, это было то, что она хотела сделать какое-то время, но когда она пошла включить телефон, тот загорелся сам по себе.
(1) Непрочитанное текстовое сообщение. Снадписью "Неизвестно ", как это было всегда. Среда закатила глаза, когда открыла текст, состоящий из трех простых слов и единственного смайлика.
Ты прекрасно играешь 3
(AN) я должен отметить, что эта глава состоит из двух частей, и музыка, которую здесь играет среда, не "Лунная соната", но она будет в следующей главе