Глава 11
Я прижимал девушку к себе, продолжая неистово сладкий поцелуй. Я не давал ей возможности опомниться и оттолкнуть меня, наращивая темп и срывая с ее губ едва уловимые стоны. Зачем я пошел за ней? Зачем ворвался в эту треклятую раздевалку? Я ведь знал, что не смогу совладать с собой, знал, что желание затмит мой разум. Я хотел игнорировать ее, выкинуть из своей головы, стереть ее образ из своих мыслей, а вместо этого я ласкаю ее тело и танцую грязные танцы с ее языком. Где моя выдержка? Где мое самообладание? Где моя чертова гордость? Почему рядом с ней я забываю обо всем, что важно и дорого мне? Почему я превращаюсь в мягкотелого паренька, ищущего в ее объятиях упоение? Нужно было оставить все как есть! Нужно было элементарно не замечать ее, я ведь продумал все до мелочей! Зачем нужен был весь этот цирк с Наташей, если я не смог совладать с собой?
Я рычу, сильнее зажимаю Леру в своих руках, неустанно продолжая поцелуй, разносящий желание по моим венам. Это неописуемо, невероятно! То, что было до нее, не имеет никакого смысла. Мое пользовательское отношение к барышням и получение от них все, что я пожелаю, не сравнится даже с робким поцелуем этой девушки. Когда я стал зависим от нее?! Когда позволил упустить себе момент этой чертовой одержимости ею?! Почему я не могу насытиться?! Почему мои мысли лишь о ней, а глаза ищут ее в толпе, даже если я уверен, что ее там быть не может?! ЧТО СО МНОЙ ПРОИСХОДИТ?!
Я отстранился, разрывая поцелуй и прекращая любые прикосновения к ее телу. Ударил в стену кулаком, чувствуя блаженную боль, отрезвляющую мои мысли. Я смотрел на нее, пристально смотрел, проклиная себя за тот невинный на первый взгляд, поцелуй во время инцидента с метелью, заставивший почувствовать к ней что-то. Я ненавидел ее и в тоже время желал! Противоречивые чувства разрывали меня на части, и я ничего не мог с этим сделать.
— Псих, — прошептала она, сжимаясь под моим разгневанным взглядом.
— Помешанный на тебе, — практически выплюнул я эти слова и тут же пожалел об этом.
Лера нахмурилась и протянула ко мне руку, касаясь кончиками пальцев моего лица. Я наклонил голову в бок и потерся щекой о ее ладонь. То, что я чувствовал к этой дерзкой девчонке, пугало меня, но в то же я не мог найти в себе силы, чтобы прекратить это. Я смотрел на нее, любуясь ее черными глазами, которые ярко выделялись на фоне белой кожи и светлых волос. Она как обычно прикусила нижнюю губку, не осознавая, как этот невинный жест дразнит мою «больную» фантазию.
— Кто она?
Голос Леры разрезал тишину, а я поначалу даже не понял о чем она. Наверно непонимание отразилась на моем лице, и она повторила вопрос:
— Кто эта девушка, с которой ты приехал сегодня?
— Наташа — новый журналист нашей команды.
Частично это было правдой. Девушка действительно будет вести колонку о «Ястребах», а то, что ранее я с ней спал, я решил не уточнять.
— Допустим, но почему она тогда приехала с тобой?
— Это допрос?
Я грубил ей, но рассказывать о том, что она ночевала со мной, и пусть у нас ничего и не было, так как я ее не захотел, я не стал. К тому же я был несусветно пьян, да и разрядку я получил утром, о чем я уже в тысячный раз пожалел. Лера отдернула свою руку, прижимая ее к себе.
— Нет, просто когда твой друг подвез меня домой, ты разукрасил ему лицо, а когда я спросила, что это за девушка, и почему она была с тобой, ты вспылил. Что за двойные стандарты, Морозов?!
— Не забивай свою миленькую головку ненужной ерундой.
— Это не ерунда. Для тебя все так просто. Ты что хочешь, то и делаешь, не заботясь о том, что чувствуют другие. Тебя совершенно не волнуют последствия твоих поступков. Ты считаешь, что раз ты меня поцеловал, то все хорошо? Сопливое смс о том, что ты ко мне никогда не подойдешь и бла-бла-бла, любая девочка от такого растает. Это же сам Морозов, черт возьми! Как ему можно отказать?! И все будет прекрасно, как раньше! Ты так думаешь?!
Лера испепеляла меня гневным взглядом, по ее щекам снова текли слезы. Я осознавал, что задел ее спором, но не до такой же степени! И что будет, если она узнает, что я был с другой?! Я не хотел об этом думать, я пытался всеми возможными способами уйти от этих мыслей.
— Лера, я...
У меня не было слов, я не знал что сказать, я не знал, как передать ей всю ту палитру эмоций, что я чувствую, как объяснить ей, что она нужна мне. Я никогда ранее ничего подобного не делал, не делился своими чувствами ни с кем. Я просто смотрел на нее, не в силах отвести от нее своего взгляда и не в силах что-либо ей сказать.
— Ну, что ты молчишь?! — Лера ударила меня ладонью по груди, — Вчера ты был более красноречив, или ты способен говорить о своих чувствах только под воздействием алкоголя и в окружении весьма симпатичных дам?! — саркастически произнесла она.
Меня взбесил ее тон, и то, что она попыталась выставить мои вчерашние слова пустым звуком, в то время как я попытался ей открыться. Я никогда не был терпиливым и всегда быстро заводился, а сейчас она задела сильнее, чем кто-либо за продолжительное время. Схватив девушку за кисти рук, я вжал ее в металлический шкафчик, нависая над ней.
— Послушай сюда, мелкая, вчера я был искренним с тобой, но это моя ошибка, и после знакомства с тобой я совершаю одну ошибку за другой. Так вот, мне это все осточертело, никогда бы не подумал, что испытывать чувства к девушке — это так паршиво, если честно. Но благодаря тебе я лишь удостоверился в том, что кроме потребительского отношения вы ничего не стоите.
Я отпустил ее, разворачиваясь и вылетая из треклятой женской раздевалки, проклиная все и вся. Я послал все к черту, забрал вещи и направился к машине, попутно подкуривая сигарету. Что-то разъедало меня изнутри. Я опять пожалел, что был таким несдержанным, я опять сорвался, сорвался на той, что могла угомонить мой пыл. Блаженно пропуская дым через легкие, я курил одну за другой, стоя рядом с машиной, и рассматривал замысловатый узор мороза на капоте.
— Морозов, ты где ходишь, тренер тебя ищет!
Услышал я голос Артура за своей спиной. Я обернулся, продолжая курить и не обращая внимания на его недовольный взгляд.
— Там произошли некие метаморфозы, которые поначалу вызывают культурный шок, а потом адовое желание разнести все к чертям, — извлекая из пачки сигарету, произнес друг.
Я вопросительно посмотрел на него и подал ему зажигалку.
— Ты только пообещай не зверствовать, — осторожно начал Артур.
— Не тяни кота за яйца, ему это не нравится, — грубо проговорил я.
— В общем, тут такое дело, спонсор «Акул» слился и теперь нашу команду соединяют с ними, и будет отбор...
Я не стал дослушивать, этот слух я уже слышал и решил пропустить его мимо ушей, а сейчас я просто летел в зал в прорыве разорвать всех и вся на своем пути. Какого черта, мою команду будут смешивать с этой «недокомандой», во главе которой стоит мой ненавистный враг!
Я вошел в зал и сразу направился к тренеру, проигнорировав Руслана и его команду.
— Дмитрий Евгеньевич, на каком основании вы сливаете мою команду с этим?! — я небрежно указал в сторону и словил полный гнева взгляд Князева.
— Максимилиан, не заводись, мы пытаемся решить сложившуюся ситуацию.
— Не заводись, это вы мне говорите?!
Я сузил глаза, сверля тренера взглядом, в то время как к нам подошла девушка с каштановыми волосами, убранными в хвост. Я вопросительно посмотрел на нее, и если бы не мой дурной настрой, то, возможно, я бы отметил, что она довольно-таки симпатична.
— Извиняюсь, но я Елена Смирнова, тренер команды «Акул», а вы, я так полагаю, капитан «Ястребов», — заговорила девушка бархатным голосом.
Серьезно, она пытается быть милой?! Да ни одна юбка не стоит чести моей команды!
— Да что вы говорите, — я сделал задумчивый вид и потер подбородок большим пальцем.
— Не ерничай, Морозов! — рыкнул Руслан.
— Чего не делать?! — в тон ответил я, буравя его взглядом.
— Морозов, Князев, успокойтесь! Мы делаем все, чтобы решить сложившуюся проблему, — постарался спокойно сказать мой тренер, у которого уже алели щеки от гнева.
— Я не стану распускать половину своей команды, только из-за того, что у них слился спонсор, — чеканя каждое слово, проговорил я, — будьте в этом уверены, Дмитрий Евгеньевич.
— Максимилиан!
Попытался вразумить меня тренер, но вся моя команда загудела, поддерживая мои слова. Кому вообще могло взбрести в голову объединить две команды, которые соперничают уже несколько лет? Это каким идиотом нужно быть, чтобы рассчитывать на то, что мы сможем поладить и создать одну мощную, сплоченную команду.
— Это решение руководства, мы не можем его оспаривать, — высказалась Елена, тренер «Акул».
— Это ваши проблемы, это не наш спонсор слился, — произнес я.
— Максим, мы не претендуем на главное звено... — пролепетала она, но я перебил ее.
Не терплю, когда кто-то позволяет себе вольность в обращении ко мне.
— Максимилиан Викторович, и это моя команда, в ней нет места еще двенадцати игрокам, разве что если правила изменились, и теперь в команде стало двадцать четыре человека, но о таком я еще не слышал.
— Морозов, прекрати грубить, все мы прекрасно осведомлены о твоем строптивом характере, но имей хоть каплю самообладания, — вскипел Дмитрий Евгеньевич.
— То есть вы согласны с тем, что нужно устроить соревнования и просеять нас?
— Это было бы логично, — влез Руслан.
— Мы решили не оспаривать место капитана, но кого-то с первого звена придется сместить, его место займет Руслан, а все остальные будут проходить отбор и главные пятерки, и запасные семерки, — как ни в чем не бывало, произнесла Елена.
— Серьезно? Я не стану распускать своих ребят, с которыми играю уже черт знает сколько ради вас.
— Максимилиан! Хватит, все решено, три дня мы проводим отбор. Сегодня — изучаем коэффициент полезности игрока, завтра — нормативы, послезавтра — показательная игра. По трем критериям и выберем состав новой команды, — грубо проговорил тренер.
— И как мы теперь будем называть себя: «Ястреаки» или «Акияст»?
— Максим, да что же ты у меня такой сложный-то, а? Название команды никто изменять не будет, как были «Ястребами», так ими и останемся.
— Ну хоть что-то хорошее, Дмитрий Евгеньевич.
Я еще раз окинул всех недовольным взглядом и направился к своим ребятам. Рассказав всем доступным языком о происходящих изменениях и выслушав лавину матов, все же я смог успокоить своих ребят и настроить их на жесткий отбор.
***
Я ехал домой, поглощенный своими мыслями. Когда все пошло не так? Жил же прекрасно, каждый вечер новая подстилка, полный угар, вечеринки. Так нет же, нужно было мне влезь и вытащить эту мелкую из под Никиты. Пальцы сами сложились в кулаки от нахлынувших воспоминаний. Все же было нормально, какого я полез?! Ладно, мимо я бы не прошел, будь на ее месте любая другая, но зачем нужно все было усложнять? Зачем я на следующий день пошел к ней с этой шоколадкой? Зачем поцеловал ее? А сейчас все рушится, и с командой не пойми что, и с Лерой полная... Впрочем, я сам виноват, не стоило ее приравнивать ко всем, кто был до нее. И даже если я смогу помириться с ней сейчас, то что будет, когда она узнает, что я ей изменил? К дьяволу все мысли о ней! Сейчас моя главная цель — это команда. Во что бы то ни стало я должен сохранить ее целостность, должен выйти в финал. Должен одержать победу.
***
Осточертело реветь! Все, с меня хватит! Видеть больше не могу этого Морозова! Ненавижу! НЕНАВИЖУ ЕГО! Пусть только попробует ко мне подойти, на месте прибью!
Я шла по заснеженным улицам, возвращаясь домой из академии, полностью погрузившись в свои мысли. Через неделю модули, потом зачеты, сессия, а я думаю совершенно не об учебе. Сдался мне этот спортсмен! Можно подумать, он у нас единственный такой весь из себя классный. Другого найду! Лучше! Беспощадно разбросав снег носком кроссовка, я немного успокоилась. Еще парочка таких вот ссор, и я точно психичкой стану, как с ним вообще девушки выдерживают?! Ах, да, он же у нас не встречается, он же у нас потребительски пользуется! Еще раз, ударив в сугроб ногой, я снова возобновила шаг и в этот раз ускорилась, так как прохожие стали странно посматривать в мою сторону. Так и хотелось подойти и сказать: «Что вылупились? Плохо мне, ясно, плохо!», но будучи девочкой — приличной, где-то глубоко в душе, я этого не сделала. Мало по малу, пиная от злости снег, я все же добралась до родной квартиры. Как обычно повесив куртку в шкаф и поставив сушиться кроссовки, я поплелась на кухню, принюхиваясь к аромату только что заваренного кофе.
— Привет, а ты чего так поздно? — как ни в чем не бывало, спросил Руслан, отпивая кофе из моей, МОЕЙ ЛЮБИМОЙ ЧАШКИ! Ну все, ты — труп, Князев, прямо сейчас можешь цветочки заказывать!
— Что ты тут делаешь?! — вскипела я.
— Оу, а ты не в духе... Да ладно, гномик, все окей, не переживай. Игорю понадобилась машина, я одолжил свою, вот, жду, когда он вернется, — спокойно ответил парень, — Кофе будешь?
И зачем это Игорю понадобилась его машина, он же мог взять папину, он даже ключи оставил. Странно...
— Кофе — буду, — машинально ответила я.
Не могу я отказаться от кофе, тем более из кофеварки. От растворимого — легко, а вот от заварного — никогда. Сначала кофе, а потом и венок закажу. Точно, вот так и поступим.
— Хорошо.
Парень улыбнулся и стал хозяйничать на моей кухне. Когда это он выучил, где что лежит? Я присела на угловой диванчик, пристально наблюдая за его действиями. Обычно я никому не доверяю варить себе кофе, но так как аромат из его, то есть моей кружки шел отменный, я не стала ему перечить. Через пару минут я блаженно делала первый глоток и готова была простить ему все и вся. Просто потрясающе! Даже у меня такой восхитительный, ароматный кофе никогда не получался, что было обидно признавать, если честно.
— Так зачем Игорю понадобилась твоя машина? — невзначай спросила я, грея руки о горячую чашку.
— Сказал что срочное, безотлагательное дело, — пожав плечами, ответил Руслан.
— Хмм... и ты так просто дал ему свою машину?
— Он мой лучший друг, не мог же я ему отказать.
— Логично.
— Лер...
— Что?
— Все в порядке?
Я посмотрела на парня, его янтарные, истинно янтарные глаза, я просто не могу подобрать другого описания, внимательно смотрели на меня. Когда же он успел так измениться? Раньше его все только обзывали и обижали, а теперь даже придраться не к чему. Хотя пончик мне нравился больше, его я не стеснялась, а этот новоиспеченный красавчик на сто процентов такой же, как и другие.
— Да, конечно, все отлично, сессия скоро, вот и переживаю.
— Расслабься, ты все сдашь, я уверен.
Руслан улыбнулся, забирая мою пустую чашку, и вместе со своей поставил в посудомоечную машинку.
— Кстати, как там Морозов, он какой-то взвинченный сегодня?
Я поперхнулась собственной слюной, в упор смотря на парня. Опять этот Морозов! Почему все разговоры, неважно с кем и где, сводятся к нему?!
— Откуда я знаю, что с ним?! Мы расстались, — буркнула я.
— Эту песню я уже слышал, — улыбаясь, проговорил Руслан, — Тебе завтра к какой паре?
Или мне кажется или что-то не так, но мы как-то скачем по темам. Какая разница, к какой мне паре завтра? Что за идиотские вопросы? Так, ладно, дыши Лера, дыши, тебя просто все раздражает, а так все отлично.
— Ко второй.
— Отлично, тогда я тебя подвезу.
— Куда? Зачем?
— В академию конечно.
— Стоп, а зачем тебе ехать в мою академию, ты же в другой стороне учишься, если мне память не изменяет?
— Все верно, но у нас небольшая перестановка в команде, в общем, завтра мне нужно к вам.
— Как знаешь.
Я пожала плечами, на машине все же лучше чем на маршрутке. Так, ладно, темы у нас как-то закончились, и мы смотрим друг на друга, не зная, что сказать. Эх, не любитель я неловких ситуаций. Вроде с детства друг друга знаем, а как-то не по себе. Что же делать? Что же делать? Может предложить альбом со старыми нашими фото посмотреть, а что — это не плохая идея.
— Знаешь, у меня тут завалялся альбом со старых времен, не хочешь посмотреть? — промямлила я, рассматривая свои пальцы.
Почему я так неловко себя чувствую? Что опять со мной не так? Пару минут назад готова была рвать и метать, а теперь краснею и смущаюсь. И ссылаться на гормоны уже поздно, этот возраст года два назад прошел.
— Я не против.
— Вот и отлично.
Я улыбнулась и направилась в свою комнату. Все альбомы я хранила на верхней полочке книжного шкафа, так как пересматривала их довольно редко. Необходимо было взять табуретку, вскарабкаться на нее и выбрать нужные.
— Я сейчас, — сказала я, собираясь выйти из комнаты, но Руслан перегородил мне дорогу.
— Ты куда?
— Эм, ну... — что тянуть-то, разве не понятно, что я не достаю, НЕ ДОСТАЮ Я так высоко, — Альбомы на верхней полке, мне нужен стул.
— Тебе нужен я, — проговорил парень, убирая мои волосы с левой стороны за ушко.
Его жест смутил меня, как и его слова. Кошмар, все — это клиника. Я точно стала неуравновешенной. О чем я вообще думаю? Почему я как завороженная смотрю на него? Он же не имел в виду ничего такого, вон альбомы со шкафа достает. И зачем так нервничать? Да, кажется, на мне сказывается долгое отсутствие нормальных, повторюсь, нормальных отношений.
— Какой из них?
— Темно-синий с Дарт Вейдером.
— Нравятся «Звездные войны»?
— Не питаю особой любви.
И это правда, да простят меня все фанаты, просто мой бывший был помешанным на этом фильме, вот и подарил мне этот альбом, а он как раз и пригодился.
Парень ухмыльнулся, удобно устраиваясь на моей кровати, и вопросительно посмотрел на меня.
— Что? — непонимающе спросила я.
— Что-что, ты компанию мне составлять будешь или оттуда посмотришь?
— Конечно.
Что-то я туплю сегодня, примостившись сбоку от парня, я стала вместе с ним рассматривать фотографии из нашего детства. Вот мы в очередной раз деремся из-за какой-то игрушки, а тут строим замок, а на следующей фотографии я беззубая улыбаюсь. Какой стыд, нужно будет сжечь этот альбом на кладбище. Парень захохотал, а я нахмурилась и покрылась краской. Черт! Мама же обещала, что выкинула эту фотографию! На ней я сижу в ванночке вместе с Русланом, и мы так мило швыряем игрушки. Я быстро пролистала дальше, но лучше от этого не стало. Теперь мы были уже более взрослые, возле елки, неизменное трио: Игорь в костюме Питера Пена, я в костюме какой-то там принцессы и Руслан в костюме мушкетера. На следующем фото мы опять что-то не поделили и втроем деремся. Ага, а вот и ветрянка пошла, я вся в зеленую крапинку, а они глядя на меня ржут, а на следующем уже все втроем улыбаемся, покрытые зеленкой. И почему я раньше не смотрела этот альбом? Прогулка по воспоминаниям захватывает с головой. Так что там у нас дальше. Хм на этой фотографии мне лет одиннадцать, и мы целуемся. Мы с Русланом ЦЕЛУЕМСЯ, что за черт?! Не было такого, я точно помню! Не было! Это монтаж!
— Мило...
— Что? Что значит мило? Я вообще не понимаю что это, — тыкая в альбом пальцем, проговорила я.
— Могу напомнить, что это.
Я моментально посмотрела на парня, и его губы накрыли мои. Легко и уверенно его язык проник в мой рот, пока мой мозг тормозил и пытался объяснить происходящее. Я попыталась отстраниться, но даже мне мои попытки показались неуверенными. Что-то в этом поцелуе зацепило меня, и я сама стала отвечать, сначала неуверенно, но позже подстроилась под ритм парня, переплетая наши языки в сладостном танце. Он был ласков, хоть и напорист, искусно прикусывая моментами мой язык. Я полностью провалилась в эту нежность, позволяя парню посадить меня сверху на свои ноги. Его сильные руки прижимали меня к себе, углубляя поцелуй. В комнате стало душно, а я боялась отстраниться от него, боялась, что снова останусь одна со своими вдребезги разбитыми чувствами.
Краем сознания я услышала открывающуюся входную дверь. Моментально прекратив поцелуй, я ошарашено смотрела на Руслана, чьи зрачки были расширены, а дыхание, как и мое — сбито. Нервно прикусывая нижнюю губу, я попыталась слезть с парня, но он продолжал крепко держать меня.
— Отпусти, — шепотом попросила я.
Парень нахмурился, но сделал то, что я попросила. Я подлетела к зеркалу, рассматривая себя: щеки горят алым пламенем, губы пульсируют, дыхание, ай, и без сбитого дыхания понятно, чем мы тут занимались. Руслан едва заметно улыбался, рассматривая меня. Только теперь его взгляд изменился. Такой взгляд бывает у парней, когда они рассчитывают на что-то большее, чем то, что они уже получили от нас. Хищный такой взгляд, собственнический. Я хмыкнула, смотря на его довольное лицо. Один невинный поцелуй ничего не значит. С кем не бывает? Черт! Да со мной такого не бывает! Как я теперь Максиму в глаза буду смотреть?! Что я ему скажу? Извини, так получилось, мне нужно было успокоиться, и я утешилась твоим врагом?! Эта фраза точно не подойдет. Так, стоять, а почему я думаю о том, что должна как-то перед ним оправдываться? Он мне кто? Никто. Вот и не буду оправдываться, пусть, что хочет, то и думает.