17
Леся
Воспоминания о прошедшей новогодней ночи беспорядочно всплывали в моей голове странными, болезненно-приятными образами и сбивали с толку. Жаркий поцелуй, до безумия сладкий, напрочь отключивший мозг, стал лучшим моментом праздника, и, пожалуй, единственным ярким пятном в безликой серости шумного застолья. Он ослепительным всполохом разделил вечер на части, позволяя огню в моём влюблённом сердце разгореться с новой силой, и возрождая почти утраченную надежду. Но то, что было после, вызвало во мне волну непонимания и даже возмущения. Преодолевая все препятствия на пути к нашей с Русланом взаимной любви, и продвинувшись вперёд на шаг, я вновь была вынуждена отступить на два назад.
Руслан очевидно тоже что-то чувствовал ко мне. Движения его мягких губ и тёплых ладоней там - в полумраке пустого коридора - были очень напористыми, пропитанными голодной страстью, словно он, как и я, не способный больше удерживать под контролем разума собственное тело, отдался неудержимому порыву. Однако всё закончилось так же внезапно, как началось. После возвращения в комнату, парень мечты пробыл на празднике совсем недолго. Ни с кем не говорил, не танцевал, только напряжённо думал о чем-то своём, снова отгородившись от меня прочной незримой стеной, выстроенной из равнодушного молчания.
Я не знала, как себя с ним вести, о чём говорить. Не понимала, кто мы теперь друг другу. И Руслан совершенно не помогал мне найти ответы. С одной стороны, в нём однозначно что-то изменилось, даже как будто сломалось. Он выглядел растерянным и явно избегал моего взгляда. Словно... жалел о произошедшем между нами. Эта мысль не давала мне покоя, причиняя боль, но я так и не смогла найти в глазах Руслана ни подтверждения, ни опровержения.
Он ушёл к себе, а я больше не решилась идти за ним. Утром он уехал в своё родное село, ни с кем не попрощавшись. Со мной в том числе. В груди неприятно пекло от осознания, что он снова сбежал, как делал много раз. Единственным свидетельством хоть какого-то прогресса в наших слишком запутанных отношениях был номер Руслана в справочнике моего смартфона. Но я так и не смогла написать ему первой, а тем более позвонить. Оставила это право ему.
Первый день Нового года прошёл в суматохе. После очень позднего завтрака мы всей толпой отправились на главную площадь города, прихватив оставшиеся от прошлогоднего застолья напитки и закуски. Народу в ледяном городке было не много, не каждый разумный человек отважится в морозный вечер таскаться по заснеженным улицам с пакетами наперевес вместо просмотра повтора «Голубого огонька» в тепле и уюте. Проводив некоторых участников вечеринки до вокзала, и оставив припасы под присмотром одного не очень сговорчивого на приключения одногруппника, мы оккупировали высокую горку.
Смех и визг девчонок из нашей поредевшей компании эхом разносился по округе во время массовых прокатов по неровному льду. Мы радостно съезжали с горы то сидя, то стоя, то по одному, то паровозиком, крепко ухватившись друг за друга, теряя пуговицы, ключи и карманные деньги. Потом ненадолго подбегали к огромной ёлке, расчерченной светящимися линиями цветных гирлянд, под которой, переминаясь с ноги на ногу, нас ждал паренёк в смешной шапке и с пакетами. Выпивали по паре глотков остывшего на крепком морозе шампанского, съедали по дольке заледеневшего мандарина, и снова уносились на горку.
Мне было весело и грустно одновременно. Я смеялась, шутила, вместе со всеми летела с ледяного спуска на неизвестно откуда взявшемся куске картона, фотографировалась на фоне подсвеченных ледяных фигур, но мысли мои были не здесь. Они то и дело возвращались в тусклый коридор общаги, где Руслан был рядом, и мне казалось, что теперь всё будет по-другому. Я безумно хотела, чтобы он сейчас тоже был с нами, смеялся так же открыто и искренне, как на маскараде, принимал участие в наших детских забавах, чтобы ему было так же хорошо, как мне. Хотела видеть парня мечты счастливым.
Домой я вернулась поздно, с сияющими глазами и румянцем на щеках, растрёпанная, с пятнами втёршегося в ткань снега на коленях джинсов, и тоской в самом тайном уголке моего неспокойного сердца. В квартире было тихо, родители уже спали. На кухонном окне голубыми огоньками искрилась гирлянда, освещая уютное пространство родного дома. За окном громыхали взрывы салютов, напоминая о продолжении праздника. Я тихонько скинула верхнюю одежду и на цыпочках прокралась в свою комнату.
Телефон отправился заряжаться до утра. Брать его в руки в моём состоянии было опасно. Я упала на кровать прямо в мокрой после снежных покатушек одежде, и через несколько мгновений провалилась в сон.
***
- Лесь, не убегай далеко, вон там накатанная лыжня. – сказала Саша, моя бывшая одноклассница, указывая рукой в сторону кривых сосен.
Не знаю, каким чудом ей и ещё парочке моих школьных приятелей удалось уговорить меня на это – поехать на лыжную базу в сосновый бор. Где я, и где спорт? И вот, теперь мне приходилось изображать кого-то, издали напоминающего лыжницу, хотя в последний раз моё имя и слово «лыжи» в одном предложении упоминались в одиннадцатом классе на физре.
- Ок! – коротко отозвалась я и огляделась.
Вокруг был хвойный лес с высокими соснами, вросшими в снег толстыми изогнутыми стволами с шершавой облупившейся корой и раскидистыми ветвями-лапами; с редкими елями, упирающимися макушками в серое небо. Неглубокий снежный покров, притоптанный любителями зимней ходьбы и прикатанный многочисленными лыжниками, отливал непривычной для города белизной. Редкие хлопья, пробивающиеся сквозь густые вечно зелёные кроны, осторожно опускались на невысокие сугробы, превращая их во взбитую пуховую перину.
Я посмотрела наверх, и у меня закружилась голова.
- Мы поедем первый круг чуть впереди тебя, не отставай. – Саша поправила ядовито-розовую курточку и покатилась вперёд, бойко орудуя палками и уверенно скользя по плотному снегу.
Я тихонько поплелась за ней, пытаясь не запутаться в лыжах и палках, и не потерять из виду розовую куртку.
Накатанная лыжня представляла собой несколько параллельных борозд, то расходящихся в разные стороны, то сходящихся в узкие, нахлестывающие линии, и была похожа на железнодорожные пути на вокзале. В начале круга мне никак не удавалось поймать нужный ритм, и, казалось, я толкусь на одном месте, но постепенно приноровилась, ускоряясь с каждым шагом и отмечая мелькающие по обе стороны от меня деревья.
Саша уехала далеко вперёд вслед за остальными ребятами, мелькая между сосен маленьким розовым пятном. Мимо меня чуть ли не со свистом проносились другие посетители базы, и я осознала, что моя скорость колеблется где-то между показателями улитки и черепахи.
- Леся, давай быстрее, мы уже на второй круг зашли, - сбивчиво проговорила Алёна, другая моя одноклассница, поравнявшись со мной. – Догоняй!
Я рассеянно улыбнулась и позволила себя обогнать. Это же не соревнования, призов не будет, первых и последних мест тоже, зачем мне – даже не любителю - гнаться за профессионалами? Продолжая движение в своём черепашьем ритме, я разглядывала красоту зимнего леса, оценивала кривизну сосновых стволов и параллельность лыжных полос, дышала свежим воздухом и наслаждалась тёплым январским днём.
Мне было так хорошо и спокойно, что я не заметила, в какой момент моя палка за что-то зацепилась, я кубарем полетела прямо в сугроб, и приземлилась на мимо проезжающего лыжника, сбив его с ног. Даже испугаться толком не успела, только сердце учащённо забилось.
Приподнялась на локтях, нагло распластавшихся на серой спортивной куртке парня, и застыла, уткнувшись немигающим взглядом в серые глаза. Руслан! Он здесь откуда? Меня мгновенно обдало жаром, а в лёгких внезапно закончился кислород.
По Руслану было видно, что он тоже очень удивлён нашей встрече. Я чувствовала, как сильно бьётся его сердце под моей ладонью, каждый удар вызывал теплое покалывание в пальцах и приятное ноющее ощущение в районе солнечного сплетения. Он по-прежнему не шевелился, не сводя с моего лица прожигающего взгляда, плавно соскальзывающего с глаз на губы и обратно. И я была не в силах перестать на него смотреть, понимая, как соскучилась за эти без малого две недели. Безумно хотелось вновь ощутить вкус его губ, но я лишь по-идиотски улыбалась, продолжая придавливать своим слегка потяжелевшим за новогодние каникулы телом парня мечты.
Руслан первым разорвал наш молчаливый зрительный контакт, встал на ноги и помог подняться мне.
- Ты в порядке? – сухо поинтересовался он, отряхивая снег с лыжного костюма.
- Кажется, да. – растерянно ответила я.
- Отлично.
В блуждающем взгляде парня явно читалось намерение побыстрее свалить отсюда, избежав ненужных разговоров и объяснений. Однако я не была настроена давать ему эту возможность. Две недели от него не было ни слова, ни звука. Две долгие недели я практически сходила с ума, постоянно думая о нём и не понимая, что с ним не так, почему он исчез после произошедшего между нами. Зачем взял мой номер, если не хотел им воспользоваться? И теперь я не готова была вот так запросто отпустить его, не получив ответы. В душе зашевелились отголоски обиды, вселяя в меня уверенность в правильности задуманных действий.
Руслан уже продел ладони в петли лыжных палок и собирался сделать первый шаг к свободе от моего, по всей видимости, тяготящего его общества, пробормотав себе под нос что-то вроде «счастливо», когда я перегородила ему путь, поставив лыжи поперёк лыжни.
- Нам нужно поговорить. – настойчиво заявила я, буравя парня пронзительным взором.
- О чём?
Руслан воткнул палки в снег по обе стороны от себя и нахмурился, изучая колючие сосновые ветки над своей головой, по-прежнему не решаясь посмотреть мне в глаза.
- О нас.
В ответ – тишина. Снова ненавистная тишина. Такое красноречивое молчание, от которого кровь в моих жилах каждый раз сворачивалась, не давая сердцу возможности работать в полную силу. Молчание звенящее, опустошающее, выпускающее на свободу опасные мысли, с аппетитом пожирающие все мои фантазии о любви Руслана ко мне.
- Скажи уже что-нибудь. – требовательно произнесла я, так и не дождавшись ответа.
Руслан тяжело вздохнул и, наконец, взглянул на меня. И этот взгляд не сулил ничего хорошего.
- О каких нас, Олеся? – ледяным тоном спросил парень, в очередной раз больно спуская меня с небес на землю и безжалостно подрезая едва расправившиеся крылья за моей спиной. – Никаких нас нет. И не будет.
Мне стало трудно дышать, в горле образовался неприятный ком, который никак не удавалось проглотить.
- Почему? Я совсем не нравлюсь тебе? – еле слышно пролепетала я. Каждое слово давалось через боль.
- Ты придумала себе лишнего.
- Я? Лишнего?
- Да, ты.
- Но ты сам меня поцеловал!
- Забудь! – тоном, не терпящим возражений, отрезал Руслан.
Я не смогла больше ничего сказать, боясь расплакаться при нём. Внутри была полнейшая разруха, будто я пропустила штормовое предупреждение и позволила стихии яростно разбушеваться, уничтожив мой мир до основания. Сердце сжималось от обиды и боли. Я сама не понимала, как мне всё ещё удавалось стоять на ногах.
Глядя на широкую спину в серой спортивной куртке, с каждым шагом всё больше удаляющуюся от меня, я не выдержала, сгребла увесистый комок снега и со всей дури запустила его в источник моих страданий, попав аккурат между лопаток. Руслан даже не дрогнул. И не обернулся. Просто сбежал, оставил меня одну захлёбываться негативными эмоциями, в которые он меня безжалостно окунул. Один и тот же сценарий. Снова и снова. Только уровень боли с каждым разом кратно повышался.
Угораздило же влюбиться в этого несносного, каменного, неприступного заучку... Я уже была не рада, что ввязалась в эту дурацкую игру. Сама себя загнала в ловушку, не представляя, как из неё теперь выбираться.