11 часть.
После речки, мы отправились в дом ужинать. Стол уже был накрыт. В этот раз с левой стороны от меня села Ава, а с правой Матвей. Кирилл сидел напротив, от чего мне было слегка обидно. Я хотела сесть рядом со своим парнем. Ладно, не буду брать в голову. По-моему, Кирюша прав, я драматизирую из-за любой мелочи! Я просто ранимый человек! И как же грустно, что несмотря на наши полгода, Соболев ещё не понял этого.
— Кирилл, передай мне стакан воды, пожалуйста, — голос Златы вывел меня из мыслей. Кирилл передал ей стакан и Злата «случайно» врезалась локтем в него, и вода из стакана вылилась прямо ему на штаны. Кирилл тихо выругался. — Чёрт! Прости, я нечаянно!
Орлова схватила со стола салфетку и принялась вытирать жидкость, которая уже пропиталась в ткань. Выглядела эта картина неуместной, учитывая то, что я была напротив этих двоих. Эта девчонка буквально на моих глазах лапала моего парня. Я сжала кулаки от злости и Ава сочувственно кивнула мне:
— Держи себя в руках, Маш. Она не специально.
— Хорошо, — сквозь зубы промычала я. Она не специально. Она не виновата. Злата совсем не такая. С ней надо подружиться и тогда я пойму, что она не неприятная персона.
— У тебя эти дни? – прошептал с другой стороны Воронцов.
— Заткнись.
— Понял.
Когда Кирилл пытался вытереть мокрый участок штанов, эта девчонка скользнула пальцами ему между ног и улыбнулась:
— Мне так неловко!
Она не убирала свою руку. А после их взгляды пересеклись и я взорвалась. Я резко встала со своего места и упёрла руки в бока.
— Ох, как я люблю эти моменты, — с весельем в голосе сказал Матвей. Все уставились на меня.
— Соболев, что ты творишь!! — эмоционально воскликнула я, впиваясь своим взглядом в его лицо. Он выглядел таким расслабленным, будто его каждый день лапают девчонки. — Какого чёрта, ты позволяешь ей прикасаться к себе? Она же буквально лапает тебя на моих глазах!
— Маша, ты с ума сошла?! — Соболев поднялся с места и непонятливо уставился на меня. Злата тоже встала и неловко посмотрела на Кирилла. Я сейчас ей глаза выцарапаю. — Что ты несёшь? Она же сказала, что случайно. Чего ты так взъелась?
Ава недоверчиво посмотрела на Злату:
— Уж слишком уж совпало, что она «случайно» пролила воду именно на твои штаны, Кирилл.
— Вы меня обвиняете? — громко ахнула Злата. На её глазах появились слёзы и она повернулась к Кириллу. — Я не хотела показаться с такой стороны вам, ребята. Пожалуйста, простите, если я совершила ошибку...
С этими слова, девчонка горестно всхлипнула, как будто сейчас лапали её парня и убежала наверх. Кирилл злобно повернулся в мою сторону со словами:
— Это недопустимо, Маш! Ты перегибаешь. Я терпел, когда ты начала ревновать по пустякам, но сейчас ты довела до слёз, бедняжку. Тебе следует извиниться перед ней.
— Что?? Мне ещё и надо извиниться за то, что она лапала тебя на моих глазах?!
— Маша!!! — впервые Кирилл кричал на меня. Он повысил на меня голос. В глазах защипало. Вместо того, чтобы подойти ко мне, обнять и успокоить, он сжал губы и ледяным голосом выдал:
— Ты ошибаешься в Злате.
С этими словами, он поднялся наверх. Видимо успокаивать Злату.
— Неловко получилось, — прервал тишину Воронцов, кидая на меня взгляд.
— Хорошо посидели, — вздохнул Адам и посмотрел на меня. — И обязательно вам надо было ссориться?
— Помолчи, Адам. Маша права! С чего ей молчать, когда её парня лапают у неё на глазах?! – вступилась за меня Августина, кивая гневный взгляд на парня.
— Она же случайно, — Адам пошёл в атаку. Ребята начали шумно спорить. Я поморщилась и шумно вздохнула. Мне следовало остаться наедине. Я вышла из дома и села на скамейку.
Возможно, я наговорила лишнего Злате, но ведь и она виновата? Как же меня всё раздражает. Как же меня всё бесит. Да идите вы оба к чёрту!
Я шумно вздохнула и посмотрела на небо. Казалось, что мои мысли — это звёзды, которые я не могу собрать в созвездия. Почему всё так сложно? Почему?! Нет, я не буду плакать! Мне просто надо успокоиться и утром поговорить с Кириллом. Сейчас он всё равно не будет меня слушать.
Из дома вышел Воронцов и удивлённо посмотрел на меня:
— Не будешь ночевать внутри? Решила стать бездомной?
Я молча смотрела на небо. Воронцов вздохнул и сел рядом. Он тоже поднял голову и уставился на звёзды.
— Знаешь, нет ничего громче, чем твоё молчание. Когда ты молчишь, я по правде говоря, не могу найти себе места. Меня это напрягает. Я привык, что мы с тобой постоянно спорим друг с другом, а сейчас ты такая грустная....
— Спасибо, Матвей. Но я хочу побыть наедине, оставь меня одну, пожалуйста, — спустя минуту сказала я. Я была благодарна Воронцову за его слова, но мне правда надо было побыть одной и собраться с мыслями. Может быть я и вправду ревную ни с того, ни с сего?
— Твоя взяла, — парень поднял руки и встал с места. Он подошёл к двери, как вдруг развернулся и позвал меня, — Машуля?
— Что?
— Когда почувствуешь себя одиноко, положи руку на сердце — я там. Я рядом, — тёплая улыбка расплылась на моих губах и я молча кивнула. Воронцов ушёл, а я осталась одна.
Я сидела на деревянной скамейке, освещенной единственной тусклой уличной лампой. Вокруг царила тишина, видимо ребята пошли спать и только редкие проезжающие машины нарушали этот покой. В воздухе летал легкий ветер. Я смотрела на ночное небо, усыпанное сиянием далеких звёзд, и чувствовала себя одинокой в темноте ночи.
***
— Чёрт, сколько времени? – первое, что произнесла я, открывая глаза. Походу, я уснула на этой же скамейке. Ну вот, теперь спину продуло. Я шумно зевнула и зашла в дом. Ребята ещё спали. Я взяла в руки телефон и посмотрела на время. — Ого, восемь часов утра.
Впервые просыпаюсь самостоятельно в такое время. Я направилась в ванную и умылась, приводя себя в порядок. После я пошла к себе в комнату, но остановилась, повернувшись к комнате Кирилла. Может сейчас извиниться перед ним? Он проснётся, увидит меня и простит за вчерашнее. Тогда следует подготовиться! Я зашла к себе, переоделась в лёгкое, белое платье, а волосы распустила. Выглядела так, как он любит. После я направилась к нему. В комнате стояла тишина, значит точно спит сладким сном.
Я открыла дверь и застыла на месте. Моё сердце пропускало удар, когда я увидела своего парня, мирно спящего со Златой. В ту же секунду, я почувствовала, как волна гнева и предательства заполнила меня внутри. Я медленно и тихо подошла ближе к кровати, все еще не веря глазам. С каждым шагом мой гнев рос, смешиваясь с болью предательства.
Я остановилась прямо около кровати, глядя на спящие тела любовников. Кирилл изменил мне. Он изменил мне со Златой.
Я стояла неподвижно, мои мысли бешено кружились, пока я продолжала рассматривать спящую пару. Я чувствовала, как меня разрывают эмоции: гнев, предательство, боль, горечь. Всё смешалось в бурном водовороте. Слёзы автоматически растеклись из моих глаз. Что мне делать? Устроить скандал? Закричать? Поднять всех на уши?
Вы знаете это ощущение, когда близкий человек резко становится чужим? До сих пор, я не знала, но теперь поняла каково это.
Я медленно отошла от кровати и покинула комнату. Я старалась быть как можно тише, но в голове звенел звон от переживаемых эмоций. Каждый шаг давался с трудом, все тело казалось тяжелым, а сердце колотилось в груди. Я закрыла дверь за собой и прислонилась к ней спиной. Я пыталась успокоить свое дыхание, чувствуя, как комок эмоций застревает в горле. Мои глаза наполнялись слезами, но я не позволила себе разреветься. Я забежала к себе в комнату и быстрым движением собрала свои вещи, а после осела на пол, ощущая, как тяжесть предательства оседает на плечи. В моём сердце смешались гнев, боль и невыразимая тоска. Я тяжело вздохнула и сказала тихо, скорее себе под нос:
— Как ты мог, Кирил?...
Вдруг, я услышала, как дверь за спиной открылась. Я обернулась и увидела в дверном проеме Матвея. Он выглядел сонным, но обеспокоенным. Он что почувствовал, что мне плохо? Я же не шумела. Я поспешно попыталась спрятать слезы, не желая показывать свою слабость. Но Матвей понял, что что-то не так. Он подошёл ближе, обеспокоенно глядя на меня:
— Маш, что с тобой? Тебе плохо?
Я посмотрела на парня со слезами на глазах, мои губы задрожали:
— Матвей, прошу, увези меня отсюда. Я больше не могу здесь оставаться, — сказала я хриплым голосом.
Как я была благодарна в этот момент Воронцову. Он молча кивнул, взял одной рукой мой чемодан, а другой мою руку и вывел меня из дома, усадив в машину. Он исчез в доме, а после вышел с сумкой и сел в машину. Мы ехали в тишине, мой взгляд был прикован к дорогам города за окном. Но я ощущала, как сердце медленно рушится на куски от чувства предательства и потери. И теперь, я больше не могла подавлять слезы - они катились по моим щекам, смешиваясь со следам от туши.