Глава 8
Туссент встретил их жарким солнечным светом, непередаваемым запахом разнотравья и горячим ветром, приятно ласкавшим кожу. Они стояли во внутреннем дворе большой усадьбы, и впрямь чем-то похожей на замок.
Кейра Мец оказалась невысокой худощавой девушкой с опускающимися чуть ниже плеч распущенными платиновыми волосами. Длинное нежно-голубое платье подчеркивало стройный стан, а расширяющаяся к низу юбка красиво развевалась на ветру. На шее у Кейры было сложное многорядное жемчужное ожерелье, а кроме того в глубоком декольте искрился цирконами в солнечных лучах медальон в форме креста анкха.
Ее болотно-зеленые глаза чуть удивленно распахнулись, когда она увидела вышедшую из портала компанию, но чародейка быстро взяла себя в руки.
- Почему-то я думала, что Лето будет с вами. Но так даже лучше, не стоит ему рисковать, появляясь здесь. Меня, как вы уже знаете, зовут Кейра Мец, - мелодичным голосом представилась она.
Путешественники также назвали свои имена, а о барде Лютике, оказалось, чародейка даже была наслышана. Но более всего интереса у нее вызывали Гарри и Ольгерд. Она все гадала, кто же из них тот уникальный чародей-недоучка (о подобном слышать ей не доводилось), но до поры Кейра держала любопытство в узде.
Проводив их к их комнатам, она вкратце показала гостям дом, объяснила, как вызвать слуг, если что-то понадобится.
- Вечером вернется мой Луи, я представлю вас ему. Он человек широких взглядов, любознательный и общительный, так что будет рад с вами побеседовать, а также послушать твои баллады, Лютик.
- Я с радостью исполню их!
- Чудесно. Отдыхайте, можете прогуляться по дому и окрестностям, чтобы осмотреться. А уже после ужина мы пройдем в мою лабораторию и поговорим о том, для чего вы сюда прибыли.
- Благодарю, Кейра, ты невероятно любезна! – Лютик отвесил чародейке галантный поклон, а когда она ушла, повернулся к товарищам. – Ну что, расселяемся?
Как-то так вышло, что Лютик и Ольгерд, не сговариваясь, решили занять одну большую гостевую спальню. И пока бард довольно щебетал, осматривая их покои с небольшой скрытой купальней, которая, оказывается, была при каждой комнате, сравнивая планировку и оформление с их собственным домом (сравнение было, разумеется, в пользу резиденции Эвереков), Ольгерд с легкой улыбкой быстро разобрал их вещи.
- А тебя не смущает, что кровать у нас одна? – неожиданный вопрос заставил барда запнуться и замолчать на полуслове.
Лютик внезапно покраснел, как маков цвет, и вцепился в ремень лютни, которую он как раз снимал, чтобы устроить на кресле. Откровенно говоря, ему и в голову прежде это не пришло. Он настолько сроднился с Ольгердом, что общая комната показалась чем-то естественным. Но вот общая постель наводила на мысли, которые он старательно скрывал. И напоминала об особых сновидениях, которые, чуть стыдясь, он все же попросил пару раз навести на него Сальму.
- А тебя? – отвечать вопросом на вопрос было не шибко вежливо, но большего из себя сейчас Лютик был выдавить не способен.
- Ничуть, - мягко хмыкнул Ольгерд. Плавно, будто охотник, боящийся спугнуть добычу, он подошел к по-прежнему стоящему к нему спиной Лютику, осторожно обхватил его руками за плечи и склонился к выглядывающему из растрепанных кудрей розовому ушку. – С тобой, Лютик, я с радостью готов разделить все, что угодно.
- Все? – дрожащим голосом уточнил бард, молясь всем богам, что он правильно понял столь откровенный намек.
- Все, - уверенно ответил Ольгерд и коснулся губами манившего нежного уха. Раз, другой, нежно прикусил чувствительную раковину, с удовольствием слыша, как тяжело задышал его Лютик.
Легкие, как крылья бабочки, поцелуи переместились на скулу, линию челюсти, выгнутую послушно тонкую шею. Лютик прикрыл глаза, отдаваясь на волю ощущений, и чуть повернул голову, встречаясь с губами мужчины, который давно не давал его сердцу покоя. Покалывание короткой щетины, щекотные мазки усов по чувствительной коже, усиливающаяся хватка рук на плечах делали поцелуй еще более реальным.
Когда они нашли в себе силы прерваться, Лютик был опьянен и задыхался так, словно пробежал марафон. Развернув барда, Ольгерд крепко прижал его своей груди, укутывая в объятья, уткнулся лицом в пушистую макушку и замер. Лютик слышал, всем собой чувствовал, как колотится у мужчины сердце. Да и сам он не далеко ушел...
- Я и не думал... даже не надеялся, что смогу снова вот так... но рядом с тобой... Тебя, мой прекрасный цветок, мой Лютик, нельзя не любить, - глухо проговорил Ольгерд, не разжимая объятий. А потом он как-то странно резко выдохнул, и Лютик не сразу, но сообразил, что тот, похоже, усмехнулся. И тут же получил объяснение внезапному веселью. – Видать судьба мне написала на роду такую вот цветочную любовь.
Подумав, бард вернул смешок, оценив легкую иронию: и впрямь, первую возлюбленную Ольгерда звали ведь Ирис. А теперь вот он – Лютик.
- Буду держать тебя, значит, подальше от красоток с цветочными именами, - фыркнул он, разряжая атмосферу.
- Нужны они мне. У меня уже есть свой красавец. Кто же с ним сравнится?
- И то верно! – Лютик поднял голову, улыбнулся Ольгерду тепло и нежно, пригладил ласково рыжеватую щетину на щеке, еще шире улыбнувшись, когда тот в удовольствии прикрыл глаза. Не удержался и признался: - Я уж и не надеялся. Думал, ты рядом, счастлив, у нас общий дом и даже в некотором смысле ребенок-волчонок, и того довольно. Боялся лишиться всего этого, намекнув на свои чувства.
- Меня ты не потеряешь, - уверенно ответил, как отрезал, Ольгерд. И Лютик как-то вспомнил те первые их дни, когда еще болело сердце по ведьмаку, пути с которым окончательно разошлись. А ведь теперь Геральт стал просто старым знакомым, давним попутчиком, приятелем быть может, но мысли о нем уже не вызывали ноющие спазмы в груди.
- Не потеряю, - согласно кивнул Лютик и проказливо подмигнул. – Мне тебя сама Леди Смерть практически подарила.
- Именно. И нас ждут долгие счастливые совместные годы. А после, я верю в это, наша Госпожа в милости своей позволит нам и дальше оставаться рядом.
Новый поцелуй стал самой важной и естественной потребностью. Сейчас еще не было лишающей разума накатывающей страсти, для нее придет время позже. Но в этот миг главную роль играла нежность, потребность ощутить, что они есть друг у друга, и перед ними раскрылась новая глава их общей жизни.
Именно в этот момент дверь в комнату распахнулась, и послышалось испуганное «Ой! Простите!».
- Гарри, подожди, - не дал сбежать смущенному парню Лютик. Они разжали объятья, но так и стояли рядом, не сговариваясь решив, что не будут скрывать их изменившиеся отношения от семьи и друзей. Пусть не принималось такое у людей, и во многих городах за один лишь поцелуй их попытались бы как минимум побить камнями, но в их доме, где принимают всех, независимо от происхождения, подобного неприятия быть не должно, и Лютик свято верил, что друзья за них лишь порадуются. Может пошутят беззлобно, кто-то вроде Ламберта или Лето, но и только.
- Простите, я правда не хотел вам мешать. Я стучал, но видимо, недостаточно громко. Просто Кейра разрешила же погулять по поместью, но я решил, надо вас предупредить, а то ты, Лютик, меня потом пристукнешь за то, что свалил, не сказавши куда, - затараторил, глотая окончания Гарри, явно смущенный тем, что вломился и прервал столь интимный момент.
- Тише, тише, успокойся. Ничего страшного, никто на тебя не сердится, - поспешил успокоить взволнованного чародея Лютик. – И ты отлично знаешь, что можешь и ко мне, и к Ольгерду приходить в любое время, - бард посмотрел вопросительно на мужчину.
- Разумеется, - тут же вслух подтвердил Ольгерд. Его реакция парня только позабавила. И порадовала, ведь неприятия в глазах Гарри он не увидел, только смущение.
- Спасибо, - перевел дух, успокаиваясь Гарри, а потом, помявшись, все же рискнул спросить. – А вы теперь... вместе?
- Да. Надеюсь, любовь мужчин не вызывает у тебя негативных чувств? – Все же этот вопрос надо было прояснить откровенно, Лютику было страшно представить, если его подопечный начнет их сторониться.
- Оу, нет, конечно! Какая разница, кого любить, если это взаимно, - тут же замахал руками Гарри. – Просто в нашем мире к этому относились очень... неприязненно, могли и побить.
- Здесь немногим лучше, во всяком случае среди людей, поэтому подобные связи предпочитают скрывать. Но долгоживущие, как я слышал, относятся к этому проще. Одной из причин, почему так ненавидели, к примеру, эльфов, было то, что они могли составлять мужские пары и даже проводить что-то вроде брачных обрядов, - не скрывая неприглядной правды, рассказал Лютик.
- А ведьмаки? – осторожно поинтересовался парень.
Лютик невольно приподнял брови и еле удержался, чтобы не переглянуться с Ольгердом. Почему-то ему показалось, что вопрос этот был далеко не праздным. Интересно, который из ведьмаков так заинтересовал юного чародея. Бард не мог не встревожиться, так не хотелось, чтобы первые же чувства его дорогого ребенка были невзаимными.
- Ведьмаки... Те, которых я знаю, вроде как предпочитали женщин, но, сам понимаешь, о таких вещах мало кто будет откровенничать. Но вот относиться к тебе хуже из-за каких бы то ни было предпочтений точно не будут.
- А попробуют – сразу зубы потеряют, - вставил свои три медяка Ольгерд. Он почти не сомневался, что неприятностей не будет, но все равно готов был за своих подправить рожу и точку зрения кому угодно. Гарри их слова окончательно успокоили, и он довольно разулыбался.
- Так как вы смотрите на прогулку? Или вам пока не мешать? Я могу и с Ламбертом пройтись, просто вас предупредить хотел.
- Нет уж, пойдем, я хочу снова вдохнуть этот сладкий хмельной воздух. Обожаю Туссент! – Лютик прихватил Ольгерда за руку и потянул к выходу.
- Хм, может нам задуматься об еще одной резиденции здесь? – то ли в шутку, то ли серьезно предложил фон Эверек. – Я слышал, тут много заказов для ведьмаков, думаю, и я мог бы кое с чем справиться. Те же инсектоиды прекрасно горят, так что на дом заработаем.
Лютик аж споткнулся об порог и кубарем ему не дала полететь только крепкая хватка его мужчины. Бард озадаченно тряхнул головой, обдумывая возможность. Все бы хорошо, только вот...
- Как же мы оболтусов наших оставим без присмотра? Сейчас-то мы по делу, и то сердце за них неспокойно. А как сюда этаким кагалом путешествовать? Ты только представь себе караван из демона, тролля, суккубы, прибожка и нас – вовсе непойми кого! Боюсь, мы на себя всех охотников на нечисть соберем.
- Угу. Трое из них, вероятно, сразу с нами будут. Зато после такого ты точно прославишься на весь континент, - расхохотался Ольгерд, а ему вторил Гарри.
- Волколака ты из деликатности забыл? Для полноты картины не хватает, - сквозь хихиканье заметил он.
- А как по мне, больше похоже на начало похабного анекдота, - заметил вышедший к ним Ламберт. Ведьмачий слух позволил прекрасно расслышать последнюю часть разговора. – Кстати, если Гарри освоит порталы, то проблем с путешествием не будет.
- Ты, я смотрю, тоже не против бока на солнышке погреть? – ухмыльнулся ему Лютик.
- Само собой! Ищи дурака от такого отказываться! Из всех моих знакомых только зануда Геральт запойный трудоголик, который, кажется, вообще не умеет лениться и отдыхать.
- Он умеет развлекаться, но только по заданию, - осклабился Ольгерд, с легкой ностальгией вспомнив задание для духа своего брата.
- Это как это? – вылупился Ламберт.
- Ну, ты ж знаешь, что Геральт должен был для меня несколько желаний исполнить. Ну вот я и велел ему развлекать дух моего погибшего брата. А тот его заставил всю ночь кутить на празднике в Броновицах. И чтобы все как положено: с танцами, конкурсами, красивыми девицами. Отсидеться в темном углу белоголовому не удалось, так что, судя по рассказам местных, оторвался он по полной. Даже за башмачком возлюбленной в пруд нырял на время! Я думал, он меня взглядом просверлит, когда он по этому заданию отчитывался! – Под конец рассказа грохнул дружный хохот, и гости, ничуть не смущаясь недовольных взглядов прислуги, вывалились во двор.
- Эх, жаль твоего брата! Я б ему руку пожал за такое дело.
На минуту по лицу Ольгерда промелькнула тень, но ласковое пожатие тут же оказавшегося рядом Лютика ее прогнало, как солнце разгоняет утренний туман.
- Брат умер по дурости моей, но меня простил. Он так и отказался покидать семейный склеп, так что проведать его можно, он с радостью с тобой побалагурит. Жаль, что он привязан к нему...
- А если попробовать... ну, Госпожу попросить? Может она разрешит ему перебраться поближе к нам? Если ты сам, конечно, этого хочешь, - озвучил спонтанно возникшую идею Лютик.
Ольгерд недоверчиво посмотрел на возлюбленного:
- И ты готов жить под одной крышей с любопытным призраком? Который будет всех донимать и требовать общения, чтобы хоть как-то скрасить вечность?
- Почему нет, - пожал плечами менестрель. – Он был твоей семьей, он и сейчас ей остается. Если так будет легче тебе и ему, то не вижу в этом ничего дурного. Только вот надо будет придумать, как обратиться к Госпоже с просьбой. Да и можем ли мы о таком просить...
- В этом нет необходимости, - покачал головой Гарри. Оглянувшись, он убедился, что рядом с ними никого нет, да и почти добрались они до выхода из владений де ла Круа, и, понадеявшись, что чародейка не додумается их тайно подслушивать, признался. – Я могу управлять мертвыми. И думаю, что привести в дом твоего брата для меня не составит труда.
- Ты можешь ЧТО??? – потрясенно воскликнул Лютик. Но Ольгерд тут же на него шикнул и прикрыл ладонью рот.
- Гарри обладает уникальными талантами, - тихонько пояснил для барда и ведьмака фон Эверек. – Настолько уникальными, что если об этом прознают, то за ним могут начать охотиться все власть имущие.
- Одни проблемы от меня, - чуть виновато развел руками Гарри.
- Глупости! Проблемы будут у окружающих, если кто лапы к тебе потянет, - оборвал его Ламберт. – Тебе сейчас главное с магией освоиться местной, тогда мало кто сможет тебе угрожать. А того, кто рискнет, будет ждать очень неприятный сюрприз. Ты, например, знаешь, что Сальма наша через Эскеля со своими подружками-сородичами связь держит? Она у них, оказывается, весьма важная персона. Так что в случае чего, на твою защиту явится как минимум дюжина рогатых соблазнительниц.
- И затрахает обидчиков! – хихикнул Лютик.
- Вообще-то, по-настоящему злая суккуба – это страшная сила. И дело не в том, что она может человека иссушить до дна и спалить. Суккубы на самом деле создания мирные, если только их в угол не зажмут, поэтому мы, ведьмаки, их и не трогаем обычно. А некоторые и вовсе любят. Эскель, вон, кажись, вообще жениться удумал, - криво ухмыльнулся Ламберт, потом почесал макушку, соображая, на чем остановился, и продолжил рассказ. – Так вот, если суккубу разъярить серьезно, то она что-то вроде волн начинает испускать, вызывающих у всех окружающих ее без разбора неконтролируемую похоть. Настолько сильную, что ее можно с вампирской жаждой сравнить. В таком состоянии люди набрасываются друг на друга. И в итоге просто разрывают, в буквальном смысле. Это страшное зрелище, я сам, хвала Богам, не видел, но в Каэр Морхене есть гравюры, там все весьма подробно изображено. В древности, в первые года после Сопряжения Сфер, одна суккуба могла таким образом уничтожить целый город.
- Ужас какой! – схватился за голову, взъерошив еще сильнее и без того растрепанные волосы, Гарри. – А говоришь, они мирные.
- Тогда ими двигал страх, паника. Они оказались в чужом и враждебном мире, где их пытались убить, едва увидев, - объяснил ведьмак.
- Жестокие были времена, - вздохнул Лютик.
- Они и сейчас жестокие. Просто мы привыкли.
- Так, будет вам! – Вдруг одернул их бард, меняя тему разговора. – Мы идем гулять! Солнце, цветы, тенистые виноградники, порхающие бабочки и доблестные рыцари на дорогах. Посему, прочь дурные мысли! Натянули на лица улыбки и марш наслаждаться жизнью!
- Как скажешь, мамочка! – Осклабился в ответ Ламберт и тут же рванул вперед, с хохотом убегая от замахнувшегося на него беретом возмущенного барда.
***
Благословенный винный край оказался именно таким, каким его описывал Лютик. Яркое голубое небо с редкими облачками, море зелени и цветов. Они любовались красивыми пейзажами с видневшимися тут и там ветряными мельницами, ровными рядами виноградников, причудливо изогнутыми оливковыми деревьями. А вдали виднелись алые крыши Боклера и возвышавшийся над ними, будто сказочный, замок княгини Анны-Генриетты.
- Какая красота! – Гарри был в восторге от всего: ярких костюмов местных жителей, проезжающих тут и там по дорогам рыцарей в сияющих доспехах, буйства красок в природе, людских одеяниях и их домах.
- О, дружок, похоже, ты тоже попал под очарование этого места! – с пониманием похлопал его по плечу Лютик.
- Я слишком испорчу вам удовольствие, если напомню, что ночью эти дивные виноградники кишат гигантскими многоножками и кикиморами? – Ламберт, разумеется, не мог устоять, чтобы не бухнуть свою ложку дегтя.
- Вот же ты жопа лошадиная! – возмутился Лютик.
- А чего, если это правда? – фыркнул ведьмак. И предвкушающе потер руки. – Может я в последнее время и перешел на более мирное ремесло, но на этих разъевшихся виноделах планирую недурно подзаработать. К тому же, не ты ли домик тут хотел прикупить?
- Вот ведь, и не поспоришь. Но я тоже свою лепту внесу, где-то наверняка должен быть очередной турнир, они почти не прерываются, так что я планирую разжиться звонкой монетой.
- А я, значит, буду тем временем над учебой корпеть? – Чуть скуксился Гарри, который, разумеется понимал, что помощь чародейки ему нужна. Но и пропустить все веселье было бы обидно.
- Ну не постоянно же, - тут же успокоил его Лютик. – Все успеешь: и на турниры поглазеть, и на праздниках побывать, и на охоту сходить.
- Это еще зачем? – вскинулся Ламберт. – Гулянки – дело хорошее, а вот лишний раз себя опасности подвергать не стоит.
Ляпнул он это совершенно напрасно, судя по опасно сузившимся зеленым глазам.
Гарри подошел ближе к ведьмаку и обманчиво-ласковым голосом напомнил:
- Ламберт, а кто кого опасности подвергать будет? – И улыбнулся так, нежно, демонстрируя стремительно отрастающие во рту волчьи клыки. На руках вытянулись острые черные когти, глаза загорелись потусторонним огоньком. Лютик не мог не восхититься в очередной раз тому, насколько легко и плавно его подопечный соскальзывает в трансформу.
Миг – и все исчезло, чародей отошел от ведьмака, став собой.
- Ладно уж, твоя взяла, - с тяжелым вздохом пробурчал Ламберт. Не то, чтобы он всерьез думал, что его наваждение не способно постоять за себя. Только вот все инстинкты бились в истерике, требуя защищать любой ценой и даже близко не подпускать к опасности.
Гарри, услышав это, довольно задрал нос и, насвистывая, утопал вперед, всех обгоняя. Он даже не представлял, как в такие моменты становился похож на Лютика. Напяль на него такой же красочный кафтанчик, к каким питал неискоренимую слабость бард, так и правда будут как отец и сын выглядеть. Кажется, и Ольгерд, и Ламберт подумали об этом одновременно, переглянувшись за спиной Лютика.