Мафия

Чи­мин

— Гос­по­дин, по­ра про­сыпать­ся, — пос­лы­шал­ся не­уве­рен­ный го­лосок мо­лодой де­вуш­ки.

Каж­дый но­вый день на­чина­ет­ся оди­нако­во: прос­нувшись, я ви­жу уже го­товую одеж­ду и обувь — от­лично; душ, зав­трак, сбо­ры на ра­боту — и вот я го­тов. С детс­тва ме­ня при­учи­ли к по­ряд­ку и к та­кому ре­жиму. Сколь­ко се­бя пом­ню, мне всег­да прис­лу­жива­ли юные и «не­вин­ные» де­вуш­ки. Они де­лали все, лишь бы я был до­волен, и я этим час­то поль­зо­вал­ся. По­чему-то у ме­ня ни­ког­да не бы­ло прис­лу­ги стар­ше 25-28 лет. Это всег­да бы­ли де­вуш­ки с то­ченой фи­гурой. Да­же ня­ни выг­ля­дели как с об­ложки плей­боя. Отец тем са­мым при­вивал мне от­но­шение к сла­бому по­лу: учил ме­ня ими поль­зо­вать­ся и не за­водить с ни­ми от­но­шения. Пос­ле ухо­да ма­мы он боль­ше не ви­дел в жен­щи­нах неч­то цен­ное и хруп­кое и на­ружу вып­лы­ли его ал­чные же­лания. С ма­лых лет он дал мне по­нять, что мной ник­то за­нимать­ся не бу­дет, и ка­ким я вы­рас­ту, за­висит толь­ко от ме­ня. Но ос­новные чер­ты, по его мне­нию, он все же мне при­вил: от­но­шение к жен­щи­не и к дол­гу пе­ред кла­ном.

Я ни­ког­да не по­лучал на­каза­ния, да­же ког­да зас­лу­жил. Но я все не мо­гу за­быть тот слу­чай, ко­торый сде­лал ме­ня тем, кем я яв­ля­юсь.

Мы с дру­гом сбе­жали с кла­на, а нам, на тот мо­мент, бы­ло по три­над­цать — юная кровь толь­ко бур­ли­ла, ис­ка­ла прик­лю­чения. Мой друг то­же был по­томс­твен­ным в семье, и мы, не ду­мая о пос­ледс­тви­ях, прос­то про­води­ли вре­мя вмес­те как луч­шие друзья. Мы го­товы бы­ли к то­му, что нас в ско­ром вре­мени пой­ма­ют и что мы раз­де­лим на­каза­ние. Мы зна­ли, что нам не скрыть­ся от глаз кла­на «BangTan».

И нас в ско­ром вре­мени наш­ли: при­вели в дом, где про­вели бе­седу, разъ­яс­ни­ли, что хо­рошо, а что пло­хо. Я да­же не за­метил, как раз­го­вор пе­решел в дав­ле­ние и гнев с их сто­роны. Они по­вели нас в под­вал, где и дол­жно бы­ло слу­чить­ся на­каза­ние. Мы упер­лись ру­ками об стен­ку и пе­рег­ля­нулись, под­бадри­вая лег­кой улыб­кой как буд­то го­воря друг дру­гу: «Мы спра­вим­ся». Но ме­ня не­ожи­дан­но от­дерну­ли, вло­жили в ру­ку хлыст, и я пос­мотрел на не­го в не­до­уме­нии. Ко­ман­дный го­лос при­казал: «Бей». Я не хо­тел де­лать это­го, соп­ро­тив­лялся, но они толь­ко приг­ро­зили, что ес­ли я не ис­полню это­го, за це­лос­тность мо­его дру­га они не ру­ча­ют­ся.

Я пос­мотрел на дру­га — сер­дце сжа­лось в гру­ди. Ведь это я его на­до­умил на этот пос­ту­пок, а по­лучит толь­ко он, и от мо­их же рук. Но он толь­ко пос­мотрел на ме­ня и ска­зал:

— Все в по­ряд­ке. Не ду­май обо мне и де­лай, что дол­жен.

И по­кор­но по­вер­нул го­лову к сте­не, нак­ло­нив ее.

Мои ру­ки дро­жали, я не смел его уда­рить — мо­его цен­но­го дру­га, бра­та. Но го­лос сно­ва прик­рикнул на ме­ня, вы­рывая хлыст с мо­их рук и за­махи­ва­ясь на спи­ну пар­ня. Я ос­та­новил его и при­нял участь па­лача.

Удар — и сер­дце дер­ну­лось. Я чувс­тво­вал, как дру­га прон­за­ет боль, и от это­го мне то­же бы­ло боль­но.

Удар — по­каза­лась кровь сквозь бе­лос­нежную ру­баш­ку, мое сер­дце про­дол­жа­ло сжи­мать­ся, и у ме­ня пе­рех­ва­тыва­ло ды­хание.

Удар — его спи­на в кро­ви, и он на ко­ленях ши­пит от бо­ли. Я бро­сил хлыст и по­тянул­ся к не­му, но ме­ня от­дерну­ли и ве­лели про­дол­жать бить.

Та ночь по­каза­ла мне, кто я, ос­та­вила шрам глу­боко внут­ри. Я стал тем, кем дол­жен был. Я стал та­ким, ка­кой я есть те­перь.                  

С тех пор я всег­да при­сутс­тво­вал при на­каза­ни­ях и ме­ня час­то при­нуж­да­ли са­мому на­казы­вать сво­их дру­зей и то­вари­щей. Во мне уби­вали че­ловеч­ность. Отец счи­тал, что ес­ли с ран­не­го детс­тва бу­дет по­казы­вать мне, что ме­ня ждет за ма­лей­ший прос­ту­пок, я не бу­ду со­вер­шать оши­бок.

Иног­да я вспо­минаю вре­мена, ког­да с на­ми жи­ла ма­ма. То вре­мя — единс­твен­ные счас­тли­вые дет­ские вос­по­мина­ния. Она пы­талась при­щепить мне хоть нем­но­го че­ловеч­ности, пы­талась вы­рас­тить дру­гим. Но од­нажды она не вы­дер­жа­ла в этом до­ме и сбе­жала. Знаю, отец дол­го ис­кал ее, что­бы вер­нуть об­ратно и на­казать за та­кой пос­ту­пок, но так и не смог это­го сде­лать. Я был зол на нее столь­ко лет, а сей­час... Сей­час я на­де­юсь, что она где-то счас­тли­ва, и пусть без ме­ня, но счас­тли­ва. Боль­ше я ни­чего не же­лаю для нее. На­де­юсь, она не вер­нется, по­тому что при­дет­ся жес­то­ко поп­ла­тить­ся за со­де­ян­ное.

Отец ока­зал­ся прав, так вос­пи­тывая ме­ня. Моя не­вин­ная дет­ская пси­хика бы­ла раз­ру­шена лишь от наб­лю­дения стра­даний дру­гих лю­дей. Но вот од­но­го отец не учел — из-за та­кого вос­пи­тания че­ловеч­ность пол­ностью стер­лась из мо­его под­созна­ния. Мои мыс­ли за­няты толь­ко тем, что все при­над­ле­жит толь­ко мне, и я мо­гу поль­зо­вать­ся людь­ми так, как счи­таю нуж­ным. Ме­ня не бес­по­ко­ит со­весть — ее прос­то нет во мне.

Я поль­зу­юсь все­ми, кто ок­ру­жа­ет ме­ня, и это нор­маль­но, ведь они са­ми из­бра­ли та­кую роль в мо­ей жиз­ни: они приш­ли прис­лу­живать, так пусть прис­лу­жива­ют так, как мне бу­дет угод­но. Ког­да я ря­дом, их мне­ния не су­щес­тву­ет. Они прос­то пеш­ки в мо­ей жиз­ни. Они прос­той му­сор: за­хотел и выб­ро­сил, за­хотел и по­кале­чил, за­хотел и убил.

Еще с че­тыр­надца­ти лет я по­нял, что эти «не­вин­ные» гу­вер­нан­тки сде­ла­ют все, что бу­дет мне угод­но, лишь бы их не уво­лили. По­это­му еще с то­го вре­мени час­тень­ко и до­воль­но уме­ло я за­лазил им под тру­сики, что, не­сом­ненно, нра­вилось им. Как толь­ко они на­до­еда­ли мне, отец сра­зу же из­бавлял­ся от этих де­виц и на­нимал но­вых. Я уже не знаю, сколь­ко их бы­ло в мо­ей пос­те­ли, а точ­нее, не в нее: они слиш­ком гряз­ные, не столь­ко те­лом, сколь­ко ду­шой, и я не мог их до­пус­тить до сво­его лич­но­го прос­транс­тва.

Вот и се­год­ня мне по­ра ехать на ра­боту, но я же не мо­гу по­ехать не­удов­летво­рен­ным и по­том сры­вать­ся на всех под­ряд? Вой­дя в свою ком­на­ту, я уви­дел, как до­воль­но сим­па­тич­ная де­вуш­ка зас­ти­ла­ет мою пос­тель. Нас­коль­ко я пом­ню, она еще ни­чего при­ят­но­го для ме­ня не сде­лала. Она на­чала поп­равлять по­душ­ки, ког­да я по­дошел вплот­ную и при­сел на кро­вать.

— На Ра, ска­жи, как дав­но ты у нас ра­бота­ешь? — по­ин­те­ресо­вал­ся я, про­водя ру­кой по ее длин­ным и строй­ным но­гам.

— Уже две не­дели, гос­по­дин, — ее го­лос дрог­нул, как толь­ко я при­кос­нулся к ней, но де­вуш­ка не ре­шилась уб­рать мою ру­ку, а точ­нее, она не сме­ла это­го де­лать.

— Ты хо­рошо справ­ля­ешь­ся, — моя ру­ка под­ня­лась вы­ше, за­дирая ее юб­ку.

— Спа­сибо, гос­по­дин. Я бу­ду еще усер­днее ста­рать­ся, — про­шеп­та­ла де­вуш­ка, ста­ра­ясь как мож­но быс­трее за­кон­чить свою ра­боту.

— Это ведь ты бу­дишь ме­ня по ут­рам? — по­ин­те­ресо­вал­ся я, и моя ру­ка юр­кну­ла меж­ду ее бе­дер. Мне нра­вилось вот так иг­рать с ни­ми. Чувс­тво­вать, как воз­раста­ет же­лание в этих де­вуш­ках, а по­том зас­тавлять мо­лить взять их. Они все оди­нако­вые и лишь од­но­разо­вые, ко­торы­ми мож­но по­поль­зо­вать­ся и вы­кинуть, а на сме­ну при­дет но­вая и та­кая же на все го­товая. 

— Да, гос­по­дин, —  ее ли­цо пок­ры­лось ру­мян­цем от мо­их дей­ствий.

Я под­нялся с кро­вати и нак­ло­нил­ся к уху де­вуш­ки:

— Мне нра­вит­ся слы­шать твой го­лос, ког­да про­сыпа­юсь. Он та­кой ми­лый, — по те­лу этой «не­вин­ности» прош­ла дрожь, и ко­жа вмиг ста­ла гу­синой. От­лично, я на­иг­рался.

— Ну, мне по­ра, — ух­мыль­нув­шись, я нап­ра­вил­ся к две­ри. Итак, три, два, один.

— Гос­по­дин! — и взвол­но­ван­ный го­лос де­вуш­ки за спи­ной.

— Да, — изоб­ра­зив не­пони­мание на ли­це, я обер­нулся.

— За­чем Вы это де­ла­ете? — ее го­лос дро­жал.

— Что имен­но? — все еще не­пони­мание, но я сде­лал нес­коль­ко ша­гов в ее сто­рону.

— Вы ведь не пы­та­етесь ме­ня соб­лазнить? — она опус­ти­ла го­лову, сжи­мая ниж­нюю часть юб­ки в ку­лак. А я по­дошел вплот­ную.

— А что, у ме­ня по­лучи­лось? — сно­ва ше­пот, об­жи­га­ющий ее неж­ную ко­жу на шее. Она мол­ча­ла. Я лишь ух­мыль­нул­ся. Ни­чего но­вого. Моя ру­ка сколь­зну­ла меж­ду ее ног, и че­рез ткань тру­сиков я ощу­тил, нас­коль­ко она сей­час го­рячая и мок­рая.

— Хм. Я так и ду­мал. Ты быс­тро сда­лась. Да­же нем­но­го скуч­но, — она хо­тела бы­ло что-то воз­ра­зить, но я зат­кнул ей рот по­целу­ем.

Я по­тянул ее за ру­ку и при­жал ли­цом к стен­ке, а сам же прис­тро­ил­ся сза­ди. Од­ним дви­жени­ем я сор­вал с нее ниж­нее белье, на­дел пре­зер­ва­тив, и рез­ко во­шел в нее. Я ус­лы­шал гром­кий стон, но не бо­ли, как я ду­мал. Не смот­ря на то, что у ме­ня до­воль­но боль­шой, она по­луча­ла лишь нас­лажде­ние. Как я и ду­мал, оче­ред­ная шлю­ха. Ви­димо, ее уже при­лич­но раз­долба­ли, раз да­же в та­ких ус­ло­ви­ях и так с хо­ду она лишь сто­нет от нас­лажде­ния. Что ж, про­верим», — по­думал я и вы­шел из нее, а по­том рез­ко во­шел в ее поп­ку. Де­вуш­ка всхлип­ну­ла, но не от­тол­кну­ла ме­ня.

— На­до же, а здесь ты все еще девс­твен­ни­ца? — про­шеп­тал я ей на уш­ко. По­том я за­метил сле­зы на ее гла­зах. — Ес­ли так боль­но, на­до бы­ло от­тол­кнуть ме­ня.

Она все так же мол­ча­ла. Я быс­тро за­кон­чил свое де­ло, снял пре­зер­ва­тив, поп­ра­вил одеж­ду и нап­ра­вил­ся к две­ри.

— При­берешь­ся здесь, — ки­нул я на­пос­ле­док и под­мигнул, зак­ры­вая за со­бой дверь.

Как же это скуч­но. Они все пой­дут да­же на секс со мной, лишь бы я не уво­лил их. Ни­чего но­вого, толь­ко скуч­ная и од­но­об­разная жизнь.

Я уже ехал в офис, ког­да мой те­лефон вне­зап­но за­виб­ри­ровал — отец. Ин­те­рес­но, что ему нуж­но.

— Да, отец, — от­ве­тил я.

— Здравс­твуй, сы­нок. Ты уже у­ехал на ра­боту? — за­чем то по­ин­те­ресо­вал­ся он.

— Да.

— Я до­воль­но поз­дно зав­тра­каю. Ну что ж. Вер­нись се­год­ня по­рань­ше, нам нуж­но кое-что об­су­дить, — а вот это что-то но­вень­кое.

— Хо­рошо, я бу­ду ра­но. Что-то про­изош­ло? — по­ин­те­ресо­вал­ся я. Все же отец не так час­то про­сит ме­ня вер­нуть­ся по­рань­ше с ра­боты.

— Нет, все в по­ряд­ке. Это хо­рошие но­вос­ти,  — за­верил ме­ня он.

— Хо­рошо, до ве­чера, — и я от­клю­чил­ся. Ин­те­рес­но, что же он хо­чет от ме­ня.

Весь день у ме­ня из го­ловы не шел ут­ренний зво­нок и я ни­как не мог сос­ре­дото­чить­ся на ра­боте. Что бы это мог­ло зна­чить? Что про­изош­ло? Я ведь ни­чего не нат­во­рил? Мо­жет...? Да нет! Она не мог­ла вер­нуть­ся. О чем я? Моя мать, на­вер­ное, уже и за­была обо мне. Ведь столь­ко лет прош­ло.

Столь­ко все­го я прок­ру­тил в го­лове за день. В ито­ге я ре­шил по­быс­трее по­ехать до­мой и уз­нать, что же про­изош­ло, не из­во­дя се­бя до­гад­ка­ми.

— Отец, я вер­нулся, — пок­лон.

— О, здравс­твуй. Как про­шел день? — отец пох­ло­пал ме­ня по пле­чу и при­сел на ди­ван. Я опус­тился ря­дом.

— Все в по­ряд­ке. Что слу­чилось? — мне не тер­пе­лось пос­ко­рее уз­нать все.

— Я-то ду­мал, ты по мне сос­ку­чил­ся, а ты при­летел с ра­боты лишь из-за звон­ка. Я ра­зоча­рован, сын. Хо­тя ты пра­виль­но пос­ту­па­ешь: де­ла кла­на всег­да дол­жны быть на пер­вом мес­те.

— Так что Вы хо­тели мне ска­зать? — нас­та­ивал я на сво­ем.

— Ка­кой не­тер­пе­ливый. Сей­час все рас­ска­жу. У ме­ня нес­коль­ко но­вос­тей для те­бя, — он по­чему-то ус­мехнул­ся. — Во-пер­вых, Тэ­хён окон­ча­тель­но вхо­дит в наш клан и те­перь он бу­дет тво­им за­мес­ти­телем. По­моги это­му пар­ню ос­во­ить­ся. Во-вто­рых, зав­тра ты с Тэ­хёном от­прав­ля­ешь­ся в Япо­нию, по­тому что де­ла там идут нем­но­го не очень. Ты дол­жен на­ладить все в крат­чай­шие стро­ки. И, на­конец, са­мое важ­ное. Пом­нишь, я рас­ска­зывал, что, ког­да ты был ма­лень­ким, я на­шел те­бе не­вес­ту?

— Да, отец, — что-то мне не пон­ра­вилось это. Не­уж­то я уже дол­жен бу­ду же­нить­ся? Я ведь еще так мо­лод.

— Так вот, по­ка ты бу­дешь в отъ­ез­де, я при­везу ее в дом. По­ра бы вам уже поз­на­комить­ся и при­выкать жить вмес­те. Ей уже ис­полни­лось шес­тнад­цать, те­бе — де­вят­надцать. Не­чего с этим де­лом тя­нуть.

— Но, отец, не слиш­ком ли Вы спе­шите?

— Ты бу­дешь мне воз­ра­жать? Ес­ли я ре­шил так, зна­чит, так то­му и быть! На­де­юсь, ты еще не за­был, кто в этом до­ме глав­ный? — го­лос был не­доволь­ный, пре­дуп­режда­ющий.

— Что Вы, ко­неч­но, я все пом­ню! И вы­пол­ню лю­бое Ва­ше ука­зание, — ко­неч­но, я ведь не Ваш сын, а прос­то нас­ледник, ко­торый обя­зан под­чи­нять­ся.

— Вот и от­лично. А по­ка иди от­ды­хай. Те­бя зав­тра ждет мно­го дел, — он ос­тался до­волен.

— Ко­неч­но. Спа­сибо, что до­веря­ете мне, отец. Я пой­ду, — пок­лон.

Не сов­сем в хо­рошем ду­хе я нап­ра­вил­ся в свой дом. Хо­телось пос­ту­пить так же, как ког­да-то пос­ту­пила моя мать. Ме­ня бе­сит то, что я обя­зан под­чи­нять­ся при­казам, мое же­лание ни­кого не за­ботит, и глав­ное — де­ла кла­на. Я во­шел в дом и гром­ко хлоп­нул дверью. Де­вуш­ка, вы­тира­ющая од­ну из по­лок, вздрог­ну­ла, с пе­репу­ган­ным ви­дом по­вер­ну­лась ко мне и пок­ло­нилась. От­лично.

— За мной, — при­казал я, нап­равля­ясь на­верх — мне не­об­хо­димо рас­сла­бить­ся.

— Да, гос­по­дин, — она низ­ко пок­ло­нилась и поп­ле­лась за мной сле­дом. Уве­рен, у нее еще все бо­лело, но это ме­ня не бес­по­ко­ило. Я от­крыл дверь в свою ком­на­ту и ог­ля­нул­ся — до­воль­но та­ки чис­то. Я про­шел в ван­ную, де­вуш­ка сле­дом, и уви­дел ва­ля­юще­еся по­лотен­це на по­лу.

— Что это? Уби­рать­ся нор­маль­но те­бя не учи­ли? — на­летел я на де­вуш­ку.

— Прос­ти­те, гос­по­дин, — на­чала она бы­ло за­икать­ся.

— На ко­лени! — ско­ман­до­вал я.

— Я все убе­ру, гос­по­дин.

— Ко­неч­но, убе­решь. Вот толь­ко на­до бы­ло рань­ше ду­мать. Те­перь от­ра­бота­ешь свою ошиб­ку. Быс­трее на ко­лени! — она на­чала ме­ня по­ряд­ком раз­дра­жать.

Я схва­тил ее за во­лосы и по­тянул вниз. Что с этой дев­кой не так? Быс­тро от­ра­бота­ла и не зли­ла бы ме­ня еще силь­нее. Она упа­ла на ко­лени пе­редо мной, я рас­стег­нул ши­рин­ку брюк и прис­пустил их до ко­лен.

— Даль­ше са­ма, — про­гово­рил я, не­доволь­но смот­ря на нее.

— Да, гос­по­дин, — про­шеп­та­ла де­вуш­ка. Она прис­пусти­ла бок­се­ры и сра­зу же при­нялась за де­ло. До­воль­но уме­ло. Я да­же нес­коль­ко раз из­дал стон нас­лажде­ния. Она до­вела ме­ня до то­го, что я кон­чил ей пря­мо в рот, зас­та­вив все прог­ло­тить. Как толь­ко я сде­лал это, она до­воль­ная под­ня­лась с ко­лен. Ви­димо, ду­мала, что это все, но не тут то бы­ло.

— Ли­цом к сте­не! — ско­ман­до­вал я, от­че­го у де­вуш­ки гла­за на лоб по­пол­зли.

— Что, ог­лохла? Я ска­зал, ли­цом к сте­не! Быс­трее, — ух­мыль­нув­шись, про­гово­рил я.

Де­вуш­ке ни­чего не ос­та­валось, как под­чи­нить­ся. Я сор­вал с нее ниж­нее белье и быс­трым дви­жени­ем во­шел в нее. Я не брал в рас­чет ее чувс­тва или удо­воль­ствие, мне прос­то нуж­но бы­ло рас­сла­бить­ся пос­ле раз­го­вора с от­цом. Я вдал­бли­вал­ся в нее, при­чиняя не­боль­шой дис­комфорт, а де­вуш­ка ведь да­же тол­ком не ус­пе­ла воз­бу­дить­ся. Мне бы­ло пле­вать, лишь бы рас­сла­бить­ся. Я быс­тро кон­чил и пос­лал ее по­даль­ше, пре­дуп­ре­див, что ес­ли по­доб­ное пов­то­рит­ся, то она так лег­ко не от­де­ла­ет­ся.

Ког­да она уш­ла, я при­нял душ и за­валил­ся на свою кро­вать, смот­ря в по­толок. Я очень ус­тал се­год­ня, и все по­ряд­ком на­до­ело. Мо­жет, это и к луч­ше­му — ко­ман­ди­ров­ка в Япо­нию. Мо­жет, там я на­конец смо­гу от­влечь­ся от все­го и рас­сла­бить­ся.