Глава одиннадцатая
4 июля, Чикаго
Намджун рассматривал приёмную, в которую его пригласил судья Браун. По роду своей деятельности он бывал во многих деловых кабинетах, в гостиных и салонах элитных домов, в номерах самых дешёвых гостиниц и в богатейших дворцах. Сейчас он сидел в самом безликом помещении, какое только можно представить: обшитые дубом стены, кожаные чёрные диваны и кресла, в уголке стол с невзрачным омегой, выглядящем, как часть этого кабинета. Панорамные окна естественно освещали и украшали хмурое помещение.
В этот праздничный день вся страна развлекалась, люди улыбались, радуясь солнечному дню. Намджун не понимал, почему ему назначили встречу именно тут? Ради этого судье Брауну пришлось вызвать того мужчину, который теперь усиленно делал вид, что занят работой, лишь бы не отвечать на очередной вопрос: где судья Браун? Время, назначенное детективу высокомерным хозяином Чикаго, прошло уже три часа назад, и Намджун не понимал, зачем нужно было его задерживать?
Задерживать! Вот чёрт! Намджун вскочил и помчался прочь из огромного здания. Однако у выхода его задержали четыре огромных альфы, которых не было, когда он пришёл. Они предложили:
– Господин Ким Намджун, пожалуйста, пройдите в кабинет судьи Брауна и дождитесь его.
И Ким вежливо, но настойчиво был возвращён в уже знакомый кабинет. Секретарь бросил мимолётный испуганный взгляд и снова ткнулся в монитор, словно не было в мире ничего важнее того, что там происходило!
Прошло ещё два часа, когда, наконец, в приёмную вошёл судья Браун. Намджуну не надо было представлять этого солидного альфу, потому что, узнав от своих осведомителей, что судья Браун следил за "куколками" с момента их прилёта, он запросил все данные на этого человека и внимательно изучил их. Отправил своим штатным психологам эти данные на анализ, и те в один голос подтвердили опасения Кима: судья Браун силён, умён, хладнокровен и опасен. Тем более странным был его интерес к омегам.
Браун внимательно посмотрел на детектива, затем кивнул ему, приглашая в свой кабинет. Намджун прошёл. Здесь тоже было всё безликим, словно хозяин наведывался сюда нечасто и ненадолго. Судья Браун сел в кресло и предложил расположиться напротив него.
Намджун принял предложение и присмотрелся к визави. Тот выглядел суровым,однако Намджун рассмотрел, что уголки его губ опущены, но прманентного залома там нет, а это значит, что мужчина испытывает новую для себя эмоцию. Вспомнив уроки физиогномики, Намджун уверенно кивнул сам себе – судья чем-то огорчён. В этот момент Браун заговорил:
– Ким Намджун, прошу прощения за то, что задержал Вас. У меня сегодня много дел...
– В вашей стране сегодня выходной, – недовольно перебил Намджун собеседника.
– Верно, но разве у меня не может быть личных дел и обстоятельств, которые могут задержать?
Намджун кивнул, подумав, что было бы невежливо – напоминать человеку, что официально его никто не ждёт дома. Сердце Кима сжалось, ведь он понимал, что ещё немного, и про него будут говорить так же – престарелый одинокий альфа! Тем временем, судья, откашлявшись, продолжил:
– Так вот, обычно я не заставляю ждать своих партнёров, но сегодня у меня - особый случай. Как Вам известно, в моём доме в настоящее время гостят два омеги. И с одним из них сегодня произошло кое-что неприятное. Мне пришлось лично везти его в больницу. Так что, думаю, Вы меня поймёте...
– Кто заболел? Чем? – забеспокоился Намджун.
Однако огорчение, всё сильнее надвигающееся на лицо судьи, заставило детектива подумать, что омеги сбежали именно потому, что у них были какие-то проблемы со здоровьем! Они не спали с посторонними альфами... Не потому ли, что это могло угрожать последним какими-то непоправимыми последствиями?
Намджун перечислил в голове страшный список венерических заболеваний, от которых до сих пор нет лекарств и подумал, что если этим их заразили мужья, то никаких денег не хватит, чтобы загладить подобную вину! Ярость постепенно накрывала его, злость на мужей этих прекрасных омег разрасталась, затмевая здравые рассуждения.
Видимо, заметив странную реакцию детектива, судья Браун сказал:
– Ничего серьёзного... Вернее, наоборот, всё очень серьёзно: Мин Чимин носит дитя. При этом он настолько обижен на своего супруга, что никак не может решить – оставить малыша или... Ну, Вы понимаете. Чон Тэхён поддерживает идею оставить ребёнка, чтобы впоследствии стать его папой. Господин Ким, объясните мне, что за монстры их мужья? Как можно было довести этих несчастных до такого состояния?
Намджун переваривал сказанное. Ребёнок! Это же совсем другое дело! Не болезнь, не мучительная позорная смерть, но новая жизнь. Как-то сам собой в голове сложился план: если Чимин не желает этого малыша то развод с Мином - это неизбежность. Если Тэхён хочет усыновить этого дитя Чимина, то его развод с Чоном - так же дело решённое. Одинокий Тэхён с младенцем - такая прекрасная картина! Намджун может получить сразу целую семью!
Осознание того, что ему эта идея кажется отличной, привела Намджуна в недоумение: он всегда был профессионалом, и какие бы обстоятельства не открывались по ходу дела, он не позволял личной симпатии вмешиваться в расследование. Но прямо сейчас он просчитывал ходы, как скорее развести "куколок" с их мужьями, взять под собственную опеку и хорошенько спрятать? Понимание этого заставило его глаза вылезти на лоб: он что, решил пойти по стопам судьи Брауна? С удивлением глядя на собеседника, Намджун нервно сглотнул.
– Вижу, что Вы начинаете меня понимать, господин Намджун. Поэтому давайте-ка обсудим вопрос дальнейшей судьбы этих омег.
4 июля, Чикаго, больница
Тэхён сидел на стуле, подобрав под себя ноги и снова что-то строчил в телефоне. Чимин внимательно следил за другом. В последнее время он поздравлял себя с личной победой: Тэхён всё меньше походит на того призрака, которого он забрал из дома Чона. Корни его волос уже порядком отрасли, обнажая естественный цвет Тэхёна, а краска практически вымылась, и только окрашивающие однодневные краски не позволяют другим этого заметить.
Чимин тихонько кашлянул, и Тэхён оторвался от своих важных дел. Вскочил со стула, отложил телефон, подошёл к другу, наклонился.
– Что-нибудь принести? – поинтересовался Тэхён, положив свои прохладные пальцы на разгорячённый лоб Чимина.
– Спокойствия пару килограммов, – усмехнулся Чимин, ловя руку Тэхёна и притягивая её к губам. – Что случилось? Почему мы тут?
Тэхён смущённо посмотрел на дверь, присел к другу на кровать и тихо сказал:
– Понимаешь, мне пришлось рассказать судье Брауну правду о твоём положении. Ты просто шёл вниз по лестнице и неожиданно начал падать. Я еле тебя удержал. А когда он предложил вызвать "скорую", я перепугался, что с малышом что-то случится за это время, и всё ему рассказал. Он вызвал правильных медиков, и нужную помощь тебе стали оказывать ещё в машине. В общем, прости меня, Чим-и...
Чимин равнодушно смотрел в потолок. Перевёл взгляд на Тэхёна и тихо сказал:
– Я надеялся... что мне не придётся решать этот вопрос.
Омеги притихли, думая каждый о своём. Тэхён считал, что не имеет права требовать от друга решить этот вопрос так, как хочется ему. Поэтому он молчал, не решаясь нарушить размышлений Чимина.
В свою очередь Чимин пытался найти в своей душе оправдания для Юнги, но не мог. Где-то глубоко внутри себя он знал, что Мин женился на нём исключительно из-за того, что в те дни Чимин был самым завидным женихом! Сам же он влюбился в Мина с первого взгляда! Никогда в такое не верил, однако теперь, по прошествии времени, понимал, что у него просто не было другого выхода: эти томные глаза, голос, который уютно окутывал душу, и, естественно, улыбка - откровенная и задорная, озаряющая всё его лицо, словно лучами солнца.
В тот вечер Чимин смотрел на Юнги около получаса не в состоянии отвести от него глаз! Папа тогда ему весь бок истыкал своим острым локтем, но у него так и не получилось отвлечь сына от "какого-то менеджеришки!" В итоге Чимин пошёл на конфликт с отцом, сам поговорил с альфой, который рассчитывал на то, что как только юному Паку исполнится двадцать пять, они поженятся.
Скандал с их свадьбой едва удалось замять. Их молодое семейство некоторое время было опальным, хотя Юнги даже не подозревал об этом. Но Чимин, с детства бывший частью этого общества, прочувствовал в полной мере, каково это - быть отвергнутым социумом!
Однако Чимин не привык сдаваться и постепенно вернул себе влияние, заставив многих из тех, кто отвернулся от него после скандальной свадьбы, искать его расположения, потому что, оставив модельный бизнес, он стал одним из лучших дизайнеров одежды, и теперь запросто мог заводить полезные знакомства не только в их стране, но и за рубежом.
Чимин всё это пережил, уверенный, что со временем Юнги рассмотрел в нём достойного для себя мужа! И вот, когда они были так близки к счастью, оказалось, что в эту сказочку верил только наивный Чимин. Сам же Юнги строил отношения на стороне...
Отмахнувшись от воспоминаний, Чимин, наконец, сказал:
– Тэтэ, если хочешь, можешь вернуться к прежней жизни. Я так нагло вырвал тебя...
– И это было лучшее, что случилось со мной за последние пять лет! – возмутился Тэхён. Он уверенно заявил: – Я приму любое твоё решение и всегда буду рядом! Больше никакие Мины или Чоны не посмеют разлучить нас!
– А судья Браун? – поинтересовался Чимин серьёзно, но с лукавинкой глядя на Тэхёна.
Тэ смутился и спросил:
– Ты про что?
– Про ваш с ним поцелуй в ночи, – усмехнулся Чимин, с удовольствием наблюдая, как, покраснев от ушей до груди, Тэхён теребил край своей футболки.
Потом посмотрев на друга, почти бывший Чон тихо спросил:
– Ты меня осуждаешь, Чим-и?
Чимин покачал головой, взял за руку друга и сказал ещё тише:
– Я никогда не стану осуждать тебя за желание найти своё счастье. И если ты считаешь, что судья Браун...
– Нет, - возмутился Тэхён. – Я не считаю его каким-то особенным. Просто он такой... терпеливый, интересный и... я просто...
– Захотел попробовать, как это – быть желанным? – помог ему Чимин.
Тэхён расстроенно кивнул. Было время, когда он купался во внимании альф, в их желании, в преклонении. Всё закончилось в день его свадьбы, когда его "воздушный замок счастья" разметало по Вселенной едким ароматом чужих духов!
Но вчера он был готов поддаться искушению. Не так уж он хотел пить, но, услышав внизу шум, решил спуститься. Взял кувшин, в котором ещё была вода, походя вылил её в цветок и, осторожно ступая, боясь звуком бьющегося сердца разбудить Чимина, пошёл вниз. Тэхён не стал надевать халат, представ перед судьёй в сиреневой пижаме с кружевами и бантиками. Его чистые волосы без тонирующей краски были уже нежно-розовыми, и это сочетание было таким милым, что Тэхён сам залюбовался, глядя на себя в зеркало перед выходом из своих апартаментов.
Судья Браун некоторое время с восторгом рассматривал омегу, теша его самолюбие. Потом заговорил тихо:
– Могу ли я надеяться, что тот инцидент, который случился после гонок, не повлияет на наши отношения?
– Не можете, – так же тихо ответил Тэхён, прижимая к себе кувшин, потому что альфа сделал осторожный шаг к нему.
Судья наверняка понимал, чего именно ждёт Тэхён от этой "случайной" встречи, потому что пересёк остальное расстояние молча, забрал у Тэхёна кувшин, поставил его на столик, левой рукой обхватил хрупкую талию омеги, а правую ладонь положил ему на затылок и сказал, глядя прямо в глаза:
– Тогда мне нечего терять. Простите меня, мистер Чон, если я понял Вас неверно.
Губы альфы властно овладели ртом Тэхёна, в мгновение сокрушив слабое сопротивление, раздвинув мягкие створки и проникнув за заслоны зубов. Язык принялся нежно, но так уверенно ласкать полость рта омеги, что ноги Тэхёна подогнулись, и Митчелл теснее прижал его к себе, не скрывая собственного возбуждения и радуясь слабой пульсацией со стороны омеги.
Тэхён вцепился в плечи альфы, ошарашенный предательством собственного тела, потому что он давно не ощущал ничего подобного. Его зверь тихо скулил, умоляя его не останавливать этого сильного альфу, но мозг выдавал аргумент за аргументом: он всё ещё замужем; Чимин будет не в восторге, если узнает о том, что он вступил в связь с посторонним альфой; Митчелл не похож на героя его романа, а значит, Тэхён просто желает стравить с альфой свой сексуальный голод. Отсюда вытекало самое неприятное понимание: Митчелл достоин того, чтобы его любили, а не использовали!
Именно это заставило Тэхёна взять себя в руки, осторожно отодвинуться от альфы и попросить:
– Давайте остановимся, господин судья Браун. Простите, что подал Вам какие-то надежды. Это всё физиология. Но разумно будет остановиться, пока мы не зашли слишком далеко.
Митчелл не спешил выпускать его из рук, хотя не настаивал на продолжении поцелуя. Спросил:
– Если бы ты был свободен, скажи прямо – у меня был бы шанс покорить тебя?
Тэхён уже хотел ответить заученно, но совесть ему не позволила. Поэтому он сказал:
– Судья Браун, я мало знаком с альфами. Так получилось, что мой муж стал моим первым альфой. Перед этим какое-то время мне уделял внимание другой альфа, но, как говорится, между нами не было химии. Поэтому я не знаю, каково это – всерьёз начинать какие-то отношения? К тому же, можете мне верить или нет, но в моей голове я – замужем, а это значит, что я нарушаю закон, обязательства и много, чего ещё. Не могу я сейчас говорить с позиции свободного омеги, потому что я...
– Ты всё ещё любишь своего мужа, что бы он там ни натворил, – закончил за Тэхёна Митчелл.
Не желая обманывать альфу, Тэхён огорчённо кивнул. Пальцы Митчелла легли на его подбородок и слегка подтолкнули вверх, заставляя посмотреть альфе в глаза.
– Тэхён, не надо оправдываться. Я был бы счастлив получить от тебя такую любовь и верность, но ты уже подарил это другому. Мне остаётся только восхищаться тобой. Примешь мою любовь, преданность и дружбу? Я помогу тебе во всём, только скажи.
Тэхён расстроенно смотрел на альфу. Искренность, звучащая в его словах, была такой, что омега внутри него выл, требуя забрать этого мужчину себе, но сердце обливалось кровью, ища и не находя те самые, ненавистно-любимые черты лица. Тэхён кивнул и сказал:
– Я не уверен, что смогу предложить тебе что-то равноценное взамен...
– Мне хватит твоей дружбы, Тэ. И надежды, что, возможно, когда-то ты поймёшь, что я могу быть в твоей жизни кем-то большим, чем просто другом.
В ту ночь Тэхён ворочался и вздыхал, ругая себя, прося мысленно прощения у Чимина и у Митчелла, который проводил его до апартаментов, поцеловал омеге руку и молча удалился.
Теперь он смотрел на друга, сгорая от стыда, и оправдывался:
– Чимин, я просто хотел...
– Всё в порядке, Тэ, ты взрослый мальчик и сам можешь решать, что и с кем тебе делать. Только скажи, как нам теперь сбежать от судьи Брауна?
Неожиданно лицо Тэхёна просветлело, и он сказал:
– А вот об этом можешь больше не беспокоиться: теперь судья Браун нам не соперник, а главный союзник.
– Ты воспользовался его чувствами к себе? – нахмурился Чимин.
– Да ты что? – возмутился Тэхён. – Он сам предложил мне, как мой друг и поклонник. Я ничего не добивался от него специально!
Чимин кивнул. Он уже понял своего друга: тот и впрямь не имеет никаких собственных целей, когда начинает походя охмурять альф, но побочным эффектом таких манипуляций обычно бывает преклонение, а теперь вот предложение искренней дружбы, в которую Чимин не верил. Но говорить Тэхёну пока ничего не стал. Снова похлопал его по тыльной стороне ладони, успокаивая и выводя из задумчивости. Спросил:
– Так что со мной? Почему я попал сюда?
Тэхён побледнел и заметался взглядом, словно не желая объясняться с другом. Спросил:
– Чимин, может, тебе воды принести?
– Тэхён! – сурово прервал Чимин друга.
Вздохнув, Тэхён сказал:
– Это, конечно, не должен быть я, но что поделать? Чимин, тебе сделали УЗИ-обследование...
5 июля, Сеул.
Чонгук сидел напротив Юнги, между ними лежал его телефон, по которому Ким Намджун делал отчёт:
– Ваши мужья находятся в доме судьи Брауна по собственному желанию. Кажется, этот альфа всерьез увлёкся кем-то из них, потому что когда я сказал ему, что сообщил вам о месте пребывания ваших мужей, он сказал, что не позволит вам приблизиться к омегам, если будет нужно, выбьет им статус беженцев и включит в программу защиты свидетелей! Меня он попросил оставить его город в течение двух часов, поэтому я звоню вам из придорожного мотеля, который находится за пределами Чикаго. Насколько я понял, в ближайшее время судья Браун не намерен выпускать ваших мужей из поля своего зрения.
Юнги придвинулся к телефону и спросил:
– Вы видели Чимина?
– Нет, судья Браун мне этого не позволил, – задумчиво сказал Намджун и отпил кофе.
Чонгуку показалось, что он почувствовал аромат напитка, а Юнги сглотнул слюну. Чон решил, что тоже должен проявить интерес:
– Если мы приедем за мужьями, как считаете, судья Браун осмелится нарушить закон, который призван защищать?
Намджун помолчал и сказал:
– Я не думаю, что вы сможете представить суду много доказательств, потому что у меня нет никаких фактов пребывания ваших мужей в его доме против их воли. Судья не держит их взаперти, напротив, он постоянно куда-то вывозит их и демонстрирует всем, что это - его дорогие гости.
Чонгук потёр ладонью лоб и с раздражением посмотрел на Мина, который принципиально не бросал на него даже мимолётного взгляда. Разочарованно отвернувшись от бывшего друга, он сказал:
– Господин Ким, возвращайтесь домой. Думаю, Вы сделали всё, что было в Ваших силах и даже больше. Мы готовы оплатить Ваш гонорар. Присылайте счёт.
Отключив вызов, Чон посмотрел на Юнги. Тот злобно ответил ему взглядом. Поинтересовался:
– И откуда мы возьмём деньги на оплату услуг Кима?
Чонгук пожал плечами:
– Так как предложение нанять детектива было моим, то и оплачу его я.
– Нет! – даже подскочил на кресле Мин. – Мне мой муж тоже... Мне Чимин дорог, и я сам оплачу свою долю, только скажи мне, где ты хотел взять деньги?
– Я хочу продать свои акции. У меня накопились другие расходы, поэтому я решил, что мне нужно как-то перекрутиться...
– И потерять место в совете директоров – это всё, до чего ты додумался?
– А у тебя есть другие предложения? – устало откинулся на спинку кресла Чонгук.
– Есть. Мы можем взять кредит. Под недвижимость можно взять приличную сумму.
Чонгук с удивлением посмотрел на друга – а ведь верно! Он никогда не бывал в стеснённых обстоятельствах и понятия не имел, как нужно выкручиваться в подобных ситуациях, но Мин только что напомнил ему уроки финансовой грамотности: в некоторых случаях кредит может стать выходом! Подскочив, Чонгук подбежал к Мину и протянул ему руку, но Юнги отвернулся, встал и молча вышел из кабинета. Чон немного подождал, затем нажал на кнопку коммутатора и попросил:
– Мистер Лин, зайдите ко мне. – Когда секретарь вошёл, Чонгук попросил: – Пригласите ко мне секретаря Сона.
Пока омеги н пришли, Чонгук быстро включил диктофон на телефоне, положил аппарат экраном вниз и уселся ждать. Вскоре вошёл недовольный Ханыль, и Чонгук приветливо сказал:
– Ну, что, обсудим наш с тобой возможный союз?
Омега прищурил глаза и недовольно заявил:
– Ни о каком союзе у нас не было речи! Вы хотели, чтобы я зачем-то сказал своему начальнику, что это я подстроил его ссору с мужем. Однако я не мог знать, что мистер Мин придёт в тот момент, когда господин Мин попросит у меня помять ему шею.
Чонгук задумчиво крутился на стуле и смотрел на секретаря. Сегодня Ханыль был одет в розовую блузку, которая подчёркивала свежий цвет его лица. Кажется, этот омега хорошеет с каждым днём, и Чонгук понял, что он старается изо всех сил заменить для Юнги Чимина. Этот омега совсем неглуп, у него есть навыки добиваться желаемого. Чонгук спросил:
– Если я буду свободен, ты и в этом случае продолжишь отказывать мне в близости?
Микросекундное замешательство на лице Ханыля не ускользнуло от внимания Чонгука. Однако секретарь быстро взял себя в руки и сказал:
– Когда Вы предлагали мне это впервые, Вы тоже были свободны. Что изменилось с тех пор? Ровным счётом - ничего! Вы так и остались альфой, который мне не интересен.
Расстроенно вздохнув, Чонгук махнул на дверь. Ханыль гордо вышел. Чон открыл ноутбук и включил запись, высланную им с Юнги охраной в день, когда они нашли возможную причину побега своих "куколок". Внимательно изучив запись, Чонгук довольно потёр ладони: а теперь доказать вину Ханыля – дело техники!
Нажав на коммутатор, Чонгук снова говорит:
– Мистер Лин, сообщите Генеральному Директору, что из нашего филиала произошла утечка информации. Пусть он проверит всех.
– Будет сделано, – спокойно ответил Лин.
Как зачинщик этой бучи, Чонгук получит все данные, чтобы собрать доказательства. Такие проверки проводятся достаточно часто, поэтому никаких подозрений он не вызовет. Что ж, Юнги, давай проверим твоего "преданного" работника!
5 июля, Лас-Вегас
Джин расслабленно лежал на массажном столе и пытался выстроить стратегию защиты своего клиента. Вчера он допустил слабость, но, проснувшись утром, дал себе слово – больше никогда не позволять себе так опускаться!
Отец отвёз его в СПА центр, где специалисты приводили омегу в чувство, его тело наполняли новыми силами, расслабляя мышцы. На фоне приятных ощущений приходили и более положительные мысли: он сумеет выиграть этот процесс, потому что его сердце чувствует, что правда на его стороне.
Проанализировав поведение Трэя, Джин вдруг подумал: что это было за желание наказать его в тот день? Он ещё раз прокрутил в голове тот разговор и понял, что его напрягло: Трэй злился, когда спрашивал, как это они все упустили этот момент, а именно Джин его обнаружил? Омега чуть не вскочил посреди массажа, сообразив, что его изнасилование было отвлекающим манёвром!
Макферсон наверняка давно заметил несостыковки, но ничего не сказал, стараясь изо всех сил отвлечь их внимание от дыр в расследовании. А это может значить только одно: Трэй Макферсон находится в сговоре с истцом! Нужно теперь отследить его контакты, чтобы... Нет, Джин не станет представлять это суду, потому что не верил в честность судей. Но можно припугнуть начальника.
Покинув салон, Джин вызвал такси, сел на заднее сиденье и зашёл в интернет. Открыл очень полезный форум: там программисты предлагали свои услуги, если нужно было добыть полулегальную или совсем запрещённую инфу. За время его работы у Джина образовалась троица айтишников, к которым он обращался чаще всего. Обычно он просил заняться его делами некоего Ви, обозначившего свой ник знаком победы. Но именно сейчас его не было онлайн, как и почти весь предыдущий месяц. Пришлось просить другого помощника, и вот через полчаса у него на руках были все доказательства вины его начальника.
Жёстко усмехнувшись, Джин набрал номер Трэя и без предисловий велел ему:
– Через полчаса зайди в мой кабинет! – и отключился.
Когда Трэй пришёл к нему – злой и недоумевающий, – Джин расслабленно покачивая ногой, сказал:
– Или ты работаешь на то, чтобы мы, вернее, я, выиграл это дело, или я отсылаю в Международную Ассоциацию Юристов доказательства того, что ты состоишь в сговоре с нашим оппонентом!
Трэй нахмурился и спросил:
– О чём ты говоришь, Джин?
Омега медленно открыл ящик стола и достал оттуда распечатанные копии звонков Макферсона. Нужные номера он выделил маркером, и Трэй побледнел.
– Как?.. Ты... – альфа в ярости разорвал листы, наклонился над Джином, но омега, нежно улыбаясь, указал на камеру в кабинете. Трэй обернулся, оскалился на камеру и сказал: – Не ходи по пустынным переулкам, Джин, в наше время это очень опасно!
– Так и есть, – деланно-расстроенно вздохнул Джин. – Именно поэтому я отправил копии только что разорванных тобой бумаг своим нотариусам, чтобы они переправили эти копии в случае, если я погибну, пропаду, впаду в кому, попаду в аварию, споткнусь и сломаю ногу – да мало ли, что может случиться с беззащитным омегой? Ты прав, о себе надо заботиться...
Трэй, не дослушав Джина, вылетел из его кабинета, и мягкая улыбка тут же сползла с лица омеги. Посидев пару минут и стараясь не проявить собственных эмоций, Джин пришёл в себя. Он до последнего не был уверен, что Трэй сдастся без боя. Однако надежда теплилась, ведь Джин знал, что только родственные связи помогли этому альфе занять такую высокую должность.
Сейчас Джина волновал другой вопрос: сколько сотрудников их фирмы замешано в этом деле? Проверить каждого у него точно не получится, но власти Трэя должно хватить на то, чтобы обезвредить других.
Глубоко вздохнув, Джин принялся писать защитную речь, добавляя новые факты. Он старательно обходил один вопрос, потому что пока не получил подтверждения, хотя в глубине души был уверен, что очень скоро папа и его сын воссоединятся.