Глава 11
Что может быть хуже школы? Места, где тебя постоянно заставляют учить тонну стихотворений и правил, которые вряд ли когда-нибудь пригодятся в жизни? Чонгук, как и многие другие его сверстники, считал школу филиалом ада, в котором невинные души расплачиваются за грехи прошлых жизней. Когда положенный срок мучений подходил к концу, и сатана в юбке — по совместительству классная руководительница — выдавала пропуск на волю, у человека, наконец, появлялся шанс на счастливое и спокойное будущее.
Конечно, не всем это самое будущее давалось сразу, некоторые были вынуждены ещё лет пять, а то и больше, вкалывать в институтах и техникумах. Особо смелые игнорировали высшие учебные заведения и совершали стремительный level up, сразу устраиваясь на работу. Чонгуку одно время дико хотелось быть в числе тех самых смельчаков, но отец, сжимая в руках армейский дедовский ремень, очень чётко дал понять, что учиться дальше ему придётся.
В тот день Гук яро возмущался, упрекая родителей в том, что их не интересует его мнение. Сейчас же, сонно распихивая газеты по почтовым ящикам, он вдруг осознал, как правы они были. Без высшего образования человеку никогда не найти хорошую работу, а карьера строителя или охранника совсем не подходила Чонгуку. Его Пуся — горячая штучка, и встречаться с неудачником никогда не будет. Чем не повод озадачиться своим будущим?
Закончив с газетами, Гук, помня о том, что вечером ему ещё выгуливать трёх собак, широко зевнул и взял курс на школу. Кое-как отсидев все уроки и написав диктант и две контрольные, он, издалека полюбовавшись задумчивым Тэхёном, отправился дальше зарабатывать такие нужные ему сейчас деньги. В таком темпе прошло ровно пять дней. Получив на руки небольшую сумму, он, тщательно всё рассчитав, накупил много красивых воздушных шариков, имеющих форму сердца, и накачал их гелием.
Добравшись до дома, Чонгук, вооружившись маркером, на каждом написал по ласковому слову и нарисовал забавную рожицу. Дождавшись, пока Тэхён пойдёт в душ, Гук тихонько пробрался к нему в комнату и, разложив шарики по всему периметру, поспешил скрыться в тени балкона. Когда же через час появился Тэхён и замер на пороге, он, убедившись в том, что его порыв возымел эффект, без единого звука вернулся к себе.
Тэхён же, немного шокированно осмотрев свою комнату и запретив себе зацикливаться на мысли, что шарики — это очень даже мило, выключил свет и лёг в постель. Закутавшись в одеяло, он закрыл глаза и постарался уснуть. Промучившись несколько часов и так и не заснув, Тэхён встал с кровати и, включив ночник, принялся читать надписи на шариках. Поражаясь красноречию своего личного сталкера, он отложил в сторону несколько шариков, где надпись была на иностранном языке, и, погуглив непонятные слова, расплылся в глупой улыбке.
Великодушно решив, что за такое милое проявление чувств он бить Чонгука не будет, Тэхён, забив на сон, достал начатую главу и принялся её дорисовывать. Когда настало утро субботы, он, наскоро приняв душ и выпив чашку какао, отправился на совещание в редакцию. Выходя на улицу, Тэхён чуть было носом асфальт не вспахал, когда увидел перед подъездом большую и яркую надпись: «Ким Тэхён, я люблю тебя! Твой Чонгук».
— Придурок, — сквозь зубы прошипел Тэхён, борясь с желанием вернуться и хорошенько накостылять в край обнаглевшему сталкеру.
Напомнив себе, что через сорок минут на работу выйдет Чон-старший и как пить дать заметит это безобразие, Тэхён, в красках представив себе, что после этого сделают с Чонгуком, игриво поправил выбившуюся из причёски прядь и продолжил свой путь под пристальным взглядом двух пожилых аджум, которые активно обсуждали нынешнюю молодежь и отсутствие у них нравов. Где же такое видано, чтобы мужчина мужчине в любви признавался?!
***
Довольно быстро закончив со своими делами и продлив выпуск «Любовной лихоманки» ещё на пять томов, Тэхён, пребывая в прекрасном расположении духа, вошёл в супермаркет и принялся искать спелые бананы. Проходя мимо стеллажей с фруктами, он задумчиво остановился возле ящика с клубникой и, немного помявшись, начал аккуратно укладывать ягоды в кулёк.
Расплатившись за покупку и выйдя из магазина, Тэхён, непрерывно внушая себе, что клубнику он купил исключительно потому, что ему так захотелось, а не из-за того, что её любит сталкер, вошел во двор и, оглядев замазанную надпись и лукаво усмехнувшись, поднялся домой. Положив ягоды в умывальник, он поплёлся в свою комнату переодеваться. Сняв уличную одежду и надев домашнюю, Тэ уже хотел было выйти на балкон и позвать Чонгука, как вдруг заметил на кровати нечто, перевязанное пёстрым бантом.
Размотав подарочную бумагу и вынув на свет божий рамочку со смешным рисунком внутри, который явно принадлежал авторству сталкера, Тэхён, хихикнув, внимательно рассмотрел чиби-версию себя любимого и, отметив некоторые детали, положил её на тумбочку возле кровати. Красиво. Пусть будет. Зачем-то расчесав волосы и использовав духи, он вышел на балкон и громко проговорил:
— Чонгук, иди сюда.
— Бегу, — моментально отозвался Гук, через секунду выходя на балкон.
— Юнги мне клубники немного дал, — без доли смущения соврал Тэ. — Пошли покушаем.
— Я бы с удовольствием, — сник Чонгук, — но меня посадили под домашний арест.
— Из-за надписи?
— Так ты её видел? — тут же оживился Гук.
— Её весь дом видел.
— Другие меня не интересуют. Главное, что видел ты.
— Не интересуют? А должны, — начал злиться Тэхён. — Репутация в нашем мире играет далеко не последнюю роль. Зачем ты сознательно её портишь?
— Пуся, всё, что мы приобретаем за время жизни, будь то известность или деньги, в любой момент может исчезнуть, и всё, что нам останется, — так это то, что находится в нашем сердце. В моём — ты. И это уже никому не под силу изменить, — философски подметил Чонгук, загадочно (загадочно же?) улыбнувшись. — Если тебя так сильно беспокоит мнение других людей — я больше не буду открыто выражать свои чувства.
— Сделай одолжение, — смутившись, прохрипел Тэхён. Вот это выпад. Репетировал, что ли?
— Тогда и ты исполни моё желание, — с невинным видом промурлыкал Чонгук.
— Ударить? — нахмурился Тэ, сжимая руки в кулаки. — Без проблем.
— Нет, сходи сегодня вечером со мной в одно интересное место.
— Ты вообще-то наказан, — ехидно напомнил Тэхён. — Разве тебя выпустят?
— Через двери нашей квартиры — нет. А вот через твои — да.
— Сбежишь? — заинтересовался Тэ. — Если поймают, тебя не поздоровится.
— Знаю, — кивнул Чонгук. — Ремень, скакалка — всё это тесно пообщается с моей задницей. Так что? Пойдёшь?
— Ладно, — немного подумав, согласился Тэ. — Во сколько встречаемся?
— В восемь я буду на твоём балконе.
— Договорились.
— Тогда до встречи.
— Подожди минуту, я принесу тебе клубники.
Отсыпав в тарелку немного клубники, Тэхён тщательно её помыл и, отдав ягоды сталкеру, попытался сосредоточиться на работе. Прорисовывая фоны, он всеми силами старался отделаться от ощущения, что он ждёт вечера. Ему было безумно интересно, что опять задумал сталкер. Зачем тому так рисковать и выходить из дома? Неужели его очередная «гениальная идея» стоит того, чтобы нарваться на гнев Чона-старшего?
Просидев до вечера и так ничего и не дорисовав, Тэхён сложил листы в стол и начал собираться на встречу с Чонгуком. Приняв душ и погладив футболку, он, упорно убеждая себя в том, что в его действиях нет ничего странного, оделся и, модно уложив волосы, намазал лицо ВВ-кремом. Услышав шум на балконе, Тэ, придав своему лицу невозмутимый вид, повернулся к сталкеру и негромко поинтересовался:
— Идём?
— Да.
Осторожно выйдя из дома, Тэхён, восхищаясь то ли смелостью, то ли глупостью сталкера, молча следовал за ним, напрасно пытаясь отгадать, куда его ведут. Пройдя несколько кварталов и затормозив у входа в центральный парк, Чонгук, озорно улыбнувшись, проговорил:
— Мы почти пришли.
— Парк... это... так необычно, — немного разочарованно промолвил Тэхён.
— Не совсем парк.
Нагло взяв Тэхёна за руку, Чонгук, подобно бронетранспортёру, пробился сквозь плотную толпу и, быстро миновав расстояние до одной из центральных аллей, как-то умудрился без телефона отыскать там недовольного Чимина. Забрав у того два билета и небольшую сумку, он, заприметив на газоне свободное место, ловко его оккупировал, расстелив плед.
Присев возле Чонгука, Тэхён, окинув взглядом сцену и собравшихся людей, шепотом спросил:
— А кто выступать будет?
— Симфонический оркестр. Музыканты исполнят всемирно известные рок хиты.
— Круто, — восхитился Тэ. — А почему Чимин ушел? Не любит такое?
— Что-то типа того, — неоднозначно хихикнул Гук, не желая пока рассказывать Тэхёну причину недовольства Пака. Ибо как без спойлера объяснить любимому, что он послал Чимина к Юнги, а тот встретил его со словами: «О, Чиминита», Гук не знал...
Когда зрители расселись по своим местам, музыканты вышли на сцену и, за считанные секунды проверив инструменты, начали играть легендарную песню Deep Purple «Smoke on the water». Узнав знакомую мелодию, Тэхён заметно оживился. Ещё бы, он вырос на этой музыке, как при таком раскладе не начать всецело получать удовольствие?
— Тэ, пиво будешь? — ткнув того в бок, поинтересовался Чонгук.
— Пиво? Конечно буду! Как ты смог его купить?
— Я волшебник, — с серьёзным видом промолвил Гук, протягивая баночку.
— Ты не перестаёшь меня удивлять, — честно признался Тэхён. — За такой приятный сюрприз я готов простить тебе надпись на асфальте.
— Ты так добр.
— Сам в шоке. О боже, Гук, это же «I Was Made for Lovin' You», — радостно пискнул Тэ, едва услышав первые аккорды.
— Я был создан, чтобы любить тебя, малыш, а ты был создан, чтобы любить меня, — наклонившись к уху Тэхёна, пропел Чонгук.
— Ты даже слова песни знаешь. Поразительно, — промолвил Тэ, стараясь не концентрироваться на дыхании Чонгука, что сейчас так отчётливо чувствовалось на его шее.
— Эти строчки знают даже самые злостные противники рока, — хмыкнул Гук.
— Твоя правда, — хихикнул Тэхён, поворачивая голову и замирая в миллиметре от лица Чонгука
— Пуся, поцелуй меня, — набравшись смелости проговорил Чонгук и, подавшись вперёд, коснулся своими губами уст Тэхёна.