Дочь луны и солнца

«...Остаток дня прошёл спокойно. За несколько часов до отбоя ко мне забегала Рони, делилась последними новостями, произошедшими с ней вчера. Несмотря на то, что за окном двадцать четвёртое июня, сестрёнка посещает летнюю школу. Единственная радость, что меня эта участь обошла стороной. Летом я была нужна родителям дома, и они считают лишним мое посещении этого места на каникулах, но я никогда не говорила им ничего против. Тот ад, в котором нам должны были давать знания, не был для меня вторым домом, да я сомневаюсь, что и первый дом у меня есть. Забавно это. А, впрочем, я считаю у меня все ещё впереди, я стану прекрасным человеком, обзаведусь друзьями и добьюсь всего, о чем мечтаю! Я съеду от родителей, и жизнь станет намного лучше. Нужно лишь набраться терпения, много терпения. Не зря есть прекрасное четверостишие:

«Кто жизнью бит, тот большего добьется.
Пуд соли, съевший, выше ценит мед.
Кто слезы лил, тот искренней смеется.
Кто умирал, тот знает, что живет!

Омар Хайям».

На этой прекрасной ноте, я ложусь спать, доброй ночи.
С любовью, Венера Перси Джонс».

По окончанию дня, я как обычно оставляю запись в личном дневнике. Ник как-то сказал, что дневники ведут только люди, которым или нечем заняться, или не с кем поговорить. Он назвал это дело глупостью и пустой тратой времени. Как жаль, что он никогда не поймёт, как это расслабляет, отвлекает от проблем и помогает выбросить все негативные эмоции, накопившиеся за день. Или, например, чтение. Книги всегда переносили в другую реальность. Сегодня ты можешь стать одинокой русалкой, живущей на дне океана, а уже завтра юным волшебником, сражающимся со злодеем. Не одна видеоигра или просмотренный фильм не сможет развить воображение так, как это сделают пара хороших книг.

Я ведь никогда раньше не задумывалась: Ник говорил, что в жизни не прочел ни одной книги, сказал это для слюнтяев и бездельников. Может это сыграло не малую роль на его восприятие жизни и на скудность словарного запаса.
«Ник, интересно, чем он сейчас занят?..»
Но, так и не закончив мысль, я провалилась в сон, едва коснувшись подушки.

-Не тронь её! - Звук нечеткий, далекий, но до боли знакомый.

- Она моя дочь! - Голос женский, мягкий. - Не плачь. Я рядом. Мама с тобой... тише.

Хлопок. Дикий писк. Всё яркое.
Белый. Желтый. Золотой. Серый.

-Ты не такая как все, - грубый, но очень приятный мужской голос.

Меня укачивает.

Женский крик.

Я соскакиваю с постели широко, открыв глаза. По лбу стекают капли пота, а тело не на шутку трясётся.

«Что это было?»

Сердце стучит очень быстро. Этот звук закладывает уши. Снова эти сны. Но они такие реалистичные. Я чувствую утрату внутри, словно я скучаю по тем голосам. По тем людям, чьи лица размыты в сновидениях. Кажется, я их знала. Мои мысли путаются, не могу ничего сообразить.

«Луна светит так ярко, она такая большая, круглая. Полнолуние. Оборотни...»

Слепит глаза. Я одним резким движением дергаю шторку.

Бах.

«Что-то упало. Может это Луна? Может я ещё во сне? Сплю. Сон во сне».

Закрываю глаза и вновь касаюсь подушки. На это раз мне удаётся проспать до восхода.

-Доброе утро! - я медленно, еле-еле
приоткрываю правый глаз, но тут же закрываю вновь. - Поднимайся, Веня, - так меня называет только Вероника.

-Встаю, - сквозь сон мычу я.

-Веня, сейчас мама придёт! - после этих слов глаза резко открываются.

-Зачем?

-О, уже на речь человеческую похоже, всегда буду тебя так поднимать, - подметила сестра. - Она сказала, ты кричала ночью.

-Кричала? - в памяти обрывками всплывает прошлая ночь. Женский голос. Крики: «Она моя дочь!»

Обычный сон, немного странный, но чего только не приснится, особенно если лечь спать в полночь. И пусть они преследуют меня уже неделю. Я продолжу игнорировать этот бред, который явно появился после просмотра того стрёмного ужастика из интернета.

-Ага, мама сказала, она из-за тебя всю ночь не спала. - Да, мама любительница преувеличить. - А чего у тебя лампа разбита на полу? Ты что тут делала ночью?

-Лампа? - действительно, на полу лежат осколки разбитого стекла, разбросанные под подоконником и за тумбочкой. - Я не знаю, не помню. Наверное, столкнула во сне. Не поранься.

- Все в порядке. Я помогу убрать. - Рони складывает крупные осколки к себе в руку.

- Нет, не нужно, - настаиваю я. - Не хочу, чтобы ты поранилась. Я была бы очень благодарна, если бы ты передала маме, что больше такого шума ночью не будет. Не хочу опять ругаться с ней с самого утра.

Ника молча согласилась и вынесла большие осколки в мусор.

Собрав с пола всё стекло, и пройдя сверху пылесосом, я довольная собой упала на кровать. Утро только наступило, а у меня уже не осталось сил. В любом случае провести день лёжа на диване и ничего не делая, мне бы не очень хотелось. Поэтому я открываю верхний ящик старого, как мир комода, на котором до прошедшей ночи красовалась лампа и высовываю оттуда альбом и несколько карандашей.

Бросаю взгляд на полку и в голове пробегает мысль:

«Жаль. Теперь, ты не почитаешь перед сном любимые книги, Венера».

Выдвижная полка с трудом поддаётся, и я дёргаю пару раз, чтобы закрыть ящик, но безуспешно. Его овальные колесики явно требуют смазки. Наверное, это комод достался мне от папиного деда, а ему от его деда и так далее.

«Удивительно, как лампа не свалилась с этой рухляди раньше?»

Оставляю ящик открытым и беру в руки альбом. Рисование сильно помогало скоротать время в «тюрьме», и я занимаюсь этим всегда с огромным удовольствием, при этом совершенно не умея рисовать. Альбом показался мне чересчур твёрдым и тяжелым, его страницы были вздуты, словно им что-то мешало закрыться до конца. Решив, что это скорее всего карандаш, оставленный в нем с прошлого раза, я смело открываю первую страницу, и с неё звонко падает на пол большой металлический предмет. Вещица, скатилась по линолеуму под диван, и мне пришлось встать на колени, чтобы достать её. Вытянув загадочную безделушку, я пристально рассматриваю ее на своей ладошке, продолжая сидеть на полу. Таинственное украшение напоминало крупное круглое ожерелье или скорее медальон. Тонкая серебристая цепь и большая подвеска посередине, на которой переливается при солнечном свете серый маленький камешек.

"Какой красивый, но откуда он взялся?»

Я не спеша поднялась на кровать, словно боясь, что меня схватят и обрубят руки, как какой-нибудь воровке из прошлого века. Тело предательски вздрагивало от каждого звука, доносящегося из-за двери, и я сделала два глубоких вдоха, успокаивая свои расшатавшийся нервы. С правой стороны подвески была маленькая кнопочка, из чего я сделала предположила, что внутри должно быть ещё место и, возможно, даже, что-то лежит.
Пришлось надавить немного сильнее, чем я ожидала, но замок поддался, и я увидела содержимое. С одной стороны, внутри было изображение полной луны, на другой же красовалось солнце, красный круг и желтые острые лучи по сторонам. Мне показалось это довольно необычным, но медальон был очень красив, и я как загипнотизированная, рассматривала изображения. Закрыв кулон, надеваю его на шею, от чего серый камень посередине засверкал, завораживая и притягивая мой взгляд снова и снова
Такую красоту просто необходимо зарисовать, поэтому я тут же занялась делом.
Не знаю сколько прошло времени. Два часа или три, но я сделала наброски таинственного предмета со всех сторон. И сразу после того, как взяла медальон в ладони, чтобы рассмотреть по внимательней еще раз, в двери тут же ворвалась мама.

-Сколько ты будешь тут сидеть? - я спрятала находку под футболку, но оказалась недостаточно быстрой, чтобы мама этого не заметила. - Что ты от меня прячешь?

За два коротких шага она оказалась рядом и сильно потянула за цепь.

Может мне показалась, а может это так и было, но в её глазах я увидела неподдельный испуг.

- Что это? Где ты его взяла? Ты его украла!?

-Я ничего не воровала, он лежал в моей полке! - начала оправдываться я.

Альбом с зарисовками и все карандаши с грохотом рухнули под кровать, но ловить их времени не было, в общем, я и не хотела.

-Ах ты, лгунья! - не выпуская цепь из рук, мама замахнулась на меня, от чего я сжалась в клубок, ожидая удара.

Поднимать на меня руку для неё вошло в привычку и все глупые попытки с этим бороться, заканчивались новыми синяками на моем теле. На этой основе я почти перестала питаться и выходить на кухню. Она вечно была оккупирована мамой, а мне пересекаться с ней не хочется никогда.

На крики из комнаты прибежал папа, но я никогда не знала, заступится он в этот раз или поможет маме оставить ещё несколько темных пятен на теле своего ребёнка.

-Что тут опять происходит? - папа был очень зависим от сигарет и даже сидя в двух метрах от него, я сумела почувствовать резкий запах табака. От мамы же он был почти не заметен.

-Эта замухрышка своровала мой кулон!

-Это не правда! - кричу я.

Но, кажется, я проиграла этот бой, не успев сделать ход.

Одним рывком мама срывает украшение с шеи, и вспомнив все нецензурные слова в своём лексиконе, высыпает их на меня. На глаза наворачиваются слёзы, но я сдерживаю их. Не хочу в очередной раз показать перед ней свою слабость.

- Я честно ничего не крала, - пролепетала я, глядя в голубые глаза папы.

В ответ он лишь кивнул и снисходительно улыбнулся. Он мне верит. Как я рада, что он мне верит.

Два часа после этого я сидела в той же позе, что и до прихода адского пса. Маму не устроила сторона, которую выбрал отец, и все это время их ссора на кухне не утихала. Вероника принесла мне солянку, но притронуться к ней, значило притронуться к маме. Мне не хотелось связывать себя с ней ничем. Ни кровью, ни даже одним супом. Спустя еще какое-то время крики прекратились и в доме воцарилась гробовая тишина, которую смог нарушить только звук оповещения сотового телефона. Я взяла смартфон и взглянула на пришедшие смс. На мгновение мне показалось, что это был Ник. По всей видимости приполз домой, как последний алкаш, раз понадобились целые сутки, чтобы отрезветь и снова напомнить о себе. Но на удивление сообщение оказалось совсем не от невменяемого пьяного парня, а от Эли. Девочки, с которой мы очень давно не общались, но по-прежнему оставались хорошего мнения друг о друге.

Я прочитала содержимое смс и зависла.
Лучше бы старая подруга не писала вовсе.