Глава 11
Так случилось, видно, это судьба,
Невозможно стало жить без тебя.
Видно, счастье к нам приходит лишь раз -
Понял я это только сейчас.
***
Все здесь хранит память о нас,
Кажется мне, что наяву
Снова с тобой встречусь сейчас,
Ради любви в мире живу,
Живу!
Проходили недели, месяцы, а писем от Америки так и не поступало...
С Дэреком я больше не виделся, мы с ним серьезно поссорились после отъезда Эми.
Книжный магазин все так же работал, но зайти я теперь туда не мог. Однако, проходя по узким улочкам мимо того самого магазина, я заметил, как там все изменилось: не было больше такого уюта и тепла.
Америка уехала, оставив всех нас в холодном одиночестве со своими мыслями и воспоминаниями.
Я не видел смысла в своей работе и поэтому уволился.
Я понял, что не могу больше жить в этом сером городе, он душил меня в своих бетонных объятьях.
Бессмысленно осмысливать смысл неосмысленными мыслями, а без Америки все тут стало бессмысленным. И я уехал. Уехал прочь из этого города. Прочь от воспоминаний. Прочь от себя. Хотя кого я обманываю - от себя не убежишь...
Я долго не мог решиться, но все же покинул этот город. Но перед этим все-таки зашел в гости к Дэреку.
И вот все повторяется: узкая улочка, бакалейная, повороты. Я иду и вдыхаю влажный воздух. Собирается дождь.
Только чувства совсем иные.
Ничто уже не будет таким, как прежде.
Я подхожу к магазину и открываю дверь, но мои ноги не чувствуют под собой мягкого покрова ковра, и нет звона колокольчиков. Делаю глубокий вдох, захожу внутрь и сразу замечаю, как тут все опустело. Нет-нет, полки, стеллажи, книги - все на месте. Не хватает лишь Америки. И это "лишь" решает все.
А вот и Дэрек. Он сидел в кресле - качалке, которое перетащил из другой комнаты, и читал газету. Она прикрывала его голову, не давая мне разглядеть лицо.
Я невольно улыбнулся. Что-то в нем осталось такое родное и близкое сердцу.
- Дэрек, это я - Мартин.
Дэрек не опустил газету и продолжил читать, или по крайней мере делать вид, что он читает.
- Может, ответишь мне? - решился спросить я.
- Что ты хочешь? - ответил парень.
- Я уезжаю, Дэрек. Уезжаю из этого города... Я не могу так больше.
Он опустил газету, и я увидел его лицо: грустные зеленые глаза, щетина и светлые растрепанные волосы. Я всегда знал, что Дэрек и Америка неродные брат и сестра. Уж очень они были разные, совершенно непохожие друг на друга. Но сейчас Дэрек не был похож даже на себя. Обычно улыбчивый, со сверкающими глазами, сейчас он выглядел мрачным и угрюмым. На его лице отпечатались усталость и отчаяние. Мне казалось, что он знал. Знал, что я покину этот город, покину его. Пусть мы не виделись и не общались долгое время, я точно знал, что могу попросить его о помощи, и он поможет. Мне стало грустно. Я не любил прощаться. Я не любил привязываться к людям, но все же допустил это. И теперь страдаю.
- Если что, дай мне знать, - сказал я.
Я не уточнял, про что. Мы оба прекрасно знали, о ком идет речь.
Глаза его засверкали. Но не как раньше. В них нельзя было прочесть радость и увидеть огонь. В его глазах были слезы.
Я пристально смотрел на него. Словно признаки жизни разом покинули его тело.
Он стал бледным, практически белым, как первый снег.
- А-а-а-мерика... Она-а-а... Ее нет, - по щеке Дэрека скатилась слеза, оставив за собой мокрую дорожку. - Автобус, в котором она ехала, подожгли. Ее нет, Мартин! Нет!
Мое сердце бешено заколотилось, все, что я мог, - это хватать ртом воздух.
Моя реальность разрушилась из-за одной роковой ошибки...