5. Игра с ребёнком...
"А! Хорошо, иди."
Протянув руку и приняв это мягкое маленькое существо, Сунь Фэнбай прекрасно понял смущённые чувства няни, потому что сам сегодня столкнулся с этим несколько раз.
Маленькое существо в его руках слегка пошевелилось, привлекая внимание Сунь Фэнбая.
Закутанный в одеяло малыш был таким маленьким, как фарфоровая кукла, с белым лицом, которое слегка розовело, и красными венками, отчётливо видимыми под кожей. Его пухленькие губки были влажными, и этот маленький проказник даже во сне пускал слюни, что очень радовало Сунь Фэнбая.
"Эй, Вэй Лин, сынок?"
Тихо пробормотал малышу Сунь Фэнбай, опираясь на мягкую подушку за спиной, и вдруг осознал, что действительно принял на себя роль няньки.
Няня вскоре вернулась, заходя в комнату очень осторожно, чтобы не разбудить маленькое сокровище.
"Господин, давайте я возьму, а вы отдохните немного."
Как раз руки устали, поэтому Сунь Фэнбай осторожно передал малыша няне, но как только он оказался на новом месте, маленький непоседа начал суетиться, часто махать руками и даже начал гримасничать, словно собираясь заплакать.
Что же делать, с таким трудом удалось его убаюкать, и Сунь Фэнбай с няней быстро обменялись местами снова, оба уставившись на розовое личико малыша и наконец облегчённо вздохнули.
Кажется, этот малыш теперь признаёт только Сунь Фэнбая!
Сунь Фэнбай также попытался положить малыша в кроватку, поначалу всё было хорошо, но вскоре, неясно из-за неудобства или потому, что выспался, Вэй Лин быстро проснулся.
К счастью, кроватку перенесли к низкому диванчику, и Сунь Фэнбай сел рядом, играя с Вэй Лином пальцами.
"Линьэр, давай, улыбнись?"
"Ха-ха, господин, малыш ещё слишком мал, он не понимает."
Ся Юэ наклонилась над качалкой, несколько её длинных прядей волос свесились внутрь, и маленький принц Вэй тут же их схватил. Малыши любопытны ко всему, увидев новую игрушку в руках, он весело заёрзал своими пухленькими ножками.
"Господин, посмотрите, как весело смеется маленький! Ха-ха, оказывается, он любит играть с моими волосами. Ой!"
Не успела Ся Юэ обрадоваться, как Вэй Линь потянул её волосы вверх, и они застряли в щели качалки, причинив ей боль. Новорожденные малыши не обладают большой силой, и волосы, застрявшие таким образом, естественно выскользнули из его рук.
Увидев, что игрушки больше нет, маленький начал вертеть своими тёмными глазками по сторонам, и, не дотянувшись до волос, тут же снова начал гримасничать.
Ся Юэ пыталась освободить свои волосы, но не успевала прийти на помощь. Видя это, Сунь Фэнбай поспешил предложить свои волосы. Его волосы были длиной до талии, тонкие и шелковистые, чёрные и блестящие. Сам Сунь Фэнбай не мог удержаться, чтобы не погладить их несколько раз, когда расчёсывал.
"Линьэр, давай, играй с папиными."
"Господин, а что такое 'папа'? Это диалект вашего родного места? Никогда не слышала, чтобы 'папа' значило 'волосы'."
Ся Юэ нахмурила своё круглое лицо, разглаживая свои волосы и недоуменно спрашивая.
Сунь Фэнбай внутренне вздрогнул, поняв свою ошибку, и поспешил объясниться:
"Ха-ха, это действительно диалект моего родного места, 'папа' значит 'отец', ха-ха."
Смущенно усмехнувшись и игнорируя любопытные взгляды Ся Юэ, Сунь Фэнбай стал водить своими волосами по белым ручкам Вэй Линя.
Щекотка заставила маленького Вэй Линя громко смеяться, его милый вид вызывал желание ущипнуть его щёчку, и Сунь Фэнбай действительно попытался это сделать.
Няня, увидев это, быстро остановила его:
"Господин, не щипайте, у малышей от этого текут слюнки!"
Рука Сунь Фэнбая остановилась на полпути, и он быстро отдернул её, посмотрев на радостно смеющегося малыша, и спросил няню:
"Неужели так бывает! Хорошо, что я не щипнул, иначе он бы каждый день пускал слюни и называл меня отцом, это было бы ужасно."
"Ха-ха."
Няня и Ся Юэ одновременно засмеялись:
"Господин, вы такой забавный."
"Я серьёзно, представьте, если Линьэр подрастёт и каждый день будет с пускающимися слюнями висеть на генерале, что тогда делать?"
Сунь Фэнбай серьёзно объяснял, но едва представив себе сурового генерала с малышом, у которого текут слюнки, не смог удержаться от смеха.
В комнате раздался смех, и Вэй Линь, лежа в кроватке, увидев, что взрослые смеются, тоже начал весело размахивать руками и ногами, не зная, что Сунь Фэнбай его так описал.
Сунь Фэнбай, опираясь на кроватку, смотрел на Вэй Линя и сказал, словно в разговоре:
"Сынок, а что если ты попробуешь, я бы хотел это увидеть."
"Улыбка означает согласие!"
Сунь Фэнбай с удовольствием провел пальцем по маленькой ножке Вэй Линя:
"Как вы думаете, Линьэр такой круглый и белый, не похож ли он на булочку?"
Обратясь к Ся Юэ и няне, Сунь Фэнбай внезапно предложил.
"Господин, не говорите так, маленький господин такой красивый, как он может быть похож на булочку."
Няня возмущенно воскликнула, и Ся Юэ энергично закивала в ответ.
Погладив подбородок, Сунь Фэнбай внимательно посмотрел на своего сына снова и никак не мог увидеть в этом маленьком булочке ничего красивого.
"Мне кажется, что он похож, конечно, когда подрастет, будет красивым. А сейчас... Кстати, генерал дал Линьэру какое-нибудь прозвище?"
Ся Юэ и няня, стоя рядом, одновременно покачали головами, ведь даже если бы и было, они бы об этом не знали.
"Ну что ж, тогда пусть его прозвище будет Булочка."
"Второй господин, этого ни в коем случае нельзя! Прозвище лучше обсудить с генералом, это имя не очень приличное. Если генерал узнает, он точно будет недоволен."
"Ну, тогда мы будем использовать его между собой. Говорят, что простые имена приносят удачу. У нас там одного человека вообще зовут Два Пса. Главное, чтобы генерал не узнал."
Сунь Фэнбай всё же питал некоторое уважение к отцу ребёнка, которого он почти не знал. Не стоит упоминать о его холодной манере, но он обладал властью, способной выставить его в любой момент, и Сунь Фэнбай не хотел связываться с таким человеком.
Нянька и Ся Юэ переглянулись, обе были в смятении. Видя, что Сунь Фэнбай их больше не замечает, они молча замолчали, понимая, что не могут противостоять ему.
"Мантоу, ну как, нравится тебе новое имя?"
Он водил волосами по мягкому телу Вэй Линя, что вызывало у ребёнка улыбку.
Вэй Циньянь поспешно вернулся из лагеря и сразу направился к павильону Чэнфэн, который когда-то был его резиденцией. После рождения Вэй Линя он приказал привести в порядок западное крыло, чтобы устроить его для ребёнка. Позже он принял решение разместить там и Цзыци, поскольку ночные крики младенца были настолько мучительны, что у него не оставалось другого выхода. Казалось, Вэй Линь плакал особенно громко, когда его отец не был рядом, и никак не успокаивался.
Эти события оставили у Вэй Циньяня чувство разочарования как у нового отца. Он вспоминал, что ребёнок успокаивался только на руках у Цзыци, что привело к той ночной сцене, когда он пошёл за ним.
Он никогда не был человеком, склонным к веселью. Его связь с Цзыци была случайностью, и он не предполагал, что тот забеременеет от него. Первоначально план был таков: после рождения ребёнка дать Цзыци деньги и отпустить. Однако теперь, когда планы изменились, Вэй Циньянь решил оставить Цзыци, по крайней мере, пока Вэй Линь не подрастёт. Он уже выкупил Цзыци, и теперь это была его ответственность как второго отца Вэй Линя.
Как только он вошёл в дом, он услышал радостный смех ребёнка, что заставило его ускорить шаги и пойти в соседнюю комнату.
Сунь Фэнбай держал руками края качалки, морщил нос и корчил рожицы, развлекая Вэй Линя, а Ся Юэ, забыв о своей прежней скованности, присела с другой стороны и, глядя на рожицы Сунь Фэнбая, тоже весело смеялась.
"Маленькая булочка, смотри на папу, ох-ох-ох, здесь пришёл монстр."
"Ха... ха-ха..."
Детский смех всегда особенно мультяшный, с мягкими окончаниями. Видя, как Вэй Линь радуется, Сунь Фэнбай почувствовал, как его сердце наполнилось теплом и ничего другого уже не имело значения.
Но после всей этой игры его шея и спина сильно заболели от неудобной позы.
"Булочка?"
Выпрямившись, чтобы немного отдохнуть, Сунь Фэнбай услышал голос Вэй Циньяня. Его улыбка сразу застыла, когда он увидел, как мужчина большими шагами подошел к ним, и почувствовал неловкость.
Ся Юэ, увидев возвращение генерала, сразу прекратила приседать и встала, опустив голову.
"А, ну, я просто захотел булочку. Да, сегодня я очень голоден."
Неуклюже сменив тему, Сунь Фэнбай едва смог скрыть свою неуклюжесть.
К счастью, Вэй Циньян не продолжил расспрашивать. Увидев его одежду, запачканную желтой землей, Сунь Фэнбай спросил:
"Генерал, вы ещё не переоделись?"
"Нет."
Холодно ответив, Вэй Циньян посмотрел на качалку с Вэй Линем и с недоумением обратился к Сунь Фэнбаю:
"Почему он больше не смеется?"
"А, возможно, он устал смеяться."
"Правда?"
Генерал был всё ещё в недоумении и, выпрямившись, спросил няню:
"Малыш смеялся долго?"
Няня поспешно закивала, ведь за три дня ухода за малышом она впервые увидела, что он может смеяться, а не только плакать.
Кивнув, Вэй Циньян посмотрел на свою одежду:
"Ну, пусть он немного отдохнет, я переоденусь и вернусь, чтобы посмотреть, как он смеется."
Сказав это, он повернулся и вышел.
Вэй Циньян чувствовал, что его решение оставить Цзыци и сына вместе было правильным. Сегодня Линьэр увидел его и не заплакал, что было очень радостно. Он надеялся, что, вернувшись позже, Линьэр снова будет смеяться.
Когда Вэй Циньян полностью вышел из комнаты, Сунь Фэнбай расслабился, но через некоторое время с грустью сказал:
"Что же делать, он хочет увидеть смеющуюся булочку, а это не так просто."
Ся Юэ тоже согласилась, кивая:
"Может быть, так: я убаюкаю Линьэра, и тогда ему не придется смеяться."
На этот раз няня тоже кивнула, выражая согласие. Она боялась, что если малыш не засмеётся перед генералом, их всех могут наказать.
Решив, что план работает, Сунь Фэнбай попросил няню взять булочку. Надев обувь, он ходил по комнате с булочкой на руках, покачивая его, как утром, но малыш никак не хотел закрывать глаза и был очень бодр.
Видя, что тот человек вот-вот вернется, Сунь Фэнбай, глядя на большие черные глаза булочки, умоляюще попросил:
"Маленький господин, смилуйся, поспи немного."
Но не успел он договорить, как раздался вопрос:
"Что случилось? Линьэр собирается спать?"