39
Геля, вся красная и распаренная, шла по коридору. Душевой казус как-то забылся, уступив место наслаждению. Войт расслабленно вздохнула. Танюха осталась в ванной со своей маской для ебла. Ангелина, которая поначалу тоже хотела за компанию намалеваться, сразу же передумала, как только Таня со своей маской повернулась к ней. От страха у Гели чуть сердце не остановилось, да и не у неё одной. Когда Шварц вышла в комнату за книгой, Тикки, увидевший её, медленно осел на пол, а шедшая в ванну Натаха, завизжав, убежала обратно в спальню. Шварц тогда была жутко сконфужена, а Ангелина, держась за стену, дико ржала, причём полотенце, которым она была обмотана, чуть не свалилось.
И вот сейчас Танька со своими ненаглядными оттенками серого и вполне наглядной ебёльной маской сидела в ванной, дабы кого-нибудь ещё не напугать. Фиар всё же рискнула принять душ, стараясь не смотреть при этом на пышнотелую. А Геля, как говорилось выше, шагала в комнату, чуть не наебнувшись из-за скользких шлёпанец. На ней по-прежнему было то самое полотенце, которое чуть не упало. Оно прикрывало войтовские труселя, а так же живот и грудь. Надевать что-либо у шатенки не было желания. Точнее, оно было, но чтобы его осуществить, нужно было сперва дойти до спальни. А там уж как сложатся обстоятельства. Может, Геле станет лень. А, может, её сначала примагнитит кроватка. Ну или пол. Всё возможно. Этот мир сложно представить без наёбываний на ровном и не очень месте.
В довольно-таки неплохом настроении шатенка вошла к себе в комнату… И мгновенно приставка «не» в слове «неплохом» куда-то съебалась, оставив после себя уже довольно-таки плохой настрой.
— Ты снова?! — закрыв дверь, прорычала Ангелина, не отрывая взгляда от своей кровати. Утопленник (о да, а это ведь был именно он), который, закинув ногу на ногу, задумчиво рассматривал трещины на штукатурке, перевёл на девушку не менее задумчивый взгляд.
— Что я снова? — полюбопытствовал он, скользнув глазами по полотенцу Гели.
— Снова припёрся, снова на моей кровати и СНОВА, БЛЯТЬ, В СВОИХ ЕБУЧИХ САПОГАХ! — гневно сжимая кулаки, пояснила Войт. Бен поднял одну ногу и с интересом осмотрел свой сапог.
— Не пятнай репутацию моей обуви, дорогуша, — зевнув, попросил он, возвращая ногу в прежнее положение. — Никакие они не ебучие, не ёбанные ну и так далее.
— Да мне всё равно, — сквозь сжатые зубы пробормотала Ангелина.
— Раз тебе всё равно, то не возникай, — простодушно посоветовал блондин, снова принявшись разглядывать штукатурку. Девушка осторожно скрестила руки на груди, чтобы в этом ебанутом мире хотя бы её полотенце не ёбнулось.
— Зачем пожаловали, хозяин? — мрачно поинтересовалась она, облокатившись на шкаф. — По-моему, мы с вами уже видались, причём неоднократно.
— Тебя что-то не устраивает? — эльф сел и вопрошающе вскинул бровь.
— Да, не устраивает! — теряя самообладание, произнесла Геля.
— И что же? — Утопленник заинтригованно уставился на шатенку, подперев рукой подбородок. Девушка замялась. Её много чего не устраивало, но она пока что ничего не придумала.
— Ты слишком часто стал со мной пересекаться, — нашлась она. — Через чур.
— Через чур слишком или через чур часто? — уточнил задрот.
— И то, и то, — раздражённо дёрнула оголённым плечиком Ангелина. Бен ухмыльнулся.
— Это влечение, крошка, — томно отозвался он, потянувшись и не отрывая при этом внимательного взгляда от шеи шатенки. Та нахмурилась.
— Что ты так на мою шею пялишься? — спросила она, невольно схватившись за горло. — Я не на шею, — хмыкнул убийца. — Я на ключицу.
Войт смутилась, прикрыв ладонью вышеупомянутый участок тела. Утопленник издал недовольный смешок.
— Тебе не надоело? — спросил он.
— Что? — не поняла Геля.
— В полотенце стоять не надоело? — попонятней повторил вопрос Бен с насмешкой. — Может, переоденешься? Я с наслаждением посмотрю.
— Хуй тебе! — Ангелина показала парню фак.
— Я этот палец тебе сейчас в жопу засуну, — заботливо проговорил тот. — Или кое-куда ещё. Как ты думаешь, куда?
— Озабоченный извращенец! — с негодованием воскликнула Ангелина.
— Я? Ни капли, — фыркнул эльф, вставая. — Под твоё описание идеально подходит Офф. Вот ему и предъявляй претензии. А то, что я зашёл к тебе в ванную, ещё ничего не значит. Ты же в этой своей занавеске была. Хотя, признаюсь, полотенце на тебе смотрится лучше.
Разъярённая Геля в одно движение оказалась перед блондином. Тот же, иронично смотря на девушку сверху вниз, скрестил руки на груди.
— Что, разозлилась? — с издёвкой спросил он. — Теперь ты меня беспощадно расцарапаешь и защипаешь?
— Вон пошёл, — отчеканила шатенка, указывая на дверь. Потом, подумав, она указала ещё на компьютер. И совсем на крайний случай—на окно.
Маньяк хмыкнул.
— Что ж, — произнёс он. — Так и быть, пока что я воспользуюсь твоим предложением.
И Утопленник медленно пошёл к компу. У кровати Шварц он внезапно остановился.
— Но, — задрот повернулся к Ангелине, — имей в виду, что всё сказанное мною в ванной—чистая… Хотя судя по замыслу и словам, грязная правда.
— Вали давай! — Войт стянула с ноги сланец и швырнула в парня.
И как раз в этот момент произошло ТО САМОЕ, чего всё время так боялась девушка: её полотенце упало.
Сначала на лице Бена вспыхнуло немое недоумение, а когда осознание произошедшего дошло до разума, горячий поток крови ударил ему в лицо. Но задрот быстро взял себя в руки и с нескрываемым интересом и жадностью уставился на открывшуюся «картину».
С Войт всё обстояло иначе: ступор, охвативший тело в момент трагичного своеобразного «самоубийства» полотенца, не покидал и сейчас. Бледности, которой сейчас наливались её щёки, позавидовал бы Джефф. Словно фарфоровая кукла, девушка стояла, вперив неосмысленный взгляд в недолетевший до Утопленника шлёпанец.
— Вау, — присвистнул блондин. — Слушай, а мне нравится этот вечер!
И именно сейчас до Гели всё дошло. Завизжав так, что эльф шарахнулся, она схватила своё полотенце и стыдливо накинула его на плечи, скрывая наготу.
— Убирайся! — со злобой, перемешанной со смущением и тем же стыдом, рявкнула шатенка, отворачиваясь. От былой бледности на щеках не осталось и следа: сейчас они были просто багровые.
Убийце не нужно было повторять дважды. Он с ироничной улыбкой залез на стул и стал постепенно скрываться за монитором.
— Знаешь… — внезапно проговорил Бен, наполовину торча из компа. — Я часто сам с собой спорил, будет ли тебе лучше без одежды, — он взглянул на укрытую полотенцем спину Гели, которая после этой реплики окаменела. — и та моя половина, которая, видете ли, плохо на тебя влияет, оставалась в выигрыше.
С этими словами он полностью исчез.
***
Крипипаста решила и сегодня устроить алкогольный вечер. Тим, которому нужно было как-то забыть казус с рисунками, благоразумно сделал вид, что не помнил про наставление Слендера бухать через день. Снова особняк глушила музыка, снова маньяки в дрищи. Танька, которая успешно очистила своё еблишко от маски, задумчиво стояла в кладовой с видом аля «а шо бы мине сегодня выпить, товарищи?». Товарищи, а, вернее, товарищ в лице КагеКао был тут же, в винно-водочном, а так же коньячно-текилочном раю. Он щедро советовал Шварц взять по бутылочке всего, что она видит, но девушка отнекивалась, в тайне боясь повторить участь Нины. Геля, которая была разбита ситуацией с полотенцем, сидела у себя на кровати в обнимку с бутылкой вискаря. Она была одета в майку и спортивные штаны и плюс ко всему укутана пледом. Танюха, которая, собственно, её этим пледом и укутала, с пониманием выслушала сбивчивый рассказ подруги про ванну, недолетевший тапок и треклятое полотенце, а заодно и про вампиризм, и про ситуацию с собственностью. После всего этого она сделала вывод, что с ненавистью Утопленника что-то не просто не так, а очень запутанно не так.
— Согласись, — откупоривая виски и протягивая его Войт, размышляла пышнотелая, — ну не может ненавидящий тебя человек говорить такое. Тут что-то другое…
— Интересно, что же? — едко поинтересовалась Геля, принимая бутылку. Таня посмотрела на неё (на Ангелину то есть) взглядом аля «я всегда подозревала, что ты ебобó».
— Наитупейшего вопроса я ни разу в жизни не слышала, — сказала она. — А, не, вру, слышала. Как-то классе в шестом я упала и коленку сильно разодрала. Просто охуеть как сильно! Кстати, я, собственно, и охуела тогда. Парень какой-то левый, а, может, и правый… Короче, пацан один, который видел, как я геройски наебнулась, подходит и спрашивает: «Ты что, упала?».
— А ты ему? — заинтересовано спросила Ангелина, подавшись вперёд.
— А я ему говорю: «Нет, блять, коленка зачесалась—решила об асфальт почесать!», — ответила Танька. Геля прыснула. — Вот и ты сейчас так же великолепно тупишь.
— Вообще-то туплю я сказочно, — поправила Войт. — Это моё кредо.
— Хорошо, — покорно согласилась Танька. — Тупишь ты сейчас сказочно.
— Другое дело, — довольно кивнула Ангелина и тут же спросила: — Почему это?
— Потому что не то, — пояснила Шварц. — Любой дебил—ну, кроме меня, конечно—уже давно бы заметил, что ты ему нравишься.
— Кому? — оправдывая своё кредо, спросила Геля. Танька закатила глаза.
— Ну не мне же, — произнесла она.
— В смысле? — возмутилась Войт. — Ты хочешь сказать, что я тебе не нравлюсь?
— Я хочу сказать, что ты нравишься Утопленнику! — взорвалась Танюха. — Этот вывод смело можно сделать после всего, что ты мне рассказала! И даже не думай отрицать!
— Да я и не думаю, — буркнула Геля.
— Потому что нечем, — подытожила Шварц. — Гель, прости, но ты дура.
— А вот это ещё почему?! — недовольно воскликнула Ангелина, вскочив.
— Да потому что он теперь думает, что ты с КагеКао встречаешься!
— Ему, значит, есть чем думать, а мне нет?!
— Хоть здесь ты проявила сообразительность!
— Тебе же раньше не нравился Утопленник!
— А я и не говорю, что он мне нравится. Он нравится тебе.
Геля закашлялась.
— ЧЕ-ЕГО?! — тщательно прокашлявшись и раза три прочистив горло, завопила она. — ОН?! МНЕ?! ДА Я…
— Вот только не пизди мне! — поморщилась Шварц. — Точнее, только мне не пизди, да, так правильнее.
— Я и не пизжу! Я…
— Опа! А что это ты покраснела? Неужто я твой секрет раскрыла?
— НЕТ!
— Ну-ну, — Танюха встала и потянулась. — Так, я пойду себе что-нибудь выпить найду, а ты сиди тут и старайся никуда не деваться. Ясно? И придумай более убедительный аргумент на тему «С какого хуя мне должен нравится Утопленник».
И вот сейчас пышечка занималась поисками в кладовой, а Войт, обняв колени, сидела на кровати, даже не глотнув виски.
«Не нравится мне этот задрот, — с ужасом думала она. — И я ему не нравлюсь. Он просто ебанутый, только и всего. Возможно, у него этот… Как его… Недотрах, во! Поэтому он мне эту чушь в ванной и впарил. А так…»
Ангелина хмыкнула. Нравится она ему, ага, как же… Но почему тогда от невозможности этой симпатии в душе появилась горечь?..
***
Бен задумчиво смотрел из-за монитора на Шварц, покинувшую комнату. Он слышал весь их разговор, и сказать, что ему от этого стало легче, было, пожалуй, можно. Значит, Войт и Каге—не пара… Что ж. Полезная информация. Блондин усмехнулся. Любой дебил давно бы заметил, что мисс аля «ебанутая» ему нравится? Тогда выходит, что в Крипипасте все сплошные умники и гении.
Потому что никому, кроме Шварц, это даже в голову не пришло.
***
Ангелина всё витала в своих отнюдь не прекрасных мылях, когда сеньор «zadrotic» в который раз решил скрасить её гордое одиночество своим присутствием. Девушка даже не обернулась, когда со стороны компа раздалась возня. В голове шатенка быстро перебрала все варианты того, чем можно швырнуть в эльфа так, чтобы с неё опять что-нибудь не упало.
— Соскучился, что ли? — с плохо скрываемой злостью спросила она, продолжая сидеть к компьютеру спиной.
— А чего ты сразу злишься? — удивился Утопленник. — Как будто я виноват в том, что с тебя полотенце упало!
— Вообще-то ты и виноват! — Геля сердито к нему повернулась. — Если бы ты не припёрся, мне бы не пришлось швырять в тебя сланцем, и тогда…
Войт подавлено замолчала.
— Ну знаешь ли… — протянул блондин, делая пару шагов вперёд. — Нехуй из-за своего жопорукства скидывать вину на меня!
— Мог бы тогда из вежливости отвернуться, а не пялиться на меня!
Бен криво усмехнулся. Он подошёл к кровати Ангелины и по-царски плюхнулся перед девушкой. Та возмущённо засопела.
— Кто сказал, что я вежливый? — ехидно смотря Войт в глаза, спросил он.
— Никто и не говорил, — пробурчала та, отводя взгляд.
— Ну вот видишь, — убийца наклонился к уху шатенки. — Раз никто не говорил, значит, можно было не отворачиваться. Кстати, тебе не жарко под пледом?
И он насмешливо стянул ткань с плеча девушки. Та отсела подальше. Парень заметил бутылку вискарика у неё в руке.
— Снова бухаешь? — презрительно спросил блондин, переводя взгляд с виски на лицо Гели.
— Если ты такой слепой, то нет, — Войт потрясла полной бутылкой и, не удержавшись, сделала скромненький глоточек, равный трём обычным глоткам. — Хотя теперь да.
Утопленник фыркнул.
— Самой-то пить не надоело? — поинтересовался он.
— А что, должно? — вопросом на вопрос ответила Ангелина и снова прихлебнула алкоголя, не отрывая при этом внимательного взгляда от лица врага. Тот вздохнул, откинувшись назад и долбанувшись башкой о стену. Блякнув, парень потёр затылок.
— Ты алкашка, — вынес вердикт он, — как и Каге.
— Ревнуешь, блять, что ли? — сдуру ляпнула Ангелина и тут же прикусила язык.
Бен замер с рукой на затылке. Он медленно повернул голову на Войт. Та, в свою очередь, повернулась к шкафу—мало ли какая хуйня там стоит? Убедившись, что никакой хуйни и даже банальной хрени ни там, ни тут не наблюдается, девушка вновь развернулась к подозрительно разглядывавшему её маньяку.
— Да что ты на меня так уставился? — после минуты разглядываний не выдержала Геля. — Пошутила я, успокойся.
И опять повисло молчание, в течение которого Утопленник пристально смотрел на шатенку.
— А если даже и ревную? — внезапно подал голос он. Ангелина подавилась виски.
— Что-что? — кашляя, переспросила она.
— А то, — блондин резко подался вперёд. Геля вздрогнула, и бутылка полетела на пол. Дыхание Утопленника чувствовалось на виске. — Ты, Войт, полная идиотка, если никогда не замечала, как я на тебя смотрю. Так же нужно быть редкостным тормозом, чтобы не понять моих намёков, — его дыхание сместилось на щеку, а оттуда—на шею. — Мне казалось, ты умнее и поймёшь, что не совсем мне безразлична. Но, видно, я ошибался.
С этими словами он покинул комнату самым скучным способом—через дверь.