Глава 7
— Но я вижу, как ветер колышет траву,— воскликнул Оливер.
— Посмотри справа.
Оли изощрялся, стараюсь что-то разглядеть в «окне». Внезапно его брови удивленно взлетели.
— Вот черт!
— Понимаешь?— Ева все еще вглядывалась в предмет на стене.
— Что?! Что ты там увидел?— Коннор оттолкнул их всех и подошел к окну.— Ни черта не вижу!
— Вот именно, Кон!
Коннор озадаченно смотрел на девочку, а потом по комнате раздалось, понимающее «Ооооо». Он стоял, держась за голову, с таким лицом будто выиграл миллион.
— Может, объясните и мне, — обиженно сказал Коул.
Мальчик стоял с абсолютно потерянным выражением лица, расстроенный тем, что он ровным счетом ни черта не понимает.
— Если бы это было окно, под определенным углом мы смогли бы увидеть чуть больше,— начал объяснять Оливер.
— Но мы ничего не видим!— подхватил Коннор.
— Потому что там ничего нет,— подытожил Вилоу.
— Выходит, это картина, — закончила Ева.
— Выходит, нам надо ее отодрать!— в голубых глазах Коула горел азартный огонек.
— Коул...— начал было Вилоу, но осекся.— Кажется, ты прав.
Все удивленно уставились на Вила.
— Чувак, мы рады, что ты так доверяешь Коулу. Но может, сначала попробуем снять ее ОСТОРОЖНО?— Оливер искал поддержку хоть в ком-нибудь, беспокойно оглядывая компанию.
— Попробуйте! Но на нас карниз упал, а картина даже не покосилась. Так что, Коул...
— Ничего не говори!— воскликнул блондин и бросился вниз по лестнице.
— Ты уверен, что это хорошее решение?— тихо спросила Ева.
— Нет,— по лицу Вила бегало озорство, которое девочка никогда не замечала.— Но у них ничего не получается,— мальчик кивнул на Коннора и Оливера, пытающихся приподнять или покрутить картину.
Коул вернулся довольно быстро. В его руках был лом.
— Он просто обожает, что-нибудь вскрывать,— сказал Оливер и осторожно отодвинул Еву подальше от Коула и картины.
— Кон, хочешь мне помочь?
— Нет,— ответил мальчик, но все-таки подошел к Коулу.
— Держи картину, чтобы она не упала, когда...— Коул зловеще усмехнулся.
Коннор со страданием посмотрел на Оливера. Сам Оли стоял с выражением лица «а-ля мы правда будем это делать?».
Процесс начался. Коул запихнул плоский конец лома под картину. Коннор с несчастным видом пытался держать ее с противоположной стороны. Секунда, Коул налег на лом. Вторая, и раздался душераздирающий скрип. И третья, картина отлетела и грохнулась на пол.
Коннор поднял руки, будто хотел сдаться.
— Я, честное слово, пытался ее удержать,— сказал он.
— Что-то не похоже,— усмехнулся Оливер.
— Чарли нас убьет, — Вилоу указал на место, где раньше была картина.
На стене красовался прекрасный орнамент из кирпичей, вокруг него весели ошметки обоев. На полу была куча стекла, и все вокруг покрывала пыль от упавшего карниза.
— Ну, у нас как минимум есть оправдание!— попытался подбодрить всех Коннор.
Ева присела рядом с упавшей картиной. Она начала осторожно отгибать крепления рамки. Девочка отложила в сторону картон, скрывающий основной рисунок и бережно достала картину. Она усмехнулась.
— Кажется, Кон, мы были правы.
— Конечно, были,— сказал Коннор.— А в чем?
Девочка развернула картину обратной стороной к ребятам. В верхнем левом углу было написано: «Меня не видно на свету».
— Предлагаю пообедать по такому случаю,— сказал Коул.
— Поддерживаю,— откликнулся Оли.
— Мы так близко к чему-то, а вы думаете только о еде,— Вилоу обреченно развел руками.
— Прости, Вил, но я ВСЕГДА думаю о еде,— Коул погладил свой живот.
— К тому же ты похож на бездомного,— Коннор похлопал друга по плечу.
— Спасибо, Кон,— уныло протянул Вилоу.
— У нас под ногами куча битого стекла, дружище. А если ты не будешь есть и мыться, то мы объявим тебе бойкот,— пожал плечами Оливер.
— Почему ты всегда такой разумный?!
— Ну, кто-то же должен, Вил.
— План такой,— Коннор встал по центру.— Вы двое идете и моетесь, а мы убираемся здесь. Встретимся в столовой.
Ева отправилась прямиком в душ. Вопросов появилось еще больше. Первый из них был: «Зачем дядя Чарли так тщательно скрывал от них все подсказки?». Это что тест на сообразительность? Если разгадаете все тайны, сможете перейти на следующий уровень! Второй вопрос мучил ее полночи. Почему только она смогла прочитать те слова в книге? Мальчики явно не собирались что-то ей объяснять до самого последнего момента. И третий (пожалуй, самый общий): «Что здесь вообще происходит!?».
Она решила не рассказывать мальчишкам ничего о Туве и странном ночном происшествии. Ведь если у них есть столько секретов, почему и у нее не может быть одного.
Ева завязала мокрые волосы в хвост и надела чистый синий худи. Плечо болело, но не критично. Вилоу пришлось хуже. И Еве было немного стыдно за то, что ее разбирал смех каждый раз, стоило ей вспомнить, как на Вила упал карниз.
Когда она спустилась в столовую, мальчишек там еще не было. Ева предложила помочь миссис Уолтер, которая расставляла тарелки с супом, но та как обычно отказалась.
— Ты на каникулах, Ева! Можешь чувствовать себя принцессой.
Принцессой девочка себя чувствовать, пожалуй, не хотела. Ей хотелось, чтобы мальчишки ничего не скрывали от нее, и хотелось найти своего непутевого дядюшку. Конечно, об этом она деликатно промолчала, вежливо улыбнувшись миссис Уолтер.
Обед прошел быстрее, чем обычно. Дети молча съели свой суп и, поблагодарив миссис Уолтер, отправились в кабинет. На удивление мальчики справились с уборкой. Но комната все равно выглядела достаточно несчастной и побитой (что, в общем-то, так и было). Кабинет постепенно терял свою статность и загадочность.
— Теперь у нас есть две подсказки,— сказал Коннор.— Есть какие-нибудь мысли? Оли...
— Выключим свет?— пожав плечами, ответил Оливер.
— Неплохая идея,— хмыкнул Коннор.
— Только окна сами закрывайте,— Вилоу потер голову.— У меня, кажется, развивается боязнь карнизов.
Окна были успешно зашторены, а свет погашен.
— Ай, кто это был?— раздался голос Коннора.
Затем последовал визг Коула.
— Это же моя нога!
— А зачем ты поставил здесь свою ногу?— спросил Вилоу.
Послышалось несколько хлопков. Мальчишки явно лупили друг друга.
— Ей, не махайте руками!— сказала Ева.
Кто-то стукнул ее по носу.
— Прости, Ева,— ответил Коннор.
— Да, замрите же вы! Мы же ищем... что-то,— сказал Оливер.— Итак, заметили что-нибудь?
Но вокруг была абсолютная темнота. Плотные шторы не пропускали ни лучика света. Ощущение не из приятных. Еве хотелось схватить кого-то за руку. Но она сдерживалось, чтобы Коннор не припоминал ей этого до конца жизни.
— Ни фига не вижу,— сказал Коул.
— Да, — раздался голос Оливер.— Надо включать свет.
Послышались шаги и щелкнул выключатель.
— Идея с выключенным светом не сработала,— взгляды обратились на Вилоу.— Что будем делать теперь?
— Что же находится у всех на виду?— сказала Ева.
— Из этого у нас особо ничего не вышло,— заметил Коннор.
— Да, но у нас не было второй подсказки,— возразила девочка.— И если две зацепки мы нашли в кабинете...
— Значит, и искать надо в кабинете,— закончил фразу Коннор.
Мальчик быстро направился к двери и остановился в дверном проеме.
— Что ты делаешь?— спросил Коул.
— Первое на что падает взгляд, это стол,— сказал рыжеволосый.
— Давайте отталкиваться от этого,— кивнул Оливер.
Коннор сел за разобранный стол.
— Вам не кажется это странным? Мы десять раз его осмотрели,— сказал он.
— Выключи лампу,— Вилоу указал на небольшой светильник, отливающей бронзой.
— А как она выключается?— Коннор растерянно покрутил лампу в руках, к ней не вело никаких проводков, на ней было ни одного рубильника.
Ребята переглянулись.
— Кто-нибудь из вас помнит, чтобы вы сидели за столом, а лампа была выключена?— спросил Вил.
Все дружно молчали.
— Кажется, она включается, когда кто-то садится за стол,— сказал Коннор.
— Но почему мы не замечали?— Ева удивленно смотрела на лампу.— Вы, видимо, привыкшие к таким вещам, но я должна была заметить.
— Необязательно,— ответил Оливер.— Возможно, она разгорается постепенно.
Коул взял лампу и отнес ее к захламленному столу номер 2.
—Это стекло!— воскликнул Коннор.
— Что?— спросили все.
— Стекло! Смотрите внимательней!
Дети столпились над столом. Поверхность, еще несколько секунд назад выглядевшая деревянной, действительно оказалась стеклянной. Под ним было углубление, как в школьных партах, чтобы убирать туда учебники. Там лежал только скомканный листок бумаги.
— Разобьем?— спросил Коул.
— Хватит на сегодня,— ответил Вилоу.
Он поддел стекло линейкой, и оно с легкостью отошло. Оливер подхватил его с другой стороны. А Коннор быстро схватил листок. Он быстро развернул его, и уставился на него с удивленным лицом.
— Ну, что там?!— Коул выхватил у Коннора листок, и тоже замер с отсутствующим выражением лица.
— Ничего,— подытожил Кон.
— Как ничего!?— воскликнул Оливер.
Коул показал всем пустой листок.
Ребята утихли. Казалось, что кто-то над ними посмеялся. Будто если бы тут и была подсказка, то кто-то ее забрал, а на прощание оставил скомканный листок бумаги.
Вилоу напряженно грыз большой палец.
— Ева!— внезапно сказал он, заставив девочку вздрогнуть.— Посмотри на листок.
— Я уже смотрела, Вил.
— Нет, сядь и сосредоточься на нем,— Вилоу согнал Коннора со стула и подтолкнул к нему Еву.
Сам он взял ручку и чистый лист.
Ева смотрела на узор линий, образовавшийся из-за того, что кто-то скомкал бумагу, на тени, которые отбрасывали неровности. И вдруг из середины листа стал бить фонтанчик. Девочка потрясенно ахнула. Фонтан залил середину страницы и иссяк. Ручейки стали образовывать цифры.
— Ева! Если что-то видишь, диктуй!— голос Вила раздался откуда-то издалека.
— Три,— прошептала она.— Девять, тринадцать, сорок восемь.
Голова гудела, а руки горели и тряслись.
— Ева! — Коннор держал ее за плечи.— Не отключайся! Ты молодчина!
— Да, что ты говоришь, Кук,— устало пропыхтела девочка, откидывая голову на спинку кресла.
— Ну, конечно,— в глазах Коннора читалась озадаченность, но он улыбался.
— Ты в порядке?— спросил Оливер, высовываясь из-за плеча Коннора.
Ева взглянула на свои ладони. Кости болели, но кожа не слезла. И на том спасибо!
— Бывало и получше, конечно, но в целом жить буду,— сказала она.
— Что будем делать с этими цифрами?— спросил Коул.
Вилоу ходил по кабинету и старательно тер виски.
— Понятия не имею,— хмыкнул он.
И вдруг остановился. В его сдвинутых бровях читалась небывалая сосредоточенность. Волосы Вилоу потемнели. Он стал почти похож на обычного мальчишку с иссиня-черными волосами. Вил положил листок на башню из книг и начал что-то на нем писать.
— Что ты делаешь?— Оливер направился к нему.
В ответ Вилоу лишь раздраженно дернул головой. Его волосы постепенно возвращали себе привычный оттенок сине-зеленого цвета. Он хитро взглянул на удивленно таращащихся на него ребят.
— Я понял,— сказал Вил.— Оливер, третий шкаф от стола.
— Что?— мальчик скептически взглянул на него.
— Просто делай, что я говорю!
— Ладно, ладно,— Оли подошел к шкафу.
— Девятая полка снизу.
Оливер старательно отсчитал девять полок.
— Тринадцатая книга справа.
Оли достал потертый учебник алгебры.
— Сорок восьмая страница,— сказал Вилоу.
Его глаза возбужденно горели. Он был бледен, и его волосы начали светлеть. «Их цвет зависит от его настроения»,— догадалась Ева.
Оливер восторженно ахнул.
— Что там? — Коул отпихнул, стоящего на пути Коннора, и подлетел к брату.
Его примеру последовали все остальные. Только Вилоу, как будто окаменел. Он нервно смотрел на друзей и ждал, когда что-нибудь прояснится.
— Оливер, прочитай, что там написано, — попросил он, грызя ноготь большого пальца от волнения.
— Здесь карандашом обведено правило о перемене мест слагаемых, но зачеркнуто «Не». Получается: «От перемены мест слагаемых сумма меняется»,— Оли взглянул на Вила.— А рядом сноска. «Большие слова».
— Большие слова, — переспросил Вилоу.— Это что типа метафора?
— Что такое метафора?— спросил Коул.
Коннор хмыкнул.
— Спросишь у мистера Вереска, когда мы его найдем.
— Что теперь?— Коул бросил раздраженный взгляд на Коннора.
— Теперь мы отдохнем!— Коннор похлопал Еву по плечу.— Мне не очень хочется, чтобы Вереск померла прямо сейчас, когда мы почти до чего-то дошли.
— Я не устала, — подала голос девочка.
— Не надо идти на жертвы!— воскликнул Коннор.
— Я в порядке, Кук!
— Ева, наверное, Коннор прав. Нам всем стоит отдохнуть. И подумать, что означают «большие слова»,— Вилоу слабо улыбнулся.— Если устал я, то про тебя я вообще молчу.
До семи вечера было решено разойтись по комнатам. И как бы не храбрилась Ева Вереск, стоило ей увидеть кровать, как она с удовольствием завалилась на нее. Она лежала в положении звездочки и смотрела на потолок. Сейчас это было просто белое пространство с редкими серебряными вкраплениями, но прошлой ночью Ева заметила свечение, исходящие от них. Казалось, будто она спит под открытым небом.
Наверное, дядя Чарли очень старался, создавая эту комнату. Здесь было полно маленьких замечательных деталей. Например, большие окна, выходящие на сад, пушистый ковер, резные вешалки в шкафу или чудесные горшочки с растениями. Сейчас Еве хотелось остаться здесь навсегда. Только чтобы дом по-настоящему ожил, надо было вернуть ему хозяина.
Ева взяла в руки письмо лежащие на прикроватной тумбочке. Она перечитывала его уже раз десять за время, проведенное здесь. Будто письмо могло рассказать, каким человеком был Чарльз Вереск. Вечером за ужином девочка даже спросила у миссис Уолтер, какие книги больше всего любил ее дядя. Ей очень хотелось узнать его даже так. Ведь, что может сказать о человеке больше, чем его любимая книга? Но миссис Уолтер сказала, что она не имеет ни малейшего понятия, потому что мистер Вереск вечно окружен кучей книг и пергаментов, и понять, что ему нравится больше совершенно невозможно.
Ева пробежала глазами по уже знакомым строчкам. Аккуратный почерк красиво лился по странице. Внезапно Ева вскочила с кровати. От этого перед ее глазами замаячили разноцветные пятна. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Девочка понеслась в комнату Вилоу с такой скоростью, что если бы вдруг кто-нибудь шел в это время по коридору, Ева снесла бы его дверью. Она барабанила с такой силой, что когда Вилоу открыл дверь, он выглядел несколько испуганно.
— Ева? Я думал, это Коул узнал, что я положил в его пенал арахисовую пасту,— облегченно выдохнул он.
—Нам надо поговорить!
Вил отошел с прохода, пропуская девочку внутрь.
Его комната была выполнена в синих тонах. Над кроватью весел плакат группы Arctic monkeys. Между книжным шкафом и комодом стоял небольшой кожаный диван. На него Вил навалил, наверное, всю имеющуюся одежду. На полу перед диваном лежал серый ковер, совершенно непушистый. В целом его комната была более... мальчишеской.
— Если ты хочешь попросить меня объяснить, что происходит, то...
— Не хочу, Вил.
—Не хочешь?— Вилоу удивленно приподнял брови.
— Хочу, но не буду! Сейчас не об этом!— Ева возмущенно смотрела на мальчика.
— Хорошоооо,— протянул он.— Выкладывай.
— Как думаешь, «Большие слова» могут в прямом смысле означать большие слова? Типо заглавные буквы.
Вил зацепился ногтем большого пальца за верхние зубы и уставился в стену.
— Почему ты решила, что это не метафора?— пробубнил он, все еще буравя глазами стену.
— Письмо. Он оставил мне письмо на случай, если он не вернется. В нем есть фраза, написанная заглавными буквами,— Ева протянула ему лист.
Вилоу уставился на фразу. А затем отдал письмо Еве. Из ящика в тумбочке возле кровати он достал еще один лист бумаги и показал его девочке.
— В моем есть та же самая фраза,— Вилоу взъерошил себе волосы.— «НЕ ИЩИ МЕНЯ!». У тебя еще что-то про обещание написано.
— Ну, когда мне было пять лет, дядя Чарли пообещал мне найти меня, где бы я ни была, а я пообещала найти его,— Ева тяжело вздохнула.
— В твоем письме эта фраза выглядит, куда логичней. Я никогда не обещал искать его. Он теоретически мог предположить, что я тут же сломя голову понесусь ему на помощь.
— А ты не понесешься?— Ева прищурила глаза.
Вилоу растерянно улыбнулся.
— Чарли, не считает меня сумасшедшим авантюристом,— он пожал плечами.
— Но эта фраза!
— Похоже на правду.
— Значит, от перемены мест слагаемых сумма изменится.
Вил сел на кровать, достал ручку из тумбочки и написал что-то на руке. Он ухмыльнулся.
— Из того, что мы имеем, получается...— он повернул ладонь к Еве.
«ИЩИ НЕ МЕНЯ!»,— прочитала девочка.
— Что думаешь на этот счет?— она села рядом с ним.
Вилоу выглядел более потерянным, чем обычно. Он смотрел прямо перед собой, сложа руки на груди. В его глазах что-то скрывалось. Вил склонил голову на бок и искоса взглянул на Еву.
— Я ничего не думаю, Ева Вереск. Но я знаю, кого нам надо искать.