«Шпулька»
Глава 10
Данила
Купив себе большой стакан кофе, курю у входа в Арену. Во рту всё ещё от соприкосновения с любой жидкостью ноет прилично распоротый язык.
Смотрю на отражение своего фейса в темной зеркальной панели. Мда-а-а... Красавчик, блять.
Надеваю хамелеоны, чтобы скрыть уже отцветающие синяки под глазами и капюшон белого худака.
Сзади слева огнем горит огромная ссадина на рёбрах. Запиваю таблетки уже остывшим кофе.
Ну и чего ты припёрся сюда? - смотрю себе в глаза.
После такого фееричного знакомства как-то даже неловко подходить к девушке. Напугал, нагрубил, прессанул... Оно ей надо, вообще - мои личные извинения?
Да тебе это надо, тебе, а не ей... чего ты тут извинения имитируешь? Хочешь подкатить - так и говори. Извинения были вчера - цветочки, конфетки...
Тушу сигарету, закидывая жвачку в рот.
Ну давай, вперёд!
Захожу внутрь.
Пошлет она тебя, Милохин, нахер. А майор сверху "одобрено" на этой резолюции припечатает!
Да, ладно... Просто лично извинюсь. А там видно будет. Подумаешь, пошлёт. Что тебя ни разу не посылали?
Хм...
Вообще-то нет. Не посылали.
Иду на звук знакомой музыки. Рената весь вечер гоняла этот минус, напевая незамысловатые слова. Обычная дефчачья мурлыкающая лабуда...
Вход в зал как в амфитеатре - наверху. Спускаюсь вниз по обтянутой мягким покрытием лестнице. По периметру небольшой полукруглой сцены стоят прожекторы.
- Интересно уговорит Шпулька Ракитина сменить идею? - болтают две женщины с гримерными кисточками в руках.
- Сейчас на сцену выйдет, любого мужика уговорит! - хихикает вторая, помоложе.
Шпулька?...
- Только вот куда щемиться потом будет?
- Тут не щемиться надо, а ситуацией пользоваться, дурочка! Молодые - бестолковые...
Взгляд мой натыкается на ноги...
Вернее на охуенно внушительные и уже знакомые каблуки. Но выше - не сетка. А темная лайкра. Которая обтягивает их как вторая кожа, сливаясь со стрипами и увеличивая длину бес-ко-неч-но... Обтягивает второй кожей не только ноги, а все тело, превращаясь на шее в кожаный ошейник, украшенный стразами. Открыты только лишь руки и плечи. По которым рассыпаются волнистые сегодня волосы.
Юля...
Открыв рот, плаваю взглядом вверх-вниз, оценивая идеальные изгибы. Икры, бедра, попочка, талия - все идеально! Зависнув, опускаюсь, присаживаясь прямо на ступеньки. Она говорит с продюсером.
- Понимаете, Геннадий Викторович, - с воодушевлением и чуть смущаясь объясняет Юля. - Чем откровеннее движения, тем менее обнажено должно быть тело. Иначе танец превращается в пошлость. Это как с макияжем. Если мы выделим только губы, получим чувственность, если только глаза - получим вамп. Если и губы и глаза, то ни чувственности, ни вамп не получим, только пошлость и безвкусицу. Если вы хотите делать откровенный стиль движений - вог, стрип и так далее, то нужно закрыть кожу, - проводит Юля руками по себе. - Эротичности это не убавит, поверьте! Я выдам ее подачей, взглядом...
- Хм... - внимательно слушает он ее.
- Вы ещё поймите, можно сделать очень откровенно, надеть стринги и тверкать весь клип, но... Такого видео сколько угодно. Это доступно, дешево, обезличено. Загугли и сто роликов! А пересматривают только эксклюзив. Надо выдавать через танец личность, тогда клип будут пересматривать именно для того, чтобы этот эксклюзив, эту эмоцию, эту фантазию впитать. Разве не в этом цель?
- Ладно... - расплывается он в чуть снисходительной, но одобряющей улыбке. - Пробуем твою версию. Выдавай свою личность, Юля. С удовольствием посмотрю.
Она уходит на сцену.
С удовольствием он, блять, посмотрит!
Верхняя губа моя дёргается в оскале, напоминая мне, что зашита. Хмурясь, поджимаю.
- Оль! - окликает он кого-то из персонала. - И губы сотрите ей. Пусть будут только глаза.
Перевожу на него ревностный взгляд... Мужику под полтинник, не меньше. Хер ли он так на девчонку облизывается? Визажист правит макияж Юле.
- А ещё... - негромко рассуждает она. - В психологии клипмейкинга есть такая фишка, как направленность на гендер, возраст, на целевую группу... Например, если есть цель завирусить трек в тачках, то надо наполнить низы. Выдать больше басов в проигрышах, сделать "запилы". А у нас в треке пустые низы.
- Не только красавица, но и умница, да? - откровенно разглядывает он ее.
- Стараюсь...
- Слышь, Сергееич, - кивает он звукооператору. - Девочка дело говорит. Прислушайся. Организуй низы.
Тот показывает "ок".
- А ты не поешь, случаем, Юля?
- Нет...
- Совсем не поешь, или не поешь профессионально?
- Зачем ей петь? - ноздри Ренаты недовольно вздрагивают.
- Не знаю... Может вам дуэт замутить? - задумчиво.
- Какой ещё дуэт?!..
- Эффектный. У нее глаза, у тебя губы... Рост, комплекция у вас одна.
- Она же не поет! - злится сдержанно Рената.
- Да ладно, можно подумать ты поешь. Звукачи всё дотянут. Вам без фанеры не петь.
В его руке вибрирует телефон. Взглянув на экран он не отвечает, разглядывая как тянется на сцене Юля.
Ее бесконечно-бесконечные ноги двигаются охуенно пластично, словно на шарнирах!
Она подтягивает каблук сзади к затылку, превращаясь в глянцевую статуэтку.
Пиздец...
В моей груди так горит ревностью, что я перестаю чувствовать спину. Да вообще все перестаю чувствовать и воспринимать. Не я один...
- Мама звонит, - стреляет на его телефон взглядом Рената.
- Я занят... - не отрывая взгляда от Юли.
Усаживается на первый ряд, прямо передо мной. Рената - рядышком. Что-то там негромко воркует ему, пытаясь втянуть в разговор.
Звукач увеличивает громкость. Свет притушается, а прожекторы, наоборот, вспыхивают ярче, высвечивая черный графичный силуэт Юли. Все вокруг стерто, кроме этого силуэта.
Играет минус без слов. В этот раз щедро наполненный низами.
На каждый удар басов Юля словно ломается в новую позу, чуть вздрагивая в ней. Гибкие пальчики веером заигрывают со светом. Плавно уходит вниз со сменой мелодии, превращаясь в чувственную кошку. Каблуки втыкаются в пол, бедра взлетают вверх, как в сексе, словно ее берут... Волны телом - "навстречу".
А я залипаю на взгляде. Она не на меня смотрит, на него... Но мне кажется - на меня. И взгляд такой поплывший... сладкий... с поволокой.
Переворот! Щекой и грудью вжимается в паркет.
И моя фантазия уплывает: за волосы и вжать ее так лицом вниз, вколотившись сзади.
Словно подчиняясь моим фантазиям, попка поднимается вверх... охуительный прогиб талии... и резко вколачивается вниз на двойной удар басов, четко попадая в ритм. Губы распахиваются!
Взрываюсь от ощущения - как будто наяву насадил ее на член, когда она так вколачивалась!
Вздрагиваю от толчка крови в пах. Ее бедра двигаются... Оо... да! Подвигай так попочкой на мне!
И снова переворот. Разводит бедра... И теперь веером становятся ее длиннющие гибкие ноги...
Ноги на плечи! - опять уплывает моя фантазия.
Пальцы сжимают подлокотники, словно это ее бедра. И двигаться... двигаться... двигаться... Глядя ей в глаза! В ее глазах так сладенько... как-будто она шокируется каждым своим ощущением.
Мой фитнесс-браслет вибрирует, вспыхивая красным. Пульс шкалит...
Ее грудная клетка пульсирует, имитируя биение сердца. Мне кажется - моего! И вот она уже "на мне сверху". Ебать, какие подвижные бедра...
Взмах... Волосы летят по кругу, падая на лицо, присоединяясь к пластике тела.
- Ближние планы! - взмахивает рукой режиссер. - Лицо, глаза...
Камера наезжает.
Она откидывает копну, поднимая взгляд в наехавшую сверху камеру. И тело чувственно вьётся, оставаясь на заднем плане...
Поднимаюсь, делая несколько шагов вниз, встаю у сцены. Взмахиваю головой, позволяя упасть капюшону назад. Снимаю очки.
Для меня танцуй! Встречаемся взглядами...
Ее лицо вздрагивает. Горячая кошачья эмоция ломается, сменяясь смущением и растерянностью. Замирает.
- Камера, стоп!
Расчесав волосы пятерней и откинув назад, Юля поднимается.
- На сегодня хватит, - смотрит на часы этот Геннадий. - Юля, можно тебя?
Подходит к сцене. Смотрит на нее снизу вверх.
- Переодевайся, поедем пообедаем, обсудим, - взмахивает рукой, отводя сцену, - все твои идеи.
- А я не могу, - мямлит она, покусывая налитые губы.
- Можешь-можешь... - улыбается он. - Давай быстренько. Я твое время оплатил. Надо - добавлю ещё. Гаврилина...
Краска бросается ей в лицо, неуверенная улыбка застывает.
- Нет... - неуверенно.
- Да не бойся. Просто пообедаем. Ничего с тобой не случится. Отвечаю.
Ну, блять... чего ты слюни пускаешь, Милохин. Встревай, давай!
Хрен тебе, мужик, короче, а не мою ляльку. С маман Ренаты вали обедать!Облизываю пересохшие губы...
- Не может она! - цежу я. - Чо не ясно?
Он медленно разворачивается.
- А это у нас ещё кто?..
Продолжение следует....
Барьер: 30⭐️