Глава 21. Компенсация.
Кадык Фэн Юня дернулся, и он с трудом удержаться, чтобы не повернуть голову и не прихватить губами прохладные пальчики, придерживающие его подбородок. Хотелось пососать их, как леденцы: долго держать во рту, наслаждаясь вкусом и не давая растаять.
Когда агрессивность в его глазах стала слишком очевидна, Нин Ань испуганно попятился.
Фэн Юнь потрогал место удара ладонью и осторожно потер его:
- Хорошо, хорошо, боль почти прошла.
"У кошечки заболи, у Фэн Юня не боли..." - продолжал звучать в ушах любящий ласковый голос.
Его глаза стали необъяснимо горячими. Ярость и импульсивность исчезли в одно мгновение, а его взгляд стал нежным.
Он не смог удержаться и схватил Нин Аня за руку.
Нин Ань подумал, что супруг все еще злится, поэтому поспешно отдернул руку:
- Прости, я действительно не хотел. Если ты все еще сердишься, можешь тоже меня ударить.
Он вытянул вперед лицо, крепко зажмурил глаза, его ресницы нервно задрожали. Как крылышки хрупкой безобидной бабочки.
Фэн Юнь напомнил себе, что этот человек на самом деле - извращенный и жестокий.
Фэн Юнь отпустил его руку и посмотрел на фарфоровое лицо. Слегка прикоснувшись к нему, он удивился, насколько этот фарфор мягкий и теплый. В кончиках пальцев возникло ощущение, будто он касается слегка влажных розовых лепестков.
Обладая магической силой, эта влага может стекать по кончикам пальцев, попадать в кровеносные сосуды и устремляться прямо к сердцу.
Голос мужчины стал глубоким:
- Не делай так в следующий раз!
Словно убегая, он быстро ушел в свою комнату, с грохотом захлопнув дверь.
Лицо Нин Аня все еще ощущало тепло от ладони Фэн Юня, а на запястье виднелись влажные потеки от маленьких капелек воды, упавших с волос. Юноша подумал: «Надо поаккуратней. Не стоит оскорблять его».
Чувствуя тревогу, Нин Ань посмотрел в зеркало и начал снимать макияж.
Лицо под слоем тоналки было бледным и усталым, лишь подведенные глаза казались яркими, как звезды ночью.
Налив горячую ванну, он погрузился в нее и медленно закрыл глаза.
Усталость разливалась по всему телу, медленно вымываясь горячей водой, а расслабление костей и мышц все больше заставляло чувствовать пустоту желудка.
Юноша завернулся в халат и собрался приготовить себе яйца на пару.
Свет в комнате Фэн Юня все еще горел, Нин Ань поколебался и постучал в дверь.
Дверь быстро открылась. Фэн Юнь посмотрел на него, сурово нахмурив брови. Щека у него сильно распухла.
Нин Ань виновато потупился:
- Я собираюсь приготовить яйца на пару, хочешь?
- Нин Ань, - строго сказал Фэн Юнь. - смотри мне в глаза и говори.
Нин Ань послушно поднял взгляд и посмотрел на него:
- Яйца будешь?
Халат был немного велик, и глубокий вырез обнажал кусочек светлой кожи, по которой, казалось, прошелся розоватый хайлайтер.
Взгляд Фэн Юня остановился на этом обнаженном участке, но он небрежно спросил:
- Какие яйца?
- Яйца, приготовленные на пару.
Мягкие, нежные, тают во рту......
Фэн Юнь посмотрел на гладкую кожу Нин Аня и протянул руку к свободному вороту:
- Я хочу это.
Нин Ань поджал губы и сделал шаг назад. Кончики его ушей запылали.
Они вместе пошли на кухню. Нин Ань отправился взбивать яйца, а Фэн Юнь подошел к морозилке за кубиками льда. Завернув их в полотенце, он приложил холод к щеке.
Облокотившись на холодильник, мужчина посмотрел на Нин Аня.
Тот склонил голову и серьезно размешивал яйца. Под его мокрыми волосами виднелось белое лицо. После снятия макияжа оно казалось простым, чистым и непорочным.
Даже если он всего лишь размешивает яйца, поза выглядит прямой и элегантной, только шея изгибается маленькой очаровательной дугой.
Фэн Юнь вспомнил, что юноша ограничивает себя в еде, и прищурился:
- Что ты ел на обед?
- Нам приносили ланч в полдень... - Нин Ань внезапно остановился и замолчал.
Он не из тех, кто любит лгать, поэтому, если нечего сказать, он обычно предпочитает молчать.
Фэн Юнь подошел и снисходительно посмотрел на него:
- Подними голову.
Нин Ань не отреагировал, быстрыми движениями палочек размешивая яйца.
Фэн Юнь насмешливо приподнял уголки губ, положил руку на подбородок парня и поднял лицо.
Пальцы, которые только что касались льда, были настолько холодными, что кожу слегка пощипывало. Прикосновение оказалось удивительно приятным и завораживающим.
Нин Ань почувствовал себя так, словно его ужалили. Вздрогнув, он стиснул зубы и спросил:
- Что ты делаешь? Ты плохой парень.
- Это я плохой? - Фэн Юнь сердито улыбнулся и указал на свою распухшую щеку: - Ты хочешь сказать, что именно я плохой?
- Ладно, ты не плохой, ты в порядке! - Нин Ань держал миску с размешанным яйцом, испытывая чувство вины, а потому позволив ущипнуть себя за подбородок. - Какую компенсацию ты желаешь? Можешь ты сказать мне хотя бы одно доброе слово, добрый человек?
- Приготовь мне яйца на пару и помоги нанести крем на лицо.
- Да, милорд. - Нин Ань улыбнулся, довольный тем, что успешно сменила тему. - Ты можешь меня отпустить? Это немного больно.
- О, это тебе больно? - Фэн Юнь снова указал на свою щеку.
Нин Ань поджал губы и замолчал. Фэн Юнь улыбнулся:
- Ты не обедал и не ужинал, верно? Судя по всему, у тебя железный желудок...
Ну вот, опять поднял ту же тему...
- Если б стало известно, что выйдя замуж, ты постоянно голодаешь, что подумали бы твои родители? - Пальцы Фэн Юня медленно скользнули вверх по линии его подбородка и, наконец, остановились на маленьких мочках Нин Аня, мягко покручивая кожицу. В них было проколото по три отверстия. Мужчина тихо спросил:
- Тебе не больно?
Уши слегка зудели, вызывая у Нин Аня сильный дискомфорт.
Взгляд Фэн Юня стал тусклым, скользя по его лицу от ушей к глазам.
Не в силах описать, на что это похоже, Нин Ань внезапно почувствовал, что задыхается, и отступил назад:
- Фэн Юнь, не трогай меня.
- Маленький брат, я отпущу тебя, но только если ты хорошо поешь. Я не хочу, чтобы твои родители ругали меня.
- Фэн Юнь, я на год старше тебя.- Нин Ань попытался напомнить ему этот факт.
<п/п: Вот тоже знаю, что по сюжету Нин Ань немного старше, по почему-то он у меня юноша, а Фэн Юнь - мужчина. :) >
- Для людей, которые даже не могут сами позаботиться о себе, их естественный возраст может использоваться только в качестве ориентира. К тому же, я пережил с твоей стороны домашнее насилие, так неужели в качестве компенсации не могу назвать тебя младшим братом и услышать, как ты называешь меня старшим?
Нин Ань уставился на него непреклонным взглядом, почему-то напоминая своим видом кошку, которую схватили за шкирку после того, как она нашкодила.
На самом деле, обращение «младший брат» его совсем не смущало. В конце концов, его фактический возраст - всего девятнадцать лет.
Не говоря уже о том, что он живет в доме Фэн Юня и вынужден ему подчиняться.
Нин Ань закрыл глаза, его губы слегка шевельнулись:
- Старший брат.
Красивые губы Фэн Юня слегка приоткрылись в легком удивлении. Очевидно, он не ожидал, что Нин Ань так легко сдастся. У парня явно было такое выражение, что он скорее умрет, чем пойдет на попятный.
В его глазах снова появилось веселье с нотками отвращения:
-Тск, ты сдался врагу, даже не приняв бой?
Вода в кастрюле закипела. Фэн Юнь наклонил голову и улыбнулся, снова ущипнув мужа за подбородок. Нин Ань был готов взорваться от гнева, наброситься на эту высокомерную скотину и покусать его. Однако прежде, чем парень действительно распсиховался, Фэн Юнь уже убрал руку и улыбнулся.
Нин Ань опустил голову и надул щеки, продолжая размешивать яичную жидкость, затем накрыть миску пищевой пленкой и поставить ее в кастрюлю.
Яйца на пару приготовились быстро, и вскоре они уже были на столе. Парни сели за стол, взяли ложки и съели свои порции.
Затем Фэн Юнь лег на диван, Нин Ань взял лед и, немного охладив отек, нанес мазь.
Фэн Юнь радостно пропел:
- Наконец-то маленький ежик спрятал свои колючки!
Сейчас ему было очень комфортно. Он ел приготовленные на пару яйца и дразнил «мужа». Видя, что этот обычно холодный человек едва сдерживает свой гнев и послушно выполняет все просьбы, он чувствовал чистую яркую радость. Почему это так весело?
Рука Нин Аня, держащая полотенце со льдом, прижималась к его щеке. Какое-то время спустя, веки юноши постепенно отяжелели, рука соскользнула и прижала лед к уху.
Фэн Юнь дернулся, посмотрел на клюющего носом парня и не смог удержаться от сострадания:
- Хорошо, иди спать.
Нин Ань непонимающе вскинул глаза, среагировав не сразу:
- Тогда давай закроем тему. Не припоминай мне это больше.
- Я не буду тебе это припоминать. Я буду просто помнить.- Фэн Юнь гордо отвел взгляд.
Нин Ань ушел в свою спальню. Прежде чем закрыть дверь, он выглянул из-за нее и сказал:
- Ха, ну ты и скряга!
Затем, как кролик, быстро отпрянул назад и захлопнул дверь.
Фэн Юнь рассмеялся. Парень действительно сердился как-то по-ребячески.
.............................................
Следующие репетиции были очень напряженными. Почти каждая из них начиналась во второй половине дня и заканчивалась только к утру.
Модели работали фактически без перерывов, в группах и поодиночке. Когда появлялась спокойная минутка и хотелось спать, они просто устраивались на полу у стен коридора. Когда хотелось есть, они ели то, что им предлагали или не ели вовсе.
Отрабатывались каждый шаг, каждое движение на сцене, каждый ракурс в фиксированной точке, время и даже эмоции, которые должны были отражаться во взгляде.
В многократных повторах режиссер вылавливал мельчайшие шероховатости, постепенно формируя идеальное шоу.
Выйдя на улицу ранним утром, Нин Ань решил вернуться домой на автобусе. Остановка была совсем рядом, а наплыва людей в этот час пока еще нет. Он подумал, что домой доберется часам к семи утра. Если ему повезет, то он встретит Фэн Юня, готовящего завтрак.
Примерно так и получилось. Холодный ветер остался за порогом, а в доме было тепло и чувствовался слабый сладкий аромат любимого парфюма Фэн Юня.
Первые лучи солнца проникали в спальню, а усталость, тяжелая работа и холодный ветер существовали где-то в другом, параллельном, мире.
Когда Нин Ань выходил из ванной, Фэн Юнь обычно сидел за обеденным столом, расставляя приготовленный завтрак.
Куриная грудка, лосось и иногда небольшой кусочек стейка дополнялись крупяными кашами, вареными яйцами и листиками салата. Было видно, что все приготовлено с душой.
Как в ярком солнечном свете бросается в глаза любой пыльный островок на полу, так и непреднамеренная поддержка Фэн Юня становилась все очевидней.
Из-за этого у Нин Аня иногда возникала иллюзия того, будто он вернулся в свое прошлое и обрел немного счастья и человеческой теплоты.
Хотя Фэн Юнь порой высказывается в его адрес весьма оскорбительно, но на самом деле совместная жизнь показала, что он человек очень порядочный и никогда не позволяет себе играть чужими чувствами.
На третьей репетиции случилась беда с Тянь Сяоши.
Когда он переходил дорогу, его случайно задел мотоциклом курьер из службы доставки. На икроножной мышце образовалась длинная рана сантиметров на десять, и кровь обильно пропитала штанины брюк.
В тот день на дороге была пробка, и парень приехал перед самым началом репетиции. Так как режиссер шоу Вэй Фаньер ненавидел отсутствие пунктуальности, он поспешил прямо в Хунчэн, не обработав свои раны.
Белые кроссовки были залиты кровью с одной стороны, а его лицо было таким же бледным, как обувь с другой стороны. Юноша сильно вспотел, но все равно упрямо старался держаться так, будто ничего не случилось.
Нин Ань немедленно встал и попросил сотрудников оформить для его друга разрешение на однодневный отпуск.
Попросить отпуск означало отсутствовать на этой репетиции, а отсутствовать - значит потерять возможность участия в шоу.
Тянь Сяоши покраснел, поджал губы и отчаянно покачал головой.
Он не хотел упускать право участия в шоу такого уровня. Даже с раной, он должен упорно бороться. Нин Ань понимал его.
До репетиции оставалось чуть больше десяти минут. Если он не мог сделать ничего другого, то мог хотя бы купить для друга бинты и лекарства, чтобы обработать рану.
Недалеко от автобусной остановки располагалась аптека. Нин Ань встал и быстрым шагом направился к выходу.
В дверях он столкнулся с торопливо вбегающим мужчиной.
Он знал этого человека. Именно его он видел в доме Тянь Сяоши в прошлый раз.
Лицо мужчины было встревоженным, а на лбу выступил мелкий пот.
Он сунул сумку с вещами в руки Нин Аня и попросил:
- Я побеспокою тебя. Пожалуйста, не говори Сяоши, что я был здесь.
В пакете находились ватные шарики, бинты и некоторые лекарства.
Нин Ань посмотрел на него и молча кивнул.
Тянь Сяоши молча терпел боль и старался не обращать внимания на поврежденную ногу. Однако вскоре Вэй Фаньер обратил внимание на скованность в его движениях.
Независимо от того, насколько хорош Тянь Сяоши как модель, травма ноги не давала ему выступить идеально, и Вэй Фаньер его отослал.
Тянь Сяоши ничего не сказал, собрал вещи и молча ушел.
В перерыве ему позвонил Нин Ань. Голос Тянь Сяоши в трубке звучал очень устало. Он сказал:
- Брат Сяо Нин, мне просто не повезло. Карты, которые мне дала судьба, слишком плохи. Я делаю все, что могу, но всегда что-то не получается.
Нин Ань постарался утешить его и улыбнулся, чтобы немного разрядить атмосферу:
- У тебя все очень хорошо получается. Тебе всего 19 лет. Не зацикливайся на плохом, у тебя будет со временем все, чего ты захочешь.
После завершения первоначальных четырех репетиций были добавлены еще две. А последняя репетиция была назначена на десять часов утра в среду, всего за три дня до большого шоу.
Рано утром того же дня в Интернете разразился скандал с участием Чжан Луаня и Хэ И.
Почти мгновенно этот скандал поднялся в горячий поиск и попал в заголовки крупнейших онлайн-СМИ.
Когда Нин Ань увидел новости, его сердце чуть не перевернулось. Недавно случилась беда с Тянь Сяоши, а теперь возникла проблема у Цинь Вэнью.
Начиналась последняя репетиция. Тянь Сяоши тоже пришел под предлогом поболеть за их выступление, но, на самом деле, он переживал за Цинь Вэнью.
К счастью, выступление Цинь Вэнью было таким же, как обычно, гладким и стабильным.
Оказывается, накануне вечером Хэ И позвонил ему и предупредил о том, что случится на следующий день.
С целью раскрутки фильма продюсеры решили спровоцировать «сексуальный скандал» и вынудили Хэ И подчиниться их решению.
Цинь Вэнью знал, что Хэ И отказался ради него от многих возможностей. Парень улыбнулся и сказал:
- Делай то, что должен. Не думай обо мне, потому что я всегда буду верить в тебя.
Рано утром никаких новостей в интернете еще не было, но на пороге дома появился сам Хэ И. Он прилетел ночным рейсом только для того, чтобы обнять своего любимого и убедиться, что эмоционально с ним все в порядке.
Они успели только обнять и поцеловать друг друга, а затем поспешно разошлись.
Один должен был спешить на репетицию шоу, а другой - к съемочной группе.
Когда общественность обратила внимание на скандал и на форумах начали обсуждать двусмысленные фотографии, Цинь Вэнью и Хэ И обнимались и говорили о любви.
В горячем поиске мелькало имя Хэ И, но ни Цинь Вэнью, ни его друзья по этому поводу уже не переживали.
Выйдя уже под утро с репетиции, Нин Ань вдохнул свежий ночной ветер и вдруг понял, что немного тоскует по Фэн Юню. Рядом с ним всегда было очень тепло, а тепло дает ощущение счастья.
Это был первый раз, когда он скучал по своему «мужу».
Эта неожиданная эмоция смутила юношу, заставив почувствовать себя маленьким ребенком, который ничего не может с собой поделать, стремясь обнять кого-то, кому он доверяет. Запах того человека, его объятия и его смех, казалось, могут свести на нет все обиды внешнего мира и разбить их вдребезги.
Это чувство заставило сердце Нин Аня учащенно забиться.