eight
— Где-то в джунглях, в дремучих джунглях, сегодня лев уснул, — тянет Гарри, широко улыбаясь, и Луи качает головой, присоединяясь к нему на следующей строчке.
— Где-то в джунглях, в бескрайних джунглях сегодня лев уснул! — его пение больше похоже на вопль, но всем вокруг наплевать.
Если быть точнее их окружают лишь бегущие зебры, парочка жирафов, ну и еще, пару минут назад они видели львицу с двумя львятами. Они едут на открытом джипе, и Найл действительно находка, потому что их сафари-тур – одно из самых потрясающих зрелищ.
— Э-ээ, ви вым бо ви, — кричит Гарри, заставляя Луи рассмеяться, когда они проезжают мимо стада антилоп.
— Знаешь, композитор "Короля льва" плачет где-то в углу, жалея, что не взял тебя исполнить песню Тимона.
Стайлс поднимает взгляд на мужчину, чьи волосы спрятаны под смешной кепкой, а на глазах очки, так что Гарри не видит и половины его лица.
— Тогда ты похож на Пумбу, — дуется он, складывая руки на крыше машины.
Они стоят в джипе, пока темнокожий водитель едет по проезженной туристами тропинке.
После стада слонов, Гарри решает прекратить свое пение, потому что Луи говорит ему, что они затопчут его в ином случае. И Стайлс даже попытался обидеться, но после нежного поцелуя в висок, его настроение вновь поднялось.
— Смотри-смотри! — Гарри толкает его в плечо, и Луи вздыхает, но все же смотрит на антилоп, которые прыгают в воду.
Гарри был очень рад, когда Луи вычеркнул девятый пункт из их списка. Охота на льва.
Хотя он настоял на том, чтобы несколько раз пальнут из винтовок. Но...
Гарри стоит, облокотившись на машину в своих бежевых брюках и зеленой рубашке, когда Луи настраивает винтовку. Но когда он с серьезным лицом стреляет, то падает, приземляясь на задницу, и громко кряхтит. Гарри лишь смеется.
Одного раза хватило.
Они остаются в саванне, разбивая небольшой лагерь. У них огромный шатер на двоих с большой кроватью, а на улице разведен костер. Гид поддерживает огонь, пока они играют в карты, и, как и обычно, Гарри говорит «джин» первым, и Луи слишком привык, чтобы возмущаться. Парни засыпают, крепко обнимаясь на широких подушках, и Луи даже не холодно, потому что Стайлс сплетает их ноги. Той ночью они оба улыбаются.
***
Следующим утром они отправляются к пирамидам, чтобы взглянуть на их великолепие. Однако Луи много ноет, пока Гарри заставляет его взбираться на развалины, чтобы увидеть пирамиду Хеопса в лучшем свете. Когда они, наконец, сидят наверху, Луи делает несколько жадных глотков воды, после чего свободно вздыхает.
— А ты знаешь, что единственная собака, которую убило молнией, проживала в Египте?
— А тебе не говорили, что ты очень много знаешь, для парня вроде тебя? — с улыбкой говорит Томлинсон, и Гарри смущается.
— Может быть.
Луи смотрит на него какое-то время, после чего грустно качает головой.
— Жаль, что мы не познакомились при жизни.
И Гарри грустно усмехается, его глаза наполняются печалью.
— Да, мне тоже, — но затем он поднимает руку и выставляет мизинец, приводя Луи в замешательство. — Но сейчас я здесь, и ты тоже. Как насчет, сохранить это, пока мы в порядке? — слова даются ему тяжело, но он пытается искренне улыбаться.
— Это клятва? — Луи улыбается и кивает на мизинец, Гарри пожимает плечами. Томлинсон вытягивает руку и обхватывает мизинец Гарри своим, сплетая их. — И пока смерть не разлучит нас?
— И пока смерть не разлучит нас.
Улыбка Стайлса становится шире, и он протягивается вперед, нежно целуя мужчину, обвивая руки вокруг его шеи. Томлинсон гладит большим пальцем по линии челюсти и отстраняется.
— Знаешь, формально мы можем вычеркнуть сразу две вещи, — он садится удобнее, берет Гарри за руку. — Увидеть пирамиды, — он чуть улыбается, крепко сжимая ладонь парня, пока ветер мучает его волосы. — И увидеть какое-нибудь чудо. Чудеснее, чем здесь, не бывает. По крайней мере, я не видел.
— А как же быть с Эверестом? — Гарри надувается, смотря на профиль мужчины.
— Ах, да, — Луи кивает. — Твоя гора. И все же, тут тоже неплохо.
Гарри кладет голову Луи на плечо, и тот начинает путать его волосы, наматывая их на палец другой руки.
— У древних египтян было красивое представление о смерти, — голос Гарри становится тише, и Луи знает, что сейчас будет красивая история. — Боги, встречая людей перед вратами Рая, задавали им два вопроса. В зависимости от ответа решали, впускать в Рай или нет.
Луи закусывает губу, кивая головой.
— Ладно, давай. Какие вопросы.
Гарри закрывает глаза, пряча носик в щеке Луи, вдыхая его запах.
— Нашел ли ты радость в жизни?
Луи отодвигается и глубоко вдыхает. Гарри поднимает голову и сморит на него выжидающе.
— Отвечай на вопрос.
— Я? — Луи смотрит, указывая на себя. — Нашел ли я радость в жизни?
Гарри кивает. Луи думает несколько секунд, после чего устремляет взгляд на него и глубоко вздыхает.
— Да.
Парень прячет улыбку и задает следующий вопрос.
— А твоя жизнь принесла радость другим? — Гарри поворачивает голову, и теперь на его лице нет улыбки, вообще нет эмоций. Он спокоен.
— Ну и вопрос, — Томмо фыркает и запускает руку в волосы, убирая их назад. После он взъерошивает их и морщится. — Откуда я знаю, что об этом думают другие. Надо у них спросить.
Он поворачивается с улыбкой, но на лице Гарри ни эмоции.
— Я тебя спрашиваю.
Мужчина смотрит на него несколько мгновений, а потом закидывает голову назад, закрывает глаза и выдыхает. После он опускает голову и медленно открывает глаза.
— Ладно, — он сглатывает ком, набирая в грудь воздух. — Я тебе расскажу одну историю, — его голос тихий на фоне легкого ветра, и Луи выглядит еще более грустным. Гарри поворачивается к нему. — Когда мой развод, превратившийся в грабеж, завершился, моя сестра жила с матерью. С моей работой тяжело было быть рядом с ними. В итоге все сошлось к встречам на праздники, затем к праздничным открыткам. А после и телефонные звонки прекратились. Когда моя мать умерла, — он пытается сделать вдох, но ему слишком тяжело, поэтому Гарри берет его за руку. — Шарлотта училась в колледже. Она вступила в какое-то общество, помощь неимущим или что-то такое. Она встретила парня, ну и, конечно, влюбилась, — он фыркает, но снова опускает голову. — Парень симпатичный, целеустремленный, умный, — он снова делает паузу, заставляя себя говорить. — Но что-то было в нем такое сомнительное, что когда она сообщила мне о помолвке, я был против. Но, — он разводит руками. — Я всего лишь брат. Так что, когда она вышла замуж, меня даже не пригласили на свадьбу.
— Тебе было обидно, — тихо выдыхает Гарри, и Луи кивает.
— Не то слово. — Мужчина снова молчит какое-то время, смотря в небо, а затем Гарри слышит тихий голос. Его рука сжимается сильнее. — Когда он первый раз избил ее, она прибежала ко мне. Я готов был прикончить мерзавца, — Луи стискивает зубы. — Она не дала. Сказала, что любит, что он не виноват, что случайно перепил, что она первая начала драку, — он усмехается, вновь отводя взгляд. — Когда он избил ее снова, она уже ко мне не пришла. Я узнал это от своей бывшей, что меня «обрадовало». Представляешь, она сказала ей, — снова горькая улыбка украшает его лицо.
— И, что ты сделал? — тихо спрашивает Гарри. Хватка его руки ослабевает.
— То же, что и любой брат, — он пожимает плечами, а затем сурово смотрит на парня. — Я разобрался с этим. Я нашел человека, который улаживает такие дела. Не знаю, что он сказал или сделал, только знаю, что его не убили. А Лотти никогда его больше не видела.
Мужчина замолкает, и Гарри смотрит на его лицо, тихо спрашивая:
— И что она?
— Она на меня ругалась по-всякому, проклинала, — Луи рассматривает свои ладони, а солнце окрашивает его лицо теплым светом. — Сказала, что я для нее умер. — Голос срывается, становясь выше. — Я вовсе не горжусь тем, что сделал. Но я не мог поступить иначе, — мужчина, наконец, поднимает голову, бросая на парня добрый взгляд. — Так что, если меня не пустят в египетский Рай, потому что моя сестра ненавидит меня, — он пожимает плечами. — Ну, что ж, значит, так тому и быть.
Гарри ничего не отвечает, и Луи касается кончиком пальца его носа, чтобы заставить улыбнуться.
— Ну и как нам теперь отсюда спуститься?
***
Они гуляют по улице Агры, и Гарри бросает монетки детям, когда те окружают их. Затем Луи ругается и тащит парня за руку, выводя из бедного района.
Город Агра достаточно грязный и не очень приветливый, так что они не стали тратить там много времени. Посетив город-призрак, стоящий посреди пустыни — Фатихпур-Сикри, который когда-то должен был стать столицей страны, они отправились в птичий заповедник «Bharatpur Bird Sanctuary», который расположен в Национальном парке Кеоладео. А после того, как они покинули деревушку Сикандре, где они любовались гробницей Акбара Великого, построенной из красного песчаника и разноцветных камней, парни поехали любоваться тем, ради чего они здесь.
Когда они гуляют по Тадж-Махалу, на них обоих белые одежды. Внутри мавзолея тишина, и голос Гарри кажется громким.
— Императрица Шаха-Джахана, — он указывает на закрытую гробницу. — Хоть их брак и был по расчету, они безумно любили друг друга. — И были неразлучны до самой ее кончины, при родах их 14-го ребенка.
— А можно я буду звать тебя Эдвард? — вдруг говорит Луи, устремив взгляд в пустоту. — Самый умный Эдвард.
— Ты хоть слушаешь, что я тебе говорю? — он толкает мужчину в плечо, и тот хихикает.
— Обязательно, — он улыбается. — Четырнадцать детей, я все слышу.
Стайлс закатывает глаза и скрещивает руки.
— Двадцать тысяч добровольцев двадцать два года возводили это сооружение. Каждый метр гробницы был спланирован самим Шахом.
Луи кивает, закатывая глаза.
— Настоящая любовь.
Гарри кивает, продолжая рассматривать стены.
— Самая настоящая.
— Бывает же такое, — он улыбается и смотрит прямо на парня, который с каждой секундой смущается, пока Луи не поднимает руку и не убирает кудряшку за его ухо. — Вот только я сомневаюсь насчет 20 тысяч добровольцев.
Он разворачивается и выходит, и Стайлс делает глубокий вздох, закатывая глаза и качая головой.
— Ты знаешь, — начинает Луи, когда они идут вдоль водоема по парку. — Я тут думал о похоронах и весь измучился.
Гарри улыбается и переплетает их пальцы.
— Особенно гроб или кремация, — он жестикулирует, и Гарри действительно смешно, потому что ну, это же Луи. — Возьмем гроб, я знаю, что это неважно, но у меня клаустрофобия. — Он сдвигает брови, и Гарри еле сдерживает истерический смех. — А вдруг я очнусь под землей, и никто не услышит меня? Гробы с колокольчиками еще выпускают? — он вдруг останавливается, протягивая парня за руку.
Гарри замирает и делает серьезное лицо, подыгрывая ему.
— Ох, ну, я не уверен, кажется, уже нет.
Луи молчит какое-то время, сильно озадаченный, но затем продолжает шаг.
— Тогда кремация. Ну, а куда прах девать? Похоронить, разбросать, поставить на полку? Или знаешь, — он снова дергает парня за руку и разводит ладонью по воздуху. — Спустить его по Гангу на плоту из цветов.
Гарри чмокает его в нос и ведет дальше.
— А вдруг я почувствую пламя?
— А я хочу, чтобы меня кремировали, — пожимает плечами парень, пиная ногой камешек.
— Может нам себя заморозить, как Уолт Дисней?
— Нет, — тянет Стайлс, надувая губы. — Кремация. Закрыть прах в банку и положить в каком-нибудь красивом месте.
— В банку? — Томлинсон кривится.
— Ага, мне не нравится, как звучит слово «урна». Мне бы подошла банка Chock Full O'Nuts.
— Нью-Йоркского кофе? — Луи кривится, бросая недовольный взгляд. — Это что божественный кофе?
— Лучше, чем этот кофе даже на твои деньги не купишь.
— О, я бы поспорил.
— Точно, — Гарри морщит нос и закатывает глаза. Птица взлетает, и он бросает на нее быстрый взгляд, пока они продолжают идти по дорожке. — Копи Лювак.
— А чем тебе не нравится мой Копи Лювак? — Томлинсон останавливается и ставит руки на бока.
— Слишком изощренно для меня, — он пожимает плечами, и Луи фыркает.
— О, да, слишком изощренно для умного Эдварда.
Мужчина делает вид, что отбрасывает волосы, и Гарри громко смеется, догоняя его.
***
Они продолжают наслаждаться моментами, иногда дразня Найла в самолете, пока они в очередной раз куда-то летят. Или запираются в кабинке самолета, иногда смеясь, а иногда вырывая стоны изо рта друг друга.
Гарри много смеется и мысли о доме постепенно покидают его голову. Он старается не думать о плохом. Иногда Луи кидает в него со всей силой подушкой, а потом прижимает на диване, когда Гарри в очередной раз выигрывает в карты.
Луи кричит что-то вроде «Жми на полную, детка!», когда они едут по Великой Китайской стене на мотоцикле. Гарри сжимает ладонями рукоятки, чувствуя двигатель всем телом, а Луи его талию через кожаную куртку, и Гарри по-настоящему счастлив.
Они вычеркивают из списка пункты за пунктами, а желтый листок мнется все больше, превращаясь в изношенную, потертую бумагу. И все знают, что когда-нибудь бумага сотрется, превращаясь в воспоминание.
***
— Жаль, что из-за непогоды ничего не видно.
На Гарри надета теплая зимняя куртка, и мягкий шарф греет его шею. Луи подходит ближе, становясь позади, и обвивает руки вокруг его талии, оставляя поцелуй на замерзшей от мороза щеке. Румянец становится только очевиднее, и Гарри прячет лицо в шарфе.
Они стоят в одном из храмов Тибетских монахов, которые приняли их, укрывая от метели. Найл занимается арендой вертолета, чтобы, наконец, исполнить мечту Гарри и посмотреть на Эверест вблизи.
— Видишь вон ту старушку? — Луи кивает на пожилую женщину, сидящую у камина, ее пальцы листают страницы книги. — А вдруг она умрет раньше нас?
— Ты такой оптимист, — Гарри нежно улыбается и отходит от арки, чтобы погреться у камина. Он садится на ступени.
— Только ее еще ждет реинкарнация, которая произойдет независимо не от чего, — мужчина вздыхает и садится рядом.
— Да, буддисты верят в перерождение души. Выше или ниже уровнем, — он пожимает плечами и потирает ладошки друг о друга. — В зависимости от того, как ты прожил жизнь.
— Ага, — во взгляде мужчины плещется недовольство. — Это меня и смущает. Что должна сделать улитка, чтобы подняться на новый уровень? Идеальную слизь оставить после себя?
Гарри хихикает в перчатки, и как раз в этот момент входит Найл. В его руках спутниковый телефон, а стекла очков чуть запотели.
— Плохие новости или ужасные?
Луи тут же поднимается, подавая руку парню, который встает следом.
— Давай плохие, — вздыхает Томлинсон, кладя руку на спину Гарри.
— Там снежная буря, — заявляет помощник, и Гарри закатывает глаза.
— Спасибо за сообщение. Мы это и так видим.
— Лететь нельзя, пока буря не закончится, — парень разводит руками, и Луи хмурится.
— И когда ждать улучшения погода? — тихо спрашивает Стайлс.
— Где-нибудь следующей весной, — парень сует руку в карман и вздыхает.
Взгляд Гарри тут же становится печальным, и Луи знает, что это была его мечта. Он всегда хотел увидеть Эверест, но...
— Это кстати, была ужасная новость, — быстро бормочет Найл и уходит, оставляя их.
— Ну, — тихо вздыхает Гарри, и Луи оставляет поцелуй в уголке губ. — Может, в другой раз.
И Луи знает, что другого раз уже не будет. Ему так искренне жаль, до боли в груди. Его мальчик пытается быть сильным.
— Ну, что теперь? — парень смотрит в арку, и Луи смотрит туда же, после чего бросает быстрый взгляд на его лицо.
— Может, твоя гора пытается нам что-то сказать?
Гарри тут же напрягается и поднимает нахмуренный взгляд.
— О чем это ты?
— Может, мы зашли слишком далеко? — тихо произносит мужчина, вздыхая.
— Что значит «далеко»? — Стайлс тут же грубеет, на его лице больше нет улыбки. — Что ты имеешь в виду?
Но Луи лишь пожимает плечами и неловко улыбается.
— А, я все понял, — голос Гарри действительно разозленный. — Гора не пытается сказать, что нам пора домой. «Гора» просит тебя передать мне, что это мне пора домой? — он злостно тычет себе в грудь, потому что это начинает жутко злить его.
— Да, — Луи опускает голову, у него нет желания смотреть Гарри в глаза, потому что да, он снова говорил с его мамой, и он чувствует себя ужасно после этого.
— Ну, ты и сволочь, ясно? — Гарри буквально выплевывает эти слова, и Луи тут же переводит взгляд. Его глаза становятся шире. — Ты лучше о своей жизни думай, а я сам решу, что мне делать! Ясно?
— Ясно-ясно, и нечего так орать на меня, — мужчина поднимает ладони, совершенно сдаваясь, и Гарри тяжело вздыхает.
— Что дальше? — все еще сердито спрашивает он, и Луи не выдерживает.
Мужчина притягивает его к себе, обхватив морозные щеки, и целует. И Луи на самом деле чувствует себя счастливым, потому что Гарри продолжает выбирать его.