МОЛЧИ | 18+

Зачастую, только чувствуя приближение конца, мы можем что-то изменить.

цитата из сериала «Кухня»
Максим Лавров («Огузок»)

Песня на фон - Три дня дождя, неисправность - Скучаю по тебе (прошу включить её для полного погружения)

《Под странную музыку вой
Я получал от тебя всё, что хотел
Ты мечтала быть только со мной
А я мечтал быть только на высоте

Я не думал ни о чём в те январские дни
Когда мы с тобой были вдвоём
Ты за мной шла навстречу судьбе
Словно животное на водопой

Но тебя больше нет
И не будет никогда
Я скучаю по тебе
Милая моя》

Я должен был защищать её, но стал главной опасностью. Заполнял ей внутреннюю пустоту, давил, хотел её всю.

Она смотрит на меня и плачет. Плачет. Плачет. По лицу размазалась тушь, что придавала ей ещё более истеричный, но в тоже время эстетичный вид. По разбитым костяшкам бежит кровь, но сама девушка не обращает на неё внимания, лишь с ненавистью смотрит на меня скозь спутанные волосы, что упали ей на лицо. Я думал, она будет кричать, но вместо этого слышу лишь тихий шёпот. Это всё, что ей удалось выдавить из себя.

Как же она прекрасна в этот момент.

Кира, что плачет, но затем прощает, ведь не может и не хочет по-другому.

Кира, что обнимает меня дрожащими руками, покрытыми шрамами от старых и новых порезов.

Кира, к которой я прихожу за спасением своей грешной души, но делаю ещё хуже.

Кира, чьё касание как глоток свежего воздуха.

Кира, к которой я относился с любовью такой же больной и гнилой, как я сам, что росла во мне, словно опухоль.

К И Р А.

Моя Кира.

Скажете, насилие это не любовь? Но не для меня. Я не умею по-другому. Не хочу.

《Я открываю глаза от звонка, и не верю своим ушам
Что больше не будут стучать по квартире твои каблуки
Что в этом диалоге я остался один》

- Тихо, милая, - глажу её по щеке, наслаждаюсь нежной кожей.

Руки спускаются дальше, требуют большего. Я вычерчиваю на её шее пальцами бабочку, которую ассоциирую со своей мученицей. Такая же хрупкая и лёгкая. И тоже хочет упорхнуть от меня. Вспоминаю, как в детстве я ловил капустниц возле дома и отрывал им крылышки, чтобы оставить бедных насекомых с собой навсегда. Сначала они бились, но затем погибали, быстро умирая на моих руках. Совсем как она сейчас. Я вырос и моей бабочкой стала Кира. И если ей надо оторвать крылышки, чтобы она всегда была со мной - я это сделаю.

Я любил её. Но приносить ей боль любил больше.

《И уже некому звонить
Когда снова придушат побочки от прошлой любви
За всё, что я сделал тогда, прошу, извини》

𓆙𓆙𓆙
От лица Киры

Мой прокуренный голос, твоя неприязнь к сигаретам. Мой вечный холод в хрущёвке, твой дорогой ремонт. Твои надежды на будущее, мои демоны из прошлого. Мои ссоры с семьёй, твой строгий, но любящий отец. Мои отсылки к старым песням, твоя любовь ко всему новому. Твоя забота, мой страх просить о помощи. Мои покусанные губы, твои сладко-мягкие. Мои шрамы, твои поцелуи на них. Твоя любовь ко мне. Моя любовь к тебе. Наши общие мысли в холодный январский вечер, когда мы лежим и согреваемся теплом друг друга.

Просто лежать и проводить рукой по твоей ладони, задыхаясь от нежности внутри. Как давно это было? Где мода на любовь до гроба?

Я и сама не знала, когда всё пошло наперекосяк. Когда руки Димы начали (постепенно?) сжиматься на моём горле? Мы лежим у него дома, "наслаждаясь" тем временем, когда его отец на работе. Дорогая квартира - полная противоположность нашей с Викой обители - словно без души. Чёрствый минимализм давил на меня, пустота и тёмные тона мебели угнетали меня.

Холодными руками блондин вычерчивал узор бабочки на моём животе, а мне казалось, что ещё чуть-чуть и я умру. Наверно, глупо твердить себе, что всё это просто этап. Глупо сидеть в ожидании с дрожащими от очередной истерики во время пустой ссоры руками. Глупо.

Нежные пальцы, шёпот, страх, боль. Больно, когда ты берёшь лезвие и проводишь им по руке, морщась. Больно, когда на рану попадает твоя же слеза. Больно думать про маму. Тогда почему мне сейчас также плохо? Дима смотрит на свежие следы от ножа и секунду молчит, а я вспоминаю то мимолетное облегчение, испытываемое мной, когда оставляла полосы на теле.

Одна меньше,

другая больше,

шире,

глубже,

Тоньше.

В те моменты у меня не болело.

《Когда
Я снова наносила на кожу черты
Я сразу понимала, что ты не любил
Будто разрывается что-то внутри》

- Я постараюсь так больше не делать, - губы еле шепчут эту наглую ложь. Тишина комнаты давила, но ещё больше на меня давили чувства.

- Хочешь, это буду делать я? - он спрашивает это так обыденно, что я на секунду теряю дар речи. На секунду увидела образ матери. На секунду словно потеряла способность дышать.

Может, если это сделает он, я перестану вредить себе?

А затем в его руках оказалось лезвие. Мне хотелось кричать, но вместо этого я смотрела на струйку крови, что медленно бежала по моей ноге. Дима наклонился и языком осторожно провёл по порезу, слизывая кровь, словно вампир.

《Одна
Знаешь, что я чувствую больше, чем ты
Знаешь, нелегко было всё отпустить
Больше не вернусь, и меня не найти》¹

- Эта кожа убийцы, Белла, - попыталась пошутить я, всхлипывая.

- Бабочка, ты так прекрасна.

- Бабочка? - никогда раньше он не называл меня так.

- Ты моя бабочка. И только моя. - Парень обнял меня до хруста костей, прижал к себе в удушающих объятьях. Холодные руки крепко обвили талию, словно змеи, а кончик его носа коснулся моей щеки. - Какая ты красивая. Нежная. Моя.

Его руки ласкают моё тело, а я не чувствую ничего. Я не заметила, как начала выгорать, я заметила, как выгорела. Пальцы вырисовывают узоры на талии, губы касаются спины, язык проводит линию по рёбрам, затем ощущаю дорожку из влажных поцелуев. Я могла бы наслаждаться этими прикосновениями. Но как раньше не будет.

На меня накатывает волна отвращения.

- Я... я сейчас, - голос тих и ломается, когда я выбегаю из спальни. - Я в туалет!

Дрожащими руками набрасываю на себя чёрное пальто, засовываю ноги в сапоги и выбегаю прочь из квартиры. Холодный воздух становится моей отрадой. Грудная клетка вздымается, я тяжело дышу и, застегнув молнию на ботинках с высокой платформой, бегу по ступеням на этаж ниже. Жаль, не получится слиться со стеной, стать её частью. Интересно, как скоро он поймёт, что я убежала? Как скоро догонит?

Моё кредо убегать от всего, что давит сильнее, чем обычно, заставляя алой крови появиться на молочной коже.

Кредо Димы - давить сильнее.

- Девушка, у вас всё хорошо? - озабоченно спросил у меня пожилой мужчина.

Кто это?

А, точно. Димин сосед.

Я всё ещё не в безопасности.

В голове отчаянно бьются слова о том, что сейчас всё вокруг предоставляет собой опасность. Кому они принадлежат? Не знаю, но понимаю, что осталась бы сейчас с Димой и он бы задушил эту мысль в зародыше.

- Да, конечно. - Пытаюсь улыбнуться.

- Вы очень бледная. Может, помочь?... - он не успевает договорить, я срываюсь с места. Мне показалось, что дверь квартиры сверху хлопнула.

Шёл дождь. Я уже привыкла к нему, но к резкому похолоданию так и не смогла. Пар вырывался из-за рта рваными клубами, пока я неслась по улицам. Полы пальто развевались от бега.

Не знаю, сколько бы я ещё бежала, если бы не уведомление, пришедшее на телефон. Дрожащими руками достала его из кармана и обессиленно села на лавочку.

17:03 Dima_Makarov: Куда же ты улетела, бабочка? Помни, что ты - только моя, милая.

¹ - песня Три дня дождя, неисправность - Скучаю по тебе