Слабохарактерный
Лёха сидел на берегу. Догорала вечерняя зорька. Тишина. Поплавок неподвижно лежал на воде.
— Ни одной поклёвки за весь вечер! Надо сворачиваться, идти домой, спать.
Пригородный посёлок, где жил Лёха, расположился недалеко от реки. Жил там Лёха со своей женой Татьяной и с десятилетним сыном Егоркой, в своём доме. Это лучше, чем в квартире. Правда конетели больше. Но Лёхе нравилось.
«Посижу ещё.» решил Лёха. И не ради рыбалки, думалось у вечерней реки хорошо и приятно. Обо всём.
«Комары.» Лёха достал брызгалку с дихлофосом и зажмурив глаза обрызгал себя.
«Яичницу сварганю!» подумал Лёха. «Сто грамм водочки проглочу и спа-а-а-ть. А завтра Таня с Егоркой приедут, хорошо. Жена наготовит еды всякой.»
Послышался звук машины. «Кого это несёт?» подумал Лёха. В метрах двадцати от Лёхи, на берегу, остановился внедорожник. «Городские! Щас начнут куролесить. Шашлыки, пьянка...» зло подумал Лёха и стал сворачивать удочку. Дверь авто хлопнула и из машины вылез коренастый мужчина. Примерно Лёхиного возраста, лет тридцати. Он подошёл.
— Не клюёт? — спросил сочувственно.
— Ага. — ответил Лёха и взглянул на мужика. Острый, настороженный взгляд, коротко стриженые русые волосы, шрам на левой щеке. — Тебя как звать? спросил пришелец.
— Лёха. — ответил Лёха.
— Слушай, помоги мне. Тут делов то на пять минут, а я тебе благодарен буду.
— Чё делать то?
— Увидишь.
Они подошли к машине. — Меня Виктор зовут. — сказал мужик и открыл багажник. Лёха глянул вовнутрь и остолбенел. В багажнике, подогнув колени лежал человек. Он был завёрнут в плед, а к телу была привязана тяжёлая железяка. — Ты, ты.. Чё? — заикаясь спросил Лёха. — Утопить его хочешь?
— Да он всё равно мёртвый. — ответил Виктор. — Сначала гнулся весь, как тряпичная кукла, одному не вытащить было. Два часа ждал, пока закоченеет. Ещё хуже вытаскивать, как бревно стал. А тут подъехал, смотрю - хороший человек сидит рыбачит. Ну, думаю, мир не без добрых людей, поможет. Бери за ноги, а я за плечи.
Они дотащили тушку до реки и раскачав бросили с небольшого обрыва. — Фух.— сказал Виктор. — Как гора с плеч. — и глянул на Лёху. — А ты не просто хороший человек. Ты замечательный, можно сказать. Так и надо жить. Человек человеку друг, товарищ и брат. Лёха, тут ещё такое дело.. Надо бы машину спрятать.
—Тут недалеко рощица из кустов ивняка. Заросли, как в джунглях амазонки. Без мачете не пролезть. — ответил Лёха.
—Бывал?
—Где? В роще?
—Не, на Амазонке.
— Не, не бывал, по телевизору видел. Да и чё там делать то? Анаконды, дикари всякие. Того гляди и сожрут. В России лучше.
Они подъехали к рощице и на малой скорости вломились в неё. Замаскировали машину ветками. — Добро! — сказал Виктор. Закурил и протянул пачку Лёхе. Тот взял одну сигарету и тоже задымил. Помолчали.
— А можно у тебя, добрый человек, пару-тройку дней перекантоваться?— спросил потом Виктор.
— До утра можно. — ответил Лёха. —Завтра жена с сыном возвращаются.—
—Скажешь, что служили вместе.— ответил Виктор. — Ну а если орать начнёт - я уйду сразу.
Они направились к посёлку. — Чем богаты - тем и рады.— сказал Лёха ставя на стол скворчащую сковородку с яичницей и салом. Потом достал из холодильника пол бутылки водки. Выпили, закусили. Виктор клевал носом. —Устал я сегодня что-то. — сказал он печальным голосом. — Поди на диван ложись, в комнату.— проявил гостеприимство Лёха.
Утром, Лёха долго будил Виктора. Он мычал, ворочался и не хотел просыпаться. Наконец приоткрыл один глаз. — Что?
—Я на вокзал жену с сыном встречать.
—Ну так поди.— промычал Виктор. —Меня то нахрена тревожишь?
— Ну, ты... Это... — замялся Лёха, не зная как сказать. — Ну, как бы... Не укради что-нибудь.
— Ха! Кореш, ну ты даёшь! — Виктор открыл второй глаз. — Я тут вчера осмотрелся - и брать то нечего. А замков то, замков то понаставят! — усмехался он.
Лёха обиделся. — Вон, телевизор новый. И дивану всего три года. Среднестатистическая российская семья.
— Ну ладно, ладно, не огорчайся. — успокоил его Виктор. — Я не вор диванов, я убийца, ха-ха-ха! — пошутил он.
Лёха вспомнил вчерашнее и настроение моментально испортилось. — Ты в двух словах хотя бы поведай, где мы якобы служили, вдруг жена спросит.
Лёха рассказал и пошёл на вокзал.
Поезд пришёл вовремя. При виде жены и сына Лёха повеселел. Супруга чмокнула его в щёку, а Егорка повис на шее. Всю дорогу до дома он взахлёб рассказывал как там здорово, в Турции. Как он каждый день ел мороженое и какой их папка молодец, отпустил их с мамкой туда.
— А сам то чё с нами не поехал? — от этой пришедшей в голову мысли Егорка аж притормозил. —Да понимаешь, сынок, денег только на двоих хватило.
— Мы бедные. — констатировал сын.
— Мы средние. — поправил его отец.
— Ты чего такой смурной? — спросила Татьяна. — Из-за денег что-ли? Так восстановим мы за полгода заначку на чёрный день, раз в жизни выбрались. Сыну хоть вспомнить потом будет что.
— Да не, не в этом дело. Ко мне сослуживец приехал.
— Надолго?
— Дня на три, проездом.
— Ну, пусть погостит. — ответила Татьяна.
Когда они вошли в дом Татьяна ахнула. В центре комнаты стоял стол, сервированный всевозможными закусками и дорогим вином. Виктор, в элегантном костюме, побритый и пахнущий дорогим одеколонном щёлкнув каблуками представился и склонив голову поцеловал Татьяне руку.
— Такое впечатление, что вы не в ракетных войсках десять лет назад служили, а в пажеском корпусе при дворе его императорского величества. — восхищённо сказала Татьяна.
Застолье прошло весело, правда не для всех. Егорка убежал на улицу к ребятам, а у Лёхи на душе кошки скребли. На другой день был понедельник. И Лёхе надо было идти на работу.
— Сам соберись, да еду с собой, не буду вставать. — сказала Татьяна.
Весь день у Лёхи всё валилось из рук. Бригадир Михевич даже заметил. —Заболел что-ли? Иди домой, я отпущу.
— Да не, работать надо. — ответил Лёха.
Вечером, когда он вернулся с работы то расстроился ещё больше. Татьяна вся светилась от счастья, а у сына только и разговоров было о Викторе. Как они ходили гулять и что он Егорке купил. А во вторник, после работы, Лёху ждал собранный чемодан.
— Мы с Виктором полюбили друг друга, очень-очень, и хотим чтобы ты нас оставил.— сказала она пряча глаза и замявшись.
— Не расстраивайся, братуха, это жизнь! — нагло лыбясь сказал Виктор.
— Папа, не переживай, нам с дядей Витей хорошо будет. — попытался успокоить его сын. — Я даже по тебе скучать не буду.
«Полюбили они друг друга, что ж поделаешь? Не буду мешать чужому счастью.» думал Лёха, двигаясь с чемоданом в руке по вечерней улице посёлка.
— А ты чё с чемоданом? — удивился друг детства Мишка, когда Лёха появился у него.
— Да-а-а. — махнул рукой Лёха. — Можно я у тебя дня три поживу?
— Спрашиваешь? Естественно!
Мишка был холостой и жил с матерью. Анна Ивановна вышла с кухни.
— Здравствуй, Лёша. Давнёнь не захаживал, как дела?
Потом она увидела чемодан и всё поняла. — С Таней поругались? Ничего, бывает. Мы сейчас ужинать будем, у нас пока поживёшь, а там и помиритесь.
Три дня жить не пришлось, уже на следующий день Лёха рассчитался с работой, занял у Мишки денег и укатил в город. Сойдя с поезда Лёха начал растерянно озираться.
— Ну и чё приехал? Чё делать? Куда идти?
Кого-то встречали, кто-то куда-то спешил, все кому-то нужны.
«Счастливые.» подумал Лёха, подхватил чемодан и двинулся к вокзалу. В конце перона он увидел двух полицейских. Они равнодушно посмотрели на Лёху и отвернулись.
— Товарищи, разрешите обратиться! — сказал им Лёха. Оба синхронно обернулись: В глазах их зажёгся интерес.
— А предъявите ка вы гражданин документы. — сказал один из них. Тот, что потолще.
— Да свой я, русский. — сказал Лёха протягивая паспорт. — Свой говоришь? — усмехнулся сержант изучая документ.
— Ага, жена у меня другого полюбила, а я вот в город приехал жить, ну и работать конечно.
— Дал хоть по морде то? — спросил мент, смотря на Лёху с широко открытыми глазами, как на какую-то диковинку.
— Кому?! — удивился Лёха.
— Ну, бабе своей, или хахалю.
— Зачем?! Они же любят друг друга! — он поставил чемодан на скамейку и достал оттуда другие документы. — Вот военный билет, вот трудовая. — протянул он документы полицейским.
— Зачем нам? Мы не военкомат и не отдел кадров. — ответил упитанный. —Свободен. — протянул он Лёхе паспорт.
— Куда мне идти то? — удивился Лёха.
— Широка страна моя родная! — ответил первый.
— Погоди, Саня. — сказал ему второй, худощавый. — Тебя как звать то? — потом уже Лёхе.
— Алексей Иванович в паспорте написано. — ответил первый.
— Лёха меня зовут.
—Слушай, Лёха, ведь нельзя же таким простым быть, пропадёшь ведь!— и оглянулся он на Саню. — Отведу я его к Михалычу, он как раз на площади утром стоял, если не уехал ещё.
— Ну, отведи.
— Егор меня зовут. — по пути на привокзальную площадь ответил полицейский. —Разжалобил ты меня своей простотой. Ты на стройке работал?
— Я всё умею. — ответил Лёха. — У меня даже грамота есть. Лучший по профессии и мастер золотые руки.
— Не надо, не показывай. — воспротивился Егор, увидев что Лёха полез в карман. — Да я за сигаретой. — сказал Лёха.
— Курить ближе 15 метров к вокзалу нельзя. — сказал Егор. — Понял. — ответил Лёха. — А куда идём то?
— Тут Михалыч, бугор, коттедж они строят. На привокзальной площади иногда людей к себе набирает, сведу я вас, поговорите, может возьмёт.
— А у меня сына тоже Егорка зовут.
— Я не тоже Егорка, я Егор. — ответил добрый человек. — Не о том думаешь.
На площади Егор подошёл к мессану, о чём то поговорил с водителем и махнул Лёхе рукой, подзывая. — Вот, с Михалычем поговори.— сказал он Лёхе. — А я служить пошёл.
Михалыч, плотный мужик лет 50ти сказал: садись с той стороны, на пассажирское. Когда Лёха забрался в машину Михалыч посмотрел на него.
— Кто ты и что ты меня не интересует.— сказал он. — Работать умеешь?
— Да, всё могу. — ответил Лёха.
— С законом нет проблем?
— В детстве яблоки воровали, участковый поймал. — покаялся Лёха. — А больше не было.
Михалыч хмыкнул. —Точно, наивный.— и коротко перечислил условия работы. —Беру разнорабочим, за городом коттедж одному баловню судьбы строим.
— Депутату что-ли? — перебил Лёха.
— Да какая разница? Главное при больших деньгах человек. Ты не перебивай. — сказал Михалыч. — Жить там же, на объекте будешь, в вагончике жилом. Платить буду 25 тысяч, ну что, согласен?
— Он же при больших деньгах! Жадный что-ли? — поинтересовался Лёха.
— Они все жадные, и я тоже. — ответил Михалыч. — Могу 50 тысяч платить, но 25 мне будешь отдавать за содействие.
— Я согласен без содействия.
— Аванс нужен?
— Да.
Михалыч отслюнявил от толстой пачки денег пять тысячных купюр. — Паспорт давай.
— Зачем?
— Ну наивный! Вдруг сбежишь с деньгами.
Лёха обменял свой паспорт на пять тысяч и они поехали.
Коттедж был почти достроен. Оставалась уборка территории и благоустройство. Михалыч свистнул. Из бытовки, стоящей у забора высунулось лицо. Описать его можно было только одним словом - мощное. А судя по тому, что оно высунулось из верхнего угла дверного проёма, то и тело у этого лица было мощное.
— А-а-а, Михалыч! — голос звучал гулко, как в зале с отличной акустикой.
— Паша, а вы чё не работаете?
— Так обед же.
Михалыч посмотрел на часы. — А. Ну да. Совсем закрутился. Вы обедайте, мы подождём.
— Ну уж нет, русское гостеприимство обязывает - заходьте, хоть чаю попьёте.
— Заходишь, видишь я чай пью, и ты садись со мной чай пить. А видишь что я обедаю - и ты сходи домой пообедай.— выдал баян Паша и захохотал. В бытовке стояли двухъярусные нары по бокам, небольшой стол посередине. В углу, у входа портативная газовая плита и умывальник. За столом сидел на нарах худощавый, сильно загорелый человек и питался.
— Здарова, Равшан.— поздоровался Михалыч.
— И ты здоровый, начальника. Только Паша здоровей.— ответил человек.
— Это Равшан. Он таджик. Но ты его не бойся. Он почти как русский.— сказал Михалыч Лёхе. — Только суффиксы путает.
Равшан начал возмущаться. —Э, начальника, какой суффикса? Зачем ругаться. Я окончания путаю, мужицки и бабские рода. Все люди дураки, напридумывали языков, наш язык самый простой, вот и говорили бы на нём. Всё ясно и понятно. Я даже не изучал его, сразу говорить стал.
— Это Паша-Слон. — представил Михалыч огромного мужика. — Он у нас звеньевой, что скажешь, то и будет делать.
— Понятно. — ответил Лёха.
— А это Лёха! Новый работник. — и все пожали друг другу руки.
— А вы чё всё время бич пакеты жрёте? — спросил Михалыч.
— Не, вчера картоху жарили. — ответил Паша.
— А бичный пакета вкусно однако пахнет. — внёс в разговор свою лепту Равшан.
Потянулись трудовые будни. Характер Лёхи раскусили сразу. Вечером, если он выходил на улицу покурить ему предлагали — Лёха, мусор захвати, всё равно по пути.
— Да ты ведь только что выходил, почему не захватил? — пытался восстановить социальную справедливость Лёха.
— Так я забыл.
— А, ну тогда другое дело, бывает. А я уж подумал что вы мной помыкаете - не выйдет! — говорил Лёха и брал ведро с мусором. Если он мыл свою миску или кружку, ему говорили —Лёха, помой пол, у тебя руки всё равно мокрые.
— Мокрые. — соглашался он. —Вы правы, помою.
Вечерами он сильно тосковал по семье. Иногда в его голову закрадывалась крамольная мысль — А может я зря справедливость люблю? — но он тут же отгонял её. Через месяц Михалыч выдал получку. Отдал и паспорт. А ещё через два дня его нашёл друг Мишка. Лёха очень обрадовался. — Миха, как ты нашёл то меня?
— Легко, на вокзале! Увидел мужика в машине, на работу приезжих вербует и смекнул у него спросить. Вон он, меня привёз.
— Это Михалыч. — сказал Лёха. — Ну рассказывай, как дела, как там мои?
— Да я за тобой приехал. Бандит этот Виктор оказался. Прихватил Татьянину получку, колечко обручальное, серьги золотые и слинял. Тебя обратно зовут, говорят, что простили. Подошёл Михалыч.
— Ну что Лёха, как я понял, домой уезжаешь? Ну, удачи тебе, не держу. Да, вот тебе за 2 дня ещё причитается.— Михалыч выдал Лёхе деньги. — Тут больше чем за 2 дня. — сказал Лёха.
— Считай премия за хороший труд. — ответил Михалыч. — Я сегодня на вокзал не поеду, а то бы подбросил.
По пути на автобусную остановку Лёха задумался. — Я не понял, а за что они меня прощают то? — спросил он Виктора.
— Ну как же, ты же бросил их!
— Я?! Бросил?! — изумился Лёха. Потом подумал и решил, что они правы. Надо было бороться за своё счастье.
— А ты чего такой весь от счастья то светишься? Их ограбили, а он светится.
— Я семью вновь обрёл! — радостно ответил Лёха.