6. Маленький принц
– Кретин!
Я швырнула в кучу мусора пакет, набитый грязными обертками и бумагой, и пылко продолжила:
– Сам ты амеба!
Флейта невольно улыбнулась, усердно натирая кастрюлю в умывальнике, обустроенном возле журчащего водоема на границе лагеря.
– Вижу, вы с Грейсом сдружились.
Я хлопнула рукой по пенной воде, которая набралась в раковине до краев, и отшвырнула очищенную миску в тазик таких же чистых мисок, число которых здесь, кажется, уже перевалило за сотню.
– Ненавижу эту работу! И, что самое главное, Грейс избегает меня, чтобы я ее не сменила. Как ты вообще здесь держишься?
Флейта тяжко вздохнула. Вот уже четвертый день ей приходилось выслушивать мое нытье, а мне – помогать ей убираться после завтрака, обеда и ужина. Мало того, что это попахивало сексизмом, так еще и кожа на ладонях начала слезать от жесткой щетки, которой приходилось драить посуду. Почему я до сих пор не убралась из этого лагеря?
– Я шведка, – ответила Флейта невозмутимо, убирая в стопку еще одну сверкающую до блеска кастрюлю. – Могу ругаться на всех на шведском, никто и не поймет. Это меня спасает.
– Шведка? А я все думала, почему ты иногда картавишь...
– Я картавлю, потому что это заводит парней, – Флейта усмехнулась и, действительно, ее речь тут же сделалась обыкновенной, как у среднестатистической американки из Джерси. – А вообще я родилась в Нью-Йорке.
– Но, когда нужно, ты шведка, – подхватила я саркастично. – Удобно.
– И ведь это работает! Взгляни, что мне подарил Тото, –восторженно залепетала (снова со шведским акцентом) Флейта. Она покрутила у меня перед лицом маленьким зеркальцем из переливающейся бронзы, исписанным рисунками заморских птиц. – Он принес его со вчерашней вылазки. Сказал, что такая красивая вещь должна принадлежать не менее красивой девушке...Ну, понимаешь, да?
Я засмеялась. Флейтя была моей ровесницей, но удивлялась всему так наивно, будто ей было лет восемь, и то с натяжкой. Порой их отношения с Тото были такими милыми, что я боялась подхватить сахарный диабет.
– Давно вы с Тото встречаетесь? – спросила я, отмывая половник от дешевого подсолнечного масла.
– Наверно, с самого начала. Крис нашел нас обоих в один день. Мы бродили в радиусе двух километров друг от друга, но ни разу не встретились...Знаешь, как метко Тото стреляет? Один раз на лагерь набрел банши. Крис уже спал, поэтому Тото выхватил его винтовку и прикончил тварь одним выстрелом с нескольких ярдов. С тех пор он в разведке. Тото даже мне не говорит, где такому научился.
«Икс-бокс», подумала я, но Флейта все равно влюбленно выдохнула:
– Я им горжусь!
Я опустила половник, крепко задумавшись.
– Он правда настолько хорош в стрельбе?
– Конечно! Между прочим, это он научил стрелять Грейса, который затем спас тебе жизнь. У Тото прирожденный талант...
– Значит, и меня научить он сможет?
Флейта свалила рукой горсту кастрюль, и те нырнули в умывальник.
– Научить стрелять? – спросила она растерянно. – Ох, только не говори, что ты все еще переживаешь за тот случай с Крисом! Ну, подумаешь, не взяли тебя в отряд. Зачем тебе это? Бегать с автоматом наперевес – удел самовлюбленных мальчишек. Мыть посуду не так уж и плохо... Хотя бы безопасно.
«К черту безопасность, когда меня принимают за клушу», подумала я, но промолчала.
Флейта была права лишь в одном: это безобидное занятие позволило моей раненной руке почти полностью зажить. А еще я отдохнула, набралась сил и была готова совершать подвиги.
«И попытаться сблизиться с Крисом».
От собственных мыслей я зарделась. Вернув себе спокойствие, я взглянула на Флейту и кивнула, на что снова услышала:
– Значит, ты хочешь остаться с нами? – Флейта смыла с рук пену и вздохнула. – Я знаю, что ты хотела уйти через какое-то время... Но, раз ты хочешь в команду Криса, ты решила здесь задержаться, так ведь?
Я поджала губы, чувствуя себя так, словно вот-вот собиралась разрушить веру ребенка в Санта-Клауса.
– Нет, я все еще хочу уйти. Просто мне нужно оружие, чтобы было, чем защищать себя по дороге. Пули, навыки.
Флейта заметно омрачнела, и я почувствовала себя виноватой. Вероятно, это было грубо – напрямик сообщить ей, что я собираюсь эгоистично воспользоваться ее друзьями. Но отец всегда говорил мне: «Честность все дороги открывает».
– Так ты поможешь мне?
Флейта перекрыла вентиль в умывальнике и, напряженно кусая внутреннюю сторону щеки, вытерла руки о футболку.
– Иди по тропе, что за медицинским фургоном Мэл. Чуть дальше него церковь – аттракцион ужасов. Тото обычно сидит там. Если ты скажешь, что это я предложила тебе обратиться к нему, возможно, он согласится.
– А ты со мной не пойдешь?
– Нет.
Просить о большем было бы наглостью с моей стороны. Тем более, что Флейта, кажется, обиделась. Но я все равно благодарно улыбнулась и, накрыв чистой рукой ее плечо, сказала:
– Спасибо тебе. Быть может, когда я дойду до Орегона, то загляну и в Айдахо.
Лицо Флейты вспыхнуло, и взгляд ее сделался оживленным. Возможно, я действительно попытаюсь отыскать ее брата, когда найду своего. Услуга за услугу.
Я дошла до деревянной церквушки, о которой говорила Флейта, всего за пять минут. Она находилась глубоко в лесу, в стороне от палаток и колеса. А рядом неподвижно стоял часовой – мужчина старше Криса с дробовиком. Я прошла в здание молча. Это было немного жутко: кем нужно быть, чтобы додуматься обустроить туннель ужасов под видом церкви?
Внутри оказалось светло. Везде были расставлены электрические свечи и скамьи. Вдоль них лежали большие, пергаментные свертки. «Спящие, что были нашими родными, и которых мы забрали с собой», сказала мне Мэл. Этими свертками, упокоенными рядами, были живые люди. Или почти живые. Мужчины и женщины разных возрастов, разного телосложения, расы... Они просто спали – беспробудно, тихо лежали по углам, как часть декора. Лица некоторых были приоткрыты, и я отвернулась, чтобы не видеть их.
У дальней стены стоял искусственный алтарь. Завороженная такой заботой о Телах и ее же извращенным проявлением, я сглотнула и медленно прошла до сидящего у алтаря Тото.
Он читал книгу. Судя по разноцветной обложке, что-то из детских сказок вроде «Маленького принца» Сента-Экзюпери. Тото выглядел таким увлеченным и погруженным в себя, что мне вдруг стало стыдно вырывать его из пелены грез. Как ему удается забыться в окружении полутрупов?
– Тото?
Он вздрогнул и поднял на меня глаза – большие и оленьи, как у Флейты, только серые. Кажется, они были даже похожи внешне – оба застенчивые и спокойные. Хотя, пожалуй, это были их единственные общие качества.
– Что ты здесь делаешь?
Я едва не шарахнулась от его голоса. Низкий, утробный... Совсем не сочетающийся с дурачливой, лохматой внешностью. Прочистив горло, я как можно веселее ответила:
– Помолиться пришла.
– Это бутафорская церковь, – хмыкнул он, кивком указывая на портрет Дракулы и окровавленную морду оборотня, повешанные на стенах. – Это аттракцион-страшилка.
– Что, правда? А я подумала, что развешанные снаружи скелеты – бывшие священнослужители.
Тото посмотрел на меня так, что стало понятно: сарказм ему чужд, как и черный юмор. Не хватало только стрекота сверчков на фоне. Испугавшись, что он вот-вот отправит меня восвояси и вернется к книге, я призналась:
– Флейта сказала, ты стреляешь лучше всех в лагере... Советовала обратиться к тебе, чтобы ты и меня научил.
Я почти зажмурилась, ожидая, что Тото станет глумиться. Но вместо этого он опустил голову и, вперив озадаченный взгляд в книгу, покачал головой.
– Роуз будет против.
– Но Флейта обещала, ты поможешь...
Нет, Флейта ничего не обещала. Однако ее имя действительно имело на Тото колоссальное влияние: плечи его расправились, сосредоточенное на чем-то далеком лицо разгладилось, а уголки вечно опущенных губ тронула улыбка.
Тото закрыл книгу, отложенную на колени, и испустил обреченный стон.
– Я учу только из снайперской винтовки.
– Да, замечательно!
От возбуждения мой голос сорвался на ультразвук, и Тото, кажется, усомнился в собственном решении. Вздохнув, он поднялся на ноги и, окинув непонятным мне взглядом лежащие в церкви тела, двинулся к выходу.
– Отстрелишь себе пальцы – скажу Мэл выдать тебе иголку, будешь пришивать сама, – буркнул Тото, прижимая к груди книжку задней стороной, чтобы ни я, ни стоящий у ворот часовой не разглядели обложки. И все-таки я узнала то сплетение звезд вдоль пергамента, которое выучила наизусть еще в начальной школе...
Действительно «Маленький принц».