Яхонтовый Якорь

Тильда без стука приоткрыла дверь в каюту капитана. Карен спала в гамаке, на ней была лишь сорочка. Вот она, та особенность капитана, которая нравится всему экипажу - капитан живёт на корабле так же, как вся команда. Если штурман спит в гамаке, то и капитан спит в гамаке. Если канонир ест орехи и хлеб, значит и капитан ест то же самое.
Она не стала захлопывать дверь, чтобы потом легко и бесшумно открыть её. Гамак - не кровать, поэтому сесть рядом с капитаном не получится. Тильда подвинул и присела на табуретку, которая покоилась в углу каюты.
Это было немое восхищение. Кипитан так близко, к ней можно прикоснуться, легонько трогать её, чтобы не разбудить. Осматривать её с ног до головы, выделить для себя каждую родинку на лице Карен и каждый шрам на её руках, которых, после сражения, было достаточно. Тильда протянула руку чтобы коснуться Карен, но что-то её вовремя остановило. Рука ещё несколько секунд висела в воздухе, прежде чем вновь вернуться к хозяйке. На то она и Золотая Мумия - её нельзя касаться. Почему? Либо рассыпется, либо оживёт.
Волны ударяли Amistad, корабль убаюкивающе раскачивался, возможно, для того, чтобы смыть с себя всю кровь и позор. Но единственная, с кого не смыть ни то, ни другое, спала перед Тильдой тревожным сном.
Девушка окинула каюту взглядом и увидела кинжал на бочке рядом с гамаком Карен. Она бесшумно взяла его и принялась рассматривать. Лезвие всегда было острым, стоило только прикоснуться - уже оставался глубокий порез. Тильда вспомнила последнюю ночь перед отплытием на Republic of Pirates. Она сидела тогда в том баре и видела всё, что происходило между Карен и остальными. Вот она обыграла какого-то мужчину, выйграв солидную сумму. Вот она выпила очередную кружку рома. А вот к ней подошёл Густав. Тильда тогда напряглась, ведь Густав был её капитанам. Обменявшись несколькими фразами Густав взял за руку капитана, и та чуть не вспорола ему горло. Этим самым кинжалом.
Его сталь сияла даже от корабельных лампаток. Было принято, что без особой необходимости на корабле не зажигают фонари, экономят масло, но в каюте Карен всегда горел свет. Кинжал блеснул, чёрная гравировка рукоятки гласила о драконах и их сражениях с людьми. Эта была ручная работа, которая, определенно, была дорога Карен. Тильда повернула кинжал ещё раз, и он, блеснув, отразил лицо на своей стали. Тальда вздрогнула.
— знаешь сколько лет этому кинжалу?, - шепот был громким, потому что басистый голос нельзя было заглушить.
— ты же новенький, Клементе... Что ты здесь забыл?, - Тильда панически оборачивалась то на мужчину, то на капитана, прижимая кинжал к себе.
— т-с-с, не бойся. Будешь бояться разбудишь Карен, - он подвинул к гамаку ящик и сел на него.
Мощные руки в шрамах и ожогах потянулись к Тильде, она отпрянула, но у Клементе все равно получилось отобрать кинжал. Он чутко осматривал рукоятку.
— видишь, даже в углублениях и впадинах гравировки нет пыли, она прочищала его все 18 лет.
— не совсем понимаю, о чем ты...,- Тильда всматривалась в его лицо, покрытое шрамами. Он убрал кинжал в чехол и положил обратно на бочку
— не стоит трогать чужие вещи. Она бы этого не одобрила.
Глаза мужчины сверкнули огнём из под чёрных прядей. Тильду парализовало. Ей казалось, что аура Клементе очень схожа с аурой Карен. Смелая, угражающая, чарующая. Рядом с ними казалось, что ты находишься в смертельной опасности. Казалось, ты рысь, бегущая от пантеры. Ещё чуть-чуть и ты с головой окунешься в омут тысяч чертей их глаз - золотых, глубоких, космических. Боязнь умереть не затмит боязнь находится рядом с ними. Каждый, как мотылек двигался на зачарованный свет их глаз, на их шёпот, на их знак. Через несколько минут шока она все же смогла выдавить из себя слова.
— о-откуда ты все это знаешь?
Лицо Клементе тут же обрело добродушный вид, или, по крайней мере, он пытался сделать радушное лицо.
— я общался с человеком, который изготовил для Карен этот кинжал. Как ты могла понять, мы давно с ней знакомы.
— последние её знакомые умерли в том сражении, ты сам знаешь о чём я., - в голосе, вокруг неё летало недоверие.
— а ты что, забыла кто я? При тебе сошед с корабля преступников. А как ты могла знать, не все преступники погибли тогда.
— вон как..., - она выдохнула, но затем вновь напряглась, — если ты один из тех преступников, почему она пустила тебя на корабль?
Тогда уже пришло время Клементе напрягаться. Чуть обождав он ответил
— я не знаю, после этого я с ней не говорил. Наверно, она не заметила меня тогда. Как ты видишь, Карен не в самом лучшем состоянии сейчас... Не хочется её тревожить, - он как-то странно посмотрел на спящую женщину.
Во взгляде его был весь спектр эмоций: любовь, нежность, сочувствие, ненависть, злость, жажда мести. Он протянул руку и убрал с её лица прядь волос, оголив щеку и шею. Карен нахмурилась во сне.
Тильда ошарашенно смотрела на него. Как он посмел прикоснуться к капитану?! Она всем своим видом показывала злость и полезла в боковую часть ремня, чтобы достать свой пистоль, но мужчина, даже не посмотрев на неё, поднял свободную руку.
— успокойся и не горечись. Она все равно не узнает. Хочешь сказать, ты не касалась её?, - его золотые глаза отблеснули янтарным с усмешкой и поддёвкой.
— нет, убери свои поганые руки от неё, - тогда Тильда поднялась и приставила пистоль к его голове. Мужчина остановил руку и вернул её обратно. Но без страха. Он медленно поднялся и оказался на несколько голов выше девушки (не стоит говорить о ширине, вам и так все понятно).
— стреляй., - шепнул он одними губами. Его лицо было далеко от всего этого, мысли тоже.
Тильда не могла выстрелить. Не потому, что разбудит капитана, не потому, что замарает руки кровью, а только потому, что ей стало страшно. Всё пираты пьяны, Карен в объятиях Морфея, они одни посередине средиземного моря, на краю карты.
— вот как, даже убить не можешь за честь капитана, в которого влюбилась?, - Клементе был самоуверен и полон контроля над ситуацией.
— тебе повезло, что я сегодня в хорошем настроении, - её шёпот срывался, — молча идём к остальным, будто всего этого не было.
Когда дверь захлопнулась, Карен приоткрыла глаза. Её груди тяжело поднимались из-за глубоких вздохов. По лицу прошёлся холодный пот. Прежде чем вновь упасть в безсознательный сон, она успела прошептать его имя
— Клементе...

В трюме стоял гул. Пираты веселились, опьянели и ворошили пошлые байки, шутки о портовых шлюхах и сражениях.
— он отдал цельность своей задницы всей команде, только раде того, чтобы его не убили
— и что потом?
— спустя пять членов его задница стала непригодна, и он сдох.
По трюму прошёлся раскатный рокот. Появления Тильды и Клемента не заметили так же, как их исчезновение. Они в молчании подсели к разным группам.
— это она?, - спросил Баптист, многозначительно посмотрев на Клементе, когда тот подсел к ним с Валентайном.
— да, это та Карен, которую я знаю...
— держи, выпей., - Валентайн налил в кружку рома и вручил её мужчине.
— и что будешь делать?
Клементе качнул головой.
— чувствую неладное, будто дикий зверь приближается к логову спящих.

Бранд налил ещё одну кружку для Йонаса. Оливер подвинчивал, мол, парню нужно больше спиртного, чтобы чувствовать себя в компании пиратов как среди своих родных. Плотник, конечно, был в какой-то степени согласен, но он знал, что Йонас не большой любитель спиртного, поэтому для парня это был всего лишь второй подход.
— вы обещали мне рассказать историю..., - Йонас все ещё держался в трезвом уме, но уже дошёл до того состояния, когда руки и язык не слушаются, голове и телу очень легко существовать вместе, да и вообще, мир прекрасен.
— ах да, - вспомнил Рафаэль, — ну что, поведуем каждому, всем кто слышал и тем, кто слышит первый раз, эту историю?
В ответ Рафаэль услышал одобрительное улюлюканье.
— чтож, тогда, проклятые вы пьянчуги, слушайте историю нашего нынешнего капитана, Карен Золотой Мумии!
И каждый напряг уши и разум, чтобы услышать это. Кто-то слышал её очень много раз, например, Оливер, Рафаэль или Бранд. А кто-то впервые, Йонас, Мартин и Клементе.
Клементе слышал, но в подробности этой байки не вдавался, так как знал как все было на самом деле. Сама Карен не упоминает о тех событиях, а если об этом заходит речь, гневно и по джентльменски просит замолчать, либо просто уходит. Кок Бадди, как корабельный повар, побывавший на многих кораблях знал много разных историй, но именно эту его розовые маленькие острые уши слушали постоянно, он даже от готовки отрывался, чтобы послушать очередную версию тех страшных лет.
— а дело было так...

Маленький, но очень крепкий корабль плыл на ветру. Его белоснежные паруса напрягались и растягивались от давления южного зефира. Они тогда были начинающими матросами, служившие Исламскому королевству. Молодые, полные надежд и целей. Море для них - место новых возможностей. Тем не менее, не смотря на то, что они были активны - команда была опытной. Каждый знал фихтование на высшем уровне, ведение боя и судна для них - обыденно дело.
Королевство отдало им корабль и отправило патрулировать средиземное море от пиратов. То было уже их не первое задание, а многочисленные, поэтому каждый знал что делать.
Огненные рыжие волосы молодого парня развивались на ветру. Они были обвязаны такой же яркой, красной банданой. По нему не скажешь, что он - помощник капитана. Капитаном был мускулистый юноша с короткими полукудрями, смуглой кожей и чарующими глазами, не менее загадочными, чем у его квартирмейстера. Девушка высоким хвостом из кудрей смотрела вдаль. Её внимание привлёк какой-то объект вдалеке.
— Эммануэль, давай сюда, видишь что-нибудь?
Огненно-рыжий парень подошёл к борту и всмотрелся вдаль.
— дай мне трубу, как я могу видеть без неё?, - он взглянул на неё с мольбой
— а что, возраст, зрение плоховато стало?, - она ехидничала, дразня Эммануэля и смеясь над ним.
— Карен, отдай ему трубу, пусть посмотрит.,- тяжёлая рука легла на плечо девушки и их золотые глаза встретились. Она послушно отдала трубу и Эммануэль начал вглядываться вдаль.
— Клемент, что-то случилось?, - спросила Карен, всматриваясь в настороженный взгляд капитана.
— нет, просто вот..., - он вынул из ремня кинжал и сунул его в чехол., — держи, мой тебе подарок.
Девушка взяла в руки оружие и осмотрела его с трепетной осторожностью. Тогда их глаза вновь встретелись, родинки над её губами и лице заулыбались вместе с девушкой и она, не сдержавшись в эмоциях, кинулась к нему на шею. И как в такой момент не обнять своего любимого брата?
— простите что прерываю милый момент, но у нас на горизонте подозрительный корабль, - произнёс Эммануэль.
Брат с сестрой отпрянули друг от друга и приблизились к рыжему чудаку.
— что значит подозрительный?, - спросил Клементе
— я таких не видел раньше, взгляни сам.

Как позже оказалось, это был галеон Испанского королевства. И что он здесь вообще забыл? Команда была в недоумении, штурман тараторил о том, что нужно дать деру.
— а почему? Может, проверим кто там и что там? Это ведь наша работа.
Клемент взглянул на воодушевленную Карен, которая только что сказала решающую фразу, на которую согласился капитан корабля.
— и вправду, давайте проверим

Пираты находились в немых раздумиях. У Йонаса перехватило дыхание. Вот уж не думал он, что Эммануэль и Карен когда-то были на одном корабле. Рафаэль не говорил никому имени брата Карен и некоторых тонкостей, потому что из уст в уста на протяжении 18 лет информация искажается, каждый добавляет что-то свое, оставляет самое интересное, придумывает новое.
— и что было потом?, - шепотом спросил Йонас, вглядываясь в острые черты лица квартирмейстера.
— а потом кровь, много крови. Это оказался корабль преступников. Брат Карен решил освободить их, но они не знали жалости ни к кому, поэтому начался бой, в котором Эммануэлю нанесли тяжёлую рану, погиб почти весь экипаж, а самое главное - Карен потеряла своего брата. Он просто пропал из её виду и его нигде не было. Она искала его глазами, когда помагали Эммануэлю выбраться из ловушки бесов, но было поздно. Он затерялся в толпе. Если бы только времени было больше, все бы было куда веселей, но нужно было срочно отплывать от Испанского галеона, чтобы выжить.
Все поникли головой. Лишь Клементе смотрел прямо на Рафаэля. Ему было до жути интересно откуда он знает эти подробности. Наверно, штурман... Не вспомнить его имени, выжил тогда. И мелкий экипаж.
— вот почему она так обращается со всеми преступниками, которых видит, за исключением этих троих, - продолжил за него Бранд, — как говорится, умный учится на чужих ошибках, средний на своих, а глупый - не учится ничему. Карен и Эммануэль тогда узнали всю тяжесть морской жизни, и это сражение объявилось одним из самых кровавых на руках нашего капитана.
— если они служили Исламскому королевству, почему они сейчас стали пиратами?
— ох, мальчик, много ты не знаешь, - в разговор вступил Оливер, — после тех потерь королевство даже не стало помогать им с лечением. Никакой пенсии и подати не было. Эти твари думали только о себе. Не каждому нравится такое отношение, верно? Многие из нас здесь - ушедшие с государственных флотов. Карен и Эммануэль - не исключение. После того боя они вступили в ряды пиратов, начиная с должности пороховых обезьянок, заканчивая капитанами своих кораблей.
— и кто взял их на свой корабль тогда?
— никто иной, как старый Густав.
Они ещё долго рассуждали на эту тему, пока не поняли, что пора прибрать все и ложится на боковую. Не дай бог Карен узнает об их посиделках. Невозможно незаметить этот смрадный запах пьянства и потных тел.

— граф Вазир Висте-Карбоне, на судно, перевозящее крестьян и преступников, было совершено нападение.
Мужчина смотрел в окно, на открытый пляж перед морем. Ночные звезды блестели над горизонтом. Венера вещала успех.
— кто, где и когда?, - Вазир был краток и ясен. Тонкие пальцы крутили бокал с вином вкуса и цвета спелой дикой вишни.
— Восточно-западный прилив, сегодня утром, корабль варварийских...., - слуга замялся, переминаясь с ноги на ногу.
— корабль...?
— корабль Золотой Мумии, сэр. Карен Золотая Мумия убила всех преступников на корабле, запетнав честь, имя вашего корабля И Османской империи.
Вино расплескалось, запетнав белоснежные рукава рубахи Вазира Висте-Карбоне.
— готовь галеоны к отплытию. Мы пойдём следом за ними.
— но, граф...
— никаких "но". Мы обязательно найдём этот варварийский корабль.
— как прикажете, граф..., - слуга ретировался, чтобы отправить указ. Через пару часов к отплытию готовились три государственных галеона с самыми опытными войнами Средиземного моря.