Часть 6: Лучший завтрак
— Доброе утречко, — ласково произносит радостная Элис, когда я захожу на кухню, но не поворачивается в мою сторону. — Завтрак скоро будет готов.
Я закрываю глаза, немного приподнимаю свою голову и вскоре улавливаю приятный аромат томатов и зелени. Спрятав руки за спину, я медленно направляюсь к девушке, которая что-то напевала под нос. Я становлюсь слева от неё, смотрю на её лицо, с которого ни на секунду не сходила улыбка. Затем я перевожу взгляд на плиту и замечаю на одной из четырех конфорок сковороду, а в ней жарится пицца. Какая красота! Я ещё никогда не видела, чтобы пиццу готовили на сковороде! А какой запах…
— Домашняя пицца Маргарита на сковороде, — неожиданно проговаривает девушка и, положив лопатку на стол, включает другую конфорку, где стоит чайник.
Повезло её парню, когда в доме есть такая хозяйка, как она. К тому же ещё очень сильный, быстрая и… и милая, когда она остаётся рядом с ним.
Мои щёки наливаются красным цветом.
Наверное, она такая счастливая, потому что… ей было очень хорошо этой ночью.
— Знаешь… это подозрительно, что я впустила тебя в свой дом, но даже твоего имени не знаю, — усмехается Элис, накрывает сковороду крышкой и выключается газовую конфорку. — Вода закипит как раз тогда, когда пицца остынет. До этого момента ты сможешь немного рассказать о себе. Садись на кресло, а я пока что схожу за блокнотом и маркерами.
О-ой… Я уже и забыла об этом. Что же мне делать?! Это же будет просто кошмар, если она поймёт, что я не знаю их языка… Переводчик! Нужно просто воспользоваться переводчиком и всё. Стоп… я же не знаю имени и пароля от их вайфая… А мобильный интернет не работает — я проверяла. Ещё все мои приложения и данные: соцсети, телефонная книжка, галерея, записи — стёрлись.
— Привки, не заскучала? — как-то быстро возвращается Элис и смотрит на меня с недопонимание, склонив голову к плечу, но потому мило улыбается и тихо смеётся. — Не стесняйся ты так. Садись.
Я слушаюсь её и внимательно слежу за тем, как Элис, продолжая улыбаться, кладет на стол большой блокнот с деревянной обложкой и рядом с ним прозрачный кейс, а в ней — двусторонние разноцветные маркеры. Двадцать четыре штуки. Ого… Это же… Не просто маркеры, которыми выделяют что-то в тексте. А специальные! Для рисования. Наверное, очень дорогие…
— Начнём! — Элис вырывает из блокнота лист и открывает кейс, протягивая его ко мне. — Как тебя зовут? И сколько тебе лет?
Пока что пошли простые и обычные вопросы, на которые я смогу ответить. Я, тихо вздохнув, тоже беру себе лист и достаю из кейса один маркер, на колпачке которого я увидела цифру и, наверное, название цвета. Шестьдесят четыре. Indian Blue¹. Я пишу своё имя на другом языке, а Элис вдруг тоже достаёт себе несколько маркеров. После этого ей приходится оторвать неожиданно серьёзный взгляд с бумаги и смотрит в мою сторону, глядя прямо на надпись: «Maria. 17»²
— Красивое имя. Хм… несовершеннолетняя, — задумывается Элис. — Твои родители знают, что ты в безопасности? Где они сейчас?
Я отпускаю глаза на стол, а мои руки уже начинают дрожать.
— Мария, — её рука касается моих дрожащих пальцев, сжимающие очень крепко маркер. Я медленно и с опаской поднимаю голову и замечаю её обеспокоенные глаза: — Ну, ты чего? Всё же хорошо. Моё мнение никак не изменится в худшую сторону. Не волнуйся.
Такая заботливая и добрая… словно мама. Д-даже моя мама не была настолько ласковой ко мне.
— Больше… ты ничего не помнишь?
Я поворачиваю лист из блокнота другой стороны и пишу уже другой текст. Я вижу, что Элис не открывает от меня слегка взволнованного взгляда и немного пододвигается ко мне. Я протягиваю ей листок бумаги и её глаза пробегают по написанному: «Nothing. But i remember, that my parents are dead and i haven't got a home»³. Надеюсь… она поверит в это.
— Амнезия. Наверное, ты где-то ударилась головой, — грустно вздыхает Элис, подперев подбородок ладонью, и с любопытством рассматривает мой почерк. У меня… довольно красивый почерк. Так мне говорили другие. — Прости, мне очень жаль.
Она так волнуется за меня… Так стыдно, что из-за меня она в таком состоянии. Видно, что она пытается мне помочь. Здорово, когда есть такие добрые и хорошие люди. Я беру в руку другой цвет и рисую жёлтый смайлик. Элис замечает мой рисунок и тихо смеётся, потрепав меня по голове.
— Спасибо, очень красивый, — улыбается девушка и поднимается с кресла, направляясь обратно к плите. Чайник ещё не засвистел, но она всё равно выключает конфорку и поднимают крышку со сковородки.
Похоже… на этом и закончится наш разговор. Поверить не могу, что Элис так просто поверила в то, что мои родители умерли и у меня нет дома. Но… если подумать… в этом мире моих родителей никакого не существовало, как и моего дома. Так что я сказала правду. Только. мне всё равно неприятно, что я вру Элис. Она мне доверяет и я очень не хочу терять её доверие.
После этого Элис, убрав со стола художественные принадлежности, кладёт рядом с моей правой рукой небольшой кожанный конвертик, в котором находятся блестящие столовые приборы. А затем тарелка, на которой находилась три аппетитных кусочка домашней пиццы. Мы едим в молчании, так как все равно бы Элис обращалась без собеседника. Но зато я наслаждаюсь самым лучшим моментом в своей жизни — ещё никогда не пробовала столь вкусную пиццу с сочным и пышным тестом! Ай! Я аж прикусила внутреннюю сторону щеки из-за вкусноты. Элис вновь ласково и мягко улыбается, когда смотрит на меня и говорит:
— Тебе семнадцать годиков, но ты тот ещё ребёнок.
Кто бы говорил! Сама… сама становишься ребёнком в присутствии Дарка! Кстати, а где он? Почему он не кушает вместе с нами? Или… ему не хочется находится со мной в одной комнате?
Я съедаю последний кусок пиццы, находившаяся на моей тарелку, и рассматриваю вид, за спиной Элис, пытаясь как-то увидеть что-то движущиеся в холле.
— Дарк только недавно лёг спать. Где-то до шести часов утра у него был важный турнир в игре. Как я поняла из его неразборчивой и сонной речи: «Мы заняли второе место».
Значит он геймер, наверное, одна из тех комнат на четвёртом этаже — его «кабинет» где занимается своим увлечением. Кошмар, сидеть так поздно жа компом. Это сколько у него энергии и воли, чтобы играть. Похоже, что не только у него есть эта сила.
— Можешь пожалуйста написать свой номер телефона на бумаге? Так мы сможем быть на связи, когда ты пойдешь к себе домой, — она поднимается с кресла и подходит к столешнице, на котором стояли красивые кружки, а я поражённо смотрела на Элис. — Всё верно. Мой друг не против, если ты поживешь некоторое время у него. Только… я не ожидала, что у тебя нет дома. Ну… Главное не переживай! Я обязательно что-нибудь придумаю.
Я очень хочу сказать ей большое спасибо за то, что она так добра ко мне, так заботлива и желает мне помочь. Но зачем? Просто так? У неё уже есть истинный человек, хоть я и не знаю цвет из меток, но уверена, что они очень любят друг друга. А… а смогу ли я… тоже попробовать отношения? Или… или мне лучше стоит скрывать ото всех, что у меня есть метка? Я… я не знаю сколько, но довольно долго отходила от разговора с богиней. Мне стало очень плохо на душе. Мне… мне жаль Оптимуса. Сколько он хорошо сделал людям и получает себе такую судьбу… Может… может есть способ, чтобы избавиться от этой метки?
— Как относишься к фруктовому чаю? — Элис возвращается к столу с двумя кружками и одну ставит напротив меня.
Я улыбнулась и кивнула.
— Чудненько! Извини, все сладости к чаю закончились, — она садится на кресло, отпив небольшое количество чая, довольно улыбается, и я вижу, как её тело расслабляется. — Кусочки манго и яблоко, м-м-м… Это мой самый любимый чай. Дам тебе пару пакетиков.
Я вновь киваю и, глядя на красную жидкость в кружке, продолжаю также довольно улыбаться. Я нисколько не жалею, что моя нога вступила в этот дом. Теперь же хочу подружиться не только с Элис, но и с её друзьями. И надеюсь, что вскоре сумею с ними заговорить…
Indian Blue¹ – Индийский синий
"Maria. 17"² – "Мария, 17 лет"
"Nothing. But i remember, that my parents are dead аnd i haven't got a home"³ – "Ничего. Но я помню, что мои родители мертвы и у меня нет дома".