Переписка

Крестный отец.
Я знаю, что вы хотели бы знать, где я живу, и вам, как главе моего дома знать это почти обязательно. Хотел бы я вам сказать, но на данный момент это невозможно. Все, что я могу сказать, это то, что я в безопасности, тепле и счастлив, чего на самом деле не было раньше.
Драко.

Драко Малфой еще раз прочитал письмо своему крестному и решил, что так и будет.

– Неплохо написано, но уверяю вас, в этом нет необходимости, – сказал Северус, наблюдая, как Драко в шоке обернулся.

– Профессор, как приятно видеть вас здесь, – бодро сказал Драко, обдумывая то, что он мог бы сделать, но очень похоже, что ему придется пролить свет на все сразу.

– Объяснись, – скомандовал Северус, его тон не оставлял желания для споров.

Драко сглотнул. Гермиона разозлится.

– А если я не вправе сказать? – слабо спросил он.

— Вы здесь, у вас есть пароль для входа, и гриффиндорцы не держат вас в заложниках, – сказал Северус, – объясни мне все, прежде чем я сниму баллы.

– Со Слизерина? – ахнул Драко.

– Нет, с Хаффлпаффа – саркастически ответил Северус.

– Ой, хорошо.

- Конечно, со Слизерина! – отрезал Северус, закатывая глаза.

– Просто скажи ему, Драко, – сказал Гарри, стоя в дверном проеме, куда аппарировал несколько секунд назад. Те дополнительные книги от Тома действительно окупились. Теперь у них всех был заколдованный пергамент. Это было похоже на карту Мародеров, но она была ограничена подземельями и немного более продвинута.

– Отлично, – ответил Драко, – если нас, кажется, поймали, почему бы нам не позвать остальных?

– Конечно, дорогой, – произнес Гарри, обнимая Драко за талию.

Драко понял, что происходит, обнял Гарри за плечи и прижался к нему. Они не спеша направились к комнатам Гарри и услышали довольно громкий «хлопок». Северус ударился об пол.

Гарри и Драко сразу же отпустили друг друга и начали смеяться.

– Он может подождать, пока мы доберемся до комнаты с девушками, они ведь уже там? – спросил Драко.

– Да, и они смотрят на карту, если только они внезапно не уснули, – ответил Гарри, левитируя Северуса. Два мальчика ушли в комнату, которая была их общей.

Северус медленно приходил в себя. Он был на мягкой поверхности, но не в больничном крыле, там не пахло так... гостеприимно. Во-вторых, шелковистая ткань закрывала его лицо, он глубоко дышал, чувствуя на себе плащ-невидимку. Он открыл глаз и чуть не потерял сознание, когда увидел, что происходит. Поттер и Драко... обнимались? (Бедный Северус, он не понял, что это шутка).

Он слабо закашлялся, привлекая их внимание.

– Ой! Мамочки! Он проснулся! – Гарри закричал, чтобы Гермиона, читавшая в своих покоях, услышала его, а затем вздрогнул, осознав, что звучал удивительно похоже на Рона.

– Тебе не нужно было кричать, милый, – мягко сказал Драко, сохраняя спокойствие.

– Конечно, пирожок, – ответил Гарри, глядя на Драко так же, как он смотрел на Джинни.

– Пирожок? – сухо ответил Драко, – я думал, мы договорились не называть меня пирожком.

– Тебе же нравится, Драко, – ответила Гермиона, входя в комнату. Она осторожно подошла к нему и провела рукой по его заднице, заставив Драко слегка подпрыгнуть, – хорошо, что вы проснулись, – сказала она, обращаясь к Северусу.

Северус кивнул, не совсем осознавая чему.

Гермиона вздохнула. Через несколько секунд вошел Том Редл, одетый в одежду, напоминающую одежду средневекового человека, с зачарованными чертами лица, которые напоминали его более молодую личность.

– Вы звали, миледи? – спросил он, кланяясь Гермионе.

– Конечно, приведите леди Джиневру в эти покои, – царственно скомандовала Гермиона, глядя на Тома, когда поняла, что он что-то сделал.

– Есть, моя леди, – пробормотал Том, еще раз поклонился и вышел. Гермиона вздрогнула и обнаружила, что одета в платье викторианской эпохи. Ага. Корсеты были мукой.

– Сэры Гарольд и Драконис, я должна попросить вас воздержаться от причинения вреда хотя бы на один день, – сказала Гермиона двум мальчикам, успешно заразив их проклятием.

– Конечно, леди Гермиона, – Драко и Гарри дружно вскрикнули, вздрогнув, когда внезапно оказалась в средневековой одежде.

– Леди Гермиона? – мягко спросила Джинни, – вы хотели меня видеть?

– Конечно, дорогая. Теперь, когда мы все здесь... – сказала Гермиона, на мгновение нахмурившись, – Томас!

– Да, леди Гермиона? – спросил Том.

– Дорогой мой дядя, не мог бы ты отменить это проклятие?

– Моя дорогая племянница леди Гермиона, такая взрослая! – сказал Том, промокнув глаза кружевным платком, — леди и сэры, позвольте мне обьяснить. Ваша странная болезнь истечет спустя время, и если вы попытаетесь избавиться от нее до того, как она иссякнет – переместитесь в эпоху Возрождения! – радостно воскликнул Том.

Гарри и Драко немного оживились.

Гермиона вздохнула.

– Сэры Гарольд и Драконис, я прошу вас присоединиться к нашей дискуссии. Вы можете сесть на ту кушетку. Леди Джиневра и я сядем на диван, – сказала Гермиона, подходя к дивану с шорохом своего синего платья.

– Нет, твое платье слишком длинное, и вы должны сидеть по другому, я должен все переделать! – громко закричал Том.

Гермиона съежилась.

– Томас, я тебя предупреждаю, – угрожающе прошипела она.

Вырез платья Гермионы опустился на дюйм.

– Все, все, беру слова обратно! – поспешно сказала она.

Том ухмыльнулся.

– Теперь, леди Гермиона, вы будете сидеть так, – пропел он, махнув рукой, и Гермиона исчезла из виду, чтобы снова появиться на диване, слегка откинувшись на спинку, с юбкой значительно выше щиколотки. Драко присоединился к ней секундой позже, а Гарри и Джинни оказались в большом мягком кресле.

Северус не выдержал этого безобразия.

– Возрождение, платья, Драко и Поттер, безумный слизеринец, грриффиндорцы прямиком из ада, Господи, помоги мне! – в это время Том незаметно махнул рукой, и Северус переместился к самому выходу. Прекрасная возможность сбежать, что, собственно, Северус и сделал.

Том!
Спасибо, что спасли нас от Снейпа. Вы уверены, что он оставит нас в покое? Я слышал, как он бормотал что-то о «безумных слизеринцах и гриффиндорцах из ада». Думаю, мы его очень сильно напугали.
Гарри.

Гарри.
Круто ты его! За все свои годы я ни разу не видел, чтобы Северус терял сознание – ни от боли, ни от голода, ни от того, что заставлял других людей терять сознание. Ты должен гордиться. Девочки наслаждаются своими новыми платьями? Скажи Драко, что если он когда-нибудь бросит Гермиону, он узнает о кастрации.
Том.

Том.
Они очень злятся на них. Многие девушки пытались надеть сверху мантии, убрать их заклинанием или отрезать. Правда, это не работает. Все девочки одеты по разному: католическая школьница, панк, очень короткая юбка, просто черные платья и кофты, многое другое. Гермиона ничего не делает со своим платьем, так и надо? Отражают ли платья внутреннюю сущность?
Гарри.

Гарри.
Конечно отражают. Вот почему некоторые девушки выглядят целомудренно, а другие выглядят эээ... не совсем целомудренными. Одежда спроектирована так, что она оторвется только тогда, когда вы действительно перестанете заботиться о ней.
Том.

Том.
Ты злой, злой, злой маленький ублюдок. Мне не нужно заботиться о том, как я говорю? Можно перестать использовать все эти «миледи» и «достопочтенный сэр»?
Гарри.

Гарри.
Спасибо за комплимент. И да, всем действительно все равно. Одежда может остаться на некоторое время, но если ты посмотришь на страницу 88435 «Стиля шалостей мародера», найдешь способ изменить свою одежду. Твоя мама придумала конкретное проклятие, которое я применил к вам. Я добавил заразный эффект, и вся школа явно заражена. Забавно.
Том.

Том.
Мне нравится маггловская одежда. Она очень удобная. А ты, я уверен, не будешь против маленького черепа и скрещенных костей на поясе. Он отлично сочетается с розовым платьем. Скажи, тебе нравится? Кое-кто никогда не должен был учить меня посылать проклятия по почте, верно?
Гарри.

Гарри.
Мне очень нравится пояс, большое спасибо. Но платье? Почему ярко-розовый? Я могу терпеть пастельно-розовый или даже пурпурный, но ярко-розовый? Он сливается с моими глазами. Наслаждайся своей рубашкой.
Том.

Том.
Вы будете мертвы. Простите, Джинни взяла письмо. Не то чтобы я не возражал против рубашки с надписью «Я влюблен в профессора Снейпа», летучая мышь на заднем плане – это действительно очень мило, она на самом деле напоминает Снейпа. Маленько. Рубашка хорошо сидит на Джинни, но ей почему-то не нравится.
Гарри.

Гарри.
Почему ты такой жестокий? Дамское нижнее белье с чулками в сеточку? Люциус был в комнате! Перчатки до локтя довольно хороши, в них мои руки выглядят круто, но почему нижнее белье? Глупая штука, которая придает мне красивую фигуру и впивается мне в ребра, когда я поворачиваюсь.
Том.

Том.
Извини, Джинни предложила прислать это. Я бы не стал так низко опускаться. Может быть. Можно мне перчатки?
Гарри.

Гарри!
Вот и все!
Том.

– Джинни! – Гарри завизжал высоким голосом, – на помощь!

Джинни побежала к Гарри, думая, что могло пойти не так. Она остановилась при виде Гарри и тут же начала безостановочно хихикать.

– Мне нужны были только перчатки! – сказал Гарри, морщась, и повернулся к Джинни, – это не смешно! – рявкнул он.

«На самом деле, это довольно забавно».

М. Редл.
Я хотел бы предложить перемирие в войне одежды, так как я не очень люблю дамское белье.
Г. Дж. Поттер.

Г. Дж. Поттер.
Неа! Скажи мне, ты его когда-нибудь снимал? И почему ты не любишь дамское белье? Большинству парней твоего возраста оно очень нравится!
Том.

Том.
Перестань крутить мои слова! Ты знаешь, что я имею в виду то, что мне не нравится носить... Неважно, ты безнадежен. Почему твое письмо поет? Как ты узнал, что мне нравилась эта песня? Ты видел это где-то? Пациент на больничной койке и он кричит: «Доктор!» а затем вокруг кровати разрастаются джунгли, и доктор превращается в знахаря, и они поют: «Положите лайм в кокос и встряхните, я положил лайм в кокос и встряхнул, положите лайм в кокос...». Я тоже пришлю песню, она должна тебе понравиться, прямо на уровне мозга.
Гарри.

Гарри!
Я не понимаю смысла «Телепузиков, телепузиков, телепузиков, Тинки-Винки, Дипси, Ляля, По!» Может быть, ты мог бы объяснить? И как это остановить? И почему смешные цветные штучки не перестают танцевать у меня в голове? Я медленно схожу с ума.
Том.

Том.
Что ты имеешь в виду под медленно сойти с ума? Я думал, ты уже сошел с ума. Понимаешь ли ты, что только что опроверг мою теорию жизни, а ведь на то, чтобы понять ее, мне потребовалось три года?
Гарри.

Гарри.
У тебя была теория жизни? Скажи! И пока ты мне ее рассказываешь, скажи мне, как заставить замолчать эту надоедливую глупую, глупую, тупую, глупую, простодушную, глупую, глупую, тупую, идиотскую, раздражающую, досадную песню!?
Том.

Том.
Просто скажи: «Пока, телепузики!». Тебе приходилось использовать словарь, чтобы написать все эти слова? Моя теория жизни состоит в том, что для того, чтобы попробовать захватить мировое господство, нужно быть безумным, поэтому все Темные Лорды, которые пытаются править всем, безумны.
Гарри.

Гарри.
Могу честно сказать, что я не использовал словарь, чтобы написать все эти слова. Я просто умен. Большое спасибо за ключ к... штуке. Как только он выключился  – упал в камин. Тебе понадобилось три года, чтобы понять, что для попытки захвата мирового господства человек должен сойти с ума? Как грустно. Чему тебя учит Дамблдор? Я должен преподать ему урок. Ты знаком с пакманом из маггловской игры? Гермиона подарила мне плэйстейшн и несколько игр. Там есть игра, в которой живут злые поросята. Почему свиньи злые? Я считаю свиней очень милыми. Почему лепреконы не могли быть злыми?
Том.

Том.
Хорошо, я вроде как не знаком с игрой пакман, но не та ли эта большая лимонная долька, которая пытается съесть Дамблдора, но, кажется, убита призраками? Свиньи злые, потому что создатели решили, что так и должно быть. Я считаю свиней довольно милыми.
Гарри.

Том.

Мы с Джинни очень заняты вечеринкой на Рождество для Гарри и Драко. К сожалению, мы не писали, потому что профессора решили, что у нас четверых должно быть больше работы, вероятно, чтобы уберечь нас от неприятностей. Планы движутся хорошо, и мы надеемся, что ты сможешь приехать. Мы все еще работаем над приглашениями, но, надеюсь, они будут готовы к завтрашнему дню.
Гермиона и Джинни.

Гарри.
Пожалуйста, сообщи Гермионе и Джинни, что их сова нашла меня, и я надеюсь, что их план удастся. И да, Дамблдора преследует гигантская штука в виде лимонной дольки. Она его еще не съела?
Том.

Том.

Джинни и Гермиона передают свои наилучшие пожелания в связи с праздниками. Гигантская штука в виде дольки лимона подобралась к нему вплотную. Раздался громкий хруст, пронзительный крик, и Дамблдор вошел в Большой Зал гораздо быстрее, чем обычно, без рукава своей мантии.
Гарри.

«ТОМ МАРВОЛО РЕДЛ!!! ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ ДАМБЛДОРУ?!
ГДЕ БЫ ТЫ СЕЙЧАС НЕ БЫЛ, ТАЩИ В ХОГВАРТС СВОЮ ТУПУЮ ЗАДНИЦУ И ИСПРАВЬ ВСЕ!
СЕЙЧАС ЖЕ!»

Том съежился из-за крика –Джинни унаследовала темперамент своей матери. Теперь можно снять проклятие с Дамблдора и начать проклинать Снейпа. Ничего особенного. Вроде бы.

Альбус Дамблдор поднял глаза. Было тихо. Он с облегчением улыбнулся. Пакман исчез. Когда он узнает, кто его разыграл, этот человек будет очень сожалеть.

Северус Снейп встал и пошел к себе в кабинет готовиться к уроку. Задумчиво проведя рукой по волосам, он застыл, вспомнив кое-что из школьных дней. Закрыв глаза, он наколдовал зеркало, чтобы сделать это...