9.Песнь старой водяной мельницы
Усталость, словно тяжёлый плащ, окутывала беглецов. Они брели по лесу, и каждый шаг давался им с трудом. Ветки деревьев цеплялись за их одежду, словно пытаясь удержать, а лунный свет, проникавший сквозь листву, играл с тенями, создавая причудливые образы. Ноги ныли, но они не останавливались. Впереди маячил силуэт старой мельницы, и надежда на укрытие придавала им сил.
Подойдя ближе, они увидели, что мельница действительно находилась в плачевном состоянии. Деревянные доски, из которых она была построена, потемнели от времени и сырости, а крыша просела, как старая шляпа. Колесо, когда-то мощное и вращающееся, теперь стояло неподвижно, словно уснувшее от долгой бессонницы. Вокруг мельницы царила тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев и плеском воды в ручье.
Подойдя к двери, Амелия осторожно толкнула её. Старые петли жалобно заскрипели, словно жалуясь на потревоженный покой. Внутри было темно, пахло сырой землёй и заплесневелой мукой. Воздух был тяжёлым, казалось, что он пропитан воспоминаниями и тихими вздохами прошлого.
Теодор достал свой фонарь, и его слабый свет озарил внутреннее убранство мельницы. Они увидели огромный механизм, похожий на скелет какого-то доисторического чудовища, мешки с мукой, похожие на призраков, и старую мебель, покрытую слоем пыли и паутины.
Амелия почувствовала, как по спине пробежал холодок. Здесь было неуютно, как будто они вторглись в чьё-то святое место. Но, несмотря на это, она понимала, что это место даёт им укрытие и на какое-то время безопасность. Она вздохнула, чтобы избавиться от нервного напряжения.
— Будьте осторожны, — тихо произнёс Эйден, внимательно осматривая каждый угол. — Здесь может быть кто угодно. — Его взгляд был настороженным и сосредоточенным.
Теодор окинул взглядом всё вокруг, кивнул, и они начали обыскивать мельницу. Он подошёл к сундуку, покрытому толстым слоем пыли и паутины, и нащупал ржавый замок. «Эйден, помоги мне», — сказал он, и они вместе начали взламывать замок.
Пока Теодор и Эйден возились с сундуком, Амелия начала осматривать старые полки и столы. Она почувствовала, как под её пальцами шуршит какая-то бумага. Развернув её, она увидела старый пожелтевший пергамент, на котором была нарисована карта и написаны странные символы. Её сердце забилось чаще. Она поняла, что это что-то важное.
Сундук поддался, и Теодор открыл его. Внутри они увидели несколько старых писем, перевязанных бечевкой, и ещё одну карту, но написанную на пергаменте. Они вытащили их из сундука и стали изучать. Амелия, Эйден и Теодор собрались вокруг единственного стола, стараясь разглядеть каждый символ, каждую надпись, каждую линию.
Мельница, казалось, ожила. Ветер, гулявший между старыми досками, издавал тихие звуки, напоминающие шёпот или песню. Амелия прислушалась, и ей показалось, что она слышит тихий напев. Она поняла, что слышит «Песнь старой водяной мельницы», и это ключ к следующей подсказке.
Их глаза бегали по буквам, по символам, по нотам. Каждый из них пытался найти связь между тем, что они нашли. Их надежда на свободу, их желание вырваться из удушающих объятий придавали им сил не сдаваться.
Они провели в мельнице несколько часов, не смыкая глаз. Каждый их шаг, каждое движение были проникнуты чувством срочности и ответственности. Они не могли допустить ошибку. Они не могли сдаться. Ведь от их решения зависели их жизни.