Глава первая
Ту..тух....тух...ту-дух.....
Звуки постукивания железной дороги, вгоняли в мелкую дрожь. Но не только от этого дрожь. Маленькое тельце дрожало от дикого холода, страха и ужаса. На теле оборванное грязное платье до колен, волосы спутаны, глаза опухшие, и покрасневшие от горьких слез. Стучащие рельсы говорили о том, что куда-то далеко увозили. Приподнявшись на дрожащих ногах к решетке на запыленном окне, глаза увидели лишь большие клубы дыма и холодного пара. Плюс ко всему была холодная осенняя ночь. На дворе шел ливень.
Боль и страдание пришли неожиданно. В свои пятнадцать девчушка потеряла на своих глазах родного отца и любимых младших братьев, которые рьяно защищали от беды. Но эти монстры просто их убили. По розовым щекам потекли новые слезы. Глаза были не иссушены. Их жгло от соленых слез.
Платьице не придавало никакой защиты, особенно от холода, от которого ноги уже посинели, а сложенные на груди руки дрожали. Всхлипывая, девчушка не могла даже пошевелиться и утереть горячие слезы с лица.
- Тише, иначе тебя услышат, - прошептал ласковый голос совсем рядом.
В кромешной тьме девчушка разглядела чужие детские ноги и руку, которая истекала кровью от раны.
- Тебе нужна помощь, - дрожащим голосом сказала девчушка, приседая на корточки возле предположительного тела во тьме.
- Все в порядке, я итак желаю умереть, - прошептал слабый голос. – А ты не плачь, тебе стоит быть сильной и здоровой, чтобы тебя не выбросили, - раненая рука шевельнулась, и тело зашипело от боли, поскольку крови оказалось больше, чем предполагалось.
Резким движением девчушка оторвала грязный кусок от своего платья и перемотала рану на руке. Присев рядом возле тела во тьме, девчушка обрадовалась, что здесь не одна. Но больше никто не проронил и слова. Поэтому она быстро уснула, чувствуя, как по оголенным ногам властвует ледяной ветер.
- Ты знаешь, как красиво цветут цветы летом? – яркая улыбка женщины, которая нежно гладила шелковистые волосы маленького ребенка.
- Мама, они же желтые! – воскликнул маленький ребенок.
- Да, это же одуванчик, - переливистый смех, ветер поднял огненные волосы в воздух.
- Мама! – маленькая девочка подбежала со спины к матери, сидящей на корточках возле ее брата, и обняла ее за шею.
Молодая женщина рассмеялась, беря в руки маленького мальчика и целуя в щеку свою дочь, стоящую рядом.
Как я скучаю...
В голове прозвучал длинный гудок, болезненное покалывание во всем теле и грозный голос. Резко распахнув глаза от испуга, девчушка увидела над собой заросшего густой седой бородой человека, лицо которого было перекошено от злобы. Он что-то орал на непонятном ей языке и больно хватал за руки, заставляя подняться на ноги. Она вскрикнула от болезненных пронзивших пятки иголок, поскольку она не только замерзла, но и слишком устала от нервного срыва.
- Поднимайтесь, твари! – кричал какой-то мужик в грязных сапогах, и с плетью в руке, видимо, тот, кто охранял всех, как ни странно на понятном языке.
Все они - множество девушек от десяти и где-то до двадцати лет. Очень молодые, некоторые на вид вообще дети. Ободранные, пораненные, напуганные, со слезами на лицах, грязные с ног до головы, полуголые, несчастные рабы. Именно рабы.
Огромный ржавый, с дырами на вагонах и внутри с корзинами продуктов поезд являлся торговым. Этот торговый поезд возил товар по всему миру. Товар как материальный, так и физический, то есть торговая марка людьми. Эти все люди предназначены для великих господ вампиров.
Во времена Великой третей мировой произошло нашествие не инопланетян, как когда-то предполагалось, а вампиров, монстров, оборотней. Все эти существа желали захватить власть в свои руки. Только вампиры оказались намного сильнее любой другой расы, люди были просто низшим существом по сравнению со всеми этими сверхъестественными существами. Таким образом, человек пал на самую низкую планку своего существования и развития. Сейчас миром заправляют вампиры, которые со временем стали охотиться на людей более цивилизованным способом – вылавливание. Охоту на людей отменили, но дань с них стали брать высокую – человеческий ребенок. Если в семье превышалось равное количество дозволенности рождения, то у них имели право отобрать «лишнего ребенка». Таких детей называли артрами. Артр – это дитя запрещенного рождения, оно должно быть идеальным для производства хорошей крови для их будущего хозяина. Со временем люди смекнули в чем подвох и стали урезать минимум рождаемости детей в семье. Дети стали постепенно исчезать. Люди урезали количество своего существования. Человеческое дитя стало роскошью для любого вампира, поэтому стали расти набеги контрабандистов на жилые поселки людей. Взрослых и старых, немощных убивали, а детей похищали и продавали в определенных борделях, которые занимались воспитанием будущего человеческого раба и пищи.
Но были еще и другие люди – горуны. Горун – это слуга, который был уродлив, неповоротлив и туп. Ведь есть в мире люди, которые рождаются не по своей воле, а по природе некрасивыми, или, у которых генетика предрасположена к психическим, или физическим отклонениям. Больных просто отсеивали и выбрасывали в город Трущоб. Слугами были в основном мужчины, которых использовали как свободное силовое орудие, которых держали за свое состояние.
Остальные люди, которых не успевали выловить, или уничтожить, сумели превратиться в разбойников. Когда-то девчушка мечтала стать разбойницей и выйти замуж за такого смелого мужчину, который бы защищал ее от гадких вампиров. Но не судьба.
Охранники установили всех дрожащих особей слабого пола в колонку и приказали стоять смирно, ведь идет их главарь. Командир этих гадких похитителей был лысый низкорослый старикашка, который ехидно усмехался и хромал в сторону самых маленьких девочек. Присмотрелся к каждой дрожащей девочке и отошел подальше от колонны.
- Какие-то они все темные и уродливые, - раздраженно цокнул языком старикан, опираясь на деревянную палицу, которую ему подал слуга. – Слушайте сюда! – поднял руку и грозно нахмурился. – Вы все отныне моя собственность и должны повиноваться мне! Все вы теперь рабы борделя «Квазар» и его хозяина Давора.
Но никому из дрожащих маленьких телец не было дела до их нового хозяина, который распинался перед ними, лишь бы они поняли, кто тут главный. Все были до безумия напуганы, уставшие и голодные. Казалось, холод разъедал кожу.
- Отведите их в подвальное помещение, сегодня я отберу артров и горунов, - пробормотал старикан и похромал в другую сторону борделя.
Огромное здание в виде японского дворца оказался весьма шумным борделем. Он составлял три этажа: первый прием гостей, второй сохранение артров и горунов, третий учебный подол. Подол – это жизненно необходимое обучение каждого раба, поскольку от этого зависит продажа товара. Подолов есть три вида: первый исключительно женский, в котором обучают молодых особей для будущих вампиров красивых манер, соблазнительных движений и похотливого послушания – ломают нежные девичьи души, второй – мужской. Во втором подоле отбирают смазливых и невинных мальчишек, которые могут пойти на артров, и крепких мужчин, которые сгодятся для тяжелой работы, такие должны быть исключительно уродливыми, но сильными. Третий подол служит для обучения слуг и служанок, которые попали в число горунов, или просто им не повезло в первом, или втором подоле. Вот такая система, которая должна существовать, для крушения человеческой души и строения цепочки отбора. Со сломленной душой ты уже не человек.
- Каждому из вас будет дано время для ухаживания за собой, - начал говорить старик, которого подвезли на передвижном стуле перед колонной в подвальном помещении. – Каждому из вас стоит следить за своим гигиеничным состоянием и здоровьем. Слушаться должны будете беспрекословно, иначе пострадаете хуже некуда, - с угрозой в голосе сказал старик, держа в руке свою палицу. – Бить вас будут исключительно такой штукой, - указал на палицу, - а не плетьми, товар же может пострадать. А на ваших тельцах не должно быть шрамов от плетей, тем более на лице, вы же не хотите попасть в подол горунов, - ехидно захихикал. – Итак, - тяжело поднялся на короткие ноги, поднимая свой белый плащ из шелка. – Сейчас начну отбор.
Старик приказал подводить к нему по одной девушке, и он начинал допрос: имя, сколько лет, имеются ли врожденные болезни, кем были родители, как росла и где и т.д. В подвале в воздухе витал запах сырости, крови и тошнотворности. От этого стоять было тяжелее и тяжелее. Казалось, что в такие моменты лучше уже и не просто не жить, но и не существовать, ведь это настолько низко быть проданной. Когда девчушку схватили за руку, она разнервничалась и стала инстинктивно вырываться, потом кусаться, пока ее по спине не ударила палица старика.
- Ану прекрати, дрянная! – заорал ей прямо в ухо, когда она свалилась наземь перед ним. – Встань! – ударил по ногам, и она вскрикнула, подорвавшись. – Хм, - осмотрел полуголое девичье тело и задумался. – Прекрасно.
Старик засмотрелся на тело, не замечая, как девчушка сжимала руки в кулаках и вся дрожала от страха. Его маленькие хитрые глаза смотрели на длинные густые и сальные волосы девушки.
- На удивление мягкие, как шелк, - помяв в руке свесившиеся впереди волосы девчушки. – Ану смотри сюда, - больно сдавил подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. – Оу, мама мия, чудесно, - радостно цокнул языком старик. – Медовка! – прямо на старика смотрели все в слезах большие яркие медовые глаза. – Ты определенно прирожденный артр! А волосы просто превосходные длинные, редкостны. Огненный цвет, невероятно, – отпихнул в сторону отобранных девушек. – Скажи мне свое имя, дитя.
- Амм, - девчушка подняла голову и посмотрела на старика. – Айли, - снова опустила голову.
- Красивое имя, - утвердительно закивал. – Твой возраст, дитя.
- Мне 15, - очень тихо ответила девчушка.
- Она определенно артр, - сказал Давор, сам себе кивнув. – Отобранных уведите и вымойте, - попутно присматриваясь к остальным девушкам и хмурясь от недовольства, отдал приказ служанкам.
Подчиненные перетаскивали девушек в разные стороны, ловко цепляя их плетями за запястья и волоча в стороны. Старик быстро переключался с одной девушки на другую и постоянно причитал, что его подчиненные привезли в этот раз больше сброда, чем надобно. Артров было намного меньше, нежели горунов. Видно было, что хозяина Давора это очень огорчало.
- Страшно, - неожиданно прозвучал тихий дрожащий голос за спиной Айли.
- Да, - также тихо сказала Айли, даже не поняв и не увидев, кто это озвучил ее мысль.
Их завели в огромную ванную комнату, где уже ожидали другие служанки, которые со скоростью молнии сразу же принялись снимать с новеньких грязную ободранную одежду и хорошенько намыливать их тела. Айли нравилась горячая вода, которая струилась по телу и вымывала сальные волосы. Чистота для девушки – уверенность. После всего девушек усадили за длинный деревянный стол, где расставили еду – третий этаж, где будет проходить их обучение.
- Ешьте, после спать, вам необходим отдых, - утробным грозным голосом провозгласила женщина, которая перед этим назвалась смотрительницей.
Смотрительница была вся в шрамах и костлявая, ее черные глаза отражали полноту яростной злобы и жестокости. Эта женщина была весьма опасной. Чуть только подметит, что кто-то из девушек держит не так ложку, или разговаривает за столом, тут же бьет кнутом, который носила за поясом. Одета она была как мужчина, черные латаные штаны и такой же пиджак, ее седые волосы завязаны в хвост, поэтому она казалась еще строже и ужасней, чем есть.
Кровати для рабов были обычными твердыми матрацами, которые лежали прямо на пыльной земле. Все что покрывало матрац это дырявое постельное, еще и серого цвета. Присев на свой матрац Айли заметила возле него старую облупленную от серой краски тумбочку со стоящим на ней прикроватным свечным фонариком. Девушка провела по его ржавым ободкам рукой, он ей понравился.
- За своими кроватями и комнатой ухаживать будете сами, за вашим телом и здоровьем буду следить я. Стирать, шить, убирать будете сами, повиновение беспрекословное. Думаю, вам это уже сообщал хозяин. Запомните, пощады не будет. Ненавижу непослушания, тем более шалости, - черные глаза потемнели до кромешной тьмы и угрожающе посмотрели на каждую из девушек. – А теперь спать, - гаркнула женщина и ушла.
Девушки молча закопошились. Всем было страшно, а еще больше они боялись, смотрительницу.
Айли лежала на матраце и перебирала свои подсохшие ярко огненные волосы, которые так поразили хозяина борделя. Ему понравились ее медовые глаза, но смотрительнице не понравилась молочная кожа, она говорила, что такая слишком чувствительна. Что ж поделать, Айли такой родилась и всю жизнь росла. Только вот характер подавила беда. Ее отобрали у несчастного отца, который яро отбивал свой единственный яркий лучик в жизни. Поэтому гадкие вурдалаки его убили у нее же на глазах. Проливая горькие слезы по отцу, она не увидела, как маленьких братьев сожгли в доме, когда они стучали в запертые двери и звали на помощь. Вурдалаки не взяли мальчиков, потому что они были слишком малы. Среднему мальчику было лишь пять лет, а близнецам два годика. Айли тогда отключилась, а проснувшись, поняла, что попала в торговый паровоз с рабами для вампиров. Оттуда их продали на торговый поезд с товарами. Так она попала в бордель «Квазар». Мама ушла, когда дала жизнь близнецам. С глаз потекли столь знакомые слезы горечи.
Девушка стряхнула рукой слезы, ведь если продолжит плакать, наутро глаза будут красные. Боялась, что огребет из-за этого, ведь нельзя приводить себя в ужасное состояние. Теперь она товар. И должна проявлять нужное качество, чтобы не облажаться и не попасть в число горунов. Давор говорил, что если они проявят неуважение, или непослушание, сразу же попадут в отряд горунов, а там условия куда хуже, нежели он дает им. Айли лишь думала, куда уж хуже, поэтому боялась сделать лишний шаг, чтобы ее не отправили к горунам.
Смотрительница лишь пригрозила девушкам не портить друг другу репутацию и главное беречь лицо. Именно лицо главное для артров, ведь внешность для вампиров это их честь и гордость. Айли не понимала столь ярой беготни за внешними особенностями артров, но таковы законы и ей пришлось сразу же им кориться. Главное, она необычна среди черной массы девушек. Каждая была темноволосой, или шатенкой, а она огненно рыжая, их глаза ничем не отличались от любых темных глаз человека, а у нее яркие медовые и большие, кожа загрубелая и мягкая карамельная, а у нее молочная. Да уж, внешностью она отличалась, но затравленным видом отнюдь. Конечно, страх, горести, печаль отпечатались не только на ее сердце и душе, но и на лице. Никаких намеков на радость и улыбку и в помине не было, поэтому этим она вряд ли придется по душе какому-то вампиру, которого волнует его репутация.
В итоге девушка безумно переживала. Смотрительница предупредила девушек о критических днях. Не врать и не скрывать. Иначе учуяв запах крови от девушки, вампир может не сдержаться и, кроткая подобия малышки, превратиться в месиво за минуту. Конечно, они решили проверить каждую из девушек на наличие женской личности. Завтра они хотели проверить их девственность, от этого некоторые девушки зарыдали, ведь это будет делать сам Давор. Говорили, что он лишает этого понравившихся ему девушек. Ведь перед вампирами не позволено появляться невинной. При лишении невинности появляется кровь, грязный запах такого выделения может вызвать отвращение, или сумасшествие у вампиров. Поэтому по правилам хозяин борделя должен об этом позаботиться. Но бывают такие, которых берут невинными, поэтому некоторых оставляют нетронутыми, это так же решает хозяин борделя. Айли страшилась его больше всех, ведь все время именно ее он пожирал взглядом. Ее тельце под дырявым укрытием задрожало, она зажмурила глаза.
Внезапно со второго этажа раздались крики и полные ужаса возгласы. Давор громко кого-то звал, а потом, кажется, испуганно приветствовал. Что случилось? Все девушки закопошились и зашушукались. Что-то определенно произошло. Тихонько пробравшись к запыленному единственному окну в их комнатушке, Айли протерла рукой стекло и глянула в чуть чистенький круг стекла. Внизу стоял черный джип, скорее всего дорогущий, по обе стороны стояли люди в черном. Охрана. Наверное, какой-то богатенький вампир нанес поздний визит борделю. Странно, ведь все этого гостя страшились, и даже очень, поскольку внизу разговаривали до безумия дрожащими голосами, особенно Давор. Айли даже позволила себе ухмылку, ведь кого-то, но хозяин борделя боится.
Усевшись на матраце, Айли услышала гулкие шаги, приближающиеся к их комнатке. Девушки попрятались под своими дырявыми простынями и зашептались. Пыльная комната вздрагивала от грозного голоса гостя, а слуги и хозяин борделя умоляли не заходить в комнату с новенькими. Огненные волосы встряхнулись от дрожания девушки, но она не имела желание прятаться, ей хотелось своими глазами увидеть этого могущественного гостя.
Запахло кровью...