Глава двадцать первая
— Что?
— Он отправил меня туда! — продолжала восклицать волшебница.
— Нет, тебе нужно отдыхать, — запротестовал Снейп.
— Нет, я не могу, — тихо сказала она, будто бы успокаиваясь, но потом резко вскочила с кровати и убежала прочь, сильно хромая.
Бежала она из последних сил, не восстановив ещё всю энергию. И на встречу ей попались профессор Макгонагалл и сам Дамблдор.
— О, Мерлин, — успела проговорить она, как снова потеряла сознание. Какая глупая, всё-таки.
За ней прибежал Северус и всё им рассказал. В ту же минуту они втроем побежали за лже-Грюмом, а слизеринку оставили на мистере Малфое, который проходил мимо. Снова он понёс её на руках. Снова. Так странно звучит, согласитесь.
— Когда ты уже научишься выпутываться из всего этого здоровая? — тихо усмехнулся он, взяв за руку волшебницу.
Она не ответила, так как крепко спала. Драко следовало бы тоже пойти отдохнуть, но он решил отложить это дело. Вообще, скоро должен прийти Северус с Дамблдором и Макгонагалл и сказать: «Анаис, ты была права». Такое долгожданное. Оно будет таким приятным на слух. Прямо как прохладная вода в пустыне. Правда, сначала Анаис должна проснуться.
Утром их всех соберут в Большом зале. Знаете, смерть Седрика повергла всех в шок. Это не неожиданность, но по многим это ударило слишком сильно. Страшно было думать, что Тёмный Лорд действительно вернулся.
Он уснул, сидя рядом с волшебницей и держа её за руку. Не ушёл, всё-таки. Не хотелось слушать всяких Пэнси и Теодоров. Они бы говорили о Том-Кого-Нельзя-Называть, придумывая теории и разные сплетни.
Утром, когда солнце уже светило во всю, Энни начала просыпаться. Как и когда засыпаешь, просыпаешься не в одну секунду. Она одернула руку, сразу не поняв, кто её держит и из-за этого Малфой тоже проснулся.
— Драко? — тихо спросила она. — Что ты тут делаешь?
Он протёр глаза кулаками и взглянул на часы. А ей в голову ударили воспоминания вчерашнего дня.
— В обед всех собирают в Большом зале, — оповестил он её, не зная, что ещё сказать.
Слизеринка нахмурилась.
— Что вчера произошло? — вдруг медленно спросил он затем, пододвигаясь ближе. — Что ты делала с Поттером в том лабиринте?
Ничего не ответив, она просто закрыла глаза. Говорить об этом не хотелось. Хотя она знала, что придётся.
— Давай потом, Драко, — попросила волшебница, — сейчас немного не до этого.
— Хорошо, — ответил тот и получил слабую улыбку от девушки.
— Я думаю, что увидимся мы не скоро, — сказала она после недолгого молчания. А ведь вчера она могла погибнуть…
Он понял, что волшебница вряд ли захочет поехать с ними на поезде и может даже не захочет попрощаться с остальными.
— Напиши, как поправишься.
Получив одобрительный кивок, Малфой наклонился и поцеловал Энни в щеку. Вспомнив, как она оставляла на его щеке следы от помады, он усмехнулся. В последнее время между ними всё было не так, как раньше. Было меньше подколов и шуток, больше некой поддержки.
Глаза Анаис поникли, когда он ушёл. Понимание того, что они не увидятся, вероятно, всё лето, появилось очень быстро и уходить не собиралось. За эти полгода она привыкла, что он всегда рядом. При всех обменивались колкими замечаниями, а наедине обменивались мыслями. Но на каникулах ей будет не до него.
Глубоко вздохнув и поняв, что никто не придёт, она решила сама пойти в Большой зал. Профессора почему-то не заглянули.
Встав с этой койки, волшебница вспомнила, что подвернула ногу.
«И как я только бегала так?» — подумала она.
Взяв палочку и, хромая, Энни двинулась в путь. Видимо, мадам Помфри взяла выходной, раз она даже не заботится о слизеринке. Её помощниц тут тоже не было. Странно очень. Все уже там собрались и она опоздала?
И да, все уже собрались и она опоздала. Когда хромаешь, то идёшь не очень быстро, знаете ли, Дамблдор.
Появившись на пороге в зал, Анаис остановилась. Сверху висели чёрные флаги, и все сидели спиной к ней, поэтому не могли увидеть её.
— …что, хотя мы все из разных стран и говорим на разных языках, наши сердца, — Дамблдор замолчал, увидев её на пороге, но всё же продолжил, — бьются как одно сердце.
Волшебница простояла там всю его речь, так и не сев никуда. Хотелось остаться незамеченной, став простой тенью. Чтобы никто не увидел, не вспомнил о ней. Всё-таки, хоть с Седриком они не были друзьями, чувствовалась горечь утраты. Ведь он тоже был просто парнем, да и на его месте могла быть она. Хотя, может быть, это просто осадок от встречи с Волан-де-Мортом.
Когда все начали вставать и уходить, Энни и след простыл. Она ушла в подземелья в кабинет отца. Не пришёл он, придёт она.
— Папа, — выдохнула она, когда он наконец появился.
Северус подошёл и крепко обнял дочь. По её щеке потекла одинокая слеза — ей не хватало его вчера. Пришлось снова выбираться самой.
Спустя какое-то время они всё-таки заговорили о вчерашнем.
— … что мне делать? — тихо спросила она в конце рассказа.
Он не знал, что ответить. Нужно было подумать. Может даже обсудить с Альбусом.
Потому что дилемма: терять силы всякий раз, когда этого захочет Тёмный Лорд, если не прийти к нему и не стать Пожирателем, или не страдать физически, но морально, ведь помогать ему вообще не хотелось? Несмотря какое зло из двух она выберет, всё равно будет несчастна, тем более, будет большой риск умереть, наверно, в любой момент.
Так может, вопрос не в этом, а в другом. Смерть от рук Тёмного Лорда, если не повиноваться ему, или смерть от рук добрых волшебников, может даже от самого Гарри Поттера?
Сложный вопрос, на него за день не ответишь.
— Не хочешь ни с кем попрощаться?
Волшебница помотала головой, не посмотрев на того, кто сзади. Она стояла возле окна, наблюдая, как ученики трех школ обнимаются и говорят это «до встречи», улыбаясь или плача.
— Прости, что не поверили тебе, Анаис.
Теперь она всё-таки повернулась. Профессор задумчиво покрутил кончик своей длинной бороды и подошёл ближе. Она кивнула. Смотреть на него тем надменным взглядом уже не хотелось. Да, она оказалась права, но какой ценой?
— Северус всё рассказал. Мы разберёмся с этим, — спокойно сказал он.
— Надеюсь, — тихо усмехнулась она.
— Жди скоро сову, — теперь кивнул он.
Посмотрев ей в глаза, он развернулся и ушёл. Волшебница вздохнула и продолжила смотреть в окно. Короткий разговор, но дольше и не надо. Дамблдор попросил прощения и сказал ждать сову — этого хватало.
Уехав из Хогвартса таким образом, что волшебницу никто не видел, они с отцом решили этим летом остаться в их доме. Он был не так плох и тем более, его можно улучшить.
Никому на письма она не отвечала. Писал ли кто-нибудь вообще? И какая разница? Сову от Дамблдора она не получала, хотя может её получил отец. Анаис написала письмо только Драко, где рассказала, как она в целом, без подробностей. Про тот вечер на кладбище даже не упомянула.
Эмоций у неё не было. Ни одной. Грусть, сожаление, тревога, гнев, страх, раскаяние, отчаяние — что это всё? Было лишь чувство безысходности.
Прошла всего-то одна неделя, а будто всё лето.
— Анаис, нам пора, — раздался голос Северуса.
Волшебница нахмурилась. Она взяла палочку и пошла к отцу. Сегодня никаких новостей не было.
— Куда мы?
— Узнаешь, — ответил тот и поднял руку.
Она коснулась её, и они трансгрессировали. В голове сразу возник тот день, когда лже-Грюм отправил её к нему. А перед глазами возникла другая картина. Какая-то комната, в которой находились разные волшебники. Среди них и знакомые и нет.
Анаис всех внимательно оглядела. Дамблдор кивнул ей и предложил сесть. Она села и молча начала гадать о том, что тут происходит. Когда к ним прибавились ещё несколько людей, Альбус начал говорить:
— Спасибо всем, что откликнулись так быстро. Я вынужден был принять срочные меры, так как вы знаете, что Тёмный Лорд возродился, а с ним возродился и Орден Феникса.
Брови слизеринки взлетели вверх. Орден Феникса? Что она тут делает?
Представив всем всех, он объяснил, что тут забыла пятнадцатилетняя Анаис. Поттера он не хотел трогать почему-то, а она была тут единственная, кто видел его.
Всё собрание она сидела тихо, лишь иногда отвечая на разные вопросы, касающиеся Сами-Знаете-Кого. И всё равно она не поняла, зачем она им нужна. Видела она Волан-де-Морта, ну и что? Задала она этот вопрос только когда участников Ордена стало меньше. Если точнее, то остались только она с отцом и Дамблдор.
— Анаис, — начал Альбус, — у меня появилась идея.
А дальше он сказал то, чего она боялась:
— Ты должна войти в ряды Пожирателей Смерти.
Продолжение следует...