31

За пару часов нахождения в небольшой серой комнатке, которая начала не просто раздражать, а уже неимоверно бесить, девушка изучила буквально все. Железная дверь была около двух метров в длину и метра в ширину, рядом с ней находился маленький считыватель ключей; внизу мрачные серые стены были грязными, как будто по ним специально хорошенько прошлись подошвой; матрас на кровати был тонкий и весьма неудобный, но вот пастельное белье было идеально белым и идеально глаженным; потолок явно побелённый, причём не один раз и не в один слой. В целом, картина мрачная, как и ситуация, в которой находилась Андреа.

Энди в очередной раз вздохнула и присела, вновь оглядываясь по сторонам в надежде, что хоть что-нибудь изменится. Но все по-прежнему оставалось на своих местах. Если вплотную подойти к двери, то совсем тихо можно услышать голоса работников. Правда, разобрать ничего не получалось, стоял гул. Ди не переставала крутить серебряное кольцо Зака. Блондинка сняла его, начиная рассматривать. Обычное. Холодное. Металлическое. Андреа играла с украшением, подбрасывала его в воздухе, затем ловила, вновь подбрасывала и думала. Думала, думала, думала... О Заке. О ее милом Заке, по которому так сильно скучала. Ди хотела побыстрее увидеть это родную улыбку, она чувствовала, как душа настойчиво требует ее. Это такая прекрасная любовь! Идеальная, бесконечная. Но почему же тогда поцелуй Адама оставил жгучий след? Ди ведь не могла влюбиться в двоих одновременно. Она любила только Закари, а новый знакомый был лишь симпатией. Да, только симпатией, больше ничем. Ведь дома ее ждёт Зико, с Адамом же девушка расстанется сразу после завершения своей маленькой миссии. Она оставит паренька с разбитым сердцем, но что поделать — он знал, что Ди связала себя с Заком прочными веревками, поэтому если брюнет и останется расстроенным из-за невзаимной симпатии, то это только его вина. Такие рассуждения девушки, как ей самой казалось, были самыми верными. Было глупо выбирать Адама, да и вообще было глупо выбирать. Зак ее парень, какие вообще могут быть размышления о выборе между новым и любимым?

Глупая-глупая Энди.

Кольцо вновь полетело наверх, немного покружилось в воздухе и упало не в ладони девушке, а на пол, закатываясь под кровать. Андреа оперативно встала на колени, наклонилась, чтобы достать украшение, и увидела вентиляционную дверцу, а рядом — кольцо. Доставь вещицу и надев ее на палец, блондинка поднялась на ноги, отряхиваясь от грязи и пыли. Стало интересно, можно ли открыть эту пластиковую дверь. Делать все равно нечего, только бездумно лежать на кровати и пялиться в потолок. Хоть бы книги положили, а то сидеть в полнейшей тишине без дела просто невыносимо. Ди начала медленно отодвигать кровать от стены. Было тяжело сделать это то ли от того, что сама кровать имела неподъемный вес, то ли от того, что она была прикручена к полу. Андреа все же склонялась к первому варианту, ведь на какие-то жалкие миллиметры она смогла отодвинуть единственный в комнате предмет мебели. Да это и комнатой-то назвать сложно. Больше похоже на изолятор временного содержания. Когда кровать все же была отодвинута к противоположной стене, а вентиляция открыта для осмотра, девушка присела на корточки, чтобы изучить пластиковую дверцу. Ди старалась открыть проход, но для этого нужно было приложить немало усилий. В целом, ожидаемо. Но девушка не сдавалась — она разными способами пыталась убрать единственную мешающую ей в этот момент вещь. Минута, две, три и вот Энди наконец открывает вентиляцию, победно улыбаясь. Отложив белую пластмассу в сторону, блондинка заглянула внутрь: темнота и пыль. Замечательно, подумала девушка и, кинув последний взгляд на серую комнату, на свой страх и риск полезла в вентиляционный канал. Ни телефона, ни фонарика не было, зато была легкая клаустрофобия и страх за собственную жизнь. Ещё Ди боялась, что под ее весом шахта провалится, хотя это было просто невозможно.

На середине пути ей показалось, что дальше лезть совсем не надо, ибо худо будет. Поэтому Андреа так и осталась на какое-то время стоять на четвереньках, вдыхая пыльный и грязный воздух. Хотелось чихнуть. И быстрее выбраться, потому что стены будто начали давить на Ди. Пыль прилипала к рукам, к одежде, оставляя только отвратительные ощущения. Откинув спутанные волосы, Андреа с тяжелым вздохом полезла дальше. И в далеко наконец был виден свет. Девушка как можно скорее поползла к дверце в полу вентиляции. Она была намного больше, чем та в комнате. Блондинка подергала за края, понимая, что открыть пластиковую дверцу не составит труда. Отложив ее в сторону, Энди высунула голову вниз, осмотрелась, поняла, что поблизости никого нет, потому что вентиляция выходила в темную комнату, и медленно начала спускаться. Корячась, пытаясь не сломать себе кости, девушка спрыгнула вниз, больно приземляясь на ступни. Противные ощущения полезли вверх по всему телу, и Ди готова была завыть. Прислушавшись и оглядевшись, Энди не обнаружила никого рядом. Маленькая комнатка, в которой кроме двух одинаковых дверей на противоположных стенах ничего не было. Блондинка подошла к одной и приоткрыла. В лицо ударила полоса белого света, а серьезные голоса заставили с силой захлопнуть дверь. Андреа тяжело дышала, от страха округлив глаза, и побежала к следующей двери, открывая ее и попадая в огромную комнату, подсвеченную синим светом.

Девушка ужаснулась увиденной картиной. Она застыла на месте, рассматривая помещение. По телу пробежал легкий холодок, а в глазах потемнело. Люди. Много людей, что находились без сознания, были подвешены на специальную аппаратуру, больше пожую на ИВЛ. Они склонили головы вниз, их грудные клетки поднимались и опускались, а аппараты беспрерывно работали, громко и тяжело гудели. Несколько рядов, в каждом от пяти до десяти людей разных полов и возрастов. В некоторых рядах впереди стояли огромные капсулы с эмбрионами в жидкости противно-лимонного цвета. Легкий ветерок от кондиционеров развевал одежду — серую майку и серые шорты. Андреа почувствовала, что в помещении была низкая температура. Съёжившись, Ди медленно двинулась вперёд. Ноги, казалось, совсем не хотели двигаться, они стали такими тяжелыми и неподъёмными. С каждым шагом блондинка ужасалась все больше. Люди выглядели замученными. Их тела выглядели безжизненно. Девушка подошла к мужчине преклонного возраста. Его седые волосы практически все выпали, красные вирусные пятна располагались на всем лице, разве что только нижняя область лица оставалась нетронутой, ярко-выраженные синие вены устрашали. Следующая была женщина средних лет. Ее узкие глаза были открыты, это несомненно заставило сконфузиться Энди. Продолжительное время девушка всматривалась в лицо восточного типа, стараясь вспомнить, где же она могла видеть эту женщину. На серой майке Ди заметила маленькую вышитую надпись — Мэг Джинни. Имя казалось таким знакомым, да и лицо тоже. А затем блондинка вспомнила — гадалка из центрального парка. На ее лице была россыпь красных точек, а руки в ярко-синих, так же как у старика, венах. Ди аж передернулась, увидев эти ужасные руки.

Бродя по другим рядам, Андреа заметила яркие фиолетовые волосы, которые под синим цветом больше походили на чёрные. До боли знакомая цветочная татуировка на руке, большой шрам на бедре... Мелани! Энди подбежала к подруге, хватая ее за ледяные ладони с маленькими татуировками на пальцах. Чёрный облезлый лак на ногтях и разноцветные волосы заставили Ди вспомнить, какой была подруга. В последний раз они виделись недели две-три назад, потому что Мел заболела, ее увезли в кооператив. Теперь становится ясно, куда и зачем забирают всех заразившихся. Как хорошо, что отец приказал оставаться дома в тот день, когда Андреа только-только обнаружила красные пятна на лице. Значит, Бенджамин знал обо всем этом, а именно поэтому старался защитить дочь. Ди не могла нормально размышлять. Она со страхом в глазах смотрела на подругу, на ее красные родинки и синие вены. Девушка хотела заплакать, хотела спасти эту яркую девчонку, хотела, чтобы Мелани вновь крепко-крепко обняла ее и начала шептать какой-то бред на ухо. Но сомнительный и весьма страшный аппарат, название которого блондинка не знает, не мог позволить забрать Мел с собой. Что-то странное творилось в Детройте. Что-то странное и необъяснимое. Андреа даже начала думать, что лаборанты ставят опыты над заболевшими. Иначе как объяснить эти уродские выступавшие вены? В них ведь явно что-то кололи. Для подтверждения своей догадки, блондинка даже взяла руку подруги и, приблизившись, рассмотрела. И правда, свежие крохотные дырочки говорили лишь о том, что либо из присутствующих выкачивают кровь, либо наоборот вливают что-то.

— Я спасу тебя, Мел, — прошептала Энди, сильнее сжимая руку подруги.

Ее как будто совсем безжизненное состояние пугало Ди. Было невыносимо смотреть на бледное лицо с покраснениями, на волосы, находящиеся в неряшливом состоянии, на ноги и руки в синяках. Андреа не хотела даже думать над тем, что происходит с этими невинными людьми. Они не по своей воле стали пленниками этого страшного вируса, пленниками всех тех, кто специально создал его. Эти аппараты, возможно, единственное их спасение. Без них жизни нет, без них они просто погибнут. Но что будет дальше? Если хоть какой-то шанс, что их до смерти не заколют препаратами? А главное, для чего вообще все это? В какой же грязной лжи мы все живем!

— Ты кто?

Андреа опустила руки Мел и повернула голову направо. В паре метров от неё стоял короткостриженный мужчина в очках и в распахнутом белом халате. Сигарета в его руках тлела, пепел падал на пол, лаборант носком ботинка растирал его. Другая рука находилась в кармане клетчатых брюк, а устремлённый на нарушительницу взгляд казался таким насмешливым. Как будто мужчина не собирался вызывать охрану, не собирался докладывать всем. Он просто медленно подходил к Ди, делая глубокие затяжки. Блондинка почувствовала яркий запах сигаретного дыма и сморщилась.

— Разве здесь можно курить? — поинтересовалась Энди, продолжая стоять на месте.

— Разве тебе можно здесь находится? — усмехнулся мужчина. На его бейджиком было написано «Оливер Кейзел».

— Думаю, нет, — скептически протянула девушка.

— А мне вот наплевать на то, что нельзя курить в зданиях.

— Может, тогда и на меня наплевать будет? Разойдёмся, будто ничего и не было?

— Нет, извини, мне нужно доложить начальству, — он резко развернулся и пошёл в противоположную сторону. — У тебя есть пара секунд, чтобы убежать. Попробуй, вдруг получится.

Работник засмеялся, а Ди лишь негромко выругалась и, кинув взгляд на подругу, побежала к двери, из которой пришла. Лезть обратно в вентиляцию даже смысла не было — слишком высоко. Единственным вариантом остаётся выйти через другую дверь в коридор, а дальше действовать по ситуации. Вероятно, ее поймают, но лучше об этом не думать. Девушка услышала, как мужчина шумно нажал на кнопку в стене — ту, что была ярко-красная, на которую сразу обращают внимание. Сигнализация начала издавать противные громкие звуки, приятный синий цвет сменился на кроваво-красный, а ещё вдалеке был слышен громкий топот. Андреа застонала и ускорилась. Она абсолютно не знала, куда бежать. Вокруг все было белое, а обескураженные лаборанты прижимались к стенам. Обернувшись назад, Ди увидела, как толпа охранников бежит за ней, кричит остановиться. Дышать становится неимоверное тяжело, страх собирается поглотить блондинку с ног до головы, сбить ее и заставить катиться кубарем. Земля как будто уходит из под ног, когда после поворота Энди резко врезается в грудь высокой женщине. Подняв голову, Ди неразборчиво бормочет ругательства себе под нос и стонет, ведь перед ней она — Беатриса Моника Мюллер с нахальной ухмылкой и скрещёнными руками. Девушка оборачивается: сзади ее окружает охрана с оружием.

— Здравствуй, Энди, — с сухой улыбкой произнесла Беатриса.