«С парнями нужен глаз да глаз!»
— Ты точно не хочешь с нами в поход? — крикнула Глория, перекрывая оглушительные стенания надуваемого матраса. — А то дождь перестал! Твоим легким полезен свежий воздух!
Они сидели в гостиной, заставленной частично распакованными вещами, и смотрели через раздвижные стеклянные двери, как Бо воюет с палаткой «GigaTent» цвета хаки.
— Точно не хочу!
Мелоди хмыкнула про себя. Ну кого они обманывают? Кашемировые пижамки, восьмиместная палатка, простыни «Frette» на мягких матрасах «AeroBed», графин с мохито и проектор с первым сезоном «Остаться в живых». Тоже мне, поход! С тем же успехом можно сунуть в рот выхлопную трубу городского автобуса и сказать, что это ингалятор!
Кроме того, у нее были свои планы. Кандис собиралась на свидание — третье на этой неделе. Когда она уйдет, можно будет засесть у нее в комнате с пакетиком самодельного попкорна и смотреть свое любимое ТВ-шоу: «Большая потеря». Только показывают его не по телеку, и оно не про похудание. Оно про одну девочку по имени Мелоди, которую угораздило втрескаться в непредсказуемого ботаника, и вот теперь она в субботу вечером сидит в одиночестве и пялится в окно. Это шоу показывали уже третий вечер подряд...
— Ну что, Кандис ушла! — объявила сестрица, которая вышла к ним в суперкрутом мини-платье с декольте и фиолетово-бело-голубым узором под шибори. Серебристые ботильоны на высоком каблучке лишний раз подчеркивали, какая она вся нездешняя, на случай, если вдруг кто не заметил. — Как вам моя прическа? — спросила она, взбивая свои песочно-золотистые кудряшки. — Не слишком сексуально?
— Ты когда-нибудь вообще думаешь, что говоришь? — удивленно хихикнула Мелоди.
— Видишь ли, я встречаюсь с Джейсоном, а у него нет совершенно никаких шансов, — объяснила Кандис, подмазывая губы блеском. — И я не хочу, чтобы он себе вообразил невесть что. Я просто собираюсь заставить ревновать Лео!
— Знаешь, по-моему, для того чтобы он вообразил себе «невесть что», достаточно будет этого платья, — заметил вернувшийся со двора Бо. — Прическа — вопрос второстепенный.
Его серо-стальная флиска от «Prada» была вся в травинках.
— Ступай-ка к себе наверх, по-моему, ты что-то забыла надеть.
— Папа! — Кандис сердито топнула каблучком. — Мы что, в разных домах живем? Тут духотища, как в Майами, еще один слой одежды — и я умру от теплового удара! Мне даже не пришлось пользоваться увлажнителем для волос!
Она вытянула одну из кудряшек и отпустила ее. Кудряшка свернулась, как пружинка.
— Видели?
— В среду должен прийти мастер, он разберется с отоплением, — Бо вытер свой загорелый лоб. — А теперь ступай и оденься как следует, а не то я нацеплю на тебя ту восьмиместную палатку, и можешь в ней заставлять Джейсона ревновать сколько угодно!
— Не Джейсона, а Лео! — возмущенно поправила Кандис.
— Может, наденешь мое изумрудное платье-пузырь со своими штанишками «Phi»? — предложила Глория. Она потыкала матрас ногой, чтобы убедиться, что он как следует надулся. — Оно в ящике с одеждой, помеченном YSL.
— Ой, не зна-аю! — вздохнула Кандис. — К этому нужны черные кожаные ботильоны, а у меня нету...
— Ну, возьми мои «Miu Miu».
Глория сдула прядь каштановых волос, падавших на ее зеленые глаза.
— О, классная идея! — воскликнула Кандис, как будто не подумала об этом заранее. И подмигнула Мелоди, чтобы показать: еще как подумала!
— Ну и хитрющая же ты! — поддела Мелоди, войдя к сестре и плюхнувшись на ее кровать «Parisian» с балдахином. Жесткие металлические столбики приятно контрастировали с розовыми простынями в оборочках и пуховым одеялом из белого атласа. Ничего общего с кроватью Мелоди: она спала на черной кровати-чердаке от «Pottery Barn» с рабочим местом внизу, скромненькой и практичной.
— Понимаешь, Мелоди, если чего-то хочешь в жизни, надо этого добиваться! — объяснила Кандис, пропихивая ногу в упругий кожаный ботильон. — А с парнями вообще нужен глаз да глаз!
Она кивнула в сторону тускло освещенного окна комнаты Джексона.
— Да мне с ним вообще ничего не светит! — сказала Мелоди. Звучало это отвратительно. «Почему так трудно говорить это вслух, ведь я же и так все время об этом думаю?»
— Да? А как же те керамические цветочки?
— Да он же всю неделю целовался с Клео! Он, наверно, просто хотел использовать меня, чтобы заставить ее ревновать, потому что Девл вернулся.
Она перекатилась набок.
— Он просто донжуан, Канди! А я устала от того, что мной играют.
— Ну нельзя же так легко сдаваться! Вот всегда ты так!
Она разгладила руками пышный подол зеленого платья и склонила голову набок.
— А что, недурно смотрится!
По бревенчатой стене комнаты прополз свет фар.
— Ну что, карета моего аутсайдера подана!
— Постарайся быть не слишком сексуальной! — поддела ее Мелоди.
— Только если ты постараешься быть более сексуальной! — Кандис указала на серый спортивный костюм Мелоди с пацификом на груди, делавший ее похожей на охранницу из аэропорта. — Так одеваться просто нельзя!
— Но он же из «Victoria's Secret»! — возразила Мелоди.
— Ага. — Кандис спрыснула Коко и Хлою одним из последних ароматов Тома Форда. — И этот секрет не из тех, что стоит показывать людям!
Она потрепала Мелоди по голове.
— Ты бы хоть пошла, прогулялась немного! А то сдохнешь тут, не от скуки, так от жары!
Она щелкнула пальцами.
— Ну все, Кандис ушла!
И она исчезла, оставив после себя только сладострастный туман «Black Orchid».
Мелоди осталась валяться на кровати, подбрасывая белую атласную подушку и стараясь поймать ее прежде, чем она плюхнется ей на лицо. Что, вот это и есть ее новая жизнь?
Она дождалась, пока высокие каблучки «Miu Miu» простучали по лестнице, и натянула на себя мини-платье, забытое капризной красоткой. С трепетом, что твоя Золушка, она надела серебристые ботильоны и доковыляла до зеркала. Ботильоны отчаянно жали ей пальцы, но зато ее ножки смотрелись в них просто чудно. Длинные, стройные, они выглядели такими же элегантными, как развевающаяся мини-юбка. Фиолетово-синий узор оживил ее серые глаза, они вспыхнули, как рождественская елка. Да, тут было на что посмотреть! Мелоди представила, как выходит в этом платье на сцену и начинает петь... А может, быть хорошенькой не так уж и плохо?
Бррум-бррум!
Если бы не звонок айфона, Мелоди бы так и стояла, пялясь на себя в зеркало.
Она провела пальцем по экрану, заставив умолкнуть рингтон со звуком заводящегося мотоцикла.
— Привет! — сказала она, подкатив к окну белое рабочее кресло сестры.
— Что нового? — осведомилась Бекка. На заднем плане играла песня Эстель «Freak».
— Ничего...
Мелоди смотрела в окно, на белый коттедж напротив. На подоконниках — простые деревянные ящики с полевыми цветами. На огромном клене во дворе — множество птичьих кормушек. Казалось, тут живет типичный маменькин сынок, милый и приятный. Кто бы мог подумать, что он окажется прохвостом и бабником!
— А ты что делаешь? — спросила Мелоди. — Я думала, ты с Бреттом встречаешься! Вы же вроде собирались пробраться на новую «Пилу» в «Синеплекс»?
Эстель умолкла, сменившись клацаньем клавиатуры.
— Родители требуют, чтобы я сидела дома, из-за всей этой истории с монстрами! — Бекка ударила кулаком по чему-то твердому. — Тупизм, скажи? Я ждала всю неделю, чтобы с ним потусоваться, а теперь... — Она снова ударила по твердому. — Мы же просто собрались в кино! О чем они вообще думают? Что на нас нападет волк-оборотень? Или привидение? Хотя нет, погоди! Как насчет пираньи?
Клац-клац-клац-клац-клац...
— А чего ты Бретта к себе не позовешь? — спросила Мелоди и прищурилась, пытаясь понять, что это там мелькнуло в окне у Джексона. Или ей померещилось?
— Да я звала. Он не идет... — Ее тон из гневного сделался разочарованным. — Он хочет непременно побывать на премьере! Так что он пошел в кино с Хитом... по крайней мере, он так сказал.
Клац-клац-клац-клац-клац...
Свет в окне комнаты Джексона погас. Шоу отменили.
— А что там с монстрами-то? — спросила Мелоди, решив наконец проявить какой-то интерес. В школе болтали что-то насчет инцидента в «Маунт-Худ», но Мелоди не обращала на это особого внимания. Подумаешь, монстры! Страшнее девчонок из Беверли-Хиллз все равно ничего быть не может, так что бояться было нечего. Но теперь, когда из-за этого родители не пускают детей гулять, все это начинало выглядеть как настоящее... ну, почти. — Так это не просто байки?
— Ну, мои родители думают, что нет! — простонала Бекка.
— Мои тоже, — добавил знакомый голос.
— Хэйли?!
— Привет, Мелоди!
— Когда ты успела подключиться к разговору? — спросила Мелоди, гадая, не упустила ли она чего-то важного, когда заглядывала в окно к Джексону.
— Она записывает все мои разговоры, и по телефону тоже, — объяснила Бекка. — Это для книги!
— А-а! — Мелоди прикусила палец, наконец-то сообразив, откуда взялось это клацанье на заднем плане. Она не могла сообразить, как к этому следует относиться. — Ну ладно, так о чем мы говорили?
— О монстрах! — напомнила Хэйли.
— Ага, спасибо!
Бекка резко втянула в себя воздух.
— Короче, слухи ходят всякие, но я больше всех верю Бретту, потому что он как раз разбирается в таких вещах.
Клац-клац-клац-клац-клац...
— Он говорит, что в Адском ущелье, примерно в двухстах милях отсюда, живет несколько семей монстров. Они пьют воду из Змеиной реки и добывают пищу в горах Семи Чертей. Летом в ущелье становится так жарко, что они мигрируют на запад, к морю. Они путешествуют только по ночам или по утрам, если утро очень туманное...
Внезапно в окне комнаты появился Джексон. По спине у Мелоди пробежал холодок от неожиданности. Она никогда раньше не видела в окне его самого. Она выключила свет в комнате Кандис, чтобы он не мог видеть, что происходит внутри, и с деланым интересом продолжала слушать лекцию по местному фольклору.
— Что, правда?
Клац-клац-клац-клац-клац...
— Ну, так говорит Бретт, — объяснила Бекка. — А потом, когда наступает осень и становится попрохладнее, они возвращаются назад. Так что нет ничего удивительного в том, что где-то видели монстра: у них сейчас как раз самый разгар осенней миграции...
— Не надо мне было целовать Девла! — угрюмо сказала Мелоди, устав от этой дурацкой болтовни про монстров. — Все только хуже стало!
— А что стало хуже-то? — спросила Бекка. — Все равно между вами ничего не было!
— Жесть! — хихикнула Мелоди. Новая подруга была права. Подглядывать и дуться... глупо это. Надо начинать все сначала, а она пытается начать с конца!
— Это правда, — поддержала Бекку Хэйли.
— Да знаю, знаю! — Мелоди прижалась лбом к холодному стеклу. Ей хотелось плеснуть в лицо холодной водой, но воды поблизости не было. — Я просто купилась на его застенчивый вид. Он ведь даже не особенно красивый!
Клац-клац-клац-клац-клац...
— Ну, спасибо большое! — сказал за спиной юношеский голос.
Мелоди аж подпрыгнула.
— Ой-й-й!
Она резко развернулась и увидела в темном дверном проеме узкий силуэт. От прилива адреналина сердце у нее застучало, точно лодочный мотор.
— Мелоди, с тобой все в порядке? Ответь, Мелоди! — кричала в телефоне Бекка. — Кто там? Монстр?
Клац-клац-клац-клац-клац...
— Да нет, все в порядке, — Мелоди прижала руку к колотящемуся сердцу. — Просто Джексон зашел. Я тебе перезвоню.
Клац-клац...
Она разорвала связь и бросила телефон на кровать Кандис.
— Это Девл звонил? — спросил он.
Его ревность была очень приятна. Мелоди решила его не разубеждать. Пусть еще поревнует!
— Это неважно. Что ты здесь делаешь?
— Меня пустила парочка бездомных, которые разбили палатку у вас во дворе.
Он шагнул в темную комнату.
Мелоди прищурилась.
— Ты что, подслушивал?
— Эй, — сказал он, подходя к окну, — да ведь это же никак моя комната?
— А я откуда знаю! — Голос Мелоди звучал более виновато, чем ей хотелось бы. Она откатила кресло обратно к столу и включила свет.
Когда Джексон разглядел ее, его карие глаза вспыхнули. Мелоди побагровела. Она совершенно забыла, что на ней мини-платье Кандис! Ей сделалось ужасно стыдно. Не оттого, что он увидел ее голые ноги, а оттого, что он увидел, как она экспериментировала со своей привлекательностью.
— Я, это, — сказал он, вытирая внезапно вспотевший лоб, — я просто зашел тебе сказать, чтобы ты держалась подальше от Девла.
— А что такое? — Мелоди мстительно улыбнулась. — Ревнуешь, что ли?
— Да нет. — Он снял очки и протер глаза. — Просто он опасный парень.
— Ревнует, ревнует, ревнует! — дразнилась Мелоди, как ребенок на детской площадке. К ее удивлению, ее голос звучал чуть чище и звонче, чем обычно.
— Да не ревную я, поняла? Просто беспокоюсь!
Верхняя губа Джексона покрылась капельками пота.
— Можно сказать, забочусь о ближнем... Блин, у вас все время так жарко?
— Ага, — кивнула Мелоди, стараясь сделать вид, что ни чуточки не разочарована. — У меня в комнате есть вентилятор, — сказала она. — Но раз ты все равно зашел только затем, чтобы сказать мне про Девла, то...
Она с изяществом жирафа на роликах доковыляла до двери комнаты и распахнула ее настежь.
— До свидания, спокойной ночи! Спасибо, что предупредил!
Джексон послушно вышел. Мелоди почувствовала себя так, словно падает в гигантскую пропасть. Она схватилась за голову, чтобы та не кружилась.
— Вот, так гораздо лучше! — сказал он.
Он зашел к ней в комнату, включил свет и вентилятор. Ощущение падения исчезло.
Джексон расположился, как у себя дома. Он уселся на пол под черной кроватью-чердаком, подтянув колени к груди так, чтобы на него дул поток воздуха от вентилятора. На нем была рубашка с коротким рукавом и отложным воротником, линялые джинсы и черные кеды — совсем как у нее! В этом был какой-то эксцентричный шик, отдающий Марком Джейкобсом.
— Интересно... — сказал он, окидывая взглядом неразобранные коробки.
— Ну да, неплохо.
Она села, думая больше о нем, чем о своей тесной неприбранной комнатке.
Ненадолго воцарилось неловкое молчание.
— Так что там у вас с Клео? — выпалила Мелоди. Это выскользнуло само собой, ее мысли были как будто маслом намазаны.
— Ты о чем?
Он прикрыл глаза и подвинулся ближе к вентилятору.
— Ты это всерьез?! — Сердце у Мелоди снова отчаянно заколотилось. — Слушай, я знаю, ты донжуан. Все нормально. Я все понимаю. Самое большее, на что нам приходится рассчитывать, — это добрососедские отношения, так что со мной-то уж можешь быть честным!
— Ах, это я донжуан? — Джексон только что не расхохотался ей в лицо. — Можно подумать, это не ты целовалась с Девлом прямо в коридоре!
Мелоди встала. Да как он смеет обвинять в этом ее?!
— Ладно, все! Между нами все кончено.
— Чего?! А что я сделал-то?!
— Знаешь, Джексон, я не дура!
Буря эмоций сдавила ей горло, на глазах выступили слезы. Сколько раз она это говорила? Тысячу? Менялось только имя.
— Ну, тогда, наверно, я дурак...
Он взял ее за руку. Это было как запах имбирных пряников и рождественской елки.
— Ну скажи, что я сделал-то?
Мелоди посмотрела ему в глаза. Он вцепился в ее взгляд так же отчаянно, как в ее руку.
— Объясни! — умоляюще повторил он.
Мелоди потрясла головой, как стаканчиком с гадательными костяшками, словно надеялась выбросить нужный ответ. Что это — такой экстремальный способ охмурять новую девочку, или он и правда представления не имеет, о чем идет речь?
— Клео! — выпалила она и уставилась ему в лицо в поисках малейших признаков замешательства. Но ничего такого не увидела. Он не стиснул зубы, не дернул веком, не облизнул внезапно пересохшие губы. Он смотрел на нее с невинным видом ребенка, которому воспитатель читает сказку.
— Ты с ней целовался! — продолжала Мелоди. — Все время!
На этот раз он пристыженно опустил голову.
— Ага! Помнишь, значит?
Он покачал головой.
— Нет, не помню. В этом-то все и дело!
— Чего-о?!
Мелоди плюхнулась на пол рядом с ним и сбросила ботильоны. Разговор был не из тех, которые удобно вести, стоя на каблуках.
— У меня бывают затмения, — признался он, колупая оторвавшуюся полоску резины на носке кеда. — Ну, провалы в памяти. Что-то вроде обморока. Мама думает, что это происходит под влиянием тревоги, но она не уверена.
— А врачи что говорят?
— А никто ничего толком не знает.
— Погоди, чушь какая-то!
Мелоди развернулась к нему лицом, но сидеть по-турецки в мини-юбке было невозможно.
— Постой! — сказала она и полезла в коробку с надписью «Домашнее». Вытащила оттуда мятые пижамные штаны и натянула их под платье. — Вот, так лучше! — она с облегчением улыбнулась. — Слушай, но если ты был в обмороке, как ты мог целоваться?
— Хороший вопрос... — Он провел рукой по штанине и вздохнул. — Может, мне становится хуже?
— Не волнуйся! — Мелоди мягко коснулась его колена. — Есть куча людей, которые наверняка смогут тебе помочь!
— Да я не из-за себя волнуюсь, а из-за мамы... — сказал он. — У нее же никого нет, кроме меня!
Мелоди, тронутая его самоотверженностью, наклонилась к нему ближе. Ее черные волосы, подхваченные потоком воздуха от вентилятора, мазнули его по лицу. Как в Голливуде, блин!
— Расслабься! — Она шутливо стиснула его запястье. — Ничего с тобой не случится! Мы нужны Сейлему!
— Что ж, тогда я готов к бою! — не остался в долгу Джексон.
И оба рассмеялись, забыв о ненужной ревности и готовые ко всему, что бы их ни ожидало.
— Ну, ты же понял, что я целовалась с Девлом только затем, чтобы заставить тебя ревновать? — сказала Мелоди.
— Нет, не понял. Но это подействовало!
— Йес! — взвизгнула Мелоди: ей было очень приятно это слышать.
Он заглянул ей в лицо — его глаза улыбались, как будто он читал буриме.
— Что такое?
— Твое имя тебе идет, — сказал Джексон.
— Что, правда? — удивилась она. Несмотря на то что она когда-то пела, ей всегда казалось, что ей бы подошло что-то более мрачное, суровое, вроде «Мередит» или «Елена». — «Мелоди» звучит так... весело, живо, а я ведь совсем не такая!
— Да, но его значение тебе подходит! — Он тоже скрестил ноги, так, что их колени соприкоснулись. — Сочетание отдельных нот, которые вместе создают нечто чудесное. А ведь ты такая и есть!
Мелоди нервно хихикнула, потом посмотрела на свои мозолистые босые пятки. Нет, Кандис все-таки права. Почему бы ей не делать иногда педикюр? Не умрет же она от этого!
— Спасибо, — сказала она, тронутая своей собственной застенчивостью. — Знаешь, — призналась она, — никто никогда особо не задумывался над моим именем. Даже родители. Они ведь хотели назвать меня «Мелани», но, когда мама меня рожала, у нее был жуткий насморк. И когда медсестра спросила у нее, какое имя записать в родовом сертификате, «Мелани» прозвучало как «Мелоди». Ошибку заметили только три месяца спустя, когда пришли бумаги, и решили с этим смириться.
— Ну, оно тебе идеально подходит. Оно действительно красивое!.. — Он сглотнул.
«Ну вот... Не говори этого, пожалуйста, не надо!»
— Как ты.
— Блин! Вот я боялась, что ты это скажешь.
Мелоди встала, готовясь к неизбежному.
— Что такое?
Джексон тоже встал и вслед за ней подошел к коробке с надписью «Моя гадская школа».
— Смотри!
Она сунула ему под нос свой старый школьный пропуск.
Джексон поправил очки и уставился на карточку.
— На что?
— Видишь, какой я была уродиной? — крикнула она. — Это потом папочка исправил мне лицо! Он же у меня пластический хирург!
Как будто это Джексон был виноват в ее разо-чаровании. Хотя отчасти так оно и было. Ведь он ей сказал, что она красивая. Это он все это начал! И надо с этим покончить до того, как он наткнется где-нибудь в Интернете на ее фотографии «до» и «после».
— Ничего и не уродина! — возразил он. — Ты точно такая же, как и раньше!
— Да ты просто невнимательно смотришь! — сказала Мелоди и потянулась за пропуском.
— Ошибаешься! — он взял карточку и посмотрел на нее еще раз. — Я смотрю внимательней, чем тебе кажется. И все, что я вижу, идеально.
«Ух ты!»
Буря, бушевавшая в груди у Мелоди, набирала силу. Теперь она двинулась на юг, куда-то в район живота. Ей внезапно стало еще жарче, чем было раньше, и ее неудержимо потянуло к нему.
— Наверно, нам пора поцеловаться? — выпалила она, удивив сама себя.
— Согласен! — сказал он и шагнул к ней. Сладковато-соленый запах его кожи был вкуснее любого попкорна.
Ближе... ближе... еще ближе...
И тут раздался истошный женский вопль:
— Стоя-ать!!!
Джексон отшатнулся.
— Что это было?
— Моя бездомная мамочка.
— Что, ей нас видно?! — Он поднял вентилятор и поднес его к лицу.
— Не думаю... — Мелоди бросилась к лестнице. — Мам, с тобой все нормально?
— Как ты думаешь, когда за тобой гонится огромный волчище — это нормально? — ответила мама. — Твой папочка, кажется, думает, что да!
— Глория, я тебе говорю, не волк это был! — урезонил ее Бо.
Мелоди с Джексоном расхохотались.
— Слушай, ты пойдешь со мной на сентябрьский бал? — спросил Джексон.
— Ну разумеется! — улыбнулась Мелоди. — Но только в этом костюме!
И она сделала реверанс в своем мини-платье и пижамных штанах.
— Великолепно! — рассмеялся он.
Мелоди сделала шаг в его сторону... Джексон шагнул ей навстречу... и...
— Вот он!!! — завизжала Глория.
— Где? — хмыкнул Бо. — Я никого не вижу!
— Мелоди! — окликнула Глория. — Спустись сюда и скажи, видишь ты что-нибудь или нет!
— Щас, иду! — Мелоди закатила глаза.
Они с Джексоном сбежали по лестнице и быстро распрощались. Джексон бесшумно выскользнул на улицу, а Мелоди пошла в глубь дома.
— Вон, смотри! — Глория указывала на что-то сквозь раздвижные стеклянные двери. — Вон там, за палаткой, слева от чайного сервиза. Видишь, видишь?
В стекле отразилась растрепанная девчонка со спутанными черными волосами и неухоженными ногами, в полосатых пижамных портках, натянутых под мини-платье.
— Ну что? Видишь? — спросила Глория.
— Не-а! Ничего не вижу.
Мелоди соврала. Она видела свое собственное отражение, и впервые в жизни оно не выглядело ужасным. Она была красива.