Извращенные обещания

Карлотта

Эта служба чем-то отличалась от предыдущих. На этот раз я не смогла полностью погрузиться в молитву и переосмысление своей жизни. Мне вечно мерещился пристальный взгляд за своей спиной.

Сегодня в церкви отмечали Рождество Пресвятой Богородицы, в церкви находилось около семидесяти человек. Было довольно мало свободного места, и у меня понемногу начинала кружиться голова.

А вечное ощущение, что кто-то следит за мной, еще больше усугубляло ситуацию.

Я не любила, когда в церкви находилось много людей. Это лишь создавало лишний шум и мешало мне сосредоточиться.

Я занимала скамейку в первом ряду и была зажата между двух пожилых женщин, которые то и дело шикали на меня, когда я поворачивалась и активно крутилась.

Стараясь отвлекаться от мысли, насколько много здесь людей, я стала разглядывать орнамент церкви. Солнечный свет просачивался через витражи на окнах, пуская разноцветные лучи по всему храму.

Пение церковного хора смешивалось со словами священника, и я расслабилась, пытаясь вслушаться в них.

Я оглянулась, чтобы проверить, приехала ли Джемма: она обещала вырваться на полчаса от детей, чтобы посетить службу.

Разглядеть ее среди такого количества людей было сложно, особенно учитывая, что во время праздников покрывать голову белым платком было обязательно, а зная Джемму, она точно забыла свой дома и воспользовалась тем, что выдают на входе, что еще больше осложняло мне работу отличить ее от других.

Я прошлась глазами по скамейкам, но не обнаружила там сестру.

С появлением Катерины и Луны у Джеммы все реже получалось присутствовать на службах. Они с Савио договорились, что не будут крестить детей и дадут им возможность выбрать религию, когда они вырастут. Думаю, если бы они оба были католиками, то имели бы возможность ходить на службу всей семьей. Глядя на сестру, я понимала, что хотела бы выйти замуж за такого же религиозного человека, как и я, ведь я не была готова отказаться от своей веры из-за взглядов мужа.

Мой взгляд зацепила темная кудрявая макушка у самого входа в церковь, я всмотрелась в ту сторону, но не успела разглядеть лицо, так как человек, одетый во все черное, спрятался за одной из колонн.

Прическа напомнила мне его темные-шоколадные кудри, а широкий силуэт под темной курткой заставил мое сердце учащенно биться. Неужели это Массимо?

Я уже хотела пролезть через людей, чтобы проверить, он ли это, но вовремя остановилась.

Массимо Фальконе никогда не пришел бы на церковную службу, так что я зря так всполошилась. Тем более, что мешать кому-то во время молитвы было большим неуважением, так что я не собиралась этого делать.

— Все в порядке, ты кого-то ищешь? — прошептал сидящий сзади меня Алессандро Орсини.

— Да, все хорошо, прости, если отвлекаю, — я повернулась и встретилась с его обеспокоенными  глазами.

— Все нормально, — он улыбнулся и аккуратно поправил платок на моей голове.

— Спасибо, — прошептала я и повернулась назад к священнику, заметив недовольные взгляды сидящих неподалеку женщин.

Алессандро был одним из помощников моего брата. Мы выросли вместе, он был единственным другом мужского пола, которого одобрял Диего.

Диего тренировал его с десяти лет, так что он доверял ему, когда сам не мог отвезти меня куда-то.

Служба подходила к концу, и люди по чуть-чуть начали расходиться. Я еще раз повернулась к тому месту, чтобы проверить, есть ли там кто-то, но обнаружила лишь пустоту. Скорее всего, я ошиблась со своим предположением.

Священник прочитал последнюю молитву, и люди направились к выходу.

— Ты идешь? — спросил Алессандро.

— Ты иди, я буду через пару минут: хочу поставить свечки.

Он кивнул и направился к выходу. Я всегда любила приходить заранее или оставаться подольше после службы в пустой церкви, чтобы помолиться за родителей. Я никогда не чувствовала их присутствия на кладбище или в любом другом месте, кроме церкви. Только здесь мне казалось, что они слышат и видят меня.

В течение нескольких минут оставшиеся люди покинули церковь, лишь несколько женщин остались сидеть на скамейках читать Библию. Тишина делала этот момент еще более особенным.

Я взяла две свечи, подошла к кандилу и по очереди зажгла их, прочитав молитву за отца и маму.

Это ощущалось как прилив энергии и глоток воздуха после тяжелой недели; я приравнивала эту молитву к теплому разговору с родными, где я делюсь тем, что у меня на душе и слышу поддержку в ответ.

Я постояла так еще пару минут, после чего наконец вышла из церкви.

В этот момент на мой телефон пришло уведомление: Джемма извинялась за то, что не пришла сегодня и пообещала составить мне компанию на следующей неделе. Я лайкнула ее сообщение и направилась в школу.

На улице было тепло, солнечные лучи освещали двор. Группа детей бегала вокруг фонтана, пока их родители обсуждали работу, собравшись у ворот. Это была католическая церковь, в которую в основном ходили участники и приближенные к Каморре.
Церковная школа находилась в отдельном здании рядом с церковью. Когда я была ребенком, с радостью ждала выходных, чтобы пойти туда на занятия истории и религии, так как это было единственное учебное заведение, куда мне разрешали ходить.

Я направилась туда, параллельно вдыхая приятный аромат елок и растений.

Мы устраивали субботники раз в несколько месяцев и засаживали весь двор цветами и разными деревьями, чтобы украсить двор церкви.

Я почти дошла до входа, как заметила широкую темную фигуру, похожую на Массимо Фальконе, сидящую на скамейке.

Кажется, я начинаю сходить с ума. Я прищурилась, чтобы вновь отсеять свои догадки, но этого не произошло, так как на этот раз я была права.

Шоколадные кудри склонялись над блокнотом в черной обложке; он активно что-то писал, не обращая внимание на происходящее вокруг.

Я подошла ближе и поняла, что он не писал, а рисовал, резко меняя направление карандаша по листу бумаги.

В мой нос забился знакомый отвратительный запах табака.

— Ты опять курил? — это был больше вопрос, а не утверждение, ведь я итак это знала.

Я не ожидала от Массимо, что он бросит свою плохую привычку после нашего с ним разговора, но я готова была признаться, что какая-то часть меня расстроилась, что это никак на него не повлияло.

— Я пытался привлечь внимание хороших девочек, но они даже не обратили на меня внимания, — монотонно произнес он, не отвлекаясь от рисунка.

— Это не сработало и ты решил зайти в церковь, чтобы покорить их сердца более эффективным методом? — усмехнулась я, садясь на скамейку рядом с ним.

— В церковь? Ты что-то путаешь, Лотти, я бы никогда в жизни не встал рядом с этими фанатиками, — усмехнулся Массимо, он отложил карандаш и посмотрела на меня, — так значит, чтобы покорить твое сердце всего лишь нужно напевать молитвы?

— Нет, нужно устроить снегопад в Вегасе, — усмехнулась я, облокотившись на скамейку.

— Не знал, что ты такая романтичная натура.

— Я просто никогда не видела снег.

— Ты сейчас серьезно или продолжаешь шутить? — он склонил голову набок и озадаченно посмотрел на меня.

— Максимум несколько крупинок, которые сразу таяли при прикосновении с асфальтом. Врачи сказали, что мне запрещены перелеты, поэтому я никогда не была нигде кроме Лас Вегаса и ближайших городов.

Диего слишком много работает, так что у нас редко получается съездить куда-то на отдых. Чаще всего мы выбираем снять дом где-то за городом и провести там пару дней.

Массимо медленно кивнул, будто обрабатывает информацию, которую я только что озвучила.

— Покажи мне, — я села рядом с ним и кивнула на блокнот в его руках.

— Я еще не закончил.
         
— Я хочу посмотреть, — продолжила настаивать я.

Массимо небрежно повернул блокнот, показав мне свой рисунок. На страничке был небрежно выведенный набросок нашей церкви и елок, высаженных вокруг нее. Линии были довольно четкими и идеально ровными. Большой крест на верхушке здания был нарисован лишь из нескольких черточек в форме плюса, что отлично передавало отношение художника к его важности.

— Это красиво, можно забрать себе?

— Я готов обменять его на какое-то блюдо, в прошлый раз я не наелся твоими тартами.

— У нас сегодня праздник —  Рождество Пресвятой Богородицы, я буду готовить круассаны для детей.

После неловкой паузы я спросила:

— Почему ты приехал, ты же считал церковные праздники бредом?

— Я до сих пор так считаю, но мне было интересно посмотреть, как вы промываете мозги детям.
 
— Тогда, пожалуй, я оставлю тебя тут, меня уже ждут, — раздраженно произнесла я.

Мне уже надоело объяснять Массимо, что наша религия – не навязанный выбор. Если ему нравится смотреть на мир через призму своих четких убеждений и рамок, то пусть там и остается.

Я встала и пошла к школе. Я итак опоздала на урок, так что не буду тратить свое время, чтобы переубедить его.

За моей спиной раздались грубые шаги. Массимо пошел за мной. Я сделала вид, что мне все равно на него и вошла в школу.

Он пятился за мой, как обычно, выдержав небольшое расстояние. Со стороны можно было сказать, что он мой охранник, а не тот, кого я лично позвала к себе.

Дойдя до большого зала я услышала визги детей. Эта комната использовалась для родительских собраний, детских утренников и праздников. Я и другие волонтеры собираем несколько групп вместе и организовываем для них развлечения после уроков.

Я схватила тяжелую ручку от двери и уже хотела потянуть вниз, но остановилась, вспомнив что иду туда не одна.

— Даже не смей навязывать там кому-то свое мнение, — пригрозила я, повернувшись к нему.  — Ты просто сядешь в конце зала и не будешь мешать нам.

— В церкви знают о твоей быстрой смене настроения и манере угрожать? — ухмыльнулся он.

Я закатила глаза и потянула дверь на себя, оказавшись в кабинете.

— Карлотта! — я не успела войти внутрь, как дети подбежали ко мне с криками и обняли за ноги и талию.

— Аккуратно, а то я упаду, — я рассмеялась из-за их реакции и пошатнулась, с трудом устояв на ногах.

Последние две недели у меня не получалось навещать их, и я уже успела отвыкнуть от шума, который они создают.

— Наконец-то ты пришла, они чуть не свели меня с ума, — усмехнулся Алессандро, подойдя к нам.

— Прости, я немного задержалась по дороге, — виновато произнесла я.

— Карлотта, а ты будешь готовить что-то вкусное? — послышался голос Олливера из толпы.

— Конечно буду, тесто уже в холодильнике, — я улыбнулась и потрепала его за волосы.

В обычные дни детей в школе кормили булочками и чаем, а на праздники я вызывалась помочь на кухне и придумывала интересные рецепты для них.

Иногда я готовила на общей кухне, а в некоторые дни, как сегодня, делала заготовки дома и привозила их сюда.

— Поможешь мне раздать подарки, а то они обхитрили меня и берут по несколько, — сказал Алессандро.

— Ты просто сам поддаешься им, — усмехнулась я и подошла к большому столу, где лежали свертки с конфетами.

Массимо оценивающе посмотрел на Алессандро, и сел за стул в самом конце зала.

Видимо он напугал сидевших в том краю детей, и они подошли ближе к нам.

Массимо никогда даже не старался понравиться людям: меня это в нем привлекало и раздражало одновременно.

Иногда и мне хотелось иметь чуточку его безразличия по отношению к чужому мнению.

Я никогда не считала свое воспитание устарелым и искренне верила, что хранить свою честь и достоинство было очень важным.

Я заметила проблему, когда только когда Аврора отметила, что я оборачиваюсь каждый раз, когда мы обсуждаем что-то неприличное на людях, боясь, что кто-то из знакомых услышит нас.

Диего и Тони не требовали от меня быть идеальной, но я сама сделала это своей главной целью и отчаянно преследовала ее.

— Карлотта, посмотри, как я нарисовала домик и собачку для тебя, — послышался голос малышки Селии.

— Как красиво, ты молодец, — я улыбнулась ей и протянула набор с канцелярией и конфетами, забрав у нее лист бумаги.

— А мне они ничего не рисуют, чем я хуже тебя? — притворно заскулил Алессандро, когда я сложил лист бумаги и поставила его на угол стола, чтобы потом забрать.

Я всегда забирала рисунки и поделки, которые они делали для меня, некоторые из них правда выглядели очень нелепо, но выбросить их приравнивалось к предательству.

— Я попрошу Селию и Еву нарисовать пару животных для тебя, — усмехнулась я, пока Алессандро вычеркивал имена тех, кто уже получил свои подарки.

— Все получили свои подарки? — прикрикнула я, чтобы дети услышали меня.

Они закивали и начали по очереди благодарить нас.

— У меня еще не было, — послышался голос одного из мальчишек.

— Держи Антонио.

— Спасибо, Карлотта, — он выхватил пакет, хитро улыбнулся мне и убежал к другим детям.

—Эй, вообще-то он уже получил свой, — недовольно пробурчал Алессандро.

— Серьезно? — я удивленно выгнула бровь и он протянул мне список, чтобы показать, что имя Антонио уже было вычеркнуто.

Я встала на носочки и вытянула голову, чтобы разглядеть его, но он уже успел скрыться за кучкой детей.

— Эти ангелочки опять тебя развели, — усмехнулся Алессандро.

Он часто подтрунивал над моей наивностью. Дети любили обводить меня вокруг пальца, но я не была против. У многих из них были проблемы дома, большинство людей Каморры были слишком жестоки не только на работе, но и со своей семьей.

Церковная школа была местом, где они могут освободиться от своих проблем и побыть детьми.

— Главное, что он счастлив и не ругается с остальными, — сказала я.

— Этот маленький злодей быстро стал твоим любимчиком.

— Ему просто нужно немного больше заботы, чем другим детям.

— Но это не твоя проблема, он – ответсвенность своих родителей. Ты не можешь помочь всем, — он повторял это почти каждый раз, когда мы проводили уроки или внеклассные занятия.

— Ты прав, я не могу помочь им справиться со всеми трудностями, которые у них есть, но я могу дать им побыть детьми хотя бы раз в неделю, и ради этого я сделаю все от меня зависящее. Тем более у нас все равно осталось много лишних подарков, — я указала на стопку пакетов с угощениями.

—  Ты делала это, даже когда была маленькой, твоя доброта всегда была с тобой, — он провел рукой по моей ладони.

Я улыбнулась и повернулась в сторону детей.

Они столпились вокруг стола, чтобы рассказать нам о последних новостях.

— Карлотта, а мы вчера в школе выучили стих, хочешь я тебе перескажу?

— Подожди, Кайла, я первая хотела рассказать о школе.

Они начали перебивать друг друга и протягивать нам свои альбомы с рисунками и дневники с оценками.

Обычно, после занятий я старалась остаться хотя бы на час, чтобы поговорить с ними и послушать их истории. Многие из них видели во мне свою старшую сестру и доверяли свои тайны.

—- Давайте вы подождете нас с Карлоттой двадцать минут, мы поставим в духовку круассаны и вы расскажите нам все во время нашего чаепития, — сказал Алессандро, приобняв меня за плечо, — можете пока расставить кресла-мешки.

— Скорее ты поможешь маленьким монстрам с креслами, а мы займемся круассанами, — послышался грубый голос. Массимо убрал руку Алессандро с меня и потащил меня в сторону.

—Стой, что ты делаешь? — я попыталась оторвать его руку от себя, но он не ослабил хватку.

— Он почти съел тебя взглядом, я бы не оставил вас наедине. Считай, защищаю твою честь, — усмехнулся он.

Я опешила: вот от кого, но от Массимо я не хотела слушать ничего на тему приличия.

— Отпусти ее, — Алессандро подошел к нам, его взгляд был грозным, он подумал, что Массимо хочет сделать что-то плохое.

— Алессандро, все хорошо, я сама позвала его к нам, — я кивнула ему, чтобы показать, что все нормально и прижалась ближе к Массимо. Мне не хотелось ругаться, особенно при детях, — мы доделаем круассаны и вернемся через пятнадцать минут.

— Ты пришел сюда, чтобы устроить драку? — прошипела я, как только мы вышли из кабинета.

— Я пришел, потому что ты меня позвала, — его голос был очень спокоен, он отпустил мою руку и оглянулся вокруг себя. — Где тут кухня?

Я указала на дверь в конце коридора, и мы направились туда.

Кухня церковной школы была довольно большой, так как тут готовилась не только еда для детей, но и угощения во время важных праздников для тех, кто посещает церковь. Она была менее уютной, чем кухня у нас дома, но зато тут было куда удобнее готовить из-за большого пространства.

— Больше так не делай, Алессандро мой друг и доверенное лицо Диего.

Как только мы вошли на кухню я подошла к духовке, чтобы включить ее.

Я заранее предупредила поваров, что буду готовить сама, чтобы они могли сходить на службу и отметить этот праздник со своей семьей.

Я сняла полотенца с протвеней, на которых закрутила круассаны. 

Я пекла их всего лишь третий раз, что довольно мало для выпечки, тем ни менее сегодня они впервые настолько поднялись настолько высоко, что не могло не радовать.

— Он смотрел на тебя точно не как на подругу, — никак не останавливался Массимо.

Я подумала, не швырнуть ли противень в моих руках ему в голову.

— Массимо, мы общаемся с четырех лет, он видит меня исключительно как свою сестру, так что прекращай придумывать.

— Какая же ты наивная, Лотти, — усмехнулся он и поставил противень в открытую духовку.

— Думай что хочешь, я не собираюсь тебя переубеждать, — я махнула на него рукой и сложила все полотенца на полку. Сегодня у меня не было настроения на глупые перепалки с Массимо.

Мы по очереди поставили все круассаны внутрь и закрыли дверцы духовки.

— В холодильнике лежат миски с кремом, надо перелить его в кондитерские мешки, чтобы было удобнее наливать его в круассаны.

Я достала из холодильника заранее подготовленные мною ланчбоксы с начинкой и раскрыла их.

— Сколько тут вкусов? — спросил Массимо.

— Малина, фисташка, миндаль и шоколад. Но мы оставим пару штук пустыми, некоторым детям нельзя сладкое, — объяснила я.

— Ты не на шутку заморочилась, Лотти, — сказал он и засунул ложку в миску с фисташковым кремом.

— Эй, что ты делаешь? — я подошла к нему, чтобы выдернуть ее, но он отвернулся, чтобы мне было сложнее дотянуться и попробовал крем.

— Массимо, не делай так, — взвизгнула я, но он лишь ухмыльнулся и поднял миску еще выше.

— Хочешь попробовать? — он протянул мне ложку, на которой были остатки крема.

Я выдернула ее и замахнулась на него, он тихо засмеялся и спрятался за холодильник. Я не рассчитала силу и случайно уронила ложку на себя, замазав свои волосы и платье.

— Что ты натворил? — я кинула ложку в раковину и принялась рассматривать свое платье. Теперь на нем красовалось большое зеленое пятно.

— Да ладно тебе, разве в твоей бездонной сумочке не найдется запасного платья? — его ухмылка не спадала с лица, а моя злость до сих пор не проходила.

Я проигнорировала его вопрос и подошла к раковине, чтобы застирать пятно. Я намочила чистое полотенце и начала тереть его о ткань.

— Ты делаешь хуже, дай мне, — Массимо забрал у меня полотенце и подошел к раковине, чтобы намочить его, после чего нагнулся и начал вытирать мое платье.

Он обхватил мою ногу, чтобы ткань не ерзала. Мои щеки покраснели от его прикосновения и мысли, как это выглядит со стороны. Я надеялась, что ближайшую минуту никто не войдет на кухню и не застанет меня в таком виде.

Невольно мои глаза засмотрелись на темные узоры на его руках. Большой дракон, которого окутывали языки пламени доходили аж до локтя. Я заметила, что татуировки Массимо были лишь черного цвета, в отличии от его братьев и дядь.

Раньше мне казалось, что туда стоит добавить каких-то красок, но сейчас я понимаю, что именно эти черно-белые орнаменты больше всего описывали Массимо. Такие же бесцветные, как он безэмоциональный.

Даже сейчас у меня крутило живот от волнения и стеснения, стоя в такой позе с ним и я еле удерживала себя от того, чтобы не задрожать в его руках или вырваться из его хватки. Когда же он сидел передо мной на коленях абсолютно не подавая виду, что его что-то волнует.

Массимо закончил с платьем и откинул полотенце в сторону, не удостоив его вниманием.

Я закатила глаза и нагнулась, чтобы поднять его и поставить в ведро, куда мы складывали грязные полотенца и скатерти.

— Следи за своими круассанами, Лотти, есть риск, что эти гиперактивные монстры съедят нас, если останутся без еды.

— Между прочим это очень воспитанные дети, они только на вид такие балованные,  на деле же они будут готовы поделить одну булочку на всю группу, если понадобится, — сказала я, подойдя к духовке.

Я уже привыкла к тому, что Массимо составляет свое мнение о незнакомых ему людях и вещах за две минуты, искренне веря, что его быстрый анализ происходящего такой же четкий, как швейцарские часы, так что даже не стала реагировать на его слова.

К тому времени, как мы перелили крем в кондитерские мешки и помыли за собой миски, круассаны были почти готовы. Я достала большие подносы из под стола, на которых мы обычно выносили выпечку.

— Сейчас надо будет разрезать их и наполнить их начинкой, ты поможешь мне?

— Конечно, Лотти, мне нравится выполнять все приказы маленьких девочек.

— Если мне не изменяет память, ты выдохся уже через двадцать минут совместного времяпровождения с Катериной, — усмехнулась я своим воспоминаниям.

Я не стала напоминать ему, что у нас всего лишь два года разницы, ведь понимала, что у Массимо во многом больше опыта, чем у меня.

— Пока что она единственная, кто может выбить из меня весь спектр эмоций за такое короткое время, — хмыкнул Массимо.

Я открыла духовку, а он по очереди достал противни и поставил их на столешницы.

— Разрежь круассан и выдави начинку из кондитерского мешка внутрь. Только не переборщи, они не должны быть слишком сладкими.

Массимо кивнул начал разрезать круассаны. Он действовал аккуратно и быстро, что не могло не радовать. Обычно когда Аврора или Тони предлагали мне помочь с чем-то, то это удваивало мою работу, ведь им надо было подробно все объяснять и часто исправлять их ошибки. Мне не нужно было следить за Массимо, так как я знала, что он сделает все, как нужно.

Я отделила несколько круассанов, которые должны остаться пустыми и занялась украшениями.

Мы старались делать это как можно быстрее, так как дети ждали свой сладкий стол.

Я обернулась, когда услышала хруст и заметила, как Массимо ест круассан. Из него вытекала фисташковая и малиновая начинка, как будто он добавил туда половину крема, который был в мешке

— Массимо! — я забрала у него кондитерский мешок с малиновой начинкой и уже хотела потянуться за фисташковой,  но он опередил меня.

— Посмотри, сколько круассанов еще надо заполнить, ты так все съешь.

— Я придумал классное сочетание начинки, это в научных целях, попробуй, — он поднес к моему рту то, что осталось от его круассана. Малиновая начинка вытекала, запачкав его руку.

— Массимо, ты решил испортить все мои вещи? — взвизгнула я, когда заметила, что капля крема пролетела в нескольких сантиметрах от меня.

— Просто попробуй, — он приобнял меня за талию и притянул к себе.

— Там твои слюни, — я попыталась отвернуться, но он поднес круассан так близко, что мне пришлось откусить его, не то он испачкал бы мое лицо.

Я попробовала начинку и Массимо победно ухмыльнулся, когда заметил это.

Кислая малиновая начинка смешалась со сладким фисташковым кремом, выровняв приторный вкус. Это и вправду было очень хорошо на вкус. В мою голову тут же полезли разные идеи применения этого сочетания в выпечке.

— Сколько ты добавил начинки? — я поморщилась, от количества крема, с трудом проглотив его. Все мои губы были измазаны им, мне пришлось несколько раз вытереться, чтобы убрать крем.

— Можешь не начинать ворчать, я же вижу, что тебе понравилось, — он ухмыльнулся и сделал шаг назад, заметив, как я замахнулась на него.

— Не могу: если я начну тебя хвалить, то ты начнешь считать себя профессиональным кондитером.

— Я только что сделал круассаны на целую кучу детей, посмотри какие они красавчики, — он указал на столешницу, где лежали подносы, с украшенными нами круассанами.

— Ты всего лишь разрезал мои круассаны и добавил туда крема, сделанные мною, — я опешила от наглости и серьезного выражения лица, с которыми он это говорил.

Я взяла полотенце, которым вытирала вытекшую начинку стола и кинула в него. Массимо словил его на лету и хищно улыбнулся, сделав несколько медленных шагов в мою сторону.

Я вопросительно посмотрела на него, не понимая, что он хочет сделать.

Он схватил меня за руку и приблизил к себе. Наши тела почти соприкоснулись, а между лицами оставалось лишь несколько сантиметров. Я тут же почувствовала тяжелый запах его духов и сглотнула, осознав, насколько близко мы находимся. Я постаралась оттолкнуть Массимо, но его хватка была слишком крепкой, чтобы позволить мне сделать что-то.

Он приблизился губами к моему уху и прошептал: «Хотела испачкать меня, м?»

По моему телу прошла легкая дрожь, я не вдумывалась в его слова, ведь была занята тем, чтобы попытаться отрезвить себя, но шепот Массимо действовал на меня, как гипнотический ритм.

Я закрыла глаза, чтобы продолжить слушать, что он говорить, но в ту же минуту он резко схватил меня и начал обмазывать остатками джема на полотенце.
Я взвизгнула от неожиданности и попыталась прикрыть лицо руками, но он продолжил водить тряпкой по моему лицу.

— Массимо, остановись! Мои волосы!, — я толкнула его в бок, но он лишь засмеялся, не обратив внимание на меня.

В конце концов мне удалось выбраться из его хватки, я отлетела на другой конец кухни и схватила крышку от кастрюли, лежавшую на полке.

— Попробуй только подойти ко мне, — пригрозила я, помахав крышкой перед собой, пытаясь остановить свою одышку.

Он прислонился спиной к столешнице и засмеялся.

— Ты бы видела себя со стороны, Лотти, я даже начинаю бояться тебя.

Мне даже не хотелось думать о том, как я сейчас выгляжу. Мои волосы были растрепанными и обмазанные кремом, как и лицо.

Я была рада, что из-за приготовлений к празднику, я не успела нанести макияж, так как сейчас это все было бы куда сложнее смыть.

— Массимо, как я сейчас выйду туда? — я указала на дверь. — Скоро придут родители этих детей – уважаемые люди и знакомые моего брата. Мне выйти к ним в таком виде?

— Могу помочь тебе вытереться, — он помахал полотенцем передо мной и я подумала, не запустить ли ему в голову одну из кастрюль.

— Ладно, не хмурься, сейчас мы все исправим, — он откинул тряпку и встал рядом с раковиной, махнув мне рукой, чтобы я подошла к нему.

— Как ты собираешься смыть джем с моих волос? — раздраженно произнесла я.

— Карлотта, у тебя все нормально? — послышался стук в дверь и крик Алессандро.

— Да, я просто уронила на себя миску с кремом.

— Точно? Я слышал крики. Почему дверь закрыта? — он продолжил стучать по двери.

— Ты совсем маньяк, зачем ты дверь закрыл? — я посмотрела на Массимо, чье лицо вмиг превратилось в холодную статую.

Я подошла к двери, чтобы открыть ее, но Массимо перехватил мою руку.

— Занимайся гаденышами, проваливай.

— Алессандро, у меня все хорошо, не переживай, мы почти закончили, скоро будем, — крикнула и отошла от двери, понимая, что нет смысла спорить с Массимо. Мне надо было поскорее смыть с себя джем, чтобы он не застыл окончательно.

— Такое чувство, будто я тебя тут пытаю, — пробурчал он, подойдя ко мне.

Я поставила прядь под кран и включила поток воды. На меня нахлынуло сильное раздражение, из-за чего я с большой силой начала тянуть волосы, чтобы распутать клубок.

Массимо схватил меня за руки, чтобы остановить. Я раздраженно посмотрела на него, чтобы дать понять, что ему стоит отстать от меня.

—  Я просто хочу помочь, — сказал он. Он отодвинул мою ладонь в сторону и начал аккуратно распутывать мои волосы. Массимо был куда бережнее, чем я думала. Так что я расслабилась, доверив ему это.

Я хотела отойти в сторону, когда он справился с волосами, чтобы умыться, но он намочил свою руку и бережно смыл остатки джема.

Мне нравился его заинтересованный взгляд, когда он делал что-либо. Раньше мне казалось это чем-то странным, ведь местами он напоминал робота, но сейчас меня манило его состояние, ведь мне всегда было интересно, о чем думает в такие моменты.

Каждый раз, как мне начинает казаться, что я научилась понимать Массимо, он делает приятные вещи с холодным выражением лица или смеется, почти не меняя мимику. У Массимо были проблемы с выработкой и распознанием эмоций, и не было никакого смысла это отрицать.

— Спасибо, — сказала я, отойдя от него.

— Мне осталось заполнить несколько круассанов, можешь пока аккуратно сложить их на подносы.

Спустя несколько минут мы управились с оставшимися делами и убрали кухню насколько это было возможно, ведь мне не хотелось нагружать наших поваров этим.

Мы взяли подносы и пошли в общий зал. Массимо шел спереди и придерживал мне двери одной рукой.

— Налетайте, маленькие монстры, — сказал он, поставив поднос на стол.

— Массимо, подожди, надо сначала все разложить, — перебила его я, — Алессандро, там осталось еще два подноса, сможешь принести?

— Конечно, — он улыбнулся мне и пошел на кухню.

— У него не болит лицо от этой натянутой улыбки? — озадаченно спросил Массимо, глядя ему вслед.

— Не говори глупости при детях, — я пнула его по ноге, заметив, как пару мальчиков захихикали.

— Вы помыли руки? — спросила я их.

— Да, — хором сказали они.

— Отлично, тогда садитесь, а мы пока нальем вам сок.

Я подошла к углу в котором лежали два галлона с соками и нагнулась, чтобы поднять один из них, но он оказался слишком тяжелым.

Я подняла голову, чтобы попросить Массимо о помощи, но он уже стоял рядом со мной и перехватывал их из моих рук.

Он ненадолго задержал взгляд на моем лице, после чего отошел в сторону.

— А вот и я, — Алессандро подошел к столу и поставил последний поднос на стол.

Дети тут же расселись по стульям и начали рассматривать круассаны. Я старалась подобрать самые разные варианты посыпок, чтобы они выглядели симпатично.

— Те на которых сердечки – с малиной, с кокосовой посыпкой – миндальные, а шоколадные те, на которых нарисованы подтеки.

— Подходите по очереди к Массимо, он будет наливать вам сок, — сказала я.

Они выстроились в шеренгу и навалились кучей на него, протягивая ему свои стаканы.

Судя по его отстраненному взгляду, он не обрадовался этому нашествию, но мне хотелось нагрузить его вниманием детей, чтобы  умалить его высокомерное отношение к ним.

Я усмехнулась, заметив, что он специально пропускает парней и в первую очередь наливает сок девочкам, а потом уже подходит к ним. Во многих мелочах, которые он делает, я видела след руки Киары. 

— Кайла и Фредди, не забывайте про свою аллергию, — напомнил Алессандро, когда дети начали подходить к столу с угощениями.

Там также было печенье и кексы, которые предварительно приготовили повара школы. Сестер Софию и Амелию было сложно заставить отдохнуть: каждого ребенка в школе они считали своим родным и  считали своим долгом накормить каждого.

— Все, что без сахара лежит тут, — я указала на край стола, на котором лежали сладости из сахарозаменителей и круассаны без крема.

— Нарисуешь мне такую же? — послышался голос Дерека.

Я повернулась и увидела, как он залез на стул рядом с Массимо и начал с интересом разглядывать его татуировки.

— Это больнее, чем ты думаешь, — спокойно ответил тут, приподняв край своей футболки, чтобы предоставить мальчику полный вид на дракона.

Дерек завороженно проследил глазами от начала до конца татуировки и подошел максимально близко, не решаясь дотронуться до Массимо.

— Мне не будет больно, я не боюсь, — решительно заявил он.

— Если Карлотта скажет мне, что ты будешь хорошо себя вести ближайшие несколько недель, то я подумаю над этим вопросом.

— Массимо, — шикнула я, поняв, что мне пора вмешаться, — Дерек, иди к ребятам, а то они съедят все раньше тебя.

Мальчик кивнул и бросился к столу, схватив сразу два круассана.

Массимо проследил за ним взглядом и усмехнулся.

— Не обещай ему такие вещи, он потом не забудет об этом.

— Можем набить ему что-то маленькое, — непринужденно ответил Массимо.

— Издеваешься?

— Это слишком даже для меня, но я уверен, что Невио не отказал бы ему.

— Поэтому никто его и не зовет сюда, — я закатила глаза и нагнулась, чтобы налить себе сок.

— Церковь – последнее место, куда сунулся бы Невио.

— Пару дней назад ты говорил мне тоже самое, а сейчас ты сидишь в церковной школе во время католического праздника и сам видишь, этих детей никто не заставляет молиться и ходить сюда, им самим тут нравится.

— Я убедился, что тут все ведут себя адекватно, но мне еще предстоит понять, что именно им здесь нравится.

— Например Дерека, — я указала на нашего сорванца, сидящего вдали.

Массимо проследил глазами по моему взгляду.

— Этот ребенок точно маленький дьявол, и кажется, что он твой любимчик.

— По твоему он сильно отличается от Джулио? — спросила я, наблюдая за его реакцией.

— Я не говорил, что Джулио ангел, он тоже монстр, но никто не делает вид, что он сын Божий.

— Отец Дерека бьет его и его младшую сестру.

— Хочешь сказать, что походы в церковь меняют его отношение к сыну? Не думаю, что сильные поблажки с твоей стороны пойдут ему на пользу.

— Нет, я хочу сказать, что это единственное место, где он может почувствовать себя в безопасности и кинуть что-то, зная, что это не прилетит ему в ответ.

Массимо следил за движениями Дерека с прежним холодным взглядом, лишь изредка меняя положение своей головы.

С каждым моим словом, к записям в его голове вносились новые пометки к невидимому уравнению, которое он решал в своей голове.

— А еще он хорошо рисует и учится. Он самый первый выучил таблицу умножения и иногда рассказывает мне интересные факты из книжек про животных, — усмехнулась я, прослеживая за тем, как Дерек, сидя отдельно от других детей, медленно листал книгу из своего подарка, медленно пожевывая шоколад.

—Его агрессия — всего лишь защитная реакция, я боюсь отпугнуть его своими замечаниями, — добавила я, повернувшись к Массимо.

— Если ты не будешь говорить ему о том, что он делает что-то не так, то он не перестанет себя так везти. Не все на его пути будут такими же добрыми, как и ты.  

— Возможно ты прав, мне на самом деле сложно отказать Дереку.

— И он это очень хорошо понимает, — усмехнулся Массимо.

— Это очень вкусно, Карлотта, ты молодец, — Алессандро перебил его, подходя ко мне с тарелкой, — почему ты ничего не ешь?

— Я не голодна, тем более я наелась, пока пробовала все эти крема во время готовки.

— Мне уже надо идти, дождешься пока родители заберут детей или мне остаться.

— Я справлюсь, спасибо, что пришел.

Он нагнулся ко мне и приобнял за плечи в знак прощания, после чего хотел развернуться, чтобы уйти, но Массимо остановил Алессандро и выхватил тарелку с едой из его рук.

— Теперь можешь идти, — сказал он, откусив сразу половину круассана за раз.

Алессандро закатил глаза и направился к двери. Он был очень неконфликтным человеком, что не могло не радовать.

— Прекрати себя так вести, — я пнула его по ноге.

— Я сегодня куда милее, чем обычно, твоему Алессандро очень повезло, — сказал он откусив кусок печенья.

— Ты, кстати, когда вернешь записи моей бабушки? Я готовлюсь к вступительному конкурсу для колледжа, мне надо посмотреть пару рецептов оттуда, — тут же вспомнила я.

— Я почти закончил, у нас было много работы на этой неделе.

Я кивнула, дав понять, что мне не нужны подробности его дел. Массимо и его братья никогда не скрывали подробностей своей работы, а это было последним, что мне хотелось слушать, находясь в церковной школе.

— Я посмотрел другие рецепты, они довольно интересны, но там в основном старые национальные блюда, это не то, что тебе нужно, если ты хочешь честно поступить без чьей либо помощи.

— Я хотела их усовершенствовать и добавить новомодных техник, — сказала я, но по взгляду Массимо поняла, что это плохая идея.

— Слышала что-то про молекулярную кухню?

— Я читала про нее, но никогда не пробовала ничего подобного. Это сложный раздел в кулинарии, я не изучу его за несколько недель, блюдо должно быть безупречным. И для молекулярной кухни нужно много кухонного оборудования, которого у меня нет, ты видел размер столешниц у меня дома, это даже некуда будет поставить, — я покачала головой.

Молекулярная кухня позволяет сделать из продуктов абсолютно другую структуру и вкус. Если бы я смогла добавить элементы из нее в свое блюдо на конкурс, то это сильно увеличило бы мои шансы на поступление.

— Я могу помочь тебе, — предложил Массимо.

— С чего бы это, тебе заняться нечем? — усмехнулась я.

— Вообще-то этот раздел кулинарии включает в себя химию и физику, мне и самому будет интересно поэкспериментировать, — он пожал плечами и разблокировал свой телефон, — а взамен ты кое-что сделаешь для меня.

— И что же?

Я не могла понять, чем я могу быть полезной для него: вряд ли он хотел попасть на службу в церковный хор или научиться готовить блинчики.

Массимо оглянулся, чтобы посмотреть, не подслушивает ли нас кто-то, но дети не обращали на нас внимания, играя со своими подарками в углу комнаты.

— Думаю, ты заметила, что Алессио в последнее время хреново себя чувствует. Иногда его немного отпускает, но потом он все равно возвращается в это состояние, мне сложно понять его эмоции, чтобы знать, как помочь ему, — я кивнула, понимая, что он имеет ввиду. Сложно было не заметить изменения в поведении Алессио, — в последний раз он был спокойным и вел себя как прежде в тот день, когда ты готовила для нас. Ты могла бы приходить к нам с Авророй хотя бы два раза в неделю и готовить что-то, шумная компания отвлечет его, а ты сможешь потренироваться в готовке. А я помогу тебе с подготовкой к поступлению.

— Хорошо, я постараюсь.

Мне все равно было бы некомфортно репетировать приготовление блюда у себя дома, зная, как Диего относится к колледжу, и я бы не изучила молекулярную кухню сама за такое короткое время.

Массимо был хорош в науках, от его помощи было бы очень глупо отказываться.

— Мне уже надо идти, сегодня много работы, — сказал он, поднимаясь со своего места.

— Приходи почаще, ты понравился детям.
Возможно, ты сможешь привезти Катерину с собой в следующий раз.

— Ты хочешь, чтобы от этой школы вообще ничего не осталось? — он выгнул бровь и я засмеялась.

— Передашь ей подарок, я отложила два для нее и Джулио?

Массимо кивнул и я достала два пакета, которые предварительно спрятала под столом, чтобы дети не утащили.

— Ты съел уже несколько круассанов, отдай рисунок, — я тут же вспомнила про набросок церкви.

Он лениво встал со своего места и прошел к концу зала, где сидел в самом начале, после чего вернулся с блокнотом и вырванным из него листом бумаги.

Я еще раз окинула взглядом рисунок и спрятала его в свою сумку, чтобы не помялся.

— Я напишу тебе, когда закончу переводить рецепты, — сказал он, забрав у меня подарки для детей, — не забудь скинуть мне условия для блюда на вступительный конкурс.

Я кивнула ему и проследила за тем, как он направился к выходу. Дерек и другие дети помахали Массимо, когда заметили, что тот уходит.

А я принялась убирать стол, прокручивая в голове его идею помочь с поступлением. Тревога и предвкушение по очереди душили меня, создавая большое количество вопросов в голове. Еще неделю назад учеба на кулинарном факультете была для меня несбыточной мечтой, а сегодня у меня был шанс побороться за место в престижном колледже, и я была готова хвататься за него как можно сильнее.