Эмма

– Извините, но думаю, что мне нужно домой. Когда я приду, я обязательно расскажу тебе, как там Джонатан, Фолл. Прошу, не переживай, – говорил Дэниэль.

– Спасибо, но... Может, поужинаешь с нами? Джонатан сейчас в хороших руках, переживать нечего.

– А как же Мия?

– Я про неё и говорила, Дэни. Пап, ты же не против?

– Я и сам хотел это предложить. Сара, скорее всего, уже вернулась и готовит ужин. Нужно предупредить её, чтобы готовила на четверых.

– Мне как-то неловко даже. Но я действительно ужасно голоден. Тем более не уверен, что тётя вообще что-то готовила, – смущённо ответил Дэниэль.

«Снова эта улыбка. Ну почему моё сердце начинает так сильно биться? Понять не могу, что это за чувство такое? Улыбка Джонатана мне нравится не меньше, но этот парень сводит меня с ума! Невероятно... Я не помню, как давно я такое чувствовала, но знаю наверняка, что это что-то родное моему сердцу. От его шёпота идут мурашки по коже, от улыбки подкашиваются ноги, а стоит ему посмотреть мне в глаза, отключается разум, а сердце колотится как бешеное... Но я просто не могу перестать смотреть на него. От этого парня так веет теплом и заботой, но такое чувство, что ему внутри очень больно. Возможно, я просто обязана его выслушать. Чувство, что ему совсем некому рассказать о том, что его так сильно терзает...» – думала про себя ЭмКей, пока голос Дэниэля не вывел её из некоего транса.

– Эй, Фолл, о чём думаешь?

– Да так, ерунда, не обращай внимания.

– После того как ты чуть не убила ту девчонку, а потом тебе было ужасно больно на душе, я решил, что теперь буду обращать внимание на всё, что с тобой происходит.

– Из тебя получится отличный психолог, Дэн.

– Я говорю это не с профессиональной точки зрения. Я так чувствую. Тебе тяжело, я понимаю, каково это. Просто запомни, что можешь на меня положиться, что бы ни случилось.

– Мы знакомы от силы один день. Не быстро ли ты делаешь выводы?

– Важно не количество, а качество, Фолл.

– Соглашусь с тобой. Не всегда же мне тебя всему учить, – ответила девушка, нежно улыбнулась и толкнула парня локтем в бок.

– Противная девчонка, – Дэниэль в ответ на её действия лишь залился смехом, озаряя всех своей улыбкой.

По дороге до дома ЭмКей парень позвонил своей тёте, чтобы предупредить её о своём отсутствии. Мисс Гроссман не стала возражать, ведь и сама ужасно устала от всего, что произошло в её лаборатории во время отсутствия самого Дэниэля. Подробности рассказывать она была не в силах, но итог – всё обошлось. На хорошей ноте Лора попрощалась с племянником и сказала, что ложится спать.

– Мистер Вуд, Лора просила вам передать, чтобы сегодня вы сами обработали себе рану, так как она очень устала и не сможет прийти.

– Ничего, я её понимаю. Обработаю рану сразу после ужина. А вы, ребята, сразу идите мыть руки. Похоже, Сара решила устроить пир, – ответил Том.

– Да, пап, я тоже чувствую этот прекрасный запах даже у дверей дома.

Ужин, как всегда, оказался прекрасным. Впервые за всё это время ЭмКей чувствовала себя спокойно. Возможно, до сих пор действовала валерьянка, которую дала ей мисс Гроссман, но это не имело никакого значения. После ужина Том предложил Дэниэлю чай, который он делает по собственному рецепту, смешивая разные сорта.

– Это его хобби?

– Мой папа, как и мама, очень необычные, Дэни. Они не такие, какими могут показаться на первый взгляд.

– Мы не берём в расчёт, что твоя мать – оборотень, а отец – вампир?

– Первоначальный вампир и альфа, – поправила его ЭмКей. – Но я сейчас не об этом. Мама очень творческая личность. Ты бы видел, какие она картины рисует! Это что-то с чем-то! А отец уже очень давно увлекается коллекционированием разных сортов чая. У него даже есть те, которые он выводил сам!

– Удивительно, – в словах Дэниэля не было ни одного намёка на сарказм, он был поражён.

– Дорогая, не делай нас такими уникальными, – вмешалась Сара.

– Наша дочь тоже не пальцем деланная! Помимо её профессионального владения оружием, она великолепно играет в сёги. Сколько себя помню, никогда не мог её обыграть.

– Пап, ты преувеличиваешь.

– Сёги? Что это?

– Это почти как шахматы, только японские. Моя подруга Натали... Моя лучшая подруга Натали учила меня в неё играть с момента, как мы стали дружить. Она была кицунэ, а эта игра была гордостью её семьи. Японская культура меня всегда восхищала, поэтому я с радостью играла с ней в сёги.

– У неё даже медаль есть за соревнование! Моя малышка очень умная! Благодаря этой игре и, конечно, генам, – хвастался отец ЭмКей, – она стала хорошим стратегом.

– С ума сойти! Вы просто невероятная семья! У меня всё не так...

Последние слова Дэниэль произнёс очень тихо, почти неслышно. ЭмКей обратила на них внимание, так как парень судорожно стал тереть ладони и костяшки пальцев. Это был тот самый момент, когда ЭмКей просто должна была поддержать его. Но спрашивать его прямо в лоб, при своих родителях, было бы глупо. За столом царит приятная атмосфера, которая была создана не без участия Дэни, но всё это просто расплывается перед глазами, если учесть душевное состояние этого лучезарного парня. «Он будто защищается от чего-то», – думала ЭмКей.

– А ты вообще когда-нибудь играл в сёги?

– Что? Я только что узнал об этой игре, как я мог в неё играть? – парень был подавлен, это было видно, хоть он и пытался это скрыть.

– Ой, сглупила, прости, – нежная улыбка ЭмКей привела Дэниэля в себя. – У меня в комнате где-то она есть. Пойдём, я научу тебя играть. Глядишь, и отца моего обгонишь! – сказала ЭмКей и потянула Дэни в сторону лестницы.

– Я был бы не против, но уже поздно. Я не хочу... стеснять вас.

«Быть не может. Это отговорка? Мне показалось, или он просто не хочет оставаться со мной наедине? Я не знаю, почему, но что-то очень сильно сжалось у меня в груди и не хочет приходить в прежнее состояние. Он снова закрылся от меня...»

– Не говори глупости, Дэниэль! – вмешалась Сара. – Ты племянник моей самой близкой подруги! Была бы возможность, я бы тебя здесь хоть ночевать оставила, дурачок.

– Спасибо вам огромное, миссис Фолл, – говорил парень и тёр затылок. – Безумно благодарен за такое гостеприимство. Ну, так что там, ЭмКей? Ты покажешь мне свою игру?

«Прекрати же ты так улыбаться! Сколько можно?! Я перестаю дышать, когда ты улыбаешься мне. Спрячь, наконец, свои клыки, прекрати смущаться и поправлять свои волосы. Если бы я сейчас не держалась за поручень, то тут же упала бы...»

– Фолл! Ты меня слышишь? О чём ты задумалась? Ты покажешь мне, где твоя комната?

– Да, прости. Иди за мной, – непринуждённо сказала ЭмКей и пошла вверх по лестнице, не оборачиваясь. «Держи себя в руках, Дарквуд, приди в себя. Ох, Эмма, что ты делаешь? Почему ты такая ватная?»

– Я уже интуитивно понимаю, что нам направо, но, может, ты перестанешь витать в облаках?

– Просто я очень устала за сегодня, вот и нагружаю себя всякой ерундой.

– Это твоя комната?

– Ты так сказал, будто представлял её совершенно по-другому.

– Да, тут нет всяких единорогов и постеров с любимыми актёрами.

– Тут есть кое-что получше сказочных персонажей и напыщенных парней, – девушка гордо подняла голову и скрестила руки на груди.

– Да, тут есть ты, – прошептал парень ей на ухо, стоя у неё за спиной.

– Когда ты так делаешь, у меня идут мурашки по коже! Это так круто! Невероятная способность!

– И щёки у тебя от восхищения покраснели?

– Ты ждёшь, что я отвечу: «Просто мне так нравится, как ты шепчешь мне на ухо»? Даже не надейся, – девушка нежно засмеялась. – У меня щёки покраснели, потому что сильное давление. Я за сегодня действительно очень устала.

– Может, мне стоило уйти? Если я тебе мешаю, ты только скажи...

– Прекрати, Дэниэль! – грубо сказала ЭмКей.

– Что? Ты чего, Фолл?

– «Я уйду», «Я вам мешаю»... Никому ты не мешаешь! Ты излучаешь такое тепло, что хочется кричать от радости! Только дурак захочет, чтобы ты ушёл. Это не какая-то вежливость, я не оправдываюсь. Просто оно так и есть. Весь день мне кажется, что ты поедаешь самого себя, но только изнутри.

– Ты много не знаешь обо мне, Фолл, – парень с серьёзным лицом направился к выходу, но ЭмКей не дала ему уйти, ударив ладонью по двери.

– Я хочу узнать. Расскажи мне. Я обещаю, что без твоего разрешения даже не перебью тебя и не буду лезть со своими советами, как правильно жить. Уж кому-кому, но не мне такое говорить. Если ты будущий психолог, то сам должен понимать: нельзя держать всё в себе. Ты можешь просто выговориться, а я сделаю вид, что ничего не было, и мы поиграем в сёги.

– Я не смогу, ЭмКей, я лучше...

– У меня есть выпивка, – в глазах ЭмКей чётко читалось: «Ты не имеешь права отказать, сядь немедленно на место».

– А вот это уже игра против правил, – Дэниэль пытался выдавить из себя улыбку, но был сильно подавлен.

– Дэни... – нежно произнесла ЭмКей, уже отчаявшись.

– Да чёрт с ним, тащи выпивку, – ответил парень и плюхнулся на пол возле кровати.

«Никогда бы не подумала, что он может быть таким. Мне грустно от этого. Такой подавленный... Сидит себе у кровати, вытирает лицо руками, будто пытается прийти в себя. Мне так это знакомо...»

В этот вечер ЭмКей была невероятно задумчивой. Пока она наливала себе и Дэниэлю по стакану скотча, обратила на парня внимание и поняла, что здесь не обойдётся без целой бутылки.

– Я всегда знала, что этот день наступит.

– О чём ты? – Дэниэль выглядел полностью выжатым, продолжая пить скотч большими глотками.

– Я знала, что когда-нибудь буду распивать скотч с вампиром. Фишка в том, что это не должен был быть мой отец, – ЭмКей пыталась поднять парню настроение, но тот лишь пошевелил уголком губ и ухмыльнулся.

– Я даже о простом времяпрепровождении с отцом не мог мечтать, – вздохнул парень и оперся о кровать затылком. – Эй, Фолл...

– Да? Что?

– Ты никогда не мечтала о другой жизни? То есть... Чтобы всё было так, как есть, но без этих ужасных способностей слышать, видеть, тихо подходить, управлять разумом... Чтобы не было этого разделения на вампиров и оборотней, чтобы все были равны между собой! – в конце своих слов Дэн чуть сильнее сжал стакан.

– Я об этом мечтаю с самого детства, Дэни, – виновато ответила ЭмКей.

– Серьёзно? Почему? Ты же уникальная! Быть гибридом – это круто, разве нет?

– Не у всех такое же мнение, как у тебя, – девушка допила стакан до последней капли и стала наливать следующий. – Мы не всегда получаем то, что хотим. До определённого возраста я даже силы-то свои использовать не могла. Уже, считай, без таланта. Повод поиздеваться найдут везде. Так вот я и стала изгоем: гибрид двух существ, с юных лет владеющая оружием, умная, добрая и всегда готовая всем помочь Эмма стала грушей для битья.

– А меня вот вообще никогда не замечали, а если я и попадал в чьё-то поле зрения, то меня игнорировали, как прокажённого. Моя эта чёртова способность приводила меня к одиночеству. Контролировать её и свои клыки я не могу. Благодаря этому со мной элементарно никто даже в салочки-то играть не хотел. Частые крики, что я жульничаю и делаю это специально. Что я неинтересный, что способность у меня глупая. В такой жизни, чтобы не опустить руки, нужно иметь при себе человека, который принимает тебя таким, какой ты есть. ЭмКей, у тебя были такие люди?

– На то время их было двое.

– Родители не в счёт?

Девушка отрицательно покачала головой.

– Спасибо, упустим эту тему. Прости, продолжай.

– Натали и Сэм. Эти ребята подарили мне смысл жизни, но потом снова его забрали...

– Что произошло?

– Они погибли, защищая меня. Примерно два года прошло с момента их смерти, может, чуть больше...

Дэниэль просто слушал ЭмКей, кивая головой, чтобы она могла продолжать.

– Я уже смирилась. Да, мне тяжело осознавать, что их больше нет рядом. Но в этом мне помогает...

– Джонатан, да?

– Помимо него есть ещё и Мия с Билли, но думаю, большую часть делает Джонатан. Когда я с ним познакомилась, я даже и представить не могла, что такое случится.

– Тебе он казался чужим, но вскоре вы стали не разлей вода?

ЭмКей кивнула, опустив глаза.

– У меня то же было с Лизи. Элизабет Морис. Моя лучшая подруга... То есть мы были с ней лучшими друзьями. Из чего она меня только не вытаскивала...

– Ты так говоришь, будто у тебя были невероятно серьёзные проблемы.

– Сейчас, конечно, я не придаю им такого значения, как раньше. Но тогда для меня это было как конец света: проблемы в семье, с родителями, неразделённая любовь, самобичевание, низкая самооценка, частые срывы. Иногда меня выгоняли из дома, а она принимала меня к себе без всяких вопросов. Порой даже ругала меня, если я спрашивал у неё разрешения зайти в дом. Этот человек заставлял меня только смеяться. Лизи было плевать, как я выгляжу, как веду себя с остальными, какая у меня способность... Многие твердили мне, что она ужасный человек, но эта девушка была для меня всем. Порой я даже уходил из дома из-за неё, потому что моя родня была против нашего общения, – продолжал Дэниэль, параллельно выпивая свой стакан скотча. – Я всегда защищал её, ставил её выше других. Даже был момент, когда я поругался с девушкой из-за неё. Моя вторая половинка так сильно мне врезала, что я лёг в больницу...

Дэниэль засмеялся, но не было слышно привычной радости, как раньше. Скорее это был смех на грани истерики, отчаяния. Печаль от потери близкого человека.

– Она была единственной, кто не презирал меня, была рядом. Я думал, это навсегда... Знаешь, я не желаю ей чего-то плохого, но лучше бы она погибла, и я бы знал, что она любит меня, как тебя любили Сэм и Натали. Но мне не то что разбили сердце, но и душу на куски порвали, стоило мне просто уехать жить в другой город.

– Что произошло? Почему ты уехал? – ЭмКей не критиковала его слова, просто спокойно слушала и задавала вопросы. Этим она давала понять, что ей не всё равно и что она хочет услышать его историю.

– Я уже упоминал о проблемах в семье. Вот и моя родня решила изменить свою жизнь, не посоветовавшись со мной. Это была одна из самых тяжёлых вещей, которые могли со мной произойти. Конечно, сейчас я где-то в глубине души благодарен им за этот переезд, во мне многое поменялось, я многое осознал, но чувство, что я потерял нечто важное, просто не выходит у меня из головы. Некоторые мои друзья по сей день общаются со мной, мы видимся, когда я приезжаю в тот город, где прежде жил. Лизи провожала меня, когда я уезжал, но с того момента за целых десять месяцев мы виделись лишь два раза. Про общение в сетях я лучше промолчу...

– Неужели она даже не проявляла инициативу? То есть, когда ты приезжал, она не бежала к тебе с распростёртыми объятьями? – ЭмКей была очень удивлена и заинтересована такой яркой историей из жизни Дэниэля.

– Бежала, один раз из двух, что мы виделись. И то тогда я настоял на встрече. Причём... Я, конечно, не хочу наговаривать на неё плохого, но... ЭмКей, она даже побежала ко мне только после того, как я сам начал бежать! Мне было стыдно за то, что я был занят своими делами в том городе. Хотя только сейчас я понимаю, что была не права она, а не я. Ещё эта девушка умудрилась меня упрекнуть, что мне на неё плевать. Обосновывая это тем, что я не умолкал, рассказывая ей истории про другой город.

– Боже, это глупо, – конечно, ЭмКей говорила, что не будет никакой критики, но она уже достаточно выпила и не могла сдержать слов. – Может, я тебя ещё не так хорошо знаю, как эта Лизи, но точно могу сказать, что она неблагодарная дура. Ты сделал такой важный шаг, переезжая в другой город, теряя всё, что у тебя есть, а она просто отбрасывает тебя, как ненужный мусор. Уверена, что эта девчонка даже ни разу не спросила, каково тебе в том городе совсем одному. Если включать то, что и с родными были проблемы, то она не имела права просто так делать. Стер-ва.

Последние слова ЭмКей протянула по слогам, крутя в руках уже новый бокал скотча. Для этих двоих время длилось очень долго. Каждый из них будто переживал своё прошлое снова и снова, делая этим себе только больнее. Тем не менее и ЭмКей, и Дэниэль так сильно хотели помочь друг другу, что вживались в истории так сильно, будто и сами были рядом в те моменты. Во время их разговора ЭмКей продолжала поддерживать Дэниэля, пока тот, в свою очередь, изливал душу так же подробно, как и рассматривал её комнату.