Львиная луна Мяомяо

Той ночью Фан Дуаньин остался в особняке Юань, Кабу — у него на подхвате, а Цю Юйхуан вернулся во дворец доложить обо всём императору.

Фан Дуаньин налепил изгоняющих зло талисманов вокруг постели «Юань Сюймяо» и уселся напротив него в обнимку с мечом из персикового дерева.

Жар больного всё усиливался, однако Фан Дуаньин не двигался с места.

Если этот человек и правда Юань Сюймяо, то, раз не умер от стрелы в сердце, какая-то горячка его уж точно не убьёт.

Если же нет, тогда умрёт — и ладно, всё не напрасно, а получив по заслугам.

Стояла глубокая и тихая ночь, из сада особняка Юань не доносилось ни жужжания насекомых, ни шороха мышиных лапок, только старые деревянные балки и черепица странно поскрипывали, отчего дом казался ещё более мрачным и зловещим, да и рядом находился не то человек, не то призрак.

На столе в комнате Юань Сюймяо стояла лампа из позолоченной бронзы в виде цилиня(1). Для экономии масла в середину наливали воду, и с цилиня облезла почти вся позолота, отчего лампа выглядела старой и потёртой. Огонёк неожиданно затух, обратившись струйкой сизого дыма, и во мраке комнаты что-то тихонько затрещало — Фан Дуаньин вскочил с мечом в руке и быстро подошёл к кровати.

Сильная краснота на лице больного в мгновение ока сменилась ледяной бледностью, от его тела хлынул поток необычайного холода — треск исходил от застывающей влаги на слегка отсыревших вещах вокруг! Поколебавшись, Фан Дуаньин с шелестом обнажил клинок — источником этого холода были вовсе не демоны и призраки, а энергия меча!

Энергия меча, достигшая невероятного могущества и наивысшей чистоты.

Её волны, сравнимые с вечными морозами Кипящего моря, распространялись во все стороны и несли неминуемую гибель своим прикосновением. Похоже, всё живое в особняке Юань захирело, потому что по нему уже не раз прокатилась убийственная энергия меча, уничтожая всё вокруг! Фан Дуаньин, будучи весьма искусным в боевом мастерстве, полагал, что не должен пострадать от энергии меча, но кто же этот человек, излучающий столь совершенную ци?.. Собрав силу в руке, он схватил его за запястье и попытался снова проверить по биению пульса.

Однако стоило Фан Дуаньину попытаться прощупать его своей истинной ци, как он вдруг получил отпор. Из меридианов демона, который, по словам Кабу и Цю Юйхуана, имел «дважды по восемь чудесных меридианов» и «никак не мог обучиться боевым искусствам», хлынула сильнейшая внутренняя сила, выталкивая истинную ци Фан Дуаньина. Она в мгновение ока подчинила его, потоком холода проникнув в меридиан сердца и даньтянь(2). Стоит лишь ударить — и того, кто стал первым из сильнейших на военных экзаменах в пятый год правления Динхуа и занимал должность советника в приказе Отбора военных чинов, больше не станет.

Неописуемый ужас охватил Фан Дуаньина, леденящим холодом пронизав до мозга костей — за всю жизнь он повидал множество мастеров, но никогда не слышал... нет... даже во сне представить не мог, что в мире смертных возможно достичь подобного совершенства!

Неужели на пике боевого мастерства становишься почти демоном и не различаешь своих и чужих?

Да кто он, в конце концов?!

Убийственная энергия цунь за цунем проникала в его даньтянь морозными мечами и ледяными клинками, Фан Дуаньин чувствовал, как десятки острых лезвий насильно расширяют его меридианы. Его одежда вмиг промокла от холодного пота. Когда боль стала невыносимой, воля меча оставила в точке цихай(3) его даньтяня печать и медленно рассеялась. Вещи в комнате, покрывшиеся тонким слоем льда, постепенно вернулись в прежнее состояние и, казалось, ничуть не изменились — разве что отсырели.

Но в глазах Фан Дуаньина всё в особняке стало иным.

Прежде он был всего лишь гнездом паразита, творившего беззакония и обманувшего императора, теперь же... стал больше похож на зловещее логово нечистой силы.

И человек на кровати был хозяином этого логова.

Энергия меча рассеялась, но оставленная ей печать в точке цихай не исчезла. Фан Дуаньин не знал, что она такое, но понимал, что с её помощью демон получил контроль над его жизнью.

Дожив до двадцати пяти лет, он достиг успеха в молодом возрасте, добился богатства и почестей, лёгкими шагами поднялся к синим облакам, хвалился тем, что многое повидал и познал, но в этот миг не понимал, как ему быть. Как повлияет на него печать в точке цихай? Кто всё-таки человек, лежащий на кровати? А самое смешное, что даже после того, как «демон» исторг из себя эту поразительную энергию меча, Фан Дуаньин по-прежнему не знал, является ли он Юань Сюймяо.

При одной мысли жутко делается. Всем в Поднебесной было известно, что Юань Сюймяо брал взятки и нарушал закон, сколотил фракцию в корыстных целях, самовольно узурпировал власть, но никто не знал, помимо всего вышеперечисленного, упражнялся ли изменник Юань в фехтовании мечом? Каких вершин достиг в боевом мастерстве? Родился ли он с дважды восемью чудесными меридианами? Неужели он и правда владеет искусством бессмертия и сумел вылезти из могильной ямы ледяного царства мёртвых, пересечь тысячи ли гор и рек и появиться здесь?

Поначалу Фан Дуаньин лишь слегка опасался «искусства бессмертия», теперь же чуть больше поверил в эту версию.

Пока он в ужасе предавался сомнениям, этот человек... демон... монстр, кашлянув, вдруг распахнул глаза и поднялся на ноги, но, видимо, оттого что лежал слишком долго, голова у него закружилась, он стукнулся головой об изголовье, вверх тормашками свалился с кровати и упал прямо перед сапогами юаньвайлана.

Фан Дуаньин ошарашенно смотрел на демона с синяком на лбу, чувствуя, как страшные валы и яростные волны в его сердце пошли на корм псам.

Демон в оцепенении поднял голову и посмотрел на него.

В этот момент где-то прогремел взрыв, земля содрогнулась, покачнулись горы, и Фан Дуаньин вместе с «демоном» одновременно повернули головы к окну. Ночное небо на юго-востоке неожиданно озарилось отсветами бушующего пламени, издалека доносились вопли и крики — загорелась башня в стороне улицы Сюньаньцзе.

Беда, это же Гостевой зал! Фан Дуаньин вдруг вспомнил — сегодня ночью послы Восточного Си должны явиться на высочайшую аудиенцию и поднести дары, Пэй Лун и чиновники из Ритуального приказа(4) сейчас там!

Сейчас в Гостевом зале пожар, а где же император? Куда только смотрели двенадцать стражей из палаты Кайбао? Пропустили преступника и позволили ему устроить поджог! Опозорили нашу Великую Юнь! Придя в ярость, он уже собрался выбежать из комнаты, как вдруг на глаза ему попался «демон», лежащий ничком на полу.

От застоя истинной ци Фан Дуаньина одолел приступ кашля, едва не доведя до помешательства.

— Что с тобой? Ты заболел? — стоя на коленях, обеспокоенно спросил «демон» с полным искренней заботы взглядом.

Фан Дуаньин закашлялся так, что его едва не вырвало кровью, отступил на шаг и оперся о кресло, в котором только что сидел.

— Ни... ничего, поднимись сначала, поднимись.

Тот встал на ноги, присел на краешек кровати, погладил одеяло и словно вдруг вспомнил о чём-то.

— Ты — Фан Дуаньин, «Цилинь, узревший луну».

Глядя на горящий вдалеке Гостевой зал, Фан Дуаньин не находил себе места от тревоги, но в то же время не решался оставить «демона» одного.

— Я...

— Гостевой зал горит, ты не пойдёшь проверить? — махнув рукой, как ни в чём ни бывало спросил «Юань Сюймяо». — Сегодня послы Восточного Си явились с данью на высочайшую аудиенцию, я слышал, они привезли государственное сокровище Брандона, «Красную деву», невиданную ценность.

Фан Дуаньин остолбенел.

— Что ты сказал?

— Что среди подарков его величеству от Восточного Си — государственное сокровище Брандона. — «Демон» потрогал одеяло, а потом потёр голову, как будто она ужасно болела, и снова нахмурился.

— Да кто ты такой? — сверкая ледяным взглядом, Фан Дуаньин сжал меч из персикового дерева.

— Я — Юань Сюймяо, — озадаченно воззрился на него «демон».

— А я говорю, что он умер на бескрайних ледяных равнинах Кипящего моря, — чеканя каждое слово, возразил Фан Дуаньин.

— Я — Юань Сюймяо, — покачал он головой и указал на окно. — Среди даров Восточного Си — сокровище Брандона, если не поспешишь, Гостевой зал сгорит дотла.

Далёкий шум становился всё громче, неожиданно прогремел взрыв, пламя разгорелось ярче, в небо повалил густой дым, и в темноте ночи семиэтажная башня с грохотом обрушилась. Видя, что медлить больше нельзя, Фан Дуаньин оставил свой спор с «Юань Сюймяо» и, сжимая в руке меч из персикового дерева, ринулся наружу, к рухнувшему Гостевому залу.

Оставшийся в комнате Юань Сюймяо сидел на кровати, на лбу у него расцветал синяк. Обнаружив на одеяле талисманы, изгоняющие зло, он снова, пошатываясь, встал и принялся вслепую шарить повсюду в поисках зеркала. С трудом нащупав запылившееся бронзовое зеркальце, он вытер его начисто и в свете луны посмотрелся в него.

Он долго разглядывал своё отражение, затем коснулся лица и забормотал:

— Он — Фан Дуаньин по прозвищу «Цилинь, узревший луну», глава двенадцати стражей палаты Кайбао. — Помедлив, он снова заговорил. — Я — Юань Сюймяо, разжалованный императором Шэньсю простолюдин.

Лампа на столе погасла, повсюду воцарился мрак.

В особняке Юаней исчезли насекомые, не осталось ничего живого.

Снаружи гул голосов напоминал клокотание кипящего котла — разбуженные грохотом столичные жители увидели, как семиэтажная башня неожиданно загорелась, а затем обрушилась. Бушующее пламя перекинулось ниже, словно гигантский извивающийся дракон пожирая лавки и дома вокруг Гостевого зала.

----------------------------------------------

(1) Цилинь — сказочный зверь, изображаемый в виде однорогого оленя, покрытого чешуёй. Согласно легендам, отличается добротой и бережным обращением со всеми видами живой природы, является предвестником счастливых событий, дарует детей бездетным супругам; когда показывается людям, то этим предвещает появление гениального исторического деятеля.

(2) Даньтянь («киноварное поле») — центр жизненной энергии ци и духовной силы, играет важную роль в управлении энергией ци, ее накоплении и распределении по всему телу.

(3) Цихай («море ци») — акупунктурная точка ниже пупка, в месте, которое обычно соотносится с «киноварным полем». Основные функции этой точки — содействие восполнению энергии ян, укрепление энергии ци и квинтэссенции цзин.

(4) Ритуальный приказ — занимался вопросами приёма при дворе иностранных сановников, государственным трауром и прочими важными ритуалами.