18.
___
Все гости давно разъехались, оставив после себя разбросанные бутылки, запах алкоголя и следы хаоса. Но в этой комнате царила другая тишина - тяжёлая, давящая, как похмелье после слишком бурной ночи.
Сонхун сидел на краю кровати, сжимая в руках почти пустой стакан виски. Лёд растаял, оставив только горький привкус алкоголя на языке. Он смотрел в одну точку на стене, но видел перед собой не пустоту - он видел Ынче и Юну, их разъярённые лица, волосы, растрёпанные от драки, кровь.
Мока сидела на полу, прислонившись спиной к кровати. Её голова лежала на коленях, а пальцы нервно играли с краем рубашки Сонхуна. Она была здесь не потому, что хотела. Потому что не могла уйти.
— Это было чертовски жёстко, — наконец нарушила тишину Мока, её голос был хриплым от усталости. — Даже для нас.
Сонхун фыркнул, сделал ещё один глоток виски и поставил стакан на тумбочку с глухим стуком.
— Мы потеряли контроль, — пробормотал он, не поднимая взгляда. — Эта вечеринка была ошибкой.
Мока подняла голову, посмотрела на него, прищурив глаза.
— Ошибка? — она усмехнулась, но в её голосе не было веселья. — Сонхун, это было неизбежно.
Они все медленно сходят с ума.
Он наконец посмотрел на неё, в его глазах отражалась усталость и злость.
— А мы не такие? — спросил он, поднимая бровь. — Скажи мне, Мока, ты думаешь, мы лучше?
Мока опустила взгляд, её пальцы сжались в кулак.
— Нет. — ответила она тихо. — Мы такие же. Просто пока умеем это прятать.
Сонхун взял бутылку со стола, налил себе ещё виски и сделал большой глоток. Он чувствовал, как алкоголь жжёт горло, но боль внутри была сильнее.
— Ты видела, как Рики держал её? — неожиданно сказал он, снова посмотрев на Моку. — Он её боится. Но он не может её отпустить.
Мока кивнула, её взгляд потускнел.
— Ынче больше не та девочка, которую все считали милой и наивной. — она улыбнулась уголками губ. — Она одна из нас. Теперь точно.
Сонхун ухмыльнулся, но в его смехе не было радости.
— Одна из нас... — повторил он, разглядывая содержимое стакана. — Знаешь, Мока, иногда я думаю, что мы уже перешли все границы.
Мока встала с пола, подошла к Сонхуну и села рядом, положив голову ему на плечо.
— Мы никогда не знали границ, Сонхун. — прошептала она, закрывая глаза.
В комнате снова повисла тишина. Только тихий стук льда в стакане и гулкая пустота в сердцах обоих.
Они знали одно: после этой ночи ничто уже не будет прежним.
___
Прошло несколько дней с вечеринки. Все обсуждали драку Юны и Ынче, но Сонхуну было плевать. Он знал, что всё это только временно. Рано или поздно, весь этот хаос сожрёт их всех.
Они с Мокой решили сбежать на день из города. Просто исчезнуть, чтобы вспомнить, как это - быть живыми. Они поехали на старое место за городом, где когда-то катались на велосипедах и устраивали пикники. До всей этой чёртовой элиты.
Они сидели на старом причале у озера, бросая камешки в воду. Вокруг была тишина - такая, что казалось, весь мир замер.
— Давай сбежим отсюда, Сонхун. — вдруг сказала Мока, её голос был полон отчаяния. — Давай уедем к чёрту от всего этого.
Сонхун посмотрел на неё, его сердце сжалось. Он хотел этого. Больше всего на свете.
— И куда мы поедем? — спросил он, пытаясь скрыть грусть.
Мока пожала плечами, глядя на озеро.
— Куда угодно. Главное - не сюда.
Они сидели в тишине, зная, что это невозможно. Их семьи, их статус, их жизнь - всё привязано к этому городу, к этой элите. Но внутри них горела надежда, что когда-нибудь они смогут выбраться.
Сонхун сжал её руку.
— Обещай мне, что мы не станем такими, как они.
Мока посмотрела на него и кивнула.
— Обещаю.
****
Все считали Хисына идеальным. Идеальное лицо, идеальная жизнь, идеальная семья. Один из самых богатых в элите, сын человека, который владел почти всем в этом городе. В глазах окружающих он был тем, кто мог получить всё, что захочет.
Но никто не знал, что на самом деле его жизнь была адом.
В 15 лет Хисын потерял маму. Все говорили, что она погибла в автокатастрофе. Громкие заголовки, трагичная история для светских сплетен. Но правда была другой.
Он видел, как это случилось.
Он стоял на лестнице, спрятавшись в тени, когда снова начался скандал. Родители кричали друг на друга. Это был не первый раз. Но в тот вечер что-то было по-другому.
— Ты разрушила всё, что у нас было! — голос отца эхом разносился по дому. Его лицо было перекошено от ярости.
— Я разрушила? Это ты всегда был монстром! — мамин голос дрожал, но она не отступала.
И тогда это случилось.
Отец толкнул её. Сначала легко, как будто в порыве гнева. Но она оступилась. Ударилась о край стола, а потом о пол.
Сначала была тишина. А потом... кровь.
Много крови.
Хисын замер. Хотел закричать, выбежать, но не мог пошевелиться. Он видел, как отец стоял над её телом, тяжело дыша. А потом повернулся и сказал:
— Если расскажешь кому-то, тебя ждёт та же участь.
С тех пор Хисын молчал.
____
После смерти мамы Хисын изменился. Он больше не был тем жизнерадостным мальчишкой, которого все знали. Его улыбка стала маской, а глаза - безжизненными. В школе он был душой компании, но внутри чувствовал себя пустым.
Отец стал ещё более жестоким. Удары стали частью его реальности. Каждый новый синяк он прикрывал одеждой, а боль - сарказмом.
Но даже в этом аду у него были те, кто помогал не сойти с ума.
Джей, Сону и Джейк. Они были рядом, когда Хисын больше не мог держать всё в себе. Они не задавали лишних вопросов, просто были рядом. Иногда и Рики вмешивался, шутя на грани, чтобы разрядить обстановку.
Но даже их поддержка не могла остановить его падение.
___
В 16 лет Хисын достиг предела. Он больше не видел смысла в этой жизни. Однажды ночью, когда отец снова избил его до полусмерти, Хисын решил, что с него хватит.
Он стоял на крыше их особняка, ветер развевал его волосы. Внизу всё казалось таким мелким и незначительным. Он закрыл глаза, готовый сделать последний шаг.
— Хисын! — Голос раздался позади него. Он обернулся и увидел Джея. Его лучший друг стоял с расширенными глазами в панике.
— Чёрт, Хисын, что ты творишь?! — закричал Джей, подбегая ближе.
— Это единственный выход, Джей, — прошептал Хисын, его голос дрожал. — Я не могу больше...
Но Джей не позволил ему сделать это. Он схватил Хисына за руку и сжав до боли, прошептал:
— Ты не один, понял? Ты не один, мать твою!
Те слова застряли в голове Хисына. Они не убрали боль, но дали понять: он всё ещё кому-то нужен.
Прошло три года. Внешне Хисын оставался тем же - уверенным, стильным парнем из элиты.
Но внутри всё только накапливалось.
И в один момент всё взорвалось.
Это было после вечеринки. Все разошлись, дом опустел. Хисын остался один. Он сидел на полу в своей комнате, держа в руках старую фотографию мамы. Её улыбка на фото была такой живой, такой тёплой...
И вдруг что-то внутри оборвалось.
Он начал рыдать. Беззвучно сначала, а потом громко. Так громко, что казалось, его слышал весь дом. Он сжимал фото так сильно, что пальцы побелели. Всё, что он держал внутри, вырвалось наружу.
Он не мог остановиться.
В какой-то момент он выбежал из дома. Не знал, куда идёт. Просто бежал. Ноги сами привели его к старой спортивной площадке за школой.
Он упал на колени, задыхаясь от рыданий. Ему было плевать, увидит ли кто-то его таким. Он просто больше не мог сдерживаться.
— Эй, ты в порядке?
Голос раздался неожиданно. Хисын поднял голову и увидел Казуху. Его одноклассницу. Ту самую тихую девочку, которую он почти не замечал.
— Что тебе нужно? — хрипло бросил он, пытаясь скрыть слёзы.
Но Казуха не ушла. Она просто села рядом, не говоря ни слова.
— Иногда проще просто помолчать, — тихо сказала она, глядя на звёздное небо.
Хисын не ответил. Он не знал, почему она не уходит. Но её присутствие почему-то успокаивало.
Они сидели в тишине. И в этой тишине Хисын понял, что может быть ещё не всё потеряно. Может быть, кто-то ещё способен вытащить его из этой тьмы.
___