Поцелуй Избранного
Лена дождалась, когда прозвенит звонок с урока и постучала в дверь. Никто не
ответил. Она повернула ручку и вошла внутрь.
— А где учитель? — Лена обвела взглядом притихших ребят. Те сидели за партами и
что-то усердно рисовали. Она и не думала, что без надзирателя с указкой-дубинкой
класс может быть таким спокойным.
— Здесь, — послышался мужской голос у нее за спиной. Женя приобнял ее за плечо,
аккуратно отодвигая с прохода.
Опять он?! Неужели она неверно расшифровала каракули в Танином дневнике и
промахнулась с кабинетом? Ну и ладно, так даже лучше.
Выражение лица Лены осталось холодным и безразличным, но внутри у нее вмиг
вспыхнула праведная ненависть. Она так и рвалась наружу, желая испепелить этого
рыжего гада дотла. Чтобы остался только пепел. Только его пепельные глаза...
Эти глаза сейчас смотрели на нее так мягко и нежно, что Лена невольно нахмурилась.
Нестыковка. Он не должен был так не нее смотреть. А она не должна была ему
улыбаться, но уголки губ дрогнули сами собой.
Лена сжала челюсть и заставила себя убрать улыбку.
— Ты, — она подошла ближе и ткнула пальцем ему в грудь. — Вот ты мне и нужен.
— О, я польщен! — Женя чарующе улыбнулся. — Сейчас только соберу у ребят
работы. Они сегодня рисовали своих личных ИИ-помощников. Хочешь посмотреть?
Лена оторопела захлопала глазами. Он разговаривал с ней как с давним другом. Или
как с девушкой, с которой ему было легко и комфортно. Но точно не как со старшей
сестрой несовершеннолетней девчушки, которую он пытался охомутать.
— Я сюда не за этим пришла, — Лена развернула его за плечи и, отчеканивая каждое
слово, произнесла: — Еще раз тронешь Таню, и наш отец переломает тебе руки. У
него свой литейный завод. Уж поверь, лом найдется.
Женя выпучил глаза так, будто она только что на полном серьезе сказала ему, что
Земля плоская. Удивленно, а не испуганно.
— Ты о чем вообще?..
Но Лена не расслышала его вопрос. Раздался вой сирены, а следом за ним несколько
недовольных возгласов вроде «Ну почему не на уроке?».
— Так, тишина! — рявкнула полненькая блондинка, вскочив из-за парты. Лена узнала в
ней Олю.
Стоп, если это Танин класс, то где сама Таня?
— Строимся по парам у входа. Вещи не берем, — продолжала командовать Оля, будто
она тут была главной, а не Евгений Александрович. Он, кажется, и не возражал. В
растерянности стоял в стороне и ерошил рыжую шевелюру. — Масякин, идиот, оставь
свою физкультурку в покое! Это пожарная тревога! Тебе что дороже: драные «Найки» с
рынка или жизнь?
— Да это учебная же! И не драные у меня кроссы...
— Так, ты схему школы знаешь? — Лена толкнула Женю в плечо, и тот наконец отмер.
— Нет, я же тут на практике.
— Ясно. Тогда я поведу. Я здесь училась. — Лена махнула Оле, подзывая ее к себе. —
Танька где?
— В туалет вышла.
— Сразу после Евгения Александровича, — послышался чей-то смешок со стороны.
Лена бросила на Женю суровый взгляд, и тот вопросительно развел руками.
— Иди за Таней. Встретимся на улице. И не думай сбежать, — Лена предупреждающе
прищурилась. — У меня к тебе еще разговор.
Женя слегка улыбнулся, не до конца понимая, что именно хочет от него эта девчонка,
но про себя отметил, что ей идет пирсинг на губе. И сами губы у нее красивые,
покрытые прозрачным блеском, который так и хочется попробовать на вкус.
Они были почти незнакомы, но он чувствовал, в ней что-то есть. Что-то особенное,
обворожительно холодное и притягательное. Она как газировка со льдом в знойный
летний день. Он смотрел на нее издалека, но пузырьки уже щекотали ему нервы и
забирались под кожу.
А что, если она Та Самая?
Разбрасывая извинения, Женя пробирался сквозь толпу. Коридор гудел, все еще выла
сирена. По словам ребят, Таня вышла из кабинета сразу после него, значит, еще в
середине урока. Женя пошел в учительскую заполнять документы. А вот почему так
долго не возвращалась Таня, он не знал. Может, ей стало плохо?
Толкнув дверь, Женя заглянул в комнату, отделанную серой плиткой. Таня сидела на
подоконнике и старательно вырисовывала что-то маркером на откосе.
— Лютая, там пожарная тревога так-то.
Таня подскочила от испуга и поспешила убрать маркер за спину.
— Да расслабься, не сдам я тебя. — Женя подошел ближе, пытаясь разглядеть
Танины художества. Она подползла к откосу, загораживая рисунок. — Слазь, у нас
эвакуация.
— Не могу. — Таня замотала головой, и зеленые кончики ее прядей разлетелись по
сторонам.
— Почему?
— Ногу подвернула.
— А на подоконник как забралась? — Женя нахмурился. Таня повела плечом, и он
сумел рассмотреть рисунок. Разбитое сердце, заштрихованное черным. — Ладно,
неважно. Обопрись о меня и спускайся.
Женя подставил ей плечо. Таня положила на него руку, но спрыгивать не спешила.
— Я не смогу идти. На ногу наступать больно.
Вздохнув, Женя обхватил ее за талию и прижал к груди.
Лена стояла у школы, нервно постукивая каблуками по асфальту, покрытому тонкой
корочкой льда. Она уже пять раз пересчитала учеников. Все были на месте, кроме
Тани. И этого оболтуса Жени, ушедшего за ее сестрой и пропавшего на веки вечные. Ашкола ведь действительно горела! Из первого корпуса, где находился кабинет физики,
валили клубы дыма. Видимо, кто-то очень «удачно» провел лабораторку.
— Идут! — крикнула Оля, тыча пальцем в сторону главного входа. В следующую
секунда Лена уже стояла там.
— Ты где была?! — Больше сдерживать эмоции она не могла. Ледяной панцирь
треснул по швам, выпуская изнутри лаву, уничтожающую все на своем пути. — Вы
двое где были?! Я же сказала к ней не прикасаться! Что, непонятно объясняю?
От неожиданности Женя ослабил хватку. Таня вскочила на ноги и тут же получила в
свой адрес укоризненный взгляд парня.
— Нога болит, значит...
— Уже прошла, — она натянуто улыбнулась. — Но тогда болела. Честно-честно! Без
тебя я бы не дошла. Спасибо! Ты мой спаситель!
Таня повисла у Жени на шее и...
Внутри у нее все сжалось. Мир схлопнулся до размеров одной-единственной частички,
зависшей в воздухе между их губами. Она уже чувствовала тепло его дыхания и
сладкий, медовый парфюм, но до Поцелуя еще оставалась одна крошечная
миллисекунда. Ровно столько у нее было, чтобы понять, готова ли она совершить этот
последний шаг.
Она давно была готова. Еще в тот момент, когда Женя первый раз вошел в класс, она
знала: он Тот Самый. Он ее Избранный. Ее любовь, надежда и счастье.
А если и нет, черт с ним! Ей было уже 16, а она так ни разу и не попробовала на вкус
губы парня. Если об этом вкусе так много говорили ее подруги, так много писали в
книгах и рассказывали в кино, значит, он должен был быть божественным, не иначе. И
она хотела его узнать. Сегодня! Сейчас! Она должна была, ведь никогда не знаешь,
что случится с тобой уже через миг. Вдруг школа взорвется, или с самолета тебе
прямиком на голову упадет кирпич, или инопланетяне огромным лазерным
аннигилятором испепелят всю галактику? Вероятность 50/50 — случится или нет. И это
явно больше, чем один к восьми миллиардам. Так что ей определенно стоит
попробовать, пока не стало поздно.
И Таня прижалась губами к губам Жени.
— Ты что творишь, дура?!
Лена оттащила ее за капюшон толстовки и повернулась к Жене.
— А ты совсем охренел? Она несовершеннолетняя! Что, ровесницы не дают, по
малолеткам пошел?
— Я не малолетка! — Таня обиженно надула губы.
— Да она сама меня поцеловала! — Женя даже поднял руки, но Лене этого явно было
мало.
— А букет она тоже сама себе подарила?! Да еще и с запиской «Хочу тебя!»
Она крикнула это, пожалуй, слишком громко, и несколько учительниц, стоящих рядом,
бросили на нее укоризненный взгляд. Женя усмехнулся, затем на пару секунд опустил
глаза, а когда поднял их, во взгляде уже мелькали игривые искорки.
— Лен, это тебе букет был. И записка. Там было сказано: «Хочу тебя пригласить на
свидание». Пойдешь?
Лена выдохнула облачко пара, провела ладонью по лбу и громко истерично
засмеялась. Где-то вдалеке завыла пожарная машина.
Чертов огненный мальчишка!