Дюймовочка

- Маргарита, сегодня к нам придут гости. – Весело щебетала мать, порхая, как майская бабочка, с кухни в комнату.

- К нам или к тебе? – Недоверчиво спросила Рита, откладывая в сторону тетрадь.

- Ну, чего ты цепляешься к словам? – Татьяна Леонидовна положила на стол салфетки и с укором посмотрела на дочь.

- Мам, я тебе уже говорила, что не нравится мне этот твой художник. Какой-то он, ну, не настоящий, что ли. У него губы улыбаются, а глаза мечут холодные искры.... Мам он похож на наркомана!

- Психоаналитик! Много ты разбираешься в людях! Ты бы лучше сама выбирала себе друзей осторожней. А, то, связалась с этим, Мирошниченком. Он же был, есть и будет первым бандитом в нашем микрорайоне. Домой его притащила, что бы своровал последнее, что у нас есть?

- Мама! Он не вор! Не придумывай глупости. Ну, ты же с ним общалась, ты же видела, он нормальный человек! - В который раз возмущалась Рита.

- Я высказала свое мнение! А, ты что же хотела? Что бы я ему в лицо сказала, кто он есть на самом деле и, что бы убирался вон из моего дома? Ага, а завтра он где-то из-за угла нападет на меня, обворует или изнасилует, у него это получается хорошо... Ой, в дверь звонят, это Родик...

Она помчалась к двери, на ходу развязывая фартук.

Через минуту в комнату вошел высокий худой мужчина. Маргарите он напоминал графа Дракулу. В черной одежде, с черными, как смоль, длинными волосами, перевязанными сзади черным шнурком. Бледные губы в слащавой улыбке, на худощавом бледном лице, и «мертвые» змеиные глаза, казались какими-то зловещими. Он грациозно подошел к креслу, в котором сидела Маргарита и, изящно поцеловал ее руку. Его губы оказались холодными, как лед и Рита невольно одернула свою руку.

- Добрый вечер, моя дорогая красавица. Я уже даже во сне вижу, как пишу твой портрет. Как твоя нога?

- Спасибо, нормально. – Ледяным тоном ответила Рита. – Извините, но мне нужно заниматься. Надеюсь, я вам не помешаю.

Она надела наушники и включила музыку, одновременно подвигая к себе стопку книг. Мать ушла на кухню, а Родион поставил вплотную к Рите стул, уселся на него и принялся нехотя гладить по ее плечу кончиками своих холодных пальцев. По ее по спине побежали мерзкие мурашки. Она с явной неприязнью посмотрела на гостя и с твердостью в голосе произнесла:

- Прекратите сейчас же! До сих пор не могу понять, какие вы преследуете цели, посещая наш дом.

- Самые обычные. Я люблю твою мать. – Он слащаво улыбнулся и провел кончиком языка по своим тонким губам.

- Неужели все так просто? Вы любите мою мать?.. Так зачем же тогда, обхаживаете меня? Где, правда?

- Правда в том, что твою мать я люблю, а тебя хочу. Чувствуешь разницу, девочка? – Прошептал он ей на ухо.

- По-моему, вы, Родион, несете бред! – Она дернулась от его прикосновения.

- Я человек искусства! – С пафосом произнес он. – Таким людям, как я, для созидания прекрасного, всегда нужна муза. Вчера это была твоя мать, сегодня – ты. Сейчас я работаю над выставкой новой коллекции моих фотографий, которая называется «в мире любви». Это серия очень занимательных фото, в том числе и художественно-эротических снимков. У тебя безупречная фигура, ты очень фотогенична, я желаю, что бы ты стала музой моего нового творения. Я хочу, что бы именно твой портрет открывал мою выставку! Не отказывай мне девочка, я могу быть очень, очень благодарным! – Он принялся жадно целовать ее руку, постепенно поднимаясь от пальцев к плечу, оставляя за своими губами мокрый противный след, словно улитка.

- А, шли бы вы, Родион, поискали свою музу в другом месте! – Она одернула руку и оттолкнула его от себя. – Вы мне не приятны, это я говорю вам тоже совершенно откровенно.

- Жаль. – Его глаза сузились до тоненьких щелочек, из которых поползли змейки ненависти. – Ты еще об этом пожалеешь, моя девочка!

Тут в комнату вошла Татьяна Леонидовна, Рита опять надела наушники, аРодион принялся обхаживать уже хозяйку дома.