Вампир: История нежити.

Редактор: Ryjik144

*****

Легкий бриз убаюкивал его, глаза затуманились. Большие круглые глаза быстро моргнули, чтобы развеять задумчивость. Панн передвинул стул и сел, ощущая холод зимнего ветра, дующего со всех сторон, и созерцая бескрайнее небо, освещенное лунным светом.

Его голова все еще была укрыта серым капюшоном, защищающим от пронизывающего ледяного ветра той ночи. Он позволил своим мыслям свободно скользить, как облака, скрывающие маленькую луну, пряча ее от хаоса мира.

На крыше отеля Jonoèl раскинулся сад, полный экзотических растений, заполнивших все пространство. Однако не каждому было дозволено подняться туда по своей воле. Говорили, что хозяин отеля оберегал это место, как свой личный райский уголок. Пентхаус, где Панн проводил ночи, был исключением из этого правила. Он мог свободно прогуливаться по саду, а почти все цветочные композиции в комнате Рамиля были собраны именно там. В дни, когда его мысли не были заняты, он просил разрешения проводить больше времени за своим новым увлечением — искусством икебаны.

Хотя звуки музыки с нижних этажей гостиницы были едва уловимы в вестибюле, они смешивались с шелестом листьев. Аромат ночных цветов, в сочетании с приглушенной мелодией, создавал в саду атмосферу, более чарующую, чем можно было себе представить.

Панн отбивал ритм ногой, напевая знакомую мелодию, стараясь отвлечься от миссии, ради которой оказался здесь.

Тук-тук.

Он вынырнул из своих размышлений и обернулся на звук. Высокая фигура, всегда безукоризненно одетая, постучала костяшками пальцев по деревянным перилам, привлекая его внимание. Обладатель доброй улыбки сел на пустой стул рядом, расстегнув пуговицу пиджака.

Панн никогда не видел Мефуса растрепанным, даже поздно ночью. Тот всегда сохранял спокойствие и безупречный вид.

— Я тебя не отвлекаю?

— Нет, тебя прислал Кхун Рамиль?

Мефус кивнул, скрестив длинные ноги и устремив взгляд вдаль. Его проницательные глаза отражали тёмное небо.

— Да.

— ...

— Некоторое время назад, но я не хотел прерывать твоё пение.

— Кхун Мефус.

— Это звучало хорошо.

— Кхун Мефус.

Весёлый тон собеседника заставил Панна заговорить, и Мефус, казалось, был доволен тем, как тот произносил его имя, как будто упрекал за подслушивание.

— Не злись.

— Я не злюсь.

– Скоро ты будешь свободен от этого места.

— Что?

— Думаю, пришло время для коронации моего господина.

Большие круглые глаза Панна сузились. Он не совсем понимал, что имел в виду Мефус, и тот, похоже, был готов объяснить.

— По законам Джоноэля, наследник, такой как как Кхун Рамиль, должен стать следующим лидером.

— ...?

— Но произошло нечто плохое... Мой господин был проклят четырьмя силами, и его доверили таким слугам, как я, Киар и другим.

— Четыре силы?

— Да. Теперь мой господин вернул их все. После коронации, думаю, ты освободишься.

— Можно спросить, что это за силы?

Панн повернулся к потомку Солей. Мефус слегка улыбнулся, готовый раскрыть всё, что знал тому, кто снял проклятие с его господина.

— Кроме твоей скорости, господин Мефус...

— ...

— Сила трансформации Киара...

— ...

— Целительная сила Мемина...

— ...

Панн размышлял о том, что знал с самого начала. Он всегда считал, что Рамиль обладает тремя силами, делающими его бессмертие сильнее любого другого. Однако последняя сила, упомянутая Мефусом, оставалась загадкой, удерживая его в разговоре.

— А четвертая?...

— Сила, которая делает моего господина самым сильным вампиром среди его рода.

— А?

— Она проникает в самые глубины разума. Ищет скрытые воспоминания.

— ...

— Мы называем это силой ментального восприятия.

Проникать в глубины разума, извлекать скрытые воспоминания — сила, которая раскрывает то, что человек хочет забыть в потоке времени.

— Это значит, что...?

— Это значит, что мой господин вновь обрел прежнюю силу...

– С вашего позволения, я удаляюсь.

— ...?

Панн решил проявить дерзость. Он не стал дожидаться, пока собеседник закончит фразу. Его хрупкое тело выпрямилось, и он стремительно направился к двери, не обращая внимания на мужчину, который оставался спокойным, будто знал, что происходит. Быстрые шаги заставили капюшон соскользнуть назад, но это его не волновало. Он поспешил вниз на следующий этаж, где находился человек, из-за которого он чувствовал себя, словно пойманный на шалости ребенок.

Его маленькие руки ухватились за ручку массивной деревянной двери и толкнули ее с такой поспешностью, что он забыл попросить разрешения. Последний потомок Джоноэля все еще сидел на том же месте. Его тонкие пальцы листали пожелтевшие страницы, пока он подносил бокал красного вина к губам. Ужин, приготовленный на столе, ждал гостя, который с тревогой ворвался в комнату.

– Иди медленнее.

– Простите, господин.

– Боюсь, ты можешь упасть.

Панн понял, что его голос, возможно, потревожил мужчину, сосредоточенного на книге, но тот лишь беспокоился о его безопасности, боясь, что он не успеет вовремя остановиться.

Обладатель стройного тела отметил страницу в своей книге и вернул ее на полку, прежде чем вернуться к обеденному столу.

– Надеюсь, тебе понравится...

– Кхун Рамиль...

– ...

Другой остановился на полпути к столу и повернулся к нему, остававшемуся неподвижным. Одышка после бега с крыши до пентхауса исчезла, но его сердце все еще билось сильно. Его хрупкое тело крепко зажмурило глаза, глубоко вздохнуло и сжало кулаки в карманах пальто, прежде чем вытащить спрятанное оружие.

Звон!

Серебряный кинжал отразил свет комнаты, упав на мраморный пол из руки владельца. Ножны с гравировкой в виде лозы откатились туда, где находился хозяин комнаты.

У всех есть причины...

Мысли, которые удерживают разум, чтобы сознание действовало в соответствии с тем, что считает правильным. Но Панн чувствовал себя пустым, парящим в пустоте. Он осознал, что у него нет ни веса, ни мыслей, ни оправданий, ни желаний.

Только страх.

Страх потерять.

Как когда его родители ушли.

Как когда Пакконга усыновили.

Страх, что его мир снова перестанет вращаться.

Последний потомок Джоноэля наклонился, чтобы поднять серебряные ножны и кинжал, зная, что это оружие, созданное, чтобы его убить. Высокий мужчина вернул его владельцу, но у того не было сил ни поднять руку, чтобы взять его, ни вытереть слезы, скопившиеся на ресницах. Поэтому мужчина позволил себе использовать свои тонкие пальцы, чтобы вытереть капли, начинавшие катиться по белым щекам.

Этот нежный жест только усложнил попытки остановить их. Большие широко распахнутые глаза Панна не избегали темных, как ночь, глаз другого. Он хотел, чтобы они снова стали красными, как кровь, чтобы Рамиль разозлился и наказал его, чтобы не чувствовать вину за предательство как охотников, так и владельца кулона в форме капли крови перед ним.

– Господин, вы уже знали это.

– Что именно?

– ...

– Или если есть что-то, что мне следует знать...

– Хм...

– Я хочу услышать это от тебя.

Его тонкие губы готовы были что-то сказать, но слова застряли в горле. Лицо, залитое слезами, пыталось сохранить спокойствие. Большие глаза избегали взгляда другого. Молодой человек закрыл их, пытаясь унять тревогу, и искал слова, чтобы признать свою вину перед тем, кто находился всего в шаге.

– Я... – протянул Панн

– ...? – вампир вскинул бровь

– Я... – он все еще не мог ничего из себя выдавить.

– Да...

– Я здесь, потому что должен убить тебя. – наконец выпалил Панн.

– Я охотник...

– ...?

– Я один из тех, кто преследует твой вид. – Это все, что он мог сказать в тот момент: признать свои грехи и объяснить, почему пытался приблизиться к Рамилю Солей Джоноэлю.

– Твоя цель только я?

– Что?

– Тогда убей меня.

– Я... я...

Рамиль оставался неподвижным перед ним. Светло-карие глаза Панна колебались, не решаясь снова взять оружие. Он отвернулся, избегая взгляда на кинжал, который всегда носил с собой, и опустил глаза. Но вновь его внимание привлекли слова, которые, словно читая его мысли, произнес вампир.

– Хочешь знать, почему я позволяю тебе быть рядом?

– Почему?

– Ты уверен, что хочешь это знать?

– Хм.

– Ответь мне сначала, если ты уверен.

Панн Виннара не произнес ни слова. Он лишь кивнул, когда другой медленно приблизился. Высокий мужчина наклонился, их носы почти соприкоснулись. Медленно он нашел идеальный угол для поцелуя, не собираясь отстраняться.

Светлые веки человека закрылись, блокируя вид перед ним. Он позволил другому управлять собой. Его губы открылись, принимая теплый язык, входящий в его рот. Вампир исследовал сладость его слез, углубляя поцелуй, почти лишая его дыхания. Рамиль сделал паузу, прежде чем вновь соединить их губы.

Сладкий стон вырвался из его груди, не успев вдохнуть. Маленькие руки оттолкнули сильную грудь другого, ища передышку. Рамиль, между толчком и объятием, подвел парня к дивану. Мужчина с бледной кожей наклонился, облизывая и кусая шею, оставляя красные следы. Его холодные руки скользнули под одежду, медленно снимая серое пальто и обнажая торс.

– Все еще хочешь знать? – Последний из рода Джоноэль задал вопрос, его губы касались носа и щеки Панна. Тот прикусил губу, не решаясь ответить на то, что чувствовал.

Мужчина с глазами, красными как кровь, встретился взглядом со светлыми и, возможно, понял намерения их владельца благодаря тайной силе. В одно мгновение абсолютная тьма поглотила эти красные глаза, возвращая их к исходному цвету ночи.

Рамиль почувствовал скрытое желание другого. Он сам больше не мог сдерживаться. Терпение, которое у него было, оказалось недостаточным, чтобы последний потомок рода был так мягок, как хотелось.

Вскоре их одежда была разбросана по полу из матового гранита...

Полные губы атаковали, не оставив времени на подготовку. Он разделил вкус красного вина, которое выпил вместо ужина, с человеком, толкнув его тонкую грудь на диван и накрыв своим обнаженным телом.

Панн был спровоцирован нежным языком, который играл с вершиной его груди, пока она не стала влажной. Он больше не мог сдерживать звуки, которые подавлял. Его тонкие пальцы прикрыли рот, а белые зубы сжались, чтобы никто не услышал. Ясные глаза, заволокло туманом страсти, и они плотно закрылись, дыхание стало прерывистым.

— Панн, – прозвучало в тишине комнаты.

— Да, господин, – выдохнул человек.

— Открой глаза.

Владелец светло-карих глаз послушно открыл веки, чтобы угодить мужчине, исследовавшему каждую частичку его тела. Глаза быстро моргали, пытаясь взглянуть вниз, но не решаясь встретиться взглядом, задержались на губах, которые удовлетворенно улыбались, прежде чем сосредоточиться на кулоне в форме капли крови, который носил другой человек.

— Ах... ах... — Панн не мог сдержать стонов, несмотря на все усилия. Он кусал губы, пока не почувствовал металлический привкус крови. Высокий мужчина поднял его ноги, согнул к бедрам и мощным толчком проник в его тело. Звук ударившегося о пол дивана эхом разнесся по пентхаусу. Тонкие руки парня обвили шею мужчины, который начал непрерывно двигаться.

— Господин...

— Хмм. – пробормотал хриплый голос, не сбавляя темпа. Потомок Джоноэля прижал голову Панна к своему плечу, опасаясь, что тот ударится о край дивана.

— Пожалуйста... медленнее.

Его милое лицо, покрытое потом, отпустило простыни и царапало обнаженную спину другого, губы молили о снисхождении. Контакт их обнаженных тел не оставлял места ни для чего другого. Рамиль укусил его округлое плечо, оставив следы, а его глубокие и твердые движения заставили Панна пролить кристальные слезы, которые стекали по щекам и пачкали плечо, на которое он опирался.

– Рамиль...

Хотя наследник Джоноэля пытался немного сдерживаться, чтобы утро другого не было мрачным и болезненным, слыша свое имя, произносимое шёпотом между стонами, или видя поджатые губы любовника, он не мог удержаться от более сильных и глубоких толчков.

— Ах... ах... ах...

— Еще... раз...

В этот момент Панн не мог различить, испытывал ли он боль или удовольствие. Его сознание плавало, позволяя телу раствориться в объятиях любовника. Звук их тел, сталкивающихся друг с другом, эхом разносился по просторному пентхаусу. Рамиль вдыхал его аромат до насыщения. Чем больше он ощущал сладость человека под ним, тем интенсивнее становились его движения. Оба предавались плотскому желанию, продлевая ночь почти до рассвета, позволяя сладким стонам стать мелодией, окутывающей их.

Каждый момент, когда вампир обнимал его, освобождая все, что было вне контроля, был ясным ответом, превосходящим любые слова...