Экстра глава. "Химоизм"
Когда все разошлись, в зале воцарилась тишина. Свет погашен, двери заперты. На улице уже темно, светит луна, вокруг которой весело мигают звезды, то тускнея, то снова наливаясь ярким светом. Белое пятно на небе, если приглядеться и включить свое воображение, как будто освещало путь юноше, идущему от тренировочного зала, упомянутом выше, к раздевалки волейбольного клуба. Поднявшись по лестнице, он подошел к третьей двери и встал перед ней, прислушиваясь. Услышав краткие всхлипы, парень приоткрыл дверь и аккуратно зашел, пытаясь не привлекать внимания. Прикрыв дверь, он осмотрел комнату. Увидев сидящего парня с шоколадными волосами, облокотившегося о стену около окна, зеленоглазый медленно подошел к нему, присаживаясь перед ним. Аккуратно стянув с глаз белое намокшее полотенце, Хаджима увидел заплаканное лицо и покрасневшие от слёз глаза.
— Тоору, почему ты плачешь? — спросил парень, дотрагиваясь до щеки друга.
— Ива-чан... Это не сон? Она правда уходит? — захлёбываясь слезами, спросил капитан «Аобаджосай».
— Да... — ответил он, ощущая в горле большой ком, из-за которого становится трудно произнести какое-либо слово. — Пойдём... — еле выговорив это, Ивайзми поднялся на ноги, подавая руку своему другу и товарищу по команде.
Приняв руку помощи, Ойкава поднялся с холодного пола и, вытирая слёзы с щёк, взяв сумку, вместе с вице-капитаном вышел из раздевалки, и они оба направились в сторону своих домов.
Придя домой, Тоору, не забегая на кухню, что он делает каждый вечер, поднялся в свою комнату. Зайдя в небольшое, но и в то же время немаленькое помещение для одного молодого парня, он откинул сумку в сторону, расстелил футон и, взяв в руки телефон, плюхнулся на него, укрываясь с головой в одеяло. Так он пролежал до самого утра, смотря на совместные с девушкой фотографии. Заснув за час до будильника, парень не выспался, из-за чего решил прогулять тренировку и школу, что на него не похоже. Закрыв комнату на защёлку, которую можно открыть только изнутри, поэтому к нему в комнату никто не смог попасть, что пошло ему на руку, ведь последующие дни он посвятил себя, как он это назвал, в «Химоизм».
С того момента прошло два дня. Потом три, четыре. И уже, как целую неделю, Ойкава не выходил из своей комнаты, закрывшись ото всех. Беспокоились все, начиная от родни и заканчивая команды с тренером. Хаджиме как только не пытался вытащить его из комнаты, но каждая попытка, а таких было много, провалилась.
Сидя на лавочке в школьном дворе и смотря на солнце, облокотившись на ладони сзади, парень с зелёными глазами пытался придумать новый план, с помощью которого можно было бы вытащить капитана из лежака. Так ничего и не придумав, он в последний раз решил посмотреть на солнце. Откинув голову назад, Ивайзуми открыл глаза, после чего, ровно через секунду, зажмурил их, потирая руками. А все из-за того, что один из лучей солнце резко и сильно ударил в его очи, тем самым заставив почувствовать боль. Но вот только после этого в его голове возникла мысль, о которой он, может быть, в дальнейшем пожалеет, но, как говориться, попытка — не пытка (...ещё какая пытка...).
После школы парень набрал чей-то номер в своём телефона и договорился о встрече через час, на которую он пришёл раньше на семь минут. Ожидая своего оппонента, зеленоглазый смотрел на струи, льющегося и брызгающегося в разные стороны, фонтана. В его глазах отражалась радуга, которую он видел. Но через мгновение перед его глазами не было уже ни радуги, ни фонтана, ни брызг. Перед ним стоял человек ниже его ростом.
— Что-то случилось? — спросил незнакомец, поправляя свою кепку.
— Да. Он не выходит из своей комнаты после того дня. Я уже испробовал всё, но на этого петуха-собственника ничего не действует! — пожаловался Ивайзуми, почёсывая затылок.
— Напомни ему о ней, сказав, что она такого бы не простила ему.
— Думаешь, сработает? — замялся парень, смотря на оппонента.
— Я не думаю, я знаю. Запомни уже наконец, Хаджиме. — незнакомец развернулся и хотел уже уйти, как неожиданно остановился и добавил. — Удачи вам, ребята... — сказав это, он как будто испарился.
— Да помню я... И тебе удачи, дружище. — улыбнувшись, он покинул парк, направляясь в дом своего друга, чтобы наконец вытащить его из комнаты.
Придя к нему домой, парень извинился за вторжение перед женщиной — матерью Ойкавы — и поднялся в его комнату. Постучав три раза, на удивление, дверь отворилась. Зайдя туда, он ужаснулся. Помимо того, что в комнате царила полная темнота, везде были разбросаны пакеты от чипсов, коробочки от лапши, куча белья. Включённый компьютер играл грустную музыку, из-за чего атмосфера вокруг становилась утомляющей, от чего хочется упасть и просто уснуть. На футоне, зарывшись в одеяло, лежит парень восемнадцати лет. Тяжело выдохнув, вице-капитан уселся рядом с футоном, смотря на стену, на которой висела фотография, изображающая счастливые лица двух влюблённых людей.
— Тоору, может выйдешь уже из своего «Химоизма»? — спросил, сужая глаза.
— ...нет... — буркнуло в ответ одеяло, слегка пошевелившись.
— Не думал, что до этого дойдёт. — встав на ноги, он скинул с лежащего одеяло и, схватив парня за воротник, приблизился к его распухшему от рыдания лицу. — Ты во что себя превратил, ублюдок?
— Неважно... — ответил тот, отводя глаза в правую сторону.
— Неважно? Неважно?! Король, мать вашу, видите ли тут страдает лежит! Его девушка ушла в другую школу! Но не бросила же! — его тон походил на рычание, из-за чего становилось страшно. — Знаешь, сейчас ты не Ойкава-собственник, а Ойкава-самовлюблённый-кретин, который думает только о себе! Ты о ней подумал? Что она чувствует сейчас?! — прокричав всё это, он ослабил хватку, что удивило его товарища. — Думаешь, если бы она узнала об этом, она бы простила тебя... увидев всё это? — опуская взгляд, спросил парень, сжимая глаза, дабы не заплакать.
В шоколадных глазах снова засияли те самые звёзды, которые сияли все эти годы. Они расширились, уставившись на фото, висящее на стене. В уголках глаз появились маленькие капельки слёз, которые постепенно скатывались по щекам, попадая то в рот, то продолжая катиться по шее.
— Тоору...? — приподняв голову, парень с зелёными глазами увидел лицо друга. Совершенно другое. Не то, которое было минутой позже. Оно было более оживлённым. — Ты...
— Хватит! Ушла она из школы, ну и что?! Не из жизни же! — завопил парень, сам того не осознавая. — Нам нужно жить дальше... Вот и всё! — сказав это, он подпрыгнул и начал убираться в комнате. — Чего сидишь? Помогай! — на это Ивайзуми лишь улыбнулся и принялся помогать Ойкаве.
— Да? — послышался знакомый голос в трубке телефона.
— Всё, как в твоих словах.
— Оживился, значит... — с некой усмешкой сказал незнакомец. — Ну, поздравляю, Хаджиме. Тогда, думаю, пока больше моя помощь вам не нужна?
— Нет... — кратко ответил парень.
— Тогда... Ещё увидимся. — и послышались гудки.
— Да, увидимся. — сказал Ивайзуми, смотря в небо, отнимая трубку телефона от уха. — Совсем скоро... — на его лице играла улыбка, которая явно означала счастье парня.
Люди, которые воспринимают все пустяки близко к сердцу —
больше всех способны искренне любить.
Лев Толстой.