Глава 3
Я сидела во дворе у Влада и наблюдала за ним. Впервые я видела его в свободных шортах и мятой футболке тёмного цвета. На лице Влада были его любимые солнцезащитные очки, которые он никогда не снимал.
Уже целый час Влад сидел на одном месте и пускал густые клубы дыма в воздух. Эта новая привычка Влада действовала мне на нервы и вызывала сильное раздражение. Я не могла привыкнуть к его безразличию и апатии ко всему происходящему.
Вчера Лена улетела с Вальмонтом в свою первую командировку, и впервые после тех событий Влад остался один дома. Утром я первым делом отправилась к нему, чтобы проверить его состояние и убедиться, что с ним всё в порядке.
Славик отказался от поездки к брату, сославшись на то, что у него есть важное дело к отцу. После свадьбы Миры и Валеры Славик старался быть более внимательным ко мне и проявлял заботу. Но я всё ещё чувствовала необъяснимую отстранённость с его стороны.
Я вновь обратила свой взгляд на Влада, который продолжал сидеть на своём месте с безразличным выражением лица. Его борода выглядела непривычно неопрятной, а волосы торчали в разные стороны. Лицо парня было бледным, а губы сжаты в тонкую линию.
— Ты хоть чем-нибудь занимаешься? — спросила я с сильным раздражением, нахмурившись.
— Я сижу, — ответил Влад с лёгкой иронией и выпустил в воздух очередную порцию дыма.
— Ты понял, что я имею в виду, — злобно прошипела я, недовольно цокнув языком. — Ты сутками сидишь дома и ничего не делаешь. Может быть, стоит взять себя в руки? Не твои ли это слова были?
— Мои, но они предназначались тебе. Меня они никак не касаются.
— Нет уж, извини, — меня переполняло сильное возмущение. — Ты должен следовать собственным советам, раз ты их даёшь.
— Я больше никому ничего не должен. Я свободен от всего, — вновь голос Влада звучал отрешённо и безразлично.
— Ты специально это делаешь? Пытаешься вызвать у меня чувство вины за всё произошедшее? — я окончательно потеряла контроль над эмоциями и взорвалась. В этот момент мой голос перешёл на громкий крик. — Могу тебя поздравить, ты добился своего!
— О чём ты? — Влад открыл глаза и посмотрел на меня с лёгким недоумением во взгляде.
— А то ты не понимаешь! — громко вскрикнула я. — Ты отдал свои силы ради меня, и теперь ты находишься в глубокой депрессии из-за потерянных сил. Ты сидишь дома, и даже на живого человека не похож, не говоря уже о молодом и здоровом парне. Как ты думаешь, каково мне знать, что всё это из-за меня? Если ты не в курсе, то мне от этого осознания паршиво и невыносимо. К тому же твой поступок не принёс счастья, а только разочарование и боль!
Последние слова я выпалила под действием сильных эмоций и тут же замолчала, поняв, что сболтнула лишнее.
— О чём ты? Что ты имеешь в виду? — лицо Влада в один момент стало внимательным и сосредоточенным, что происходило у него впервые после потери сил.
— Не бери в голову. Я это на эмоциях сказала, не подумав, — я попыталась уйти от неудобного разговора. Я быстро отвернула лицо от Влада, чтобы он не увидел выступившие на глазах слёзы.
— Не нужно обладать силой, чтобы понять, что ты врёшь, — холодный и твёрдый голос Влада вновь звучал его прежним самоуверенным голосом.
— Даже если и так, разве тебе есть до этого дело?
— Есть, — уверенно произнёс Влад и пристально посмотрел мне в глаза. — Мне есть дело до того, что с тобой происходит и что происходит в твоей жизни.
— А мне казалось, что тебе ничего не интересно, и все проблемы и дела ты оставил в прошлом.
— Дела, может быть, я и оставил, но не твои эмоциональные качели. Кто-то должен их сдерживать, — на лице парня впервые появилась слабая тень улыбки, а его голос стал более мягким и доброжелательным.
— И этот кто-то, насколько я понимаю, ты?
— А есть другие кандидатуры? Если назовёшь его или её имя, я буду рад пожать ему или ей руку, — Влад говорил со своей обычной усмешкой, а затем подмигнул мне. На мгновение я увидела прежнего Влада, с его сарказмом и шутками в мой адрес. Это дало мне надежду, что друг всё ещё может стать прежним и вернуться к нормальной жизни.
— Таким ты мне нравишься больше, — мой неуверенный голос прозвучал слишком тихо в окружающем пространстве осеннего сада.
— Каким?
— Саркастичным и язвительным. Это часть тебя, без этого ты как будто не ты.
— Так ты всё-таки скучаешь по моим замечаниям? — впервые Влад широко улыбнулся, и в его глазах, как и прежде, промелькнули задорные искорки.
— Скучаю, — я перешла на шёпот и сглотнула огромный ком, образовавшийся в горле. — Я не могу смириться с мыслью, что ты больше не будешь со мной рядом в нашей работе. Не могу принять тот факт, что мы с тобой никогда не будем заниматься делами и разбираться со всякой чертовщиной. И я не могу осознать, что ты никогда не будешь сидеть за рулём своего дурацкого БМВ со своей дурацкой самоуверенной ухмылкой и поучать меня всяким непонятным вещам. Я не могу всё это уложить у себя в голове и принять.
— Лера... — Влад смотрел на меня широко открытыми глазами, в которых читалось сильное удивление. Впервые я уловила в его словах не только удивление, но и слабую боль. — Всё это мелочи по сравнению с тем счастьем, которое ты теперь можешь испытывать каждый день своей жизни. Твой любимый человек рядом с тобой, вы вместе — всесильные представители Судьбы, и вам ничто не помешает прожить счастливую и долгую жизнь. Поэтому твоя печаль по нашей совместной работе совершенно неоправданна. То, что меня не будет рядом с тобой, никак не должно мешать тебе наконец-то обрести своё счастье и получать удовольствие от жизни.
— Это была не просто работа, а ты был не просто коллегой, — мой еле различимый голос дрожал и отдавал сильной хрипотой. — Ты это знаешь, и я это знаю. И даже не смей убеждать меня в обратном. Я всё равно останусь при своём мнении.
— Я признаю, что мы стали ближе, чем просто коллеги. Мне тоже грустно осознавать, что всё это в прошлом. Но иногда нужно перевернуть страницу, чтобы добраться до счастливого конца, — сказал Влад, используя метафоры. Мне всегда нравилось, как он говорил в нашем общем прошлом. Однако сейчас этот жест вызвал у меня сильную боль и чувство потери.
— Если этот конец будет счастливым, — прошептала я, шмыгнув носом.
— Хватит уходить от темы и говорить загадками. Ты же знаешь, я этого не люблю. Говори прямо, без намёков, — сказал Влад своим обычным самоуверенным и утвердительным тоном, которого мне так не хватало всё это время.
Я молчала несколько минут, обдумывая свой ответ. Собравшись с мыслями, я глубоко вздохнула и с тяжёлым сердцем произнесла:
— Со Славиком что-то не так.
— В каком смысле?
— Он какой-то другой, не такой, каким я его помню. Иногда он ведёт себя как прежде, но в большинстве случаев он совершенно незнакомый мне человек. Я не вижу в нём того парня, в которого когда-то безмерно влюбилась.
— А чего ты ожидала? — взгляд карих глаз Влада стал холодным и жестоким. — Парень умер полтора года назад. За несколько дней до этого он узнаёт, что является потомком двух самых сильных людей во Вселенной. Затем он умирает, не успев во всём этом разобраться. Год он проводит на том свете в сознании Судьбы, где ему открываются многие тайны Вселенной и мироздания. Судьба очень близка с ним, поскольку он самый приближённый к ней по силе среди нас. Могу предположить, что его прямой контакт с Творцом реальности изменил его и перестроил разум и сознание заново. Он как бы переродился, создав нового человека внутри себя. Внешне он прежний, но его внутреннее содержание кардинально поменялось.
— Но ведь в нём должно было что-то остаться от прежнего Славика? — Я не могла сдержать слёз, а руки предательски дрожали.
— На этот вопрос у меня нет ответа, который тебя устроит. В таких вещах я не специалист. Но я могу предположить, что от прежнего Славика что-то должно было остаться, — Влад посмотрел на меня с глубоким сожалением и жалостью. — Но я могу тебе сказать одно: либо ты принимаешь его таким, какой он есть, либо не строишь иллюзий насчёт вашего будущего.
— Ты хочешь сказать?.. — Мой голос дрогнул, и я изо всех сил старалась сдержать подступающие слёзы.
— Я хочу сказать, что тебе нужно отпустить Славика и идти дальше.
— Но я люблю его! — Я вскочила на ноги и громко разрыдалась. — Я так долго ждала возможности быть рядом с ним, и вот она! Как я могу просто отказаться от всего этого?
— Тогда почему ты сидишь здесь и говоришь мне всё это, вместо того чтобы быть с ним рядом и наслаждаться друг другом? — Влад говорил холодно и прямо, не щадя моих чувств.
— Потому что я переживала за тебя. А у Славика сегодня дела со своим отцом, — попыталась я говорить как можно увереннее, но было видно, что Влад мне не поверил.
— Ты сама веришь себе?
— О чём ты? — Я сердито посмотрела на Влада.
— Всё это — лишь предлог, чтобы ему побыть без тебя, а тебе — без него.
Слова Влада звучали жестоко и болезненно, но самое страшное — они были правдивы. Я не хотела себе в этом признаваться, но, услышав подобные выводы со стороны, я поняла очевидный и неоспоримый факт. В последнее время я действительно стала сторониться Славика и искать предлоги побыть без него. Это было очень странно осознавать. «Получается, он делает то же самое?»
Десять минут я молчала, думая обо всём услышанном. Всё это время Влад терпеливо ждал от меня хоть какой-то реакции. Когда я собралась с мыслями, я тихо произнесла:
— Даже если это так, я не смогу этого признать. И уж тем более отказаться от Славика.
— Никто не говорит отказываться от него, но ты должна решить для себя, чего ты хочешь.
— Я хочу быть счастливой.
— Так делай то, что принесёт тебе счастье.
— И что же это? — Я взглянула на Влада, широко раскрыв глаза.
— Этого я не могу тебе сказать. Только ты можешь понять это в своём разуме и сердце, — ответил Влад своим фирменным «поучительным» тоном, и его взгляд был максимально серьёзным.
Не выдержав тяжёлого взгляда друга, я отвела глаза и посмотрела на свои ноги. Сентябрьское солнце всё ещё сильно прогревало землю и воздух, позволяя нам находиться на улице долгое время без проблем. Но несмотря на это, меня начала пробирать лёгкая дрожь, а по коже побежали мурашки.
Слова Влада эхом отдавались в моей голове, и я продолжала слышать его жестокие слова: «Всё это — лишь предлог, чтобы ему побыть без тебя, а тебе — без него...»
— Влад, можно вопрос? — спросила я, продолжая сильно трястись.
— Давай, — ответил парень, напрягшись, и его брови сошлись вместе в напряжённой гримасе.
— Если окажется, что Славик не моя истинная любовь, то что мне тогда делать? Как мне это пережить, зная, что ты отдал силы за него и ради меня, а всё это оказалось напрасным?
— Лера, — Влад говорил спокойно, но уверенно. Его голос смягчился, а губы искривились в слабой улыбке, — даже если такое и случится, что маловероятно, ты не должна чувствовать вину или сожаление. Во-первых, я сам это сделал и сам решил. Во-вторых, он мой брат и моя семья, и я никогда не пожалею о том, что вернул своего младшего брата и дал ему шанс на полноценную жизнь. А в-третьих...
Влад замолчал, вовремя поймав себя на нежелательных откровениях. Я мгновенно уловила возникшее волнение в атмосфере и сильное переживание, исходившее от друга. Я не могла понять, что могло вызвать у Влада подобную реакцию и что он хотел сказать, но так и не решился.
Измучив себя в разнообразных догадках, я решила не изводить себя излишними мыслями, а спросить всё напрямую.
— Что в-третьих?
— В-третьих, я попытался сделать тебя счастливой и закончить твои страдания, — ответил Влад шёпотом, после чего глубоко затянулся сигаретой.
— Я не знаю, как мне с этим жить, — сказала я тем же безжизненным и потерянным голосом, что и Влад. — Ты должен быть на своём месте и делать свою работу...
— Но я сижу у себя в саду и курю сигарету за сигаретой, — с наигранной улыбкой ответил Влад.
— Именно, — холодно произнесла я и пристально посмотрела в глаза Влада. — Как это получилось? Помнишь, когда мы были в Питере, ты мне сам сказал, что не смог бы отказаться от своих сил. Но по итогу ты всё равно это сделал и остался ни с чем. Я до сих пор не могу понять, зачем ты это сделал?
— Под действием неопределённых обстоятельств человек может менять свои решения и свои взгляды.
— Но не в худшую сторону.
— Я не считаю это худшей стороной. Я поборол свой эгоизм и попробовал поступить как мой отец. Пусть он сейчас недоволен и осуждает меня, и, скорее всего, на том свете я впервые за тысячу лет получу от него нагоняй, — Влад засмеялся, чем вызвал у меня сильное удивление. — Но я ни о чём не жалею. Я принёс великую жертву ради блага других. Это и значит поступать правильно.
— Влад... — я замолчала, совершенно растерявшись от столь откровенного признания парня. — Но ты же будешь ездить с нами на миссии? Прошу тебя, не бросай меня. Ты мне нужен, и без тебя я не справлюсь.
— Если ты просишь, то первое время я могу сопровождать вас. Но потом я отойду от дел, и тебе придётся справляться без меня.
— Хотя бы так. Это всё же лучше, чем остаться без тебя.
Когда я прощалась с Владом, мою душу все ещё неприятно щемило чувство вины за все происходящее вокруг. «Славик сказал, что так не должно было произойти и это неправильно. Означает ли это, что нас вновь ждут проблемы и опасности? И смогут ли эти события помешать нам всем обрести счастье и спокойную жизнь?». Я слышала собственные рассуждения громким эхом в голове, направляя автомобиль в сторону своего дома.
Когда я вернулась домой, Славика всё ещё не было. Это меня немного обеспокоило и напугало. Я прошла в гостиную и сразу же опустилась на мягкий диван. Вновь я предалась размышлениям о своём будущем.
Славик по-прежнему был мил и заботлив, но между нами с каждым днём увеличивалась дистанция. Я это чувствовала и понимала, что происходит на самом деле. Я хотела верить, что это лишь временное явление, и скоро всё наладится. Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, я решила прибраться в доме и устроила генеральную уборку.
Я начала раскладывать вещи по местам, попутно перебирая их и избавляясь от ненужного хлама. Комнату за комнатой я тщательно наводила порядок. Последней на очереди была комната моих приёмных родителей, которая долгое время была заброшена.
Неуверенными шагами я вошла в тёмную спальню и аккуратно начала перебирать вещи в шкафах и тумбочках. Я никогда не рылась в вещах своих близких, но в этот раз решила, что раз Василиса оставила здесь эти вещи, они ей были не важны.
Я подготовила большой мусорный пакет и начала складывать в него старые бумаги, мелкий мусор и другие ненужные вещи. Перебирая нижнюю полку прикроватной тумбочки, которая принадлежала Василисе, я обнаружила на её дне небольшую коробку, тщательно спрятанную от глаз.
С интересом я достала коробку и поспешила изучить её содержимое. Внутри лежала небольшая стопка аккуратно сложённых листов, которые оказались чьими-то письмами. Дрожащими руками я достала одно из писем, и перед моими глазами возник текст, написанный аккуратным женским почерком:
«Привет, сестрёнка. Надеюсь, ты всё ещё живёшь со своим парнем и счастлива рядом с ним. Я не понимала, почему ты сошлась со смертным, но сейчас я наконец-то поняла тебя.
Мы всё так же вместе с Вадимом. Я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь принять его и наши отношения. Я сильно привязалась к нему, и он отвечает мне взаимностью. Признаюсь честно, я боюсь делать поспешные выводы о его намерениях на мой счёт.
Василис, долго мы ещё будем избегать друг друга? Я хочу верить, что спустя всё это время ты позволишь наладить общение между нами. Я как и прежде безумно люблю тебя и всегда буду любить. Твоя Владислава».
Я читала эти строки, и в горле у меня встал ком, а на глазах выступили слёзы. Я поняла, что письма были написаны моей матерью и адресованы Василисе.
Я начала внимательно читать письмо за письмом. В каждом слове и строчке чувствовалась боль автора, его отчаяние и стремление достучаться до адресата. Из писем я узнала, что Василиса долгое время не отвечала на письма сестры.
Особенно меня тронуло то, что в каждом письме мама с большой любовью и нежностью говорила об отце. Её слова вызвали у меня новую порцию слёз.
Когда я дочитала последнее письмо в стопке, я заметила, что в коробке остался ещё один предмет — помятая фотография, к которой был прикреплён небольшой листок пожелтевшей бумаги. Я взглянула на фотографию, и у меня снова встал ком в горле, а руки задрожали.
С плоского изображения на меня смотрели двое молодых людей — парень и девушка лет двадцати пяти. Они стояли рядом друг с другом и счастливо улыбались. Девушка была очень похожа на меня — те же волосы и черты лица, но мужчина на фотографии был другим.
Парень с фотографии был на порядок выше девушки, имел тёмный густой волос и серые пронзительные глаза. Его смуглая кожа придавала ему мужественности, а широкие плечи создавали образ сильного и уверенного в себе мужчины. Я провела дрожащей рукой по изображению. Впервые в жизни я увидела изображение своего отца и впервые увидела совместную фотографию своих родителей.
Я перевернула фотографию, и на обороте аккуратно была выведена надпись: «Владислава и Вадим. 10.06.1998».
Долгое время я не решалась прочитать прикреплённое к фотографии письмо. Но, взяв эмоции под контроль, я взяла себя в руки и решилась на этот поступок. Аккуратным движением я взяла мятый листок бумаги и начала читать чернильные строки.
«Здравствуй, Василиса. Я давно не писала, да и не видела особого смысла в этом. Ты молчишь и игнорируешь меня уже много лет, что не может мне до сих пор не делать больно.
Я хотела сообщить тебе первой, что наш союз с Вадимом был одобрен Судьбой, и мы решили оформить его официально, проведя обряд единения. Я бы очень хотела, чтоб ты выступила хранителем нашей семьи. Но я прекрасно осознаю, что ты никогда на это не согласишься и будешь против нашего союза.
Вадим готов всё бросить и отказаться от всего своего наследия ради меня, но ему надо уйти от Тёмных, что, как ты знаешь, сложно и опасно. Мы всё ещё пытаемся понять, как мы сможем всё это сделать. На днях Вадим сказал, что у него есть некоторые мысли по этому поводу, но меня в них он не хочет посвящать, чтоб не подвергать опасности.
Василис, я прошу тебя о встрече. Мне нужна твоя помощь, ведь я уже давно чувствую что-то опасное вокруг себя. Я каждый день жду беды или несчастья, и это предчувствие не даёт мне ни спать, ни есть, и не даёт мне спокойно жить.
Мне надо с тобой поговорить, и как можно скорее. Если тебе не безразлична моя жизнь, и ты всё ещё моя сестра, прошу тебя, свяжись со мной по этому телефону, и мы поговорим с тобой».
Я не могла поверить своим глазам. Я поняла, что читала последнее письмо матери перед тем, как исчез мой отец. Получается, когда Василиса связалась с сестрой и спустя много лет встретилась с ней, и мама уже была связана с Тёмным и ждала ребёнка от него.
«Как и говорила Судьба, папа хотел уйти от Тёмных ради нас, но у него не получилось. Интересно, что же за план у него был, и почему он не сработал?» — думала я. Знакомый рой мыслей жужжал в моей голове, словно улей пчёл.
Я решила забрать фотографию родителей себе как единственное воспоминание о них. О какой уборке могла идти речь?
В одно мгновение я привела дом в идеальный порядок и отправилась к Василисе, чтобы поговорить о найденных письмах. Но когда я приехала в дом старейшины, оказалось, что ни Владимира, ни Славика там нет. В отличие от Владимира, Василиса была на месте.
Я нашла её в саду, где она наслаждалась последними лучами солнца. Сжимая в руках коробку с письмами, я нервно постукивала пальцами по её деревянной поверхности. Подойдя к Василисе, я собралась с мыслями и твёрдо произнесла:
— Привет, Вась. Не помешаю?
— Что ты? — Василиса обернулась, и её лицо озарила счастливая улыбка. — Я очень рада тебя видеть.
— Как ты себя чувствуешь? — начала я издалека, обсуждая нейтральные темы.
— Со мной всё хорошо, — Василиса продолжала мягко улыбаться. — Немного подташнивает, но это нормально на таких сроках.
— До сих пор не верю, что ты станешь мамой, а я сестрой.
— Сама не могу поверить в это. Тысячу лет жила с мыслью, что дети — не моё, а здесь такое. Действительно говорят, жизнь — удивительная вещь, и никогда не знаешь, как она повернётся.
— Это точно, особенно с нашими способностями и нашим образом жизни, — усмехнулась я, что делала довольно редко.
— Ты что-то хотела? — Василиса мгновенно стала серьёзной и внимательно посмотрела мне в глаза. — Не забывай, я уже сколько месяцев снова чувствую все эмоции, поэтому меня обмануть не получится.
— Здесь такое дело. Я убиралась дома и нашла кое-что, — я смутилась и стыдливо потупила взгляд в сторону. — Заранее прости меня за то, что влезла в твои вещи. Я не знала, что это, и думала, что всё ценное и важное для тебя ты забрала с собой.
Я достала коробку с письмами и протянула её Василисе. Фотографию отца и матери я решила оставить себе, поскольку это была единственная памятная вещь, связанная с моими настоящими родителями. Василиса широко открыла глаза и ещё долгое время не решалась взять коробку из моих рук.
— Я уже и забыла о ней... — тихо произнесла Василиса с растерянным выражением лица. — Столько лет прошло.
— Я так понимаю, это всё происходило после того, как ты ушла от мамы из-за моего отца?
— Да, — голос Василисы стал срываться и перешёл на шёпот. — Твоя мама стала писать мне где-то через полгода после моего ухода. Мы уже сошлись с Серёжей, и, поскольку Владислава имела силы, она знала, что и как со мной происходит. Сестра продолжала продлевать мне жизнь, хотя я и говорила, что мне от неё ничего не нужно.
— Она много пишет о папе, и о том, что они счастливы впервые за свои долгие жизни. Вась, скажи мне честно, ты так и не смогла простить маму за это?
— Я её не могла простить не за то, что она счастлива. Я не смогла смириться с тёмным рядом с ней. Не после того, что мы пережили из-за них.
— Но в последнем письме мама пишет, что их брак благословен Судьбой, и просит тебя о встрече. Больше писем от неё не было. Наверное, ты всё же встретилась с ней после этого письма, — сказала я.
Василиса вздрогнула, а её глаза покраснели от слёз.
— Да, я встретилась с ней, — взволнованно ответила она. — Владислава рассказала мне, что они с твоим отцом провели обряд единения, и теперь они вместе перед лицом Судьбы. Я была в ужасе, но после её рассказа приняла твоего отца. Я даже поговорила с ним, и Вадим сказал, что исправит свою ошибку в выборе стороны. Он рассказал мне о своём безумном плане, как ему уйти от тёмных посланников.
— Он рассказал тебе, что это был за план? — спросила я.
— В том-то и дело, что нет, — резко ответила Василиса, и её тон стал холодным, а взгляд наполнился ненавистью. — Вадим говорил поверхностно, без какой-либо конкретики. Поэтому, когда после новости о беременности твоей матери он пропал, я ни разу не удивилась.
— Но я же говорила тебе, что его убили! Папа никогда не бросал ни меня, ни маму! — воскликнула я.
— Я уже поняла это, но всё равно непонятно, зачем Вадим рассказывал всё это Владиславе, если он хотел пойти к тёмным и послать их куда подальше? Зря только посеял надежду в её душу, которую этим и растоптал.
В голосе Василисы слышались слишком яростные ноты злости и презрения. Я не могла понять её эмоций и причин их появления. Что-то в моей душе говорило, что всё было совершенно по-другому, и эта история не так проста, как могло показаться вначале.
«Надо попытаться выяснить, что хотел сделать папа и что в его плане пошло не так, — подумала я. — Интересно, Славик может что-то об этом знать? По сути, кроме него мне не к кому обратиться с этим вопросом. Влад вряд ли теперь будет помогать мне в таких делах, а Владимир не знал о моём существовании и моих родителях все эти годы. Он мне точно не помощник в этот раз».
— Почему ты стала спрашивать об этом? — голос Василисы вырвал меня из потока собственных размышлений. — У тебя всё нормально?
— У меня всё в порядке, — ответила я, стараясь вложить максимум уверенности в свои слова и не желая выдавать Василисе правду. — Я сегодня нашла все эти письма и мне стало интересно узнать, что произошло с моими родителями более подробно. Но, видимо, прошлое так и останется в прошлом.
— Поверь мне, иногда это прошлое лучше не ворошить, иначе можно сделать себе больно в настоящем, — сказала Василиса.
— Вась, можно я оставлю фотографию папы и мамы себе? Она лежала на дне твоей коробки с письмами, — спросила я, крепко сжимая изображение в своих руках и виновато опуская глаза.
— Конечно, забирай. Она почти двадцать лет лежала и пылилась в моей тумбочке. Пусть хоть тебе принесёт пользу.
— Спасибо, — ответила я, потянулась к Василисе и крепко её обняла.
Когда я отстранилась от Василисы, то как можно спокойнее спросила:
— А где Владимир? Он же со Славиком вроде должен быть.
— Сегодня они занимаются документальным оформлением Славика, — ответила Василиса.
Я широко открыла глаза и удивлённо посмотрела на неё:
— Чем?
— Вова регистрирует сына во всех базах данных страны, делает ему новый паспорт и все необходимые документы, — объяснила Василиса.
— Долго они что-то возятся. Славик утром уехал, и его до сих пор нет.
— Пусть побудут вдвоём. Вова так долго мечтал об этом моменте.
Я удивлённо посмотрела на Василису, и на моём лице отразилось лёгкое смущение.
— Вова? — переспросила я.
— Я не собираюсь соблюдать все эти формальности с отцом моей дочери! — пробурчала Василиса с сильным возмущением в голосе. — Для меня он просто Вова.
— Всё, всё, не ругайся, — я широко улыбнулась и сжала руку тёти. — Ещё раз спасибо тебе за этот разговор и за твою откровенность. Для меня это было очень важно.
Я попрощалась с Василисой и отправилась домой. Мои мысли были заняты не только Славиком и нашими отношениями, но и пропажей отца. Что-то в этой истории не давало мне покоя, и я решила попытаться узнать всю правду. Моё внутреннее чутьё подсказало мне, что нужно разобраться в таинственном исчезновении отца и узнать всю произошедшую историю целиком и полностью.