Скрытое послание

Мои встречи с Надей за последние два дня происходили очень часто. У меня сложилось чувство, что я знаю ее тысячу лет. Удивительного тут ничего не было, она не скрывала о себе ничего, всегда была открытой и честно отвечала на мои вопросы. Таких людей обычно боятся, они отталкивают современного человека, который привык привирать и хвалиться. Люди принимают в «стаю» только таких же как они сами. Если человек отказывался посещать гедобары (гедобарами называли заведения, где люди могли получать удовольствие в любом количестве, в основном посредством стимуляции мозга, через виртуальную реальность), пить нитроген и пользоваться всеми благами технологической революции, то он уже считался неполноценным. Надя пришла ко мне за час до того, как я собирался идти на встречу с Виктором Михайловичем. Я ждал встречи с ней.

– Привет, – сказала она и зашла в квартиру, несвойственно для нее опустивши глаза.

– Что-то случилось? – спросил я.

– Я знаю тебя совсем немного, но у меня такое чувство будто мы знакомы всю жизнь.

– Да, у меня тоже. Обычно так бывает...

– Знаю, когда влюбляешься или что-то там еще, – закончила она мою фразу. – А вот пройдет любовь? И что дальше? Опять искать что-то или кого-то? Почему все так устроено? Я всю ночь думала о том, как мне поступить дальше. Кроме тебя у меня в этом городе никого знакомых нет. Я лежала на кровати и прокручивала в голове разные варианты событий. Все они не вписывались в атмосферу этого гнилого города. Я устала.

– Любовь может и не пройти, если отнестись к ней с полной отдачей, – я сам не верил, что говорил это, – любовь не только торжество, но и борьба. Это хорошо, что ты думаешь об этом в самом начале. Люди должны понимать на что они идут, иначе нас ждет только пустота и разочарование.

– Я решила уехать из города, – отрезала она.

– К родителям? – Я был немного ошарашен.

– Да, проживая в этом городе, мне стало понятно, почему они так не желали жить в современном мире. Здесь нельзя просто жить, здесь нужно подстраиваться. Следовать моде, трендам, бесполезным правилам и вести пустые беседы. Здесь никто не хочет развиваться внутренне, все хотят развиваться только внешне. Это тяжело. Я сегодня видела, как два подростка фотографировали бездомного кота, они виртуально наряжали его в разные наряды и снимали смешные видео. Животное терлось об их дорогие джинсы, и ты знаешь, никто из них не додумался, что кот просто хочет есть. Это не просто печально – это уже нечеловечно.

– Печально, но это не самое страшное в этом мире.

– А что страшно?

– Страшно быть одному, когда ты понимаешь все его тяготы и пороки этого мира, а тебя никто не понимает и не желает слушать. Страшно до того, что хочется забиться куда-нибудь в темный угол и сидеть там, пока кто-нибудь родной по душе не присядет с тобой рядом. А затем ты понимаешь, что никто не придет и не сядет с тобой, ведь он также где-то сидит и ждет того же самого.

Она посмотрела на меня и поцеловала в губы.

– Поехали со мной, – произнесла она, теперь глядя мне прямо в глаза, – ты сам говорил, что этот город убивает тебя. В общине спокойно, думаю нас примут и поймут. Мы начнем новую жизь!

– Я не могу, – ответил я ей и опустил взгляд на ее руки, – ты многое обо мне не знаешь. Я сейчас на перепутье.

– Тем более, – она не сдавалась, – выбери тот путь, который приведет тебя к спокойствию, а не к новым думам. Этот мир прогнил, но не весь. Существуют островки чистой свободы и безмятежности существования. Люди не везде так жестоки и слепы. Еще что-то осталось...

– Ты как-то странно говоришь, – я отошел от нее и осмотрел ее как следует. Слишком много философского подтекста было в этой маленькой и хрупкой девушке.

– Я просто пытаюсь уговорить тебя поехать со мной, – сказала спокойно она. – И не забывай, мое воспитание было не такое как у всех. Меня воспитывали книги, старые книги, где еще существовала мораль.

– Ты очень странный человек. Ваша община может быть и старается отгородить себя от тягот современного мира, но это игра в прятки, а прятаться я не привык. Ты заставляешь меня отказаться от своего «Я».

– А что такое, твое «Я»? – со всей серьезностью спросила она.

– Это поиск правды. Я же сказал тебе, что ты мало про меня знаешь.

– Так расскажи.

– У меня убили друга, и возможно я напал на след убийцы.

– Но ведь друга ты не вернешь. Ты хочешь мести?

– Нет, я хочу правды и справедливости, – повысил голос я, – теперь ты понимаешь, почему я не могу никуда сейчас ехать?

– Понимаю, – она опустила глаза и достала из кармана конверт. – Я уезжаю сегодня, если ты захочешь найти меня, то это поможет тебе.

Она протянула мне конверт.

– Надеюсь ты найдешь то что ищешь, – она пожала мне руку и вышла из квартиры.

Я еще долго стоял и смотрел на пустую дверь. Как бы мне не хотелось пойти за ней, но я не мог бросить все. Отступить сейчас, значит всю жизнь жить трусом. А так жить я уж точно не хотел.

***

Сергей зашел ко мне в оговоренное время.

– У тебя есть простая нечипованная одежда? – спросил он.

– Не знаю.

– Эй! – хлопнул он меня по плечу. – Ты че раскис? Мы идем открывать великие тайны!

Он кинул мне свой рюкзак.

– Вот, – он указал на рюкзак, – там есть все что нужно. Одевайся и пошли. Нам еще многое предстоит сделать. Кстати...

– Что? – я посмотрел на него.

– Я сегодня дома глянул на свой лицевой счет и обнаружил там крупную сумму денег. Видимо твои «друзья» не только тебя озолотили. Я тоже получил свой барыш.

– Поздравляю.

В рюкзаке оказались джинсы, кеды и майка. Сергей предупреждал меня, что Виктор Михайлович очень мнительный человек и не впускает в свое логово с устройствами любого типа.

– Вряд ли это спасет его от супер умных ученых, – сказал я, выходя из квартиры.

– Наше какое дело, он знает то, что нам нужно. Давай выясним все что он знает и наконец решим загадку Николая. Я уже устал от его разговоров о мировом заговоре. – Он сделал паузу и продолжил, – а еще я хочу найти отца и задать ему пару вопросов.

Мы вышли из дома заранее заказав такси. Дорога оказалась недолгой. К счастью я жил на самой окраине города. Здесь начинались частные сектора, где люди, имеющие достаток чуть выше среднего, покупали себе огромные дома и жили в свое удовольствие. Некоторые даже придумывали собственные семейные гербы и вывешивали их в виде флага на крыше дома. Еще один удивительно простой способ содрать деньги с тупых потребителей. Собственный фамильный герб – это статус и признание обществом. А вот дом Виктора выглядел вполне скромно по сравнению с соседскими гигантами. Никаких опознавательных знаков, кроме номера на нем не было. Сергей позвонил в домофон, и калитка резко открылась, чуть не задев мою ногу.

– Осторожно, – сказал Сергей, – эта бешеная дверь чуть не сломала мне руку.

Мы зашли на территорию дома. Внутри нас ждал мужчина лет пятидесяти, молодой человек примерно моего возраста и та самая девушка, которая подвозила Сергея. Молодой человек протянул руку и представился как Фок. Странное имя. Девушку звали Алиса. Сам Виктор Михайлович хоть и хромал, но пребывал в очень возбужденном состоянии. Казалось, что он просто не мог сдерживать эмоции. Так выглядят люди, которым просто не терпится как можно быстрее поделиться своей радостью.

Виктор Михайлович быстро пожал мне руку и представился. Даже не узнав моего имени он указал нам всем, куда нужно сесть, чтобы его было лучше слышно.

– Друзья мои, – обратился он к нам, когда мы все расселись по местам, – произошло нечто невероятное! Мои догадки подтвердились. Мы с вами на пороге грандиозного события.

– Виктор, – Фок обратился к мужчине, – о чем ты говоришь. Мы вроде собрались здесь по другому поводу.

– Да-да, – Виктор попытался успокоиться, – ты прав, но это тоже касается нашего вопроса, позвольте мне все рассказать по порядку. Вы все поймете, прошу вас не торопите меня. Просто соберитесь мыслями и слушайте.